Нелюбимый

Король уже битый час перечитывал кривой текст на обтрепанном пергаменте, хмуря густые тёмные брови. Его морщины стали ещё глубже от напряженного раздумья, а голубые глаза буквально пылали злостью. Мужчина чертыхнулся, чуть не сплевывая прямо в тронном зале от ярости, выбрасывая пергамент на столик принесённый слугой к трону. Он потер кустистую тёмную, с сединой бороду и откинулся на спинку трона прикрывая глаза. Мигрень подступила к вискам, отдаваясь глухой пульсацией. Внезапно, тишину зала нарушил тихий скрип большой двери, заставляя правителя приоткрыть глаза и строго глянуть на нарушителя спокойствия, тут же его лицо разгладилось, а на губах заиграла улыбка. Он выровнял спину, поднимаясь из кресла и спеша на встречу ковыляющему - из-за деревянного протеза вместо ноги - мужчине. - Болдо! – душевно схватил король гостя за плечи и заключил в объятиях, - как я счастлив тебя видеть, мой друг. - Приветствую, король – поклонился мужчина, когда правитель разжал объятия, однако тёплая улыбка всё же легла на его пухлые губы, затерявшиеся в седых усах и бороде. - Полно тебе. Хоть ты и являешься сейчас лишь кузнецом, для меня ты сердечный друг, что верой и правдой служил мне все годы нашего знакомства. Проходи дорогой! – повел царь его в соседнее помещение, где была не большая, уютная комнатка с камином, диванами и креслами. Он усадил своего гостя в кресло, замечая, как тот еле слышно облегченно выдохнул, когда напряжение с культи ушло. Сам король сел напротив него, тоже расслабляясь в мягкой мебели. - Так, чем обязан вам, правитель – улыбнулся Болдо – не зовёшь ты меня обычно, что б по душам поговорить о жизни и семье. - Виноват, друг мой – вздохнул озабочено король, хлопая себя по колену, облокачиваясь локтем на быльцу кресла и отворачиваясь к камину, словно увидел там нечто привлекательное. Молчание затягивалось и Болдо посерьёзнел, сведя вместе такие же седые, как и вся его голова брови. Его пальцы машинально потерли остаток правой ноги, разминая колено, которое затекало из-за протеза и неприятно ныло. - Ну, не томи, царь! – громыхнул его голос и король посмотрел на него. Перед правителем сидел высокий, крупный мужчина с множеством шрамов-отметин многих войн за его королевство. Казалось, нет ни единого кусочка кожи, который не был бы отмечен этими белёсыми полосами. Коричневые затертые штаны местами поблескивали, будучи засаленными. Полосатая сине-голубая рубаха с многочисленными прорехами и местами припаленная. Не хватало лишь рукавиц и фартука, чтобы окончить обычный внешний вид кузнеца. Было видно, что мужчину сорвали прямо во время работы, и тот, не теряя времени на смену одежды примчался прямо в рабочем. Его лицо всё ещё сохранило лёгкий красный оттенок жара, а на предплечье виднелся мелкий, свежий ожог. Король вздохнул. Поднялся на ноги и подойдя к двери потянул за небольшую верёвочку. Вернувшись на место он продолжил смотреть на друга тяжелым взглядом, получая обеспокоенный взор серых глаз. В комнату просочился щуплый парнишка, кланяясь. - Чего изволите, ваше Величество? - Принеси пергамент у трона. Мальчишка быстро удалился и уже через несколько секунд вернулся, протягивая в поклоне королю бумажку. Тот гневно зыркнул на текст, убеждаясь, что это то, что нужно и передал другу, кивая, заставляя прочесть. Махнул рукой мальчишке, отправляя восвояси и вновь расслабился, прикрывая глаза. - Совсем страх потеряли тёмные души! – прогремел злой голос Болдо и тот так же как и сам король недавно, ненавистно бросил пергамент на кофейный столик между ними. – Требовать принцессу в жены чудовищу! Уму не постижимо! - Вот и я так думаю, да только что делать не знаю – царь вновь отвёл взгляд. - Да в шею гнать надобно разбойничью шайку – не выдержал кузнец и топнул ногой, - собери всех воинов, Стеффен, да оторви и хвост и уши этому волчьему выродку! Ох, мог бы я стоять твердо, да как взялся бы вновь за свой полуторный меч! - Да в том и дело, Болдо, что все войны на востоке под командованием Казена. Отбивают нападения неразумных дикарей. - Да уж. Войны они хлипенькие да много их как у собаки блох – поморщился мужчина массируя колено и тут же ухмыльнулся, вспоминая свои былые походы – ну, не уж то не осталось кому короля защищать Стеффен? - Тихо ведь было, друг мой. Мы земли то наши очистили от этой гадины всей. А тут эдак оказалось засели где-то в пещерах у водопада, в гибельном лесу… - король не выдержал и сплюнул в камин. - Куда забрались, паразиты. - Да и отправлял я уже людей… - вздохнул царь, - в том то и дело, что отправлял, брат. Четыре отряда потерял. Больше просто некого. А дочка как узнала, в истерику сразу… сказала, уж лучше пусть я её сразу заколю, чем за чудовище замуж отдам. Да я и сам бы … родную дочку! – он стукнул кулаком по подлокотнику, - ишь, чего удумали… условия ставят. Или принцесса или вырежут всё королевство и силой её уведут. - И откуда взялись такие – подергал задумчиво бороду кузнец, - столь сильного врага уж давно нет в краях наших, ещё я командиром в твоих войсках был, когда последних таких изничтожили. Лютые ребята были - северяне, да только честь не чужда им была, а эти, что же… ни ребёнка, ни женщину не пощадят выходит. Вновь воцарилось молчание, пока Болдо был в размышлениях, пытаясь придумать, как бы поступить с врагами. Мужчина поднял взгляд на короля и сощурился, откладывая свои мысли на задний план. - Стеффен, а ты чего в глаза то мне не смотришь? Аль стыдишься меня всё же, как друга своего старого? - Да типун тебе на язык! – добродушно гаркнул король, улыбаясь, но тут же улыбка его затихла и он уперся руками в колени, вперившись серьёзными голубыми глазами в друга, сжав губы в тонкую полосу, - Болдо, Айша хрупкая девушка. Она никогда даже в комнаты слуг не ходила и ничего тяжелей веера не держала. Бедняжка сознание теряет от одного запаха со скотного двора. - Что поделать – прикрыв глаза пожал плечами кузнец, - принцесса нежна словно фиалка. - То-то и оно… тот-то и оно – вновь повисло напряженное молчание и внезапно король с отчаянием посмотрел на сосредоточенного друга, - Болдо, отдай свою дочку вместо Айши, прошу тебя? А как только Казен вернётся, мы сию же секунду нападём на них и… - Ты что… Стеффен – побледнел кузнец, но чем дальше говорил правитель, тем сильней хмурился, - как такое тебе только в голову пришло? - Твоя Уна тверда характером и меч в случае чего держать сможет. Да ты и сам знаешь, что дочка твоя была б достойной заменой тебе, хоть и девушка, а если б ты её ратному делу, то обучал… - Прекрати Стеффен! – вскочил на ноги кузнец, багровея, - не разочаровывай меня, друг мой! Ни моя, ни твоя, ни чья-либо ещё дочь не должны оказаться в таком месте да в таком положении. Ты брось эти дурости! Я сойдусь во мнении, что ты пьян был, когда меня просить о таком вздумал! Да я лучше самолично поковыляю с молотом на перевес против них один, чем свою малышку отдам! Оба стихли, король согнулся, упираясь локтями в колени и сцепив руки в замок. Затем расцепил пальцы и звучно хлопнул себя по коленям тяжело вздыхая. Потер мягкую ткань брюк, а затем, чуть сжав, рывком поднялся на ноги направляясь к двери. Болдо сосредоточенно наблюдал за его распрямившимися плечами, следуя за товарищем. Они вышли в тронный зал и Стеффен не останавливаясь вновь величественно воссел на троне. Кузнец замер перед ним, ожидая, чем же всё окончится. Дверь громко распахнулась и в зал вошло пятеро стражников. Те тут же замерли, обступив мужчину. - Что всё это значит, Стеффен? – сердито, сжав кулаки спросил одноногий. - Я – король, Болдо… моя дочь… твоя дочь… да – он кивнул чему-то своему, - Айша подала хорошую идею… бандиты чужаки – они не знают, как выглядит принцесса. Я обещаю, что мы спасём Уну, а пока, посиди в темнице. - Ты не посмеешь, Стеффен! – бросился было вперёд мужчина, но его тут же схватили стражники, еле удерживая здоровенного, как медведь кузнеца, - мы служили тебе все эти года верой и правдой. Уна всегда оберегала принцессу Айшу – кричал он, брыкаясь, пока его пытались вывести, - как она могла предложить такое? Как ты мог принять такое решение? - Всё ради моих детей… это то, что стоит для меня превыше всего в этой жизни – глядя в пустоту как-то тихо проговорил король. Болдо вырвался, что есть мочи бросившись к королю. Налетел на него, повалив вместе с троном на пол, прицельно отвешивая мощный удар по лицу уже бывшего друга. Тот не сопротивлялся, успев получить два оглушительных тумака, пока стража не отволокла кузнеца. Один из юнцов саданул по деревянной ноге и протез, скрипнув, отвалился, покатившись по плитке. Мужчина ещё долго вопил, выкрикивая ругательства и заклиная короля, что бы тот не смел тронуть его дочь. Стеффен же неуверенно стоял на ногах. В голове ещё не совсем прояснилось после добротных ударов и он даже не сразу понял. Что по бороде его и усам течёт горячая кровь, а перед ним стоит обеспокоенная бледная дочь, трясущейся ручкой промакивая своим платочком кровь с лица отца. Тот взял у дочери платок, надавливая на перевёрнутый трон ногой, возвращая тот в вертикальное положение и присаживаясь. Головная боль внезапно отступила, стоило ему сказать то, что у него на уме другу. Конечно, могли возникнуть проблемы с тем, чтобы заставить Уну делать так, как им нужно, но это будет уже меньшей проблемой, когда её любимый отец в тюрьме. - Папочка – всхлипнула Айша, - как он посмел только! - Молчи, Айша! Молчи… Молчи, дочка! – он прикрыл глаза. На душе было просто ужасно. Он словно только что оторвал часть себя и бросил гнить в темницу. – Я на его месте, поступил бы и того хуже. Не пытался бы образумить, а сразу убил бы. Ты тоже должна хорошо подумать, прочувствовать и понять, что на самом деле делаешь. Надеюсь, что ты понимаешь, что отправляешь свою единственную настоящую подругу на верную смерть и возможно даже мучительную. - Конечно, папа – уперлась взглядом в пол принцесса, - я пойду? - Иди. Девушка поспешила в свою комнату, быстро отстукивая каблучками по мрамору. Заперев дверь на ключ; на её лице тут же расползлась улыбка. Конечно, Уна и правда была ей подругой, но она давно решила, что не остановится не перед чем, что бы достичь нужного статуса в высшем обществе и как показал опыт с её отцом – дружба с подданными – не приводит к хорошему. Что-то в груди завертелось заставляя руки трястись ещё сильней, чем от вида крови. Ей захотелось заплакать и убежать к Уне, как в детстве, когда её дразнили приезжающие из соседних государств дети… От воспоминаний стало лишь хуже и она шмыгнула тяжело проглотив комок, промакивая глаза шелковой салфеткой, выхваченной из тумбы. Нет, она не станет жалеть или плакать. Она - будущее королевства, как и её брат Казен. Он – следующий правитель, она – залог союза с каким-нибудь влиятельным и сильным государством.