Хён

      — Так значит, тем мужчиной были Вы? — Сидя на кухне в доме Сэма, Тэхён слушал ошеломляющий рассказ мистера Кона.       — Верно. Ты, очевидно, был не в том состоянии, чтобы запомнить меня, но твой отец несколько раз приходил после случившегося. Твоё имя и лицо, как видишь, отложилось надолго в моей памяти.       — Мой отец? Постойте, я думал… Нет! Я был уверен, что мужчина мёртв, там повсюду была кровь, он не двигался, не дышал, я помню! — Воспоминания вновь обдали леденящей волной. Всё, во что он верил, оказалось ложью. Слёзы медленно подступали к горлу, Тэхён в неверии смотрел на мужчину и старательно подавлял желание разрыдаться в голос.       — Единственное, в чём можно было тебя обвинить, так это в вождении в нетрезвом состоянии. Моё падение никак не связано с этим. Чистое совпадение. Я, конечно, знатно приложился головой в тот вечер, но сам виноват — не стоило так спешить. Я очнулся в тот же вечер, но тебя уже забрали. А на следующее утро пришёл твой отец и принёс извинения. Оплатил все счета, что не покрывала страховка, и помогал с реабилитацией после. И постоянно просил прощения, хотя я утверждал, что в этом нет необходимости, он был непреклонен. Он говорил, что это всё его вина. — Тэхён горько усмехнулся. — Вероятно, прощения он просил не за случившееся со мной, а за то, что произошло между вами.       — Я всё это время винил его в том, что он никогда не давал мне права выбора. Думал, что и тогда он просто обошёл систему, задействовал связи и скрыл мою причастность к преступлению. Мне пришло лишь предупреждение и штраф за вождение в нетрезвом виде, а на мои вопросы он коротко ответил, что это был всего лишь несчастный случай. Выходит, всё так и было? — Тяжело вздохнув, Тэхён склонил голову. — Твою мать! — тихо выругался он.       — Что ж, Ким Тэхён, было приятно познакомиться, пусть и не так я представлял знакомство с другом Хёнджина. — Мужчина лукаво улыбается. — Тем не менее, надеюсь, мы ещё встретимся. Я знаю одно местечко, где подают отличное соджу. — Он протянул руку для рукопожатия. — Всего доброго, не засиживайтесь и ступайте отдыхать.       Мужчина ушёл, оставив двух молодых людей на растерзание их собственным мыслям.       — Выходит, он знает? — Сэм, всё это время молча наблюдавший диалог двух мужчин, озвучил то, что вынес для себя из разговора.       — Что? — Тэхён вопросительно взглянул на него.       — Он знает, что я гей. Ты видел, как он улыбнулся, называя тебя моим другом? — В глазах парня застыли непрошенные слёзы.       — Даже если так, не думаю, что он разочарован или огорчён, во всяком случае, мне так не показалось.       — Ты не понимаешь! — Голос дрожал. — Что если он знает об этом с самого начала, что если и переезд сюда был вынужденным? Потому что надо мной издевались, потому что он знал об этом и был бессилен, потому и лишился уважаемой должности и перевёлся сюда, чтобы оградить меня от всего того дерьма! — Зарывшись пальцами в волосы, он прикусил губу, дабы не разрыдаться. Но слёзы всё же сорвались и мокрыми дорожками покатились по щекам.       — Джинни! — Стул со скрипом отъезжает и падает на пол. Тэхён резко приближается к парню и усаживается перед ним на корточки. — Ты ведь понимаешь, что это лишь говорит о том, насколько твой дядя драгоценен. — Он обхватывает его лицо прохладными ладонями и стирает солёные дорожки. — И как ты ему дорог, — чуть тише добавляет он. — Главное, не затягивай со всеми своими вопросами и обязательно поговори с ним, ладно? — Он с теплом заглядывает Сэму в глаза. — Молчание ни к чему хорошему не приведёт, — добавляет он, слегка поджимая губы.       Глаза напротив встречаются с тёплым омутом глаз цвета виски.       — Хён, — шёпотом окликает Сэм старшего, — я так сильно люблю тебя.       Слова вылетают на одном дыхании и в теле тут же ощущается лёгкость. Он так хотел ему ответить. Ещё тогда, в отделении полиции его хён бросил короткое «사랑해», и всё, что ему оставалось — это ждать. Но сейчас, глядя в эти влюблённые глаза, он больше не мог.       Тёплые губы встречаются в страстном порыве, дыхание сбивается и руки невольно начинают дрожать, но внутри всё ликует и искрится от радости. Он любит. И любят его.       — Идём, — старший разрывает поцелуй и шепчет в губы, — нам обоим нужен отдых. — Он тянет его за собой, и тот безвольной куклой плетётся обессиленно следом. Они вместе принимают душ, не переставая наслаждаться теплом друг друга. А после ныряют в обнимку на прохладные простыни полуторки под первыми лучами зимнего солнца.       — Хён, — снова шепчет младший, слегка приподнимая голову, что лежала на размеренно дышащей теплой груди старшего. — Ты правда во мне не узнал того, ну, четырёхлетней давности парнишку?       Тэхён отрицательно мычит.       — Зелёный, белобрысый так ещё и зарёванный, — сквозь дрёму бурчит старший. — Сейчас понимаю, что сходство есть, но не думаю, что когда-нибудь подумал бы об этом. А ты чего вдруг спрашиваешь? — слегка приоткрывая один глаз, спрашивает Ким.       — Хорошо, если так. Просто подумал: что если твои чувства не более чем жалость, чувство вины к тому мальчишке в школьной форме? Что если твой мозг по ошибке воспринял это чувство как любовь? Знаю, что звучит бредово, но сама наша встреча и все эти совпадения выглядят не менее странно.       Тэхён сгребает молодое тело покрепче в охапку и перекатывает его на спину, тем самым нависая сверху.       — Влюбиться в тебя не было ошибкой, — тихий баритон громом раздаётся в ушах младшего, отчего по телу проносится стадо мурашек, а кадык дёргается вверх-вниз. — Мои чувства возникли внезапно и с бешеной скоростью достигли своего апогея. Но это точно не жалость и не чувство вины.        — Прости, — Сэм осторожно касается щеки любимого.       — Ещё вопросы есть? — Ким выгибает вопросительно бровь. — Впрочем, всё остальное завтра. Спи, давай! — Он легонько чмокает того в нос и откидывается рядом на подушку.       — Сегодня, хён. Уже утро, — поправляет его младший.       Тэхён в ответ лишь шикает и натягивает одеяло повыше, а через мгновение чувствует тепло любимых рук у себя на груди и окончательно погружается в сон.       Засыпать в ласковых объятиях родного тепла было так приятно, чего не скажешь о пробуждении, что застало его одиноким в смятой холодной постели.       Солнце ярко светило сквозь неплотно задёрнутые шторы, а значит, время уже наверняка перевалило за полдень. Тэхён поднялся и теперь, сидя в постели, мог рассмотреть небольшую, но весьма уютную комнату Сэма. Аккуратно заставленный стеллаж с приличным количеством книг разных форм и размеров, шкаф в углу и, конечно же, рабочий стол, что на фоне комнаты в целом несколько контрастировал: хаотично заваленный всевозможными макетами, рисунками и прочими художественными принадлежностями.       Он неспешно сполз с кровати и вышел из комнаты в поисках младшего, потягиваясь и зевая на ходу. И буквально сразу услышал шум из комнаты напротив: судя по всему, там была ванная. Бесцеремонно открыв дверь, он застал Сэма у раковины, прямо напротив зеркала. Так же, как и тогда, впервые увидев его после душа в своей квартире, его преступно соблазнительные бёдра прикрывало лишь скромное полотенце. Вот только теперь прикоснуться к нему его ничего не останавливало.       — Доброе утро, Джинни. — Он в два шага преодолел расстояние между ними и обхватил талию парня. Крепко прижался грудью к ещё слегка влажной спине и, зарываясь носом в макушку, жадно втянул цитрусовый аромат.       — День, хён. Время обеда. — Сэм коротко ухмыльнулся. — Ты голоден? — Нежные прикосновения в области талии и бёдер опьяняли, и он невольно прикрыл глаза.       — Очень, — пробормотал старший куда-то в загривок, попутно сцеловывая редкие капли воды на шее младшего. — И начну я, пожалуй, с десерта, если ты не против? — Руки скользнули вниз, плавно проезжаясь по стройным бёдрам, а затем метнулись вверх и крепко ухватились за ягодицы.       — Хё-он, — протяжно выдал младший, почувствовав резкий толчок откровенного возбуждения. — Ахгх, — ладонь старшего плавно перемещается вперёд и мягко проезжается по не менее откровенному возбуждению младшего.       — Ну, так как, ты позволишь? — слегка прикусывая угол нижней челюсти, шепчет Тэхён.       — В таком случае, аперитив мы тоже пропустим, — не размыкая глаз, отвечает Сэм, попутно шарясь в верхнем ящике тумбы. Он небрежно выкладывает тюбик со смазкой и упаковку презервативов.       — Аперитив? — Тэхён бросает взгляд в отражение, коварно ухмыляясь и жадно прикусывая губу. — Нет, от аперитива я, пожалуй, не откажусь. — Он крепко впивается пальцами в бедра младшего и резко разворачивает к себе. Жаркий поцелуй в губы, а затем он медленно опускается на колени, попутно стягивая влажное полотенце и откровенно наслаждаясь видом сильного возбуждения, колом стоящего прямо у него перед лицом. Он на пробу задевает кончиком языка влажную головку, а затем размашисто лижет от основания вверх.       — Малыш, — обращается от к Сэму, что едва дышит от ласк его хёна. — Смотри на меня.       Две пары глаз, заполненные похотью и жаждой близости, встречаются и неотрывно смотрят друг на друга. Горячий рот мокро ласкает, язык дразнит, а щёки то и дело напряжённо втягиваются. С пошлым хлюпаньем старший выпускает член изо рта, собирает пальцами слюну, что обильно стекает по подбородку, а затем мягко проезжается по мошонке и аккуратно вводит сразу два пальца.       — М-м-м, — низко тянет он, — малыш игрался без папочки.       Ноги Сэма дрожат: от дьявольски пошлого вида снизу, от сладкой истомы в виде горячего языка на собственном члене и ловких пальцев внутри, что бессовестно вколачиваются, задевая простату. Сэм дёргает голову хёна на себя, крепко держась за смоляную копну волос. Он чувствует, как головка упирается в глотку, как старший старательно сглатывает и бурно кончает, слегка отстраняясь. Сперма тонкой струйкой оседает на губах хёна, его языке, что он предусмотрительно вытащил, и медленно стекает вниз по подбородку. Тэхён жадно облизывается, поднимается и страстно целует младшего.       — Чувствуешь? — проговаривает от в губы, потираясь своим возбуждением о бедро младшего. — Такой аперитив вызывает не только аппетит.       И снова он разворачивает Сэма, хватает тюбик и обильно смазывает младшего, пока тот разрывает упаковку и протягивает защиту.       — Только глаза не закрывай, — нежно шепчет Ким на ухо, слегка задевая зубами мочку после.       У Сэма голова кругом идёт от мягкого шёпота. Он непроизвольно прикрывает глаза, но тут же распахивает их, чувствуя хватку тонких пальцев на своей челюсти.       — Продолжай смотреть, малыш.       Горячая головка мокро скользит меж ягодиц и упирается в пульсирующее нутро. Слегка надавливает и мягко раздвигает стенки, заполняя собой до краёв. Рука хёна спускается ниже и едва ощутимо сжимает горло. Младший прерывисто дышит, издавая протяжные стоны на выдохе. Старший рычит, зарываясь носом в местечко за ухом любимого, неотрывно глядя тому в глаза. Это желание было спонтанным, но остроты однозначно прибавляло. Видеть его в отражении и эмоции, отражающиеся на его лице, определённо станет коронным фетишем.        — Ты такой красивый, — снова шепчет Ким, выбивая стон очередным шлепком бёдер о ягодицы. — Давай, кончи для меня, малыш, — он плотнее обхватывает рукой его талию, а другой накрывает вновь вставший член. Сэм судорожно запрокидывает руки за голову старшего, зарываясь пальцами в мягкие волосы, пока тот безбожно вколачивает член и доводит до пика дрочкой. Белёсые капли тёплой струёй оседают в ладони, а сладкий стон младшего вперемешку с затраханным видом окончательно сносит крышу. Он делает пару финальных резких толчков и низко стонет, зарываясь в ложбинку на плече младшего.       Ноги не держат, поэтому хён, бережно обнимая Сэма, затаскивает его обратно в душ, чтобы привести в чувства и смыть следы греховного соития.       — Хён, — тычет носом младший в грудь Кима, — это было так…по-другому. И это было приятно, хён. С тобой так хорошо, что даже страшно. Так боюсь тебя потерять, — полушёпотом добавляет он и крепко прижимается к груди старшего. Тэхёну нечего ответить на это, во всяком случае, пока. Поэтому он мягко обнимает в ответ и оставляет невесомый поцелуй на темной макушке.