Красивая игра

      Ботан грустно оглядел заставленную коробками гостиную. Раньше бы он с радостью разбирал и разбирал бы эти коробки, почти не следя за временем, сейчас же он глядел с грустью и усталостью. Подумать только, парень за этот месяц переехал два раза! И то он сомневался в том, что второй ему так уж был нужен. Он вернулся по просьбе Брайна, своего лучшего когда-то друга. Сейчас же все по-другому. Вздохнув, Ботан сел на пол перед первой коробкой. В ней лежали его старые школьные книги. Парень провел рукой по одной из них. «Физика», — подумал он с грустью. Когда-то физика была его любимым предметом, но после расставания друзей парень затолкал учебник куда поглубже, лишь бы не вспоминать о ребятах. Вторая книга была менее интересной, но тоже содержала любимые формулы геометрии. На первый этаж спустилась Оливия. — Ты чего тут сидишь? — спросила девушка. Последнее время их отношения наладились, она уже не била его, он же в свою очередь не докучал ей. — Да вот, — ответил Ботан не поднимая головы, снова вздохнув. — Книги разбираю. — Помочь? Парень поднял голову, с удивлением глядя на Оливию. — Давай. Кивнув девушка села рядом, поджав под себя ноги. — И что делать надо? — спросила она разглядывая лежащую перед ней коробку. — В этой коробке мои старые книги — учебники, — ответил Ботан — Ничего себе, как много, — Стар восхищенно оглядела окружающую ее конструкцию из коробок. Ботан улыбнулся, такой теплой, дружеской улыбкой, что Оливия — хотя, может, ему и показалось — залилась румянцем. — А в этой, — он показал рукой на коробку стоящую после, — наши общие книги. — Оливия внимательно разглядела коробку, и протянув вперед руку достала первую попавшуюся книгу. Ей оказалась «Анна Каренина». Прошло около получаса, ребята все еще разбирали книги, но уже явно с большим интересом. Ботан пересказывал Оливии сюжет «Анны Каренины», а она внимательно слушала, иногда что-то спрашивая. — Так вот, и тогда Анна решила признаться своему мужу в измене с Вронским… — Зачем? — Что зачем? — Ну зачем, ведь она могла и дальше скрывать все это и у них с мужем до сих пор были бы хорошие отношения. — Ботан задумался. — Но ведь я тебе уже говорил, что муж догадывался об измене Анны, и та, решив больше не мучать его, призналась ему во всем. Оливия задумалась. И вдруг задала вопрос: — А как бы поступил ты? Ботан посмотрел на девушку, та посмотрела на него, и только сейчас Ботан понял, как близко они сидели. Слишком близко. Ботан моргнул. Сейчас происходило что-то, во что он не верил, что-то, что не должно было происходить. Все же он ответил на удивление спокойно. — Я бы сказал правду. Никогда еще он не был так близок с Оливией, так близко, что он мог чувствовать ее дыхание рядом. От этой близости ему стало страшно. Дыхание участилось, но этот страх не был страхом, он был лишь беспокойством, наивностью, неизвестностью. Оливия видимо чувствовала тоже самое, поэтому немного отодвинулась назад, за что Ботан ей был крайне благодарен. Она нравилась ему, как друг. Любил ли он ее? Может быть, но не сейчас. Сейчас все слишком сложно. Все же ближе к вечеру Ботан и Оливия закончили свою работу, и Стар ушла к подругам. Нет, это не было предлогом, она и в правду пошла на вечеринку к подруге, а Ботан остался один. Убрав коробки поближе к стене, чтобы лишний раз не мешали, парень включил телевизор, надеясь хоть чем-то полакомиться. Готовить особо было нечего, поэтому Ботан достал старый фруктовый йогурт и сел за стол. Время пролетело незаметно, но вот стрелка часов остановилась на двенадцати. «Как быстро время пролетело». Встав из-за стола парень направился к телефону, стоящему на зарядке. Ни одного уведомления. Конечно, на большее Ботан и не надеялся, но он так и не получил сообщение от Брайна. Где его вообще носит? Подниматься на второй этаж парень не стал — как-то страшно одному, а внизу хотя бы телевизор стоит. На том и решил, лег на диван и заснул, оставив телевизор включенным. Проснулся Ботан от шума в прихожей. Сначала парень испугался, однако, вспомнив что живет не один, и скорее всего это мог прийти кто-то из его сожителей, расслабился, снова заваливаясь на диван. Что-то упало, а через несколько секунд раздался громкий смех. Ботан вздрогнул, встал. — Брайн, это ты? Очкарик привстал, поправляя очки вышел в прихожую. В коридоре и вправду стоял Мапс. Стоял и глупо ржал. Пьяный. — О, привет Ботан, — блогер поднял голову и пьяно улыбнулся, щуря подкрашенные чем-то неизведанным глаза. — Брайн, ты пьяный? — Ботан стоял, мягко говоря, в шоке. Он первый раз видел своего друга таким. Видок у него был не очень. Растрёпанные волосы, мятая, чем-то облитая толстовка и накрашенные глаза вводили в ступор. — Ну, есть немного. Брайн все еще пытался снять второй ботинок, при этом изрядно так ругаясь, однако получалось у него достаточно неумело. Наконец, покончив с обувью, парень подошел к Ботану. — А ты чего не спишь? Все малыши давно уже лежат в своих кроватках. — Вид у него вправду был дикий. — Что у тебя под глазами? — вопросом на вопрос ответил Ботан — Ты о чем… А, это, — он коснулся кончиком пальца до окрашенной поверхности левого глаза. — Сейчас так модно. — Он снова улыбнулся, оголив «клыки» белых зубов, и подошел близко, слишком близко. Инстинкт самосохранения кричал: «Беги, Ботан, беги!», однако сам Ботан не понимал, зачем. Перед ним же его друг, друг… Парень. Что такого-то может сделать друг-парень своему сожителю? Ничего плохого. Думал Ботан. — Знаешь, Ботан, — улыбка исчезла с лица Мапса так же быстро, как и появилась. — Я скучал, — последнее было сказано шепотом, прерывисто. Ботан не понял что произошло. Брайн резко толкнул ботаника к стене. Ботан, сильно ударившись головой, зашипел от боли, придерживая рукой место удара. «Нужно уходить. Брайн не в себе!» Блогер подошел к шипящему от боли Ботану, смотря тому в глаза. Неожиданно рука его оказалась на талии ботаника, грубо и так же резко притягивая парнишу к себе. — Б-брайн, что ты… — по телу прошлись тысячи мурашек, заставив невольно вздрогнуть. Что, черт возьми, сейчас происходит? Сейчас он, Ботан, прижат к стене своим пьяненьким, явно адекватно не соображающим «другом». Очкарик дернулся, пытаясь освободиться от рук Брайна. Тот усмехнулся, прижимая парня еще сильнее, сжимая пальцами рубашку. Ботаник сильно покраснел. Никогда он плотно с Мапсом не общался, а когда они и оставались наедине, чувствовал себя крайне некомфортно, а сейчас что? Сейчас он прижат к стене. Парнем. Еще и своим другом, пусть и бывшим. — Ты такой милый, — прошептал Брайн, глазами читая эмоции «друга» — но друга ли?.. — У меня к тебе есть предложение, — тихо и вкрадчиво прошептал парень. Он приблизился к лицу Ботана. Слишком близко. От такой близости ботаник зажмурился, пытаясь отодвинуть голову куда подальше. — Ты такой милый, — повторил только что сказанное парню прямо в губы. — Как котенок. — И поцеловал. Накрыл своими губами чужие, и пока только сминал их, пробуя на вкус. Снова тысячи мурашек, а с ними заодно и нехватка воздуха. Дернулся, пытаясь сжать губы. Не получилось. Рука Брайна (до этого спокойно упертая в стену) тут же переместилась на челюсть Ботана, заставляя того вернуть голову в первоначальное положение. Укусил за губу, открывая себе маленький, но все же проход в чужой рот. Горячий, мокрый язык уже по хозяйски гулял во рту друга задевая нёбо. Ботан, явно недовольный, попытался что-то сказать, но получалось лишь мычание. — М-м-м… Мапс отстранился, припал губами к шее, нежно-нежно и почти не осязаемо целуя чужую нежную кожу. — Б-б-брайн, — простонал Ботан. Но явно не от удовольствия, скорее от испуга, и нахлынувшего неожиданно адреналина (как?). — Что, малыш? Парень снова залился краской, что не скрылось от Брайна. Он вернулся к лицу, но пока нечего не делал, лишь смотрел. Ботан же испуганно жмурился, пытаясь скрыться от взгляда пьяного блогера. — Не надо бояться, — нежно, с улыбкой сказал Мапс, слегка касаясь губами щеки парня. — Просто расслабься, получай удовольствие, — прошептал, проводя носом по мягкой щеке. — Тебе ведь нравится. — Посмотрел в глаза. Только сейчас Брайн видел ботаника так близко, и глаза его были другими. Не такими, какими он их видел. Почему-то Мапс всегда думал, что глаза у Ботана карие, но это не было так. Они были темно-зеленые, с серым оттенком. — М-не н-не н-нравится… — Правда, что-ли? — Брайн убрал руку с лица парня и опустил ниже, теперь водя ею по всему телу. — А вот твое тело, говорит об обратном. — Положил руку на чужой член. Ботан выгнулся, чуть приоткрывая губы, рьяно хватая воздух. Брайн внимательно следил за его реакцией, держа руку на чужом органе. — М-м-м… Мне нравится твоя реакция. — Сжал сильнее. С губ Ботана сорвался стон. Тихий, протяжный… Было невыносимо приятно. Приятно, но неправильно. — Б-брайн, это неправильно. Названый запустил руку в штаны парня, щупая член уже через ткань трусов. Потом и вовсе положил руку на стоящий орган. Неудобно. Одним движением руки, Брайн освободил друга от джинс и трусов, стянув белье до колен, стал осматривать член Ботана. Он был хорошего размера, почти как у него самого, но чуть меньше. Член немного подрагивал, стоявший уже твердым колом. Из головки немного вытекала белая жидкость. Ботан попытался прикрыть орган рукой, но не смог. Брайн перехватил его кисть. — Ботан, только попробуй. И тот послушно убрал руку. Сам же Брайн опустился на колени. Положил руку на ствол друга, щупая. Зажал. Ботан простонал, уже громче, пошлее. Зажмурился. — Да, Ботан, только к тебе прикоснёшься уже течёшь. — Брайн ухмыльнулся, смотря снизу вверх на ботаника. Ботан закрыл лицо. Как же стыдно… Брайн тем временем взял ситуацию, вернее, член в свои руки. Провел рукой вверх-вниз, вверх-вниз, надрачивая. Снова стон, громкий, очень. — Тише, тише, а то соседи услышат. Брайн взял в руку дрожащий от перевозбуждения член. Еще никогда нечего подобного не делал. Никогда, будучи натуралом. Всегда ласкали его, и ублаждали только его. Тоже самое сейчас мог делать и Ботан, но Брайн, во-первых, хотел сделать приятно, а во-вторых… Во-вторых, хотел хоть раз попробовать, каково это — сосать. Н-да уж, извращенец. Высунув язык, Мапс аккуратно коснулся мокрой головки. Слизнул сперму. Открыл рот шире, протолкнул начало органа. Как же охуенно. Член снова задрожал, проступила белая жидкость. Просунул ствол дальше, заглотив еще больше разгорячённой плоти. Начал двигать головой туда, сюда. Кайф. Засунул во всю глотку. Ботан стонал и стонал, иногда выкрикивая имя гребанного Мапса. Брайн чувствовал себя шлюшкой. Глотал, сосал, еще и постанывал от времени. Лизал, нет, вылизывал горячий член. Это всего лишь игра. На следующий день Брайн сделает вид, что ничего не было, и дальше начнет игнорировать присутствие «друзей». Правда, потом он снова напьется, снова придёт к ботанику, играя на эмоциях, заставляя испытывать непонятные никому чувства. Это всего лишь игра. Красивая игра… 🌌