The dark side of the Moon

Благодарим вас за то, что решили стать частью нашей большой и дружной семьи! Оказание медицинских услуг для пострадавших — труд, который заслуживает быть оценённым по достоинству, и именно поэтому мы, руководство Фазбер Инетртеймент, решили выдать вам поощрительную премию в размере… шестидесяти долларов в виде купонов на любой из аттракционов Мега Пицца Плекса и скидок на пиццу, не считая Гольфа Монти, Кафе Эль Чипс, Спортзала и любой из средних, больших и не слишком маленьких пицц, доступных в кафетерии. Помните о том, насколько ценна ваша работа, и трудитесь ещё продуктивнее в следующем месяце! Сумма купонов будет вычтена из вашей зарплаты. Вы закатываете глаза, поражаясь тем, в насколько же щедрой и доброй во всех своих намерениях компании вам повезло работать — действительно, насколько широкой может стать щедрость человеческая? В принципе, если натянуть дурацкую кепку и капюшон худи, то можно будет продать эти купоны торопливым семьям прямо у входа в Мега Пицца Плекс — по большой скидке, и не забывая изредка оглядываться, чтобы никакой ушлый бот не пронюхал о вашей вероломной сделке. Будто компания настолько обеднеет от пары сотен, которые им даже роли никакой не сыграют — буквально пара футболок в магазине подарков. Усталость накатывает на вас волнами, и вы медленно прикрываете глаза, мягко массируя виски круговыми движениями пальцев — сегодня был действительно тяжёлый день, состоящий из детских криков разной степени громкости, взволнованных родителей и десятка разбитых коленок, которые вам, как местному доктору, пришлось латать, дуть на ранки и давать небольшие мятные конфетки тем из сорванцов, чьи крики не сопровождались звоном разбитого стекла. Работать врачом весело! Первые пять минут. Но по крайней мере на сегодня вы закончили — можно снять жутко неудобный халат, расстегнуть верхнюю пуговицу форменной рубашки и надеяться на то, что совсем скоро в местной больнице освободится место, и вы сможете устроиться туда, а не вытирать детские сопли и слушать родительские вопли. Вы тянетесь за стетоскопом, чтобы спокойно сложить его в один из ящиков стола, но…ох, чёрт побери, неужто вы потеряли его? Напоминаем, что повреждение или потеря любого оборудования, выданного вам компанией, будет караться уплатой полной суммы замены товара и штрафными в размере не менее 80% от изначальной суммы утерянного и/или повреждённого вами товара. Не забывайте, что забытые вами вещи могут навредить детям! (И проверяющему руководству) Ох, ради бога, только не это — если вы действительно потеряли его где-то на огромной территории Пицца Плекса, то ваша, и без того небольшая, зарплата уменьшится ещё больше — а ваш студенческий долг не готов покрыть ещё несколько месяцев выживания на бульонных кубиках и выплаты всех штрафов, которые Фазберы только могут придумать. Вы пытаетесь вспомнить, где были за весь день — не с самого утра ведь потеряли его, он наверняка был у вас вплоть до последнего паренька, который жаловался на небольшой кашель, оказавшийся последствием употребления слишком большого количества газированных напитков. Учитывая то, что осматривали вы его на одном из дурацких ярких стульчиков в детском саду, то… Ах, точно! Детский сад, как вы могли забыть? Одно из тех мест, куда вам приходится приходить по зову Воспитателя самостоятельно — потому что дети там зачастую слишком маленькие, чтобы самим притопать на своих крохотных ножках со своими крохотными проблемами. По крайней мере Воспитатель довольно хороший — для аниматроника, конечно. Очевидно, их обновлённые тела причиняли некоторые неудобства для них самих, но кто вы такие, чтобы сочувствовать аниматроникам, верно? С Саном можно было перекинуться парой словечек, когда он не был занят тем, чтобы отгонять детей от попыток запутаться в проводах в лабиринте или утонуть в бассейне с шариками. Иногда внутри него что-то сбоило, и он представлял, будто вы сами являлись или ребёнком, и он тут же принимался вас отчитывать — или таким же аниматроником, как и он сам, пытаясь ввести вас в помощь по уходу за неугомонными детьми. Но, к сожалению, воспитатель из вас был ужасающий. И всё же, он наверняка поможет вам найти стетоскоп — уж он-то точно был самым миролюбивым из всех роботов, которых вы встречали за время работы здесь. ——————       Если бы только всё было так просто. — А вот и твоя игрушка, звёздочка! Но не надо разбрасываться вещами направо и налево, хорошо? А то младшие ребята могут споткнуться. Вам передали то, что вы искали — в целости и сохранности, и даже не приняли за чьего-то оставленного в Саду ребёнка — разве не прекрасно? Сан немного слишком долго задержался на ваших руках, когда передавал вам стетоскоп, а потом и вовсе начал вертеть вашими пальцами, словно это была игрушка. Ощущения от перчаток на его руках приятные — его пальцы мягкие и немного прохладные, вы можете ощутить сочленения искусственных суставов под тонкой тканью, но то, как твёрдые подушечки аккуратно очерчивают небольшие кружочки на ваших ладонях было…лучше, чем вы могли бы подумать. В этих движениях ощущалась нежность, даже если вам не казалось, что она вообще может присутствовать у робота. Похоже, он действительно очень хорошо обращается с детьми — даже жаль, что вам не так часто удаётся пересечься. Вы забираете стетоскоп и уже готовитесь уйти. В конце концов, никто не хочет оставаться на работе до поздней ночи, и чем быстрее вы приедете домой, тем раньше сможете уснуть в мягкой кровати и расслабиться от груза долгой рабочей недели. Вам всего-то и осталось приложить свой пропуск к пункту охраны, и позволить системе выпустить вас из детского сада по пропуску для персонала. Буп! В открытии двери отказано. Причина: отсутствие достаточного уровня допуска. Пожалуйста, обратитесь к персоналу и оставайтесь на месте в случае, если вы являетесь неавторизованным нарушителем. Системы освещения будут отключены в течении короткого промежутка времени после получения данного сообщения. Не забывайте о скидках на переработанную пиццу! Если бы ваша жизнь действительно была настолько простой, насколько вам казалось, вы бы не устроились на такую работу в первую очередь. Боженька вас действительно не любит, да? Ох, вы пытаетесь выбить двери — весьма неосмотрительно, учитывая то, насколько же они здесь крепкие! Даже бьющийся в истерике Монти не смог бы хотя бы немного помять магнитный замок, что уж говорить о простом медицинском работнике, чей рацион питания почти полностью состоит из остывшего сыра и чистейшего нефильтрованного страдания. И не забудьте о долге за обучение, который ваша зарплата сможет покрыть всего-то через шестьдесят лет работы без выходных. Буп! Свет погас. — Не надо было так делать, Звёздочка. Ты ведь знаешь, что… Некогда радостный голос искажается, изменяется, деформируется в нечто, не поддающееся узнаванию. Вы прекрасно знаете Сана — немного нервный воспитатель, бесконечно заботящийся о детях и стремящийся сделать для них всё, чтобы только защитить их от всех страхов и помочь им хорошенько повеселиться на территории детского царства. Вы слышали о том, что в темноте у него выключаются иные протоколы — что-то про то, что детям стоит спать при выключении света, потому что они могут навредить себе, если вдруг начнут носиться в темноте, и станут слишком капризными, если устанут и не получат нормальной дозы дневного сна. Это действительно грамотный способ построения поведения аниматроника-воспитателя. — …плохих детишек нужно наказывать? Но что-то вам подсказывает, что поведение Сана — Сана ли? — сейчас не слишком-то и соотносится с нормами остальных роботов, прежде всего заботящихся о людском благополучии. Вы бросаетесь в сторону почти инстинктивно, уворачиваясь от внезапного сине-белого рывка в вашу сторону, сопровождаемого громким рычанием скрипящей на шестерёнках маски. Вам повезло, что весь детский сад оборудован огромным количеством мягких покрытий, которые даже при падении на них не отдадутся болью в уставших конечностях. Дети часто врезаются в пол и стены, но благодаря мягким матам, прикреплённым по всей территории Сада, очень малое количество действительно наносит себе травмы — и потому вам удаётся сгруппироваться, несмотря на то, как неудобно твёрдая подушка впилась вам в живот. Стоит лишь немного отползти, залезть внутрь лабиринта — и слишком высокая фигура Воспитателя наверняка не сможет залезть вслед за вами. Ваш план настолько прост, что не может не сработать — но затем вас обвивают две гигантские руки, и прижимают к полу. Удивительно, насколько эти аниматроники были продвинуты в своём строении — вы действительно ощущаете на себе вес, который не даёт сдвинуться с места и прижимает вас к мягким матам, пока вы трётесь щекой о яркую ткань и тщетно шевелите ногами в надежде скинуть его с себя. Он слишком, слишком крепко вас держит — и все надежды на спасение исчезают ровно тогда, когда он снова начинает говорить. — Плохие детки не должны оставаться после полуночи, а потом ещё и капризничать из-за своего наказания. Вы этого заслуживаете, звёздочки. …и почему этот искажённый, хрипловатый голос заставляет вас прекратить всякое сопротивление и вместо этого застыть, словно мышь под цепким взглядом змеи? Вы не должны испытывать ничего, кроме страха, но ваши бёдра сжимаются сами собой, слегка потираясь друг о друга в попытке отвлечься от веса таза на вашей отставленной назад пояснице. — Сан, что ты пытаешься сделать? Вы ощущаете, как ваши джинсы начинают стаскивать вниз, примерно до середины бёдер — а затем на покрытую мурашками от холода кожу опускаются прохладные перчатки. — Сан помогает детишкам уснуть. Мун наказывает всех маленьких паршивцев! Больших тоже, звёздочка. Оу. Так рассказы о изменении в поведении не были неправдой. Впрочем, рассказчикам стоило уточнить то, что это больше походит на раздвоение личности, а не небольшие смены характера на более строгий. Впрочем, увеличение строгости вы могли ощутить ровно в тот момент, когда ладонь опускается на вашу ягодицу с громким шлепком. Ауч! Вы извиваетесь и пытаетесь съехать с неожиданно-тяжёлого тела, надеетесь на то, что если будете дёргаться достаточно долго, то точно сможете помешать этому унизительному наказанию — но вместо этого только поощряете усиливающиеся удары, приходящиеся по практически ничем не защищённой коже. — Послушные дети считают свои шлепки, Звёздочка. Иначе наказание… — голос слегка искажается, и вы можете поклясться в том, что в нём слышится удовольствие — не усвоится. Кто, чёрт возьми, руководил обновлением этих роботов?! — О-один! Очередной удар уже не кажется вам настолько болезненным — кажется, ваше послушание даёт милость онемевшей коже, и теперь даже пальцы в перчатках проходятся по ягодицам практически нежно, растирая их перед очередным болезненным шлепком, не позволяя, впрочем, боли становиться слишком острой. — Два… Вас перемещают на чужие колени так, что вы можете ощутить оголённым животом мягкое шуршание блестящей ткани — приятная смена текстуры, учитывая не слишком удобный пол. Следующий шлепок всё равно заставляет вас вскрикнуть. Не от боли, впрочем. — Три, х-хватит уже! Вы чувствуете, как начинаете прижиматься к чужим ногам в надежде на чуть большую стимуляцию для ваших изнывающих от тепла…определённых частей. Вам не хочется признаваться в том, что вы испытываете прямо сейчас, но то, как мягкая ткань прижимается к вам сквозь слишком совсем лёгкую защиту в виде вашего белья…нет-нет-нет, это абсолютно неправильно! — Наказание ещё не закончено, звёздный лучик. Чёрт побери, он действительно не собирается останавливаться — даже когда вы глухо стонете и шипите, начиная тихо хныкать от того, насколько липкий беспорядок ваше мазохистическое сознание устроило между ваших ног, когда десятый шлепок приземляется на и без того изможденные от продолжительной пытки ягодицы. Вы отказываетесь признаваться себе в том, что вам действительно понравилось то, как легко аниматроник перекинул вас через колени и отшлёпал, словно беспомощную куклу, которая только и может, что принимать нежелательное возбуждение и позволять ему делать с вами всё, что только захочется. Вам не хочется думать о том, насколько вам понравилось. Вы пытаетесь собраться с обмякшими ногами и сползти с колен аниматроника, но вместо этого вас резко опускают на пол, вновь лишая возможности двигаться. Он может буквально вертеть вами, словно игрушкой — и у него превосходно выходит это делать. Вам хочется, чтобы он вдавил вас лицом в пол, оседлал и продолжит использовать для личного удовлетворения внутреннего садиста, желающего наказать непослушного человека, ворвавшегося в его царство. Вы испытываете стыд из-за того, что протекаете от мыслей о детском роботе-воспитателе, использующем вас, но…разве это так плохо? — Звёздный лучик принял своё наказание, как подобает. Но хорошие детки не шумят, пока им преподают урок. Пальцы стаскивают ваше бельё, и тут же собирают все естественные проявления удовольствия, стекающие по вашим бёдрам — а затем вталкивает толстые пальцы внутрь. Ваше тело расслабленно от возбуждения, пальцы входят в узкий вход с почти неприличным хлюпаньем от накопленных соков. Перетасовывают нежные стенки, вторым пальцем раздвигают вас ещё больше. Перчатки не похожи на кожу, это больше напоминает какую-то странную игрушку, которую вы использовали наедине, чтобы удовлетворить себя — но их холод, их жёсткая структура, когда вы ощущаете, как острые грани суставов проходятся прямо по чувствительным местам, этим небольшим точкам удовольствия. Вы привыкли к нежности, вы редко были настолько грубыми по отношению к себе — но пальцы вталкиваются с нечеловеческой силой, игнорируют все ваши мольбы о более медленном темпе, который бы не стал сводить вас с ума. Они грубо проталкиваются ещё глубже, твёрдо раздвигая ваше тесное отверстие и не давая вам ни секунды отдыха — вы только недавно кончили от шлепков, но удовольствие снова накапливается внутри, и это уничтожает ваши изнемождённые нервы. Вы не готовы кончить так скоро, не от того, как этот аниматроник использует вас, словно антистресс игрушку для пальцев. Вы не хотите, чтобы боль от чрезмерной стимуляции превращалась в удовольствие. Но внутри вас всё больше тепла, вы мычите и насаживаетесь на пальцы, отчаянно стараясь оставаться тихими — только бы наказание не продлилось. Вы хотите, чтобы это поскорее закончилось, но и не хотите заканчивать, а потому лишь изгибаетесь, словно кошка, облегчая проникновения. У Муна на удивление длинные пальцы, и звон колокольчиков, когда они полностью входят в вас, звучит, словно набат по вашей многострадальной голове. Подушечки гладят вас изнутри, твёрдо проходятся по кругу и дают массаж для ваших мягких стен, сжимающихся вокруг них. Вы стараетесь расслабиться, вам даже не больно от проникновения — но все движения заставляют вас сжаться, чтобы чувствовать лучше, чтобы не выпускать его руку из тесного плена и не давать покончить со всем. Вы готовы кончить, вы сжимаетесь ещё больше и тихо воете, когда тепло внутри вашего живота вот-вот изольётся в очередной раз, и это так неправильно, но так сладко, вы ведь были такими хорошими и послушными, пусть он только позволит вам… — Кажется, кто-то наслаждается своим наказанием…это нехорошо. Послушные звёздочки никогда не будут просить о ещё большем наказании для плохих детишек! Вместо ещё нескольких толчков, которые бы довели вас до оргазма, вы ощущаете, как пальцы покидают ваше тело с неприлично громким хлюпаньем. Стенки пытаются сжаться вокруг ничего, вы всё ещё пытаетесь выгибаться на коленях так, чтобы получить хоть какую-то стимуляцию — но холодный воздух на самых нежных областях заставляет поморщиться. А затем на изнеженные гениталии прилетает ещё один шлепок. Вы даже не успеваете вскрикнуть, когда падаете вниз, ваши ноги раздвигаются ещё немного больше, когда холодные пальцы продолжают бить по внешним областям вашего входа. Удары скользкие, и вам стыдно от того, как ваша собственная жидкость вбивается в тонкую кожу, и делает шлепки ещё сильнее. Вы действительно не должны получать удовольствие от того, как ваши гениталии бьют вместо ожидаемой ласки, но сочетание резкого удовольствия и боли в онемевших органах заставляет вас кричать. Вам правда, правда не стоит шуметь — и потому вы кусаете ткань чужих штанов, отчаянно выгибаясь за движениями пальцев, которые то нежно гладят покрасневшие стенки, то наоборот, наносят удар посильнее, когда вы сами этого не ожидаете. Это не так больно, как вам хотелось бы, но это не даёт вам получить оргазм — и даже когда один из длинных пальцев вновь погружается в вас, трогает самые глубокие области и задвигает вас так, чтобы удары приходились ещё точнее… — Проси прощения, звёздочка, и тогда я действительно поверю в то, что наказание получено успешно. Вы готовитесь кончить во второй раз, и не можете выдавить из себя ни словечка, ни единого мысленного порыва, который бы позволил это прекратить. — П-п-простите… — Недостаточно, лучик. Кажется, вы здесь надолго.