Oh dear diary

      Гермиону колотило, и Фред, державший её руку, это чувствовал, и крепче сжимал её ладонь. Вокруг было множество знакомых и незнакомых им людей и магических существ, расположившихся на позолоченных стульях напротив белой гробницы. На сидевшем с другой стороны Гарри не было лица, и Гермиона понимала чувства друга, для которого директор значил больше, чем для неё или кого-либо из друзей.       Профессор Дамблдор никогда не имел с ней особых отношений, как, например, с Гарри, хоть и выделял способности студентки. Но его смерть значила много больше, чем смерть очередного директора. Она означала, что Хогвартс более не является безопасным местом, и человека, в котором большая часть студентов видела силу и защиту в волшебном мире, больше нет.       В тот день, когда тело профессора словно тряпичная кукла упало с Астрономической башни, в её сердце окончательно поселилось чувство тревоги. Было ясно одно: они не смогут вернуться в Хогвартс в следующем году. Всё, чего они боялись весь прошлый год, уже началось.       Она точно знала, куда отправится сразу после похорон директора. Возможно, её решительность тут же заметил Фред, всё это время державший Гермиону за руку. Положив одну ладонь ей на плечо, он повёл девушку в сторону Чёрного озера, которое в летний день оставалось совершенно безмолвным, словно и его подводный мир находился в трауре.       — Ты в порядке? — спросил Фред, останавливаясь у кромки воды и присаживаясь на лежавшее на песке бревно. Глядя на безмолвную воду, Гермиона ненароком вспомнила про вечер на озере в день рождения Гарри. Это было почти год назад, и теперь то время казалось таким далёким, простым и безмятежным, что хотелось вернуться, чтобы растянуть каждое то мгновение. Только чтобы не думать о всём том, что легло на их плечи сейчас.       Не в состоянии более себя сдерживать, Гермиона заплакала, уткнувшись в рубашку Фреда. Тот обнял её дрожащую спину, прижимая к себе и медленно поглаживая по голове. Её плечи сотрясались, ком в горле наконец нашёл выход в слезах, которые с тяжёлыми всхлипами покидали её тело.       Фред дал ей возможность выпустить эмоции, молча наблюдая за дальним берегом, стараясь самому не поддаться тем чувствам, что теперь накрыли и его. Отчаяние девушки было видно невооружённым глазом, и ему оставалось только догадываться о том, на что она может решиться теперь.       Когда спустя несколько минут Гермиона оторвала своё красное опухшее лицо от Фреда, тот вытер оставшиеся слёзы пальцами и заправил выбившиеся запутанные пряди волос.       — Теперь наверное да, — сказала она, опуская глаза, перед которыми всё плыло из-за мокрых ресниц. — Я уеду сегодня.       — Это было ожидаемо, — кивнул Фред. — В Нору или к родителям?       — К родителям, — твёрдо ответила Гермиона. — Необходимо их спрятать.       Переносица парня дёрнулась, но он ничего не ответил. В конце концов, его родители были волшебниками, которые имели прямое отношению к миру в их мире. Трудно представить, что ощущает Гермиона, чей мир совсем отличается от мира самых близких ей людей. Которые лишь коснулись слова "магия", но могут быть в опасности просто потому, что она — неотъемлемая часть жизни их дочери.       — А потом?       — Потом вернусь в Нору. Не знаю, на сколько, — голос Гермионы дрогнул, она подумала о том, что сказала больше, чем должна была. Ей всё ещё тяжело было признавать то, что однажды им придётся попрощаться, будет Фред согласен на это или нет.       — Хорошо, — ответил парень, накрывая её холодные пальцы тёплыми ладонями. — Только пиши мне, чтобы я знал, что всё в порядке. Мы с Джорджем пока что останемся на Косой Аллее. Столько, сколько получится.       Гермиона опустила глаза. То решение, которое она приняла летом относительно своих отношений с Фредом, наконец отдалось горечью внутри. В её жизни стало одним близким человеком больше. Ещё один человек, которого она хочет всеми силами защитить, и которого ради этого придётся оставить.       Фред это понимал, и Гермиона читала это в его глазах, которые не отрывались от её. На задворках голубого спокойствия появилась тревога, но пока он был рядом, она была в порядке.              — Какие мы одинаковые! — усмехаются Фред и Джордж, уставившись друг на друга в телах Гарри. Гермиона неловко оглядела своё тело, ставшее намного крупнее изначального, отчего теперь было тесно в женской одежде.       Сомнений в том, чтобы участвовать в операции "Семь Поттеров" ни у кого из новоявленных совершеннолетних волшебников не было. Все понимали, что это опасно. Как и то, что дальше всё будет ещё опаснее.       Настоящего Гарри было более чем легко отличить по напряжённому выражению лица. Все ожидали, что Мальчик-Который-Выжил будет против того риска, на который идут тринадцать человек, но теперь прекрасно понимал, что переубедить их у него не получится.       Ощутив под собой тело фестрала, Гермиона подумала о том, что с одной стороны ей повезло лететь не на метле. Найдя глазами Фреда, она тут же поймала его взгляд на себе. Отчего-то она подумала, что отличила бы парня в любом случае, в кого бы он не превратился при помощи оборотного зелья. А может, ей так казалось. Лицо Гарри подмигнуло ей, отворачиваясь к Грозному Глазу. Тот отдал команду, и мир начал опускаться вниз под взмахами сильных крыльев.       Она обязательно снова встретится со всеми, кто сегодня покинул Тисовую улицу. По-другому Гермиона запрещала себе думать.       Тяжёлые тёмные облака скрыли их в себе, отчего некоторые пары потерялись из виду. Шум ветра резко надавил на уши, вокруг запахло свежей сыростью.       Широкая спина Кингсли, сидящего впереди, скрывала часть обзора, но красную вспышку она точно разглядела. Как и чёрные фигуры, возникшие следом.       — Палочка, — коротко выкрикнул Кингсли, и Гермиона тут же пришла в себя, принявшись вслед за аврором отбивать заклинания, что летели от догонявших их Пожирателей. Скорость полёта не давала разглядеть происходящего, весь мир превратился в тёмные тучи и бесконечные вспышки. Она отбивала и выпускала заклинания, сосредоточившись только на безупречных движениях палочки.       Погоня закончилась так же неожиданно, как и началась. Стараясь унять бившую в теле дрожь, Гермиона не заметила, как скоро они оказались на нужном месте телепортации в Нору. Живот скрутило, внутренности словно выворачивало наизнанку.       Мгновение, и под ногами почувствовалась твёрдая земля, и она увидела знакомые вечерние пейзажи Норы, и из дома вышли Гарри и Люпин. Забыв обо всём, девушка бросилась в объятия друга.       — ...Утешение невеликое! — прорычал Кингсли. — Кто еще возвратился?       — Только Гарри, Хагрид, Джордж и я. — донеслись обрывки разговора Люпина и Кингсли.       Гермиона, стараясь приглушить тихий стон, прикрыла рот ладонью.       Фред не вернулся. Фред должен был вернуться раньше неё. Как и Рон. Колени, казалось, из последних сил пытались держать тело, готовое в любой момент упасть и отключиться, чего Гермиона не могла себе позволить, изо всех сил удерживая сознание. Ей нужно узнать, что случилось с остальными.       — Где Джордж? — спросил Кингсли. Гермиона только сейчас заметила отсутствие второго близнеца, и тело охватила новая волна страха.       — Лишился уха, — ответил Люпин.       — Лишился? — тонким голосом переспросила Гермиона. Нервы были на пределе, и интонация явно выдавала волнение, которое сейчас было на грани с истерикой, от которой спасало только внешнее спокойствие всех остальных.       Они зашли в дом. Вокруг софы беспокойно хлопотали Джинни и миссис Уизли, и только подойдя ближе Гермиона смогла разглядеть Джорджа и дыру на том месте, где полагалось находиться уху близнеца.       — Я докажу мою подлинность, Кингсли, после того, как увижу сына, а теперь отойди, тебе же лучше будет!       Гермиона тут же развернулась на знакомый голос мистера Уизли, который сейчас звучал необычно резко, найдя взглядом бледного Фреда, что появился за ним. С силой она подавила в себе желание наброситься на парня.       Глаза Фреда бегали, на мгновение столкнулись с её, и тут же переместились на софу, где лежал его брат. Лицо старшего близнеца тут же стало бледнее, он медленными шагами подошёл к Джорджу, не в состоянии поверить в то, что видел.       Джордж, разбуженный, вероятно, появлением отца и брата, пошевелился.       — Как ты себя чувствуешь, Джордж? — прошептала миссис Уизли. Пальцы Джорджа ощупали висок и дыру рядом с ним. — Как слизняк, — пробормотал он.       — Что с ним? — хрипло спросил явно ужаснувшийся Фред. — У него задет мозг?       — Как слизняк, — повторил Джордж и, открыв глаза, взглянул на брата. — Сам же видишь… Слизняк. Улитка без раковины, Фред. Дошло?       Миссис Уизли зарыдала так, как никогда прежде не рыдала. Лицо Фреда залила краска.       — Ты безнадежен, — сказал он Джорджу. — Безнадежен! Из всего созданного миром богатства острот насчет уха ты ухитрился выбрать всего-навсего ушную раковину!       Гермиона, наконец, позволила себе улыбнуться. Джордж Уизли шутит шутки, а значит будет жить. Усмехнувшись, Фред отошёл от раненого брата, тут же направившись к ней. Мгновение, и он прижал её к себе, а она обвила его шею руками.       — Не пострадала? — тихо спросил он.       — Нет, — ответила Гермиона, — А ты?       — Пришлось попачкать руки, убегая от гадёнышей-пожирателей, но не на того напали.       Вернувшиеся спустя время Рон, Тонкс, Билл и Флёр принесли всеобщее облегчение, но напряжение в глазах старшего сына Уизли сразу оказалось замеченным.       Грозный Глаз был мёртв. Сковавший внутренности ужас охватил обитателей Норы с новой силой. С лиц Фреда и Джорджа слетела улыбка, сменившись гримасой ужаса.       Это мог быть любой из них. Это мог быть мистер Уизли, могла быть молодая Тонкс. Мог быть Люпин, а могла быть и она. Мог быть любой из Уизли.       Время было позднее. Кусок в горло не лез, но миссис Уизли заставила всех поесть: требовалось восстановить силы. После ужина Кингсли, Люпин и Тонкс трансгрессировали с Хагридом, а оставшиеся принялись располагаться по комнатам. На удивление Гермиона обнаружила, что совершенно не хочет спать, и под всеобщую суету выбралась из дома.       Ночной летний ветер взбодрил. Отчего-то казалось, что она находится совсем в другом месте, хотя это была всё та же Нора. Воздух шевелил колосья и кроны деревьев, облака немного разошлись, и сквозь них местами проглядывала луна.       — Решила сбежать? — сзади раздался знакомый голос.       Фред подошёл ближе, смотря куда-то вдаль, туда же, куда секундой раннее смотрела Гермиона.       — Как он?       — В отчаянии. Шутит без конца, совсем мне надоел.       Гермиона усмехнулась. Ситуация совсем не подразумевала шуток, но после них становилось спокойнее.       — Всё с ним будет хорошо, — уже более серьёзно ответил Фред. — Только вот ухо вернуть уже не получится. Чёрная магия. Дурачок радуется, что теперь нас будет просто различать.       Сквозь бесконечный поток сарказма, исходивший весь вечер от старшего близнеца, Гермиона ясно могла увидеть отчаяние. Последний раз таким напуганным она видела его только на пятом курсе, когда на мистера Уизли напала змея Волан-де-Морта. Сейчас же Фред словно пытался сбежать от всего, что произошло.       — Фред, — выдохнула она, подходя ближе. Дёрнув рукав рубашки, она посадила его на скамейку, присаживаясь рядом. Её тонкие руки прижали его к себе, и Фред, чуть сгорбившись, уткнулся ей в грудь, руками обхватив живот девушки.       Гермиона сквозь ткань почувствовала, как её обдало горячим дыханием, и через мгновение плечи парня дрогнули. Потом ещё раз. И спустя секунду она расслышала приглушённое редкое рыдание, до это сдерживаемое глубоко внутри.       Одной рукой она гладила его по спине, а другой снова и снова убирала падающие рыжие пряди.       — Я бы не пережил, если бы он умер, — хрипло раздался голос парня. — Я не хочу, чтобы кто-то из них умирал. Гермиона...       Гермиона просто была рядом, стараясь не заплакать самой от вида слёз Фреда. Она никогда раньше не видела его более подавленным, чем сейчас, и никогда раньше Уизли не позволял себе такое явное проявление эмоций в присутствии других людей, не желая показывать им свои переживания и заставлять беспокоиться. Исключением был Джордж, от которого у Фреда не было никаких секретов, но именно он сейчас был причиной его отчаянного состояния. Ранение Джорджа позволило наконец выбраться наружу тем эмоциям, которые держал в себе старший близнец всё это время.       Спустя несколько минут Фред отпустил её. Голубые глаза стали ещё ярче из-за красных пятен на белках.       — Помнишь тот день наверху в Норе? Когда гостили Люпин и Тонкс. — слабо улыбнувшись, заговорил он. — Тогда мы пообещали, что спустя год будем так же проводить лето вместе. Все вместе. Почему же мне всё больше и больше кажется, что ещё через год этого не случится?       Гермиона покачала головой. Ей не хотелось признавать того, что она чувствует то же самое.       — Сейчас мы все здесь, — тихо ответила она. — И каждый будет делать всё, что в его силах, чтобы в конце мы оказались снова вместе.       — Эти олухи не самые слабые волшебники в мире, — хмыкнул Фред. — Да и тёмная магия способна на многое. Взять хотя бы ухо Джорджа... Что, если в следующий раз это будет не ухо, а что-нибудь другое?       — Помнишь те чары, что я тебе показывала в твоей квартире на Косой Аллее? — спросила Гермиона, опуская голову парню на плечо, тут же ощутив, как он прижался своей щекой к её макушке, а затем холодные длинные пальцы нашли её тёплые руки.       — Помню. Но никто не позаботился о дополнительной безопасности, потому что мы не расчитывали на нападение. Никто не должен был знать о том, что сегодня — день вылета.       — Пообещай, что наложишь их в следующий раз, — прошептала Гермиона. Ей хотелось отгородить всех вокруг себя от возможной страшной участи. — Отныне мы должны быть ещё осторожнее.       — А ты пообещай, что не станешь отчаянно рисковать жизнью за кого бы то ни было. И в конце останешься цела.       Белая луна скользнула за облако, а в воздухе заметно стало прохладнее. Жители Норы ложились спать с тревогой на сердце. Той тревогой, решение которой им придётся отложить на долгие-долгие дни.       Наутро 1 августа Гермиона обнаружила, что Джинни в соседней кровати нет, и она так и не вернулась прошлым вечером после дня рождения Гарри. Теперь Грейнджер приблизительно понимала, почему подруга могла уклониться от ответа на вопрос о том, что же она подарит Гарри на его день рождения.       Она бы хотела провести эту ночь с Фредом, но приехавшие к свадьбе Билла и Флёр родственники не оставляли возможности куда-то деть Джорджа, а Миссис Уизли сошла бы с ума, ночуй они на Косой Аллее после всего, что произошло.       Подготовка к свадьбе заняла всю первую половину дня. Дом принимал множество гостей, миссис Уизли пыталась управиться со всеми блюдами, руководя группой своих подопечных, состоявшей из Тонкс, Джинни и Гермионы: женщина категорически запретила Флёр принимать участие хоть в чём-нибудь из приготовлений.       Лёгкое салатовое платье очень шло Гермионе, аккуратный пучок оголял красивую шею. Девушка смотрела на себя в зеркало, задумавшись о том, как же странно отвлекаться на такие вещи как платье и причёска на чью-то свадьбу, учитывая всё, что происходит вокруг.       Она вышла из комнаты, и тут же остановилась, потому что проход ей перегородил Фред: коричневый костюм из брюк и мантии и жёлтая рубашка, по-простому уложенные волосы и сияющая улыбка. Он словно вышел из сказки, и Гермиона просто не могла не улыбнуться при виде своего парня.       — Очаровательно выглядишь, — подметил он, изящно подмигнув.       — Ты тоже хорош сегодня, — сквозь усмешку ответила Гермиона. Опять смущается от одного его комплимента, и это спустя год отношений.       Взявшись за руки, они отправились на улицу, где недалеко от шатра уже принялись располагаться гости. Вокруг всё сияло золотистым и пурпурным цветом, столбы шатра обвивали белые и золотистые цветы.       Найдя среди гостей Рона, Джорджа и претворявшегося кузеном Барни Гарри, они уселись рядом. Мальчикам явно было жарко и неудобно в парадных пиджаках и мантиях в такой солнечный день, и их недовольные лица более чем явно говорили об этом.       — Когда буду жениться я, — сказал Фред, оттягивая ворот своей мантии, — я подобной дури не допущу. Все вы оденетесь, как сочтете нужным, а на маму я наложу Цепенящее заклятие, и пусть лежит себе спокойно, пока все не закончится.       Гермиона смущённо усмехнулась, подумав о том, как же сочетаются их пожелания насчёт свадьбы. Правда, миссис Уизли она всё же бы пригласила.       Не позволив себе даже продолжить мысль, которая свернула в сторону того, что никакой свадьбы может и в помине не быть, если кто-то из них не выживет после войны, Гермиона продолжила общаться с друзьями и гостями, которых становилось всё больше и больше.       Она не могла глядеть без улыбки на вышедших после объявления Билла и Флёр, которые так и сияли, смотря друг на друга. Джинни, будучи подружкой невесты, игриво подмигнула Гарри и снова уставилась прямо, и Гермиона в очередной раз порадовалась за друзей.       Основное празднество проходило под шатром, в окружении живой музыки и закусок. Гермиона ни разу не была на свадьбе волшебников, но подметила, что они почти ничем не отличаются от свадеб магглов. Толпы родственников, слёзы матерей, бесконечные диалоги и танцы.       Заиграл первый аккорд медленного танца, и Билл и Флёр вышли в центр шатра под многочисленные аплодисменты. Спустя время следом пошли мистер и миссис Уизли, Люпин и Тонкс. Гарри с Джинни лишь сидели рядом друг с другом, не смея случайными лишними взаимодействиями поставить в сомнение образ кузена Уизли.       — Не откажешь мне в танце? — отходивший поздороваться с родственниками Фред внезапно оказался рядом, протягивая руку. И она в ответ протянула свою ладонь. Одна его рука легла ей на талию, а её пальцы устроились на его плече.       — Солнце, зачем тебе сумка с собой? — на ухо ей усмехнулся Уизли.       — В любой момент нужно иметь всё необходимое под рукой, — ответила Гермиона, и Фред не стал более задавать на этот счёт вопросов. Он давно решил довериться девушке, зная, что в один день она сможет броситься в бегство с Гарри, и у него не останется более ничего, кроме кроме как заботиться о своей семье и ждать, когда всё закончится.       — Это ваши кузены? — шепнула она, указывая куда-то головой.       — Да. Я бы познакомил, если бы всюду не вертелись старшие родственники. Мне всё равно, что они скажут, но хотелось бы избавить тебя от таких себе комментариев. Из них и в обычный день доброго слова не вытянешь.       Гермиона прыснула, краем глаз заметив интересную картину.       — А вот твой брат, в отличие от тебя, времени зря не теряет.       Фред оглянулся туда, куда смотрела Гермиона. Джордж сидел за столом в окружении нескольких кузин-вейл, которые с восторгом слушали что-то весёлое, что рассказывал им Уизли, живописно жестикулируя.             — Спорю, они не понимают и слова, — добавила Грейнджер.       — Конечно не понимают, просто он красавчик как и я, — с уверенностью ответил Фред. — Но на его месте я бы уже успел уломать одну из них на танец.       Гермиона театрально цокнула, хлопая ладонью по тому плечу, на котором лежала её рука.       — ...Если бы у меня уже не была самая прекрасная партнёрша в этом шатре, — примирительно добавил он, расплываясь в улыбке. — Не против отойти со мной?       — Предлагаешь сбежать на свадьбе у родного брата?       — Нет, просто хочу побыть с тобой наедине.       На улице было уже темно, но свежий воздух приятно пощекотал нос после духоты шатра. Фред завёл её за угол, до куда ещё долетал свет, но было не так шумно, и никто не смог бы их найти.       — Посмотри туда, — Фред развернул её за плечи, оказавшись за её спиной и указывая куда-то в небо.       — Куда? — с удивлением спросила Гермиона, видя перед собой только тёмный небосвод, украшенный звёздами и луной, как и во все другие ясные летние ночи. — Фред, покажи!       Над головой показалась рука парня, сжатая в кулак, и спустя долю секунды из пальцев выскользнула небольшая подвеска, повиснув на серебряной цепочке. Внутри небольшого прозрачного шарика виднелся цветок незабудки с ярко-голубыми лепестками и жёлтой точкой посередине.       — Год с нашего первого поцелуя, — мягко раздался голос сзади.       Гермиона зачарованно смотрела на подвеску, и затем резко развернулась, встав на носочки, чтобы дотянуться до губ Фреда своими. Его губы подхватили её, парень немного нагнулся, обнимая Гермиону за талию.       Мысли разбежались точно так же, как это было тогда, год назад, как было в первый их поцелуй и как было во все последующие другие. Мягкие губы снова и снова заставляли её тянуться к ним, волосы парня скользили сквозь её пальцы, а от мест, где касались его руки, расходились волны тепла.       Она не знала, сколько это длится. Минуту, две или целую вечность, но в этот момент ей не было нужно ничего больше. Ничего, кроме ощущения его тепла рядом с собой и осознания того, что где-то рядом находятся их семья и друзья, и всё хорошо.       Рядом с ним всегда было хорошо.       Фред последний раз потянул её нижнюю губу, на этот раз отступая назад. Теперь он смотрел в карие глаза Гермионы, стараясь навсегда запомнить этот момент.       — Позволишь? — спросил он, держа в обеих руках концы подвески. Девушка кивнула, и Фред опустил шарик между красивых ключиц, наклоняясь ближе к пушистым волосам и вдыхая их запах, чтобы застегнуть серебряную застёжку.       Гермиона посмотрела на шарик, горящий голубым светом на её груди, и подняла взгляд на такие же голубые глаза.       — В нём же что-то есть, да?       — Определённо что-то есть, Грейнджер, — ответил Фред, расплываясь в улыбке.       По взгляду девушка поняла, что он не ответил, и поэтому просто поднялась на носочки, чтобы оставить поцелуй на его скуле.       — Спасибо.       А потом они вернулись в шатёр, где к тому времени начала играть более активная музыка, и оживлённый ритм подхватил их тела. Рядом с ней скакала Джинни, отдавшись грациозным движениям, недалеко отплясывал Джордж в паре со своей новой французской знакомой, Рон забавно пританцовывал сбоку, и прямо рядом с ней в такт музыки махал своими волосами Фред, отчего она смеялась, готовая сама отдаться внезапному безумству.       Песни сменялись одна другой, одни гости болтали, сидя за столиками, пока в центре посменно танцевали другие.       Залившись смехом от очередного нелепого движения Фреда, Гермиона краем глаза заметила необычное холодное свечение сквозь навес шатра.       Именно в этот миг нечто большое и серебристое пробило навес над танцевальным настилом. Грациозная, поблескивающая рысь мягко приземлилась прямо посреди толпы танцующих. Все лица обратились к ней, а люди, оказавшиеся к рыси ближе прочих, нелепо застыли, не завершив танцевальных па. А затем Патронус разинул пасть и громким, низким, тягучим голосом Кингсли Бруствера сообщил:       — Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко.