Берлинская кровь

      Август уже битый час сидел в кабинете следователя. Хождения мужчины из стороны в сторону начали уже напрягать Августа.       — Скажите, а где вы были с двенадцати до четырнадцати часов дня?       — Я же вам сказал, я был в рейхстаге, отдавал документы секретарю Гиммлера, можете проверить это.       — Хорошо. Скажите, когда вы увидели убитого начальника строительной команды, вы не заметили ничего подозрительного? — этот вопрос, заданный уже в сотый раз, просто откровенно выводил Августа из себя.       — Я. — он медленно выдохнул. — Я подошел и заметил что-то в бутылке, оно выглядело подозрительно, однако как только я это увидел, сразу позвонил в полицию.       Август шел из кабинета следователя уже в какой-то сотый раз. Его гоняли и гоняли по одним и тем же вопросам много и много раз, спрашивая, как он обнаружил трупы, что он делал в момент совершения преступления, и много-много других вопросов. Он сильно устал от этого, неделя выдалась просто жуткой. Шарлотта тоже была морально измотана, ее как главного секретаря сначала вообще обвинили, однако потом сняли обвинения. Август вышел в коридор, где горела одна единственная лампа. Он сделал медленный выпад, примеряясь, а потом развернулся и ударил кулаком по стене. Стрельнули судорогой связки в предплечье. Кому он так не угодил?! Черт возьми, и почему? Август понимал, что все, кто хочет его убрать, сами упадут в эту яму, но он так же понимал, думать о победе рано. Следствие слишком далеко от выяснения всех обстоятельств, учитывая, что она все еще цепляются к Августу.       Совершенно непонятно, как посторонний проник в лагерь, если без пропуска за ограду не попасть даже всем известному в лицо Августу. Виновный мог подделать пропуск, мог убедить охрану в экстренности ситуации — этого уже не узнать, все свидетели мертвы.       Из соседнего кабинета вышла Шарлотта. Бледная, уставшая, с тусклым взглядом. Августу стало невыносимо жаль ее, за последние дни потерявшую всякий вкус к жизни. Мужчина преодолел два шага, разделявшие их, и подхватил девушку за талию. Та пошатнулась и оперлась на него без грамма смущения, так красившего ее раньше.       — Шарлотта, на сегодня хватит, поедем домой. — он обратился к девушке, которая явно больше не выдержит давления.       Он и сам не любил, когда на него давили, он не позволит, чтобы уничтожали еще и ее.       — Август, скажи, что происходит? Я понимаю, что против нас кто-то ополчился, однако, я не понимаю за что? — Шарлотта едва стояла на ногах, она переживала за Августа, она переживала, что его могут лишить наград и привилегий, а также понизить в звании. Она перенервничала сегодня, ей требовался отдых.       — Я все выдержу. Главное — будь рядом. — он обнял ее и поцеловал в лоб. Они спустились к машине, и Август усадил Шарлотту на переднее сиденье.       — Август, я останусь сегодня у тебя? Не хочу возвращаться домой,       — Да, конечно, хорошо. Думаю, нам обоим нужен отдых.       На фоне опасности в Августе просыпалось желание: он был голоден до Шарлотты физически. Держаться было тяжело, тем более, что девушка взбудоражена не меньше его и едва ли сможет противиться малейшему порыву. Но Август держался. Сейчас это будет неправильно.       Шарлотта отчетлива видела со стороны, как сильно он заведен, как сильно он хочет разобраться с недоброжелателями и во что преобразуется эта не находящая выхода энергия. Она ценила его выдержку, и к тому же знала, чем может немного его успокоить.       — Август, — она мягко произнесла его имя, со всей любовью, которую могла выразить.       — Да, что случилось? — мужчина коротко на нее посмотрел.       — Давай, когда приедем домой, ты приготовишь мне чай с медом, и мы вспомним нашу конную прогулку? — ей вновь захотелось окунуться в эти воспоминания, они были солнечными и приятными, они согревали не только ее душу, но и душу Августа.       — Да, конечно, я и сам хотел это предложить.       Оставшаяся дорога была наполнена молчанием. Шарлотта под звуки проезжающих машин немного задремала, расслабившись в ощущении безопасности, которое дарил Август. Мужчина, глядя на нее, возвращался к мысли, что только она и сможет его сдерживать и укрощать.       Август медленно остановил машину и минуты две смотрел на то, как она дремлет. Ему не хотелось ее будить. Ее прикрытые глаза и чуть подрагивающие длинные ресницы делали весь образ спящей беззащитным. Август прикоснулся к ее плечу, и она тут же отреагировала, открыла сонные глаза, выглянула в окно, сразу определив, что они приехали к его дому, стала разминать немного затекшие мышцы. Он вышел и открыл ей дверь. Подав руку, повел ее уже в привычный ей дом, его квартиру, которая была старовата и не очень уютна. Только присутствие в ней Шарлотты делало стены уютными.       — Проходи в гостиную, я приготовлю чай, — сев на диван в гостиной, она стала рассматривать стены, которые уже давно никто не красил. Голубой цвет поблек и иногда осыпался чешуйками на потертый диван. Шарлотта оглядывала обстановку, будто не видела эти вещи очень давно. Особенно не очень уютное на вид кресло, которое любит Август. Ей казалось, что все здесь пахнет им, то есть корицей, с которой мужчина ассоциировался у девушки.       — Итак, вот твой чай.       Его рубашка была расстегнута на две верхние пуговицы. Эта деталь вдруг очаровала Шарлотту, та еле отвела взгляд от соблазнительного треугольника кожи. Все же и ей хотелось его, хотелось касаться больше, чем обычно. Однако стоило сдержаться, она все еще не была уверена в себе, кто знает, когда она переключится. Ненавидеть Августа не хотелось.       — Спасибо, — она приняла чашку и улеглась на его плечо. — Итак, что вспомним первым?       — Наверное, то, как жеребец, который попался мне, все никак не хотел идти на поляну, где мы хотели немного пофотографировать. Его долго пришлось уговаривать.       — Ты даже спустился, — улыбнулась Шарлотта, будто воочию видя, как Август и жеребец перетягивают узду, как канат.       — Или как мы скакали потом по лавандовому полю…       — О да, это было волшебно, у меня складывалось ощущение, будто крылья выросли за спиной. Этот ветер, дующий в лицо и это понимание свободы, когда твоя лошадь несет тебя в дальние края.       — Да ощущение того, что он твой самый верный и преданный друг и никогда тебя не бросит, — он прикрыл глаза, представляя атмосферу того момента. Они спускались с поляны, заходило солнце и Шарлотта, скакавшая рядом, решила, что может полететь, как птица. В какой-то момент она бросила поводья и раскинула руки над лавандовым полем, а лошадь, почуяв, что ее больше не сдерживают, поскакала быстрее. Девушка была такой счастливой, Август навсегда запомнил этот момент.       — Ты тоже любишь животных больше, чем людей? — Шарлотта вопросительно изогнула бровь.       — Да, я их люблю, однако мать никогда не позволяла мне их заводить. Говорила, что это неподобающе, — Август горько выдохнул, вспоминая того щенка, которого он принес и хотел оставить.Мать даже и слушать его не стала, она завопила и приказала дворецкому убить его. И тот, конечно, выполнил приказ. Август помнил, как долго он плакал после этого. Он помнил, что это был первый случай, после которого он начал относиться к матери по-другому.       — Да, где еще ты встретишь самую искреннюю и бескорыстную любовь, где еще ты встретишь любовь, которая прервется лишь со смертью?       — Нигде, — Август печально подвел итоги и смотрел на то, как Шарлотта отпивает чай из чашки.       Его пронизал трепет, Август едва успел поймать себя на мысли, чего именно ему хочется. Шарлотта, настороженная молчанием, взглянула ему в глаза. Он осторожно забрал чашку из ее рук, поставил на столик рядом, нежно взял за подбородок и слегка коснулся губ, будто спрашивая разрешения. Нежнее, еще нежнее. Шарлотта все понимала, потянулась за его губами, приоткрывая рот, без слов разрешая продолжать. Теперь их губы соприкоснулись с большей страстью. Он позволил ей вести и тут же забрал это право, снова покорился. Он опрокинула ее на диван и стал долго целовать, растягивая каждый поцелуй. Он не хотел торопиться. Он хотел поиграть с ней. Он хотел, что бы она сама умоляла его продолжить. Ему нравилась некая беспомощность в постели, и доминирование.       Он снова поменял позу и теперь она, сидя у него на коленях, была сверху и руководила процессом, ей нравилось, что он позволил ей проявлять инициативу. Она в растерялась, ей казалось, что все то, что ей пришлось пережить больше не имеет значения, ведь вот он, пришел, ее награда за страдания. Она, откинув голову назад, открыла ему шею. Август стал целовать ее, оставляя свои метки. Она знала, что он ревновал. И как он сдерживал себя. Однако, надо отдать должное, Август хорошо держался и вот время пришло. Она тихо застонала. Этот звук блаженной волной прошелся по органам его слуха и не только… да, он знал, она оценит. Она была готова. Август взял ее на руки и понес в спальню, где будет удобнее.       Он медленно опустил ее на кровать, и стал выцеловывать ее шею, ключицы и иногда заходить дальше, он рвал на ней одежду. Блузка, которая сегодня на ней, после этой ночи полетит в мусорку. Шарлотта осталась в одном бюстгальтере, и то — ненадолго. Август приподнялся, снимая рубашку. Шарлотта проследила пальцами рельефные мышцы в меру накачанного торса, заводясь еще сильнее. Он снова припал к ее губам, на этот раз надолго. Он медленно водил руками по ее спине, не торопясь расстегивать крючочки и раздевать Шарлотту окончательно. Сердце стучало где-то в голове с такой скоростью, что обоим казалось, что они сейчас выпорхнут из собственных тел.       Он медленно расстегнул лифчик и припал к ее соскам, она вскрикнула, но это был не вскрик боли, скорее наслаждения. Она вертелась под ним как уж. Она желала его больше и больше. Он не торопился. Лаская ее соски, он руками нащупывал молнию на юбке. И найдя рванул на себя. Подняв ноги и, разорвал поцелуй, снял с нее юбку медленно и очень осторожно. Бросил ее куда-то в угол комнаты, завтра они все равно рано не встанут. Он, устроясь между ее ног, все так же продолжал целовать ее и ласкать руками. Долго не продержались и колготки, они полетели вместе с трусиками. И Шарлотту накрыла волна смущения, она никогда не была так откровенно обнажена перед кем-то. Она на секунду испугалась, но Август, сохраняя зрительный контакт, легко поцеловал ее, незаметно расстегивая ширинку своих брюк. Он не торопился, успеет.       — Я войду? — прошептал он, щекоча ухо Шарлотты дыханием.       Его вопрос застыл где-то в ее голове. Шарлотта, все время пытавшаяся хотя бы перевести дух, чтобы прийти в себя, успела только ответить короткое «да».       Она закрыла глаза, стараясь расслабиться, понимая, что Август не сделает ей больно, он хочет скорее напротив — ее наслаждения.       Больше слов Августу не понадобилось. Он направил свой член и вошел, медленно. Он чувствовал, как она напряглась. Чувствовал, как она вдохнула побольше воздуха. Но быстро замолкла, выпустив его наружу и дав ему войти полностью, он ощутил прилив сил. Теперь она принадлежит ему. Это мысль окончательно снесла ему тормоза. Он с улыбкой поцеловал ее. Пришлось на секунду оторваться от девушки, чтобы снять брюки. Шарлотта ничего не могла разглядеть в темноте, она пылала снаружи и изнутри.       Август снова приблизился к ней, поцеловал, заполняя собой не только тело, но и разум девушки. Никакие таблетки не могли сравниться с этим, ничто не смогло бы изничтожить каждую ее беспокойную мысль, как его дыхание рядом. Она расслабилась, он обхватил ее запястья и удержал над головой. Теперь он позволил себе быть жестче, вбивая девушку в кровать. Шарлотта стонала, не стыдясь голоса. Никакого стыда — им просто хорошо вместе.       Он вышел и заставил ее сменить позицию: перевернул на живот и приподнял бедра Шарлотты. Та прижалась грудью к смятым простыням и чувственно застонала, снова принимая его член. Август ласкал ее соски, гладил по спине, сжимал талию. Она не успевала осознавать реальность и себя в ней, перед глазами мелькали яркие круги. Ему хотелось показать половину того, что он может. Он шлепнул ее по заднице, толчки и снова удар по ягодице. Шарлотте, судя по реакции, понравилось.       Она сдалась первая, с громким криком, он не стал продолжать. Он тоже был на пределе, однако решил, что для этого рано, он вышел, из нее и упал на кровать без сил. Ее волосы стали влажными и спутались, они оба не могли отдышаться. Шарлотта была счастлива. Она целовала и целовала его лицо, его губы, его щеки. Она была без ума от того, что он подарил ей. Он открыл для нее новый мир.       Она легла на его плечо и захохотала во все горло, выплескивая переполнявшие чувства.       — Что случилось? — Август не понимал, отчего она смеется, но не мог не улыбнуться ей в ответ.       — Я безумно счастлива, — громким шепотом, заменившим крик, сказала она.       Шарлотта обняла его крепко-крепко и закрыла глаза. Двигаться не хотелось.Август довольно быстро уснул под мирное сопение девушки. он надеялся, что таких моментов выпадет на их долю как можно больше. ****       Ева шла по коридору, штаба и постоянно оборачивалась. Ей было страшно. Она просто не могла допустить ошибки, или ее действительно убьют, без разбирательств. Она дождалась, пока охранники уйдут от кабинета Августа и, достав дубликат ключа, который она получила от Фридриха, открыла дверь. Она еще раз посмотрела в коридор и, убедившись, что все чисто, вошла внутрь. В первый ящик стола, к бумагам и печатям она подложила яд. Она не понимала зачем подставляет его так, и почему вообще на это согласилась. Однако она мысленно просила прощения у Августа и у Шарлотты. Она оправдывала себя тем, что она всего лишь жертва, однако она понимала, что, сколько ни ври, правда всегда всплывет.       Если Август выпутается из этого, то он не пожалеет никого из них. И даже Шарлотта не остановит его. Она мысленно попросила прощения, задвинула ящик и вышла так же, закрыв за собой дверь. Она сегодня получит свои документы и не будет в этом участвовать.       Девушка понимала, что теперь он будет манипулировать ей до последнего, однако надеялась выиграть время и избежать смерти от пули в какой-нибудь подворотне. Она мелкий человек, и о ее смерти вряд ли будет кто-то плакать, если, конечно, о ней вообще что-нибудь узнают… Мысли были тяжелые. В Берлине собиралась гроза. Ночь будет длинной.