Мушкетёр и Три Д `Артаньяна

— Ррррр… Меня это всё уже достало, судари! — в немного порванной рубашке и мокрый, прорычал Бэкингем. Ришелье, у которого почему-то на шее были жабры, бился головой об стену. Д’Артаньян выкрикивал «Каналья! Тысяча ч-чертей!», запинаясь от воды, которая на него попала. «А что такое, а что случилось?» — спросите вы. А я сейчас вам расскажу… Нашим новоиспечённым «друзьям» нужно было добыть ключи, при этом ходя по разным комнатам, ведь так? И, как оказалось, это не так просто, как Бэкингем предполагал. Каждая, буквально КАЖДАЯ комната была какая-то странная. И стрёмная. Правда, таким как рептилоидам к стрёмности не привыкать, ведь они каждый день имеют дело с самими собой. Но давайте перейдём к делу. В первой комнате, от которой был ключ у наших героев (и чего греха таить, и не героев), стояла какая-то жидкость, похожая на моющее средство (это д’Артаньян знал опять-таки из своего планшета) (Примечание беты: Они что, Левиафанов пытать собрались? Кхм… Не обращайте на меня внимание), ещё тут стояли разные швабры, пылесос (неужели он был в те времена у инопланетян?) и ВДРУГ юноша заметил какой-то рычаг на стене. Что такой рычаг делал в на вид обычном помещении было не понятно, но похоже было, что рычаг этот очень тяжёлый. Герцоги же изучали «интерьер». Ришелье подошёл к моющему средству и задумчиво, медленно произнёс: — Я вот думаю, а что если его выпить?.. Может, оно вкусное, или полезное… — сверлил он взглядом бутылку. — Ты что, с ума сошёл? Хотя, в принципе, именно по этому мы здесь… Но всё же я не думаю, что это сусик. — д’Артаньян не понял этого слова, но вопросов задавать не стал. — Так что эта вещь бесполезна. — заключил англичанин с оочень важным видом. — А если вылить эту штуку на голову? — едва заметно улыбнулся кардинал. — Кончики у тебя будут сухие, — с видом знатока ответил рептилоид. — А кто сказал, что я буду выливать его себе на голову? — Его Высокопреосвященство угрожающе подошёл ближе к герцогу с моющим средством в руках. — ТОЛЬКО ПОСМЕЙ ТРОНУТЬ МОИ ИДЕАЛЬНЫЕ ВОЛОСЫ! — заорал Бэкингем. Ришелье оскалился, второй инопланетянин тоже, и они ВНЕЗАПНО стали пытаться поцарапать друг другу лицо. Д’Артаньян же не обращал на эту суматоху (в кое-то веке) никакого внимания. Он изучал рычаг. И ему больше ничего в этот момент не было интересно. Тут он почувствовал, что кто-то подошёл к нему со спины и смотрит на него. Конечно, обычные люди не могут почувствовать взгляд, но если вы киборг, который улавливает импульсы мозга, то вы можете понять, что к вам подошёл кардинал. — Вы что-то хотели, монсеньор? — устало проговорил гасконец. — Да, я хотел бы спросить, как победить Бэкингема… Оу, то есть, зачем нужна вот эта штука? — он указал своим длинным пальцем на рычаг на стене. — Я сам ещё не до конца понял, как ею пользоваться… — впервые в жизни замялся юноша, но уверенность быстро вернулась к нему. — НО Я ТОЧНО УЗНАЮ! КАНАЛЬЯ, ТЫСЯЧА ЧЕРТЕЙ! — выкрикнул он. — Не надо тут СаМоВыРаЖаТьСя. Как говориться, не замыкайся в самом себе, замыкайся во мне. — сделал «изречение» Его Высокопреосвященство. — И вообще, дайте мне попробовать повернуть эту штукенцию. — сказал он. С видом самого уверенного в мире человека, а точнее рыба-рептилоида, он попытался нажать на рычаг, но повернуть его не получилось. Тогда он снова попытался. Снова рычаг остался на месте. — АХ ТЫ Ж НЕГОДЯЙ! КАК ТЫ ПОСМЕЛ ОСЛУШАТЬСЯ САМОГО КАРДИНАЛА?! — начал ругаться Ришелье. А тем временем д’Артаньян ненароком опёрся об рычаг и передвинул его. — УРАААА! ТЫСЯЧА ЧЕРТЕЙ, У МЕНЯ ВЫШЛОООО! — обрадовался юноша. — Мэри Сью… — почему-то проговорили хором герцоги. Д’Артаньян же читал в планшете иногда фанфики (да-да, представьте себе), по этому знал данный термин, и ответил: — Ха! Возможно, но это же круто! — и тут в стене появился проход… «Явно Мэри Сью» — решили про себя герцоги. «Пора метку соответствующую ставить» — заключил в мыслях кардинал, которому, как обычно, слишком много всего известно… Но стена, тем не менее, как бы это странно не звучало, открылась, и можно и даже нужно было туда войти. Эта комната была мрачная. Все стены были тёмные, свет почти не проникал в помещение, а по углам были всякие разные странные штуки, как, например, какая-то жаба синего цвета, ёж зелёный, который летал по комнате с таким видом, будто в кого-то влюбился, и тому подобное. Из комнаты можно было пройти в другую, но вот только эта самая «другая комната» находилась на возвышении, и туда, извиняюсь за выражение, фиг попадёшь без стремянки. — Мне тут нравится, — внезапно заявил кардинал, даже не спрашивая, как находят комнату Бэкингем и д’Артаньян. — Это очевидно… — с иронией произнёс герцог. — Не зря моё второе имя это «готка красная колготка», — горделиво задрал голову вверх Его Высокопреосвященство. — Можно поинтересоваться, почему именно колготка? — полюбопытствовал гасконец, а Ришелье, ничего не объясняя, с отмороженным лицом выставил ногу из-под мантии (или же рясы, как удобней называть) и вытянул носок, как балерина. Нога и впрямь была в красной колготе. — А, теперь ясно… — протянул д’Артаньян растеряно. — Сейчас так уже не модно. — ухмыльнулся Бэкингем. — Зато стильно! — отрезал Ришелье. — Чёрт подери, давайте идти уже наконец! — снова не подумав возмутился д’Артаньян. Взаправду, почему же этих двоих надо так часто поторапливать? — Yes of course! — согласился Бэкингем с загадочной улыбкой на лице и пошёл за д’Артаньтяном. Ришелье же что-то недовольно промычал но тоже пошёл вместе с компанией. Вскоре они дошли до возвышения. И, как бы это странно это не звучало, возвышение было очень высокое. Настолько высокое, что даже два рептилода, у которых рост был очень даже «выше среднего», если бы встали друг другу на плечи, не смогли бы даже дотянуться до того, что им было нужно. — Мда… Задачка не из лёгких, что тут говорить… — прошептал Шепталово… Ой, я хотела сказать Решалова! Ну, то есть, вы поняли, Ришелье. — Но у меня есть план. Конечно, он у меня есть, я вообще самый умный… Но мы не об этом. — начал он своё «изложение» самоуверенно. — Итак, Бэкингем должен превратиться в сороку. — сразу же перешёл кардинал к делу с коварной улыбкой на лице. А д’Артаньян про себя удивился тому, что Бэкингем умеет превращаться в СОРОКУ! Может он ещё и в сороку-ворону перевоплощаться смог бы, и тогда он сварил бы кашу? Но это не так сейчас важно. — Это ещё зачем?! Мне для этого настроится нужно, это вам не быть зелёным как кузнечик! — вернул своими словами юношу с небес на землю герцог «англичанин» и демонстративно отвернулся. Но кардинал такой завуалированный отказ понял по- своему и, едва заметно улыбаясь, заявил: — Сейчас поможем тебе настроиться. — и, не с того не с сего, как певцы в рок группах, закричал: — СОРОКА-СОРОКА, ЛУЧШЕЕ ЖИВОТНОЕ ПОСЛЕ РЫБЫ, ПРЕВРАЩЕНИЕ БЭКИНГЕМА СВИНКС СОРОКОНЧАНТИКС, СОРОКАААААААААА, СОРОКААААААА, ПРИЗЫВАЮ СОРОКУУУУУУУ! СОРО… — но Бэкингем и д’Артаньян его перебили: — Хорошо, будет вам сорока! Только не надо нам так помогатьс пожалуйста. — попросил гасконец. Про себя д’Артаньян добавил, конечно же, «каналья, тысяча чертей» и проследил, чтобы точно не сказать этого вслух. — Вот именно! А я уже превращаюсь, только ЗАТКНИСЬ!!! — совсем уж грубо «высказал свою просьбу» герцог и впрямь превратился в сороку, и тут эта самая «птица» по-человечески, с английским акцентом вопросила: — Ну, а дальше что? — и Бэкингем агрессивно уставился на Ришелье. Тот, хитро улыбаясь, сложив пальцы, так сказать, «домиком», произнёс: — Ну как что, лети наверх. — «англичанин» подумал о том, почему же он сам до этого не додумался. Но виду не подал, и с горделиво поднятой головой полетел наверх. Как только герцог поднялся на возвышение, то вновь принял облик человека, даже не зелёного на этот раз. — Судорога! Я понял твой план! Ришка, превращайся в ФИШку! — насмешливо приказал герцог. Ришелье вопросительно поднял бровь и вытаращил глаза. — То есть, в рыбу превращайся, а ты, д’Артаньян, кидай эту рыбу мне! — объяснил «сорока рептилоид». Д’Артаньян уже готов был согласиться, но тут кое-что вспомнил. — Погодите, Ваше Сиятельство, а как я заберусь к вам? — как можно более учтиво, скрывая легкое раздражение и недоумение, поинтересовался юноша. — А вы разве, друг мой, не умеете ни в кого превращаться? — вроде бы без издёвки спросил Его Высокопреосвященство. — Нет… А что-то не так? — уже готов был защищаться д’Артаньян. — Как, вы не умеете? Но это же сейчас очень важно! Это всё из-за гаджетов! У вас же есть, кажется, планшет, я ведь прав? — гасконец молча кивнул, удивлённый тем, что Ришелье заметил у него планшет при первой из встрече. — Вот видите, этот планшет вам вредит! А ещё то, что вы не вступили в мою секту, так бы уже давно могли превращаться и призывать своих друзей. Хотя, всё ещё можно исправить… — загадочно закончил «красный кардинал». — Ну, может я и не могу «перевоплощаться», но зато я умею это! — внезапно вспомнил про свои умения д’Артаньян и, как и его клоны, о которых он, правда, ещё не знал, полетел, словно вертолёт, вверх, хотя бы «хэликоптер хэликоптер», не кричал. Но тут, непонятно почему, начала играть китайская песня — как оказалось, её пел Бэкингем. А Ришелье тем временем немного зловещим голосом комментировал: — Вы не знаете, что делать когда не удаётся взобраться на верх? Просто полетите как вертолёт, и ваши проблемы будут решены, кардинал даёт гарантию. — «англичанин» же перестал петь. Гасконец от удивления даже на землю уже опустился. Кардинал, который тут же принял суровый вид, посмотрев на д’Артаньяна сверху вниз, спросил: — Ну что, вы засняли эту рекламу для того, чтоб мы стали знаменитыми? — Давайте вы уже в рыбу превратитесь и мы выполним наш план, — тут же перевёл тему юноша. Кардинал был немного оскорблён, но ради своего спасения согласился исполнять НЕКОТОРЫЕ и только НЕ МНОГОЧИСЛЕНЫЕ указания своих «друзей».

***

Король Людовик 13-тый. А для Ришелье просто Луи. Хотя сам король никогда не соглашался, что бы его так кто-либо называл. Правда и не был сильно против. Но не суть. Сейчас этот «королевского рода» мужчина смотрел в окно в своих покоях. Его внимание конечно же привлекал летающий корабль. Но с каким же чувством смотрел на него король? Удивление, злость, может недоумение или же, возможно, радость, что он избавился от своего надоедливого советника? Нет, Людовик чувствовал только одно. Скуку и легкий страх. В общем-то, это были два его основных ощущения. Сами посудите… Анна перестаёт короля слушаться и готовит заговор — страшно. Анна не проявляет никаких «признаков жизни» и спокойно спит в своей комнате — скучно. Королева носит корону — скучно. Ришелье отобрал у королевы корону, спрятал и теперь королева в панике носиться по замку и кричит на недосмотревшего за кардиналом Людовика — страшно. Её Величество ходит в красивом платье — классно, но немного скучно. Платье украли шпионы кардинала, а Анна в ярости — страшно. Но когда в случаях с королевой Людовик ощущал только не очень сильные негативные эмоции, то с кардиналом был вообще какой-то ужас. Ришелье не приходит — скучно, очень скучно, ведь без него у «Луи» почти нет друзей. Неудивительно, половину друзей короля Ришелье обвинил в каких-то преступлениях и попревращал в котов. А когда Ришелье приходит — страшно, потому что он постоянно рассказывает про захват мира, про какие-то свои «идеи», про то, какую новую безумную моду нужно ввести. Когда Ришелье человек — скучно. Когда он становиться зелёным, с абсолютно чёрными глазами и злиться на Людовика за то, что он снова ушёл на охоту и оставил дела на кардинала, то это пострашнее чем то, как Мария Медичи, мама короля, ругала его в детстве. А когда наш с вами знакомый негодяй становиться рыбой, то у Его Величества начинаются флешбеки и он задумывается, не совершил ли он всё-таки, ошибку, заключив с Ришелье договор когда они только познакомились. Конечно, жизнь Людовика не была так уж скучна и страшна. Ему иногда было и весело, и вкусно, и не жарко, и не холодно. Но король не знал, как он относится к своему окружению и даже к своей жене. Ведь он знал, что его преследуют АФЕРИСТЫ!.. Да-да, аферисты, про них ему кардинал рассказал. Под эту категорию попадали все люди, которые хотели забрать власть Людовика или ухудшить ему жизнь. Но, не смотря на то, что про аферистов рассказал королю кардинал, то Людовику 13-тому даже казалось что самый главный аферист — это Его Высокопреосвященство… Но тот отнекивался и говорил, что настоящий аферист это герцог Бэкингем и что его надо УБИТЬ. Даже не превратить в кота, а именно УБИТЬ. Правда, ещё месяц назад кардинал извинялся о своём Решаловском странном решении и уговаривал «Луи» наладить отношения с Англией. Ну а сейчас же напрямую выражал свою неприязнь к герцогу… Как то раз у Людовика из казны пропали деньги. Не все, конечно же, а только часть. Потом к нему пришёл кардинал и произнёс вкрадчиво: — Луи, я, если что, к казне не подходил, это всё аферисты. И, кстати, посмотри какая у меня новая одежда! — тогда король даже не знал, кто мог стащить золото. Но ведь мы с вами знаем, чьих это рук-с-длинными-пальцами дело. Но несколько раз Ришелье был действительно не причём и аферисты были самый настоящие. Как, например, послы из одной далёкой страны, которые хотели обменять пару своих фруктов на пол Франции, выдавая свои плоды за «самые целебные». Людовик чуть было не согласился, но тут через окно влетел Его Высокопреосвященство и разогнал своим злым видом всех послов. Но должны говорить мы не об этом, а скорее о том, что именно думал Людовик в данный момент, кроме того, что ему страшно и немного скучно. Король размышлял над тем, что… — Спасать или не спасать, вот в чём вопрос… — задумчиво озвучил он свои размышления. И как раз в этот момент в комнату вошла никто иная, как Анна Австрийская…