Мой маленький цветочек...

Мальчик сидел в кровати, перебинтованный, заклеенный, но живой. Он смотрел в окно, погруженный в свои мысли. Что же с ним будет дальше? Что он должен делать теперь? Он услышал слабый стук, за ним другой. В дверном проходе появилась она, в той же одежде что и сам был. Девушка взволнованная, а в глазах блестело нетерпение, перемешанное с волнением. Она вошла. - Гон! Ты живой!! – подбегая говорила маленькая фигурка девушки, она была безумно рада его видеть. Юри постаралась обнять мальчика аккуратно, но все же слегка задела больную руку. - Да, привет, я в порядке! – здоровой конечностью он тоже приобнял ее. - Я так волновалась за тебя, тот парень просто ужасен! - Да не сказал бы, он хороший, - ответил Гон, все еще будучи в ее объятиях. Юри отпрянула от него, смотря в лицо и проверяя точно ли ее друг сказал то, что она услышала. Но ни его лицо, ни внутренняя гамма не врали. Он действительно не испытывает к противнику ненависти. - Правда? Ну ладно…Что тебе сказал доктор? - Я быстро поправлюсь, и рука нормально срастется, потому что перелом был аккуратным. - Ого… Это замечательно, - Юри удивилась, узнав за перелом. Что же за такой странный тип с ним сражался? - А ты как? Я видел тебя тогда, тебе снова стало нехорошо? – не одна Юри переживала за друга, он тоже в тот момент, когда ее унес Хисока, волновался. Ее ситуация казалась мальчику очень тяжелой. - Я…честно не знаю, что случилось… - она не могла сказать, что слышит голоса, что слышала их тогда, и на протяжении некоторого времени. – Возможно, переволновалась. Ты был большим молодцом тогда, я очень горжусь тобой, - заканчивала весело она, прижимая черноволосого к себе сильнее. Гону не очень нравилось, что подруга переводит тему, но был благодарен ей за теплые слова. - Ты тоже была хороша, - сказал он. – Ты впервые сражалась, да? - Угу… Было довольно ужасно, - она криво улыбнулась. - Для первого раза ты себя отлично показала, - мальчик посмотрел на нее своими яркими карими очами, что должны были приободрить, но лицо девушки стало грустным и унылым. Ей было тяжело вспоминать случившееся. Очень. Гон погладил Юри по плечу, успокаивая. Она это почувствовала и легонько улыбнулась. - Прости меня, пожалуйста, - сказала девушка спустя минуту. - За что? – Гон не понимал что она хочет этим сказать. - За все, просто…за все. Я чувствую, что подвела тебя, я хотела продержаться до конца. Хотела увидеть все, пусть было очень больно, пусть я сама хотела выбежать и расправиться с ним, но не смогла… прости меня, - на последних словах ее голос совсем начал пропадать, но из-за того, что они сидели близко, он все же их услышал. - Ты не виновата. И тебе не за что извиняться. Если ты просишь прощения, то я буду благодарить! Спасибо тебе, за все! Мне важно то, что ты поддерживала меня, - Гон приподнялся и обхватил ее шею. - Так ты… не обижаешься и не ненавидишь меня…? – в груди у Юри сильно болело, но слова мальчика излечивали ее. - Конечно нет. Я очень люблю тебя! - И я тебя! – они оба улыбнулись. Все боли Юри начали понемногу развеиваться, растворяться, как старая ржавчина, на которую попал очиститель. Становилось легко и приятно. Зацвели белые цветы среди множества сколов и трещин... - Я думаю ты добрая, - начал Гон спустя время. - Не сказала бы… - пусть он и говорил приятные вещи, но они не попадали ей в сердце, потому что ни как не могла поверить в это, пусть и знала, что слышит не ложь. - А я думаю, что да. Просто ты добрая по-своему, - все гнул свою линию мальчик. - По-своему… Если доброта величина не стабильная, то тогда можно и такое предположить, - задумчиво как всегда при этом, смотря куда-то в одну точку, отвечала Юри. - Ты говоришь, как какой-то ученый! – он весело засмеялся. Она в роли серьезного деятеля науки показалась ему забавной. - Ну нет, я не могу такой быть, - она улыбалась, чуть посмеиваясь. - Ты слишком сомневаешься в себе! Ты знала? - Ну…такая уж я, - на этих словах она уже смеялась. - Ты сильная и все можешь, тебе нужно просто понять это, - взгляд мальчика был серьезным, но не черезчур. Он пытался ее убедить и донести свою мысль всеми силами. - Спасибо…я буду стараться! – грустная улыбка появилась на ее светлом лице. - А еще ты можешь дружить с Хисокой! Мозг Юри в этот момент будто переклинило. О чем это он сейчас и какое он сейчас имеет отношение ко всему? - Это ты о чем сейчас? – она удивилась. - Ну так, ты дружишь с ним, а значит в тебе достаточно сил, чтобы поладить с таким как он! - А какой он? - Ну-у…я чувствую, что Хисока силен и это здорово, но также он какой-то подозрительный. Вряд-ли я смог бы сблизиться с ним. - Вот как… Он, да, специфический человек и в этом вся его прелесть, наверное, - она улыбнулась, говоря это. - Так он тебе нравится? - Гон! Ты о чем вообще, нет конечно! – Юри черезчур эмоционально и резко отреагировала, даже чуть не привстала от неожиданно услышанного. Он лишь весело посмеялся на это, говоря что-то о том, что женщины часто начинают бурно реагировать на мужчин, которые их интересуют. - Все-то ты знаешь, умник, - Юри легонько потрепала его по волосам, мягко улыбаясь. – Вряд-ли мне может кто-то понравиться, а даже если и да, то все будет сложно. Мальчик посмотрел на нее удивленно, но ничего на это не ответил. Они посидели вместе еще немного. Юри узнала, что Гону пока не известно победил он или нет, и что не знает где Киллуа и Курапика. После зашел мужчина, который вел у них первый этап. Оба поздоровались и Юри вышла: они должны были поговорить наедине. Перед уходом девушка спросила где она может найти Курапику и остальных. Она направилась в зал собраний. *** Каюри-чан вошла в просторный зал, где было много мест, а по центру находилась большая доска. Возле нее стоял седой старичок, но физически он казался очень сильным. Это был тот самый председатель Нетеро. Юри быстро пробежалась взглядом, выискивая знакомые фигуры. Легко проведя рукой по воздуху Нетеро зазывал девушку войти, отчего ее сильно передернуло, все тело дрогнуло, резко стало до ужаса жарко. Она не любила привлекать внимание, а особенно когда ее замечали видные личности, заставляя окружающих обернуться в ее сторону – это ужасно пугало девушку, вводило в краску и заставляло всю дрожать от липкого волнения. Девица действительно не уверена в себе. Курапика с Леорио заметили ее, так же, как и Хисока. Светловолосый парень встал, рукой показав товарищу, что все в порядке и он пойдет один. Яркий блеск глаз Хисоки, направленный в ее сторону получил в ответ поджатые губы и чуть насупленные брови девушки. В другой раз она может и улыбнулась ему, но после разговора с Гоном о нем другой реакции на мужчину у нее и не могло быть. Неловкость дело такое необычное. Курапика вышел к ней, сразу хватая за руку и ведя в спокойное местечко, где можно было бы поговорить. Этим местом оказался самый дальний угол громадного помещения, где их могли скрывать высокие мраморные колонны. Они уселись на простенькую, но комфортную лаву. В самом помещении на удивление было прохладно и даже веял легкий сквознячок. - Тебе уже можно вставать? Позвала бы кого-нибудь, чтобы мы пришли к тебе, - было первым, что сказал ей парень, как только они сели. Он был рад, что Юри в порядке, но все же его обеспокоенность ею давала о себе знать. Девушке это показалось милым. Она улыбнулась. - Да, уже чувствую себя намного лучше, поэтому подумала пройтись. И я виделась с Гоном! У него все отлично! – говорила необычайно энергичная Юри. - Да знаю я, он не так прост как может показаться на первый взгляд, - Курапика не мог сдерживаться и поэтому тоже улыбался. Ее оживленный вид и улыбающееся лицо грели его душу. - Это точно, он невероятный ребенок!... – Юри хотела бы сказать в пример к этому о том, как он рассказывал ей о поведении женщин, но конечно, это не слишком уместно, поэтому воздержалась. - Как твое сражение, у тебя все получилось? - Да, я сразу победил, - он был спокоен при этих словах, но цвета души выдавали его. Некая горечь виднелась в них, некий холодный синий с черным окрасом кое-где выступал крупными лепестками. Юри поняла, что что-то не так, поэтому начала спрашивать подробнее. - Что-то случилось тогда? Кто был твоим противником? Парень замялся, но все же ответил ей. - Хисока, но все обошлось. Он сам сдался. - Да ладно…неожиданно, однако, - ее мимика и жесты были оживленными как никогда: правая рука расположилась на подбородке, брови гуляли из стороны в сторону, взгляд притупился в одном месте на полу. – Все-таки удивительно, не правда ли? - Да, это же Хисока, что тут удивляться, - Курапика старался немного угомонить ее любопытство, чтобы не пришлось рассказывать подробности их сражения. Врать он не хотел, но и рассказывать тоже, так что надеялся на то, что она не будет напористой. Но девушка и не была. Тема загадочного, во всех смыслах, фокусника ее сейчас немного напрягала, так что спрашивать более не намеривалась. - Знаешь, я вроде не видела Киллуа в зале. С ним все хорошо? Курапика молчал, не зная как лучше ответить. Его продолжительное глядение в пол встревожило ее, но он ответил до того, как она успела что-либо сказать. - Он ушел домой… - парень понимал, что ей нельзя сейчас лишний раз перенапрягаться, поэтому старался говорить спокойно, не показывая своего расстройства. - Как домой? Пожалуйста, расскажи. Я хочу знать, - она заметила его сдержанность, и видно это было даже не с помощью ее необычной способности, а просто внешне. Он держал руки сжатыми в кулаках, взгляд сдержанный, холодный, он пытается отстранится, чтобы не проявить излишние эмоции. Она все это видела, но обязана знать. - Случился инцидент во время его сражения… - Курапика рассказывал как все было, без особых красок, но и без утайки. Все же он уважал ее чувства и желания, поэтому решился на это. Юри слушала и была безумно удивлена, ей будто рассказывали невероятную историю с миллионом сюжетных поворотов и неожиданностей. Но эта история делала больно. Было так жаль этого маленького мальчика, которому через столько пришлось пройти, который столкнулся с жестокостью так рано и источник жестокости был с ним всю жизнь, всегда рядом с ним, он жил в нем… Юри было печально и тяжело. А каково будет Гону, когда он узнает? Он ведь его лучший друг. Как заболит его маленькое-большое сердце? - Но ты не волнуйся сильно, ладно, - по завершению сказал парень. – Он справится и все решит. Все же Киллуа тоже не обычный слабенький мальчишка. - Да, я понимаю, но… - она грустно смотрела на свои руки, расположенные на коленях. – Эта ситуация кажется такой…что я не знаю как можно было бы ее решить, как можно было бы помочь, разве что просто сбежать. - Тебе и не обязательно знать. У каждого из нас есть свои проблемы и порой бывает так, что только мы сами можем знать как с ними разобраться. – он положил ладонь на ее спину, приободряя. – И для принятия правильного решения, могут помочь друзья или близкие, которые будут рядом, просто поддерживая. Ведь для большого, часто бывает нужно что-то совсем малое, но играющую важную роль, - закончив, он посмотрел на нее, которая в свою очередь очень внимательно смотрела в его глаза и слушала…ее зеленые очи сейчас были так хорошо видны, она слушала его речь с особой заинтересованностью. - Думаю, я понимаю тебя, - она посмотрела вниз, улыбнулась и после снова подняла на него свой светлый взгляд. - Спасибо тебе. Курапика удивился. - Что был рядом, что помог мне. Я бы не справилась, не будь тебя там, не подбадривай ты меня тогда… На самом деле, я чувствую себя очень виноватой… - она повернулась прямо и с грустной улыбкой смотрела вниз. – Со мной столько проблем и, наверное, все… - Я не понимаю тебя, - прервал ее парень. – Что бы ты там себе не придумала – забудь об этом, - после этих слов он накрыл ее руку своей, - я не за что тебя не виню, - он нежно сжал ее небольшую ручку. - Спасибо, - Юри облегченно вздохнула, но на лице ее была улыбка, наполненная светлой грустью. После она начала аккуратно высвобождаться из хватки парня, ведь чувствовала, что в этом жесте может быть нечто большее. Юри нравился Курапика, но только как человек, с которым она хотела бы дружить, иметь близкую и крепкую дружескую связь, ведь чувствовала, что он относится к тому типу людей, которые могут быть младше ее физически, но старше ментально – это ей в нем нравилось больше всего. Пусть Юри и провозгласила его принцем, но как такого милого мальчика так не назвать? Тем более, что он идеально подходил и внешне, и внутренне под это определение. Возможно, будь Курапика хотя бы ее возраста, то она бы подумала о нем в большем плане, но наша Юри любительница, все же, мужчин повзрослее. Парень понял ее движения и без сопротивления дал высвободится. После они несколько мгновений посидели молча. - Пойдем, - первым заговорил парень, - вероятно, уже начали собрание. - Да, хорошо, - ответила девушка, поднимаясь. - Кстати, - начала она, когда они почти оказались за дверями залы, - Иллуми – это тот чудаковатый парень с иголками? - Да, - коротко ответил Курапика, и открыл большую дверь, заходя внутрь. «Интересно, как это он так сделал?» - думала Юри о способности перевоплощения Иллуми и тоже зашла. Она уселась в один ряд вместе с Курапикой и Леорио. Позади них, на другой стороне, сидел Хисока. Он расположился выше и его не было видно, просто повернув голову в бок – для этого нужно было повернуться в пол оборота. Собрание было по поводу раздачи лицензий охотников, что свидетельствует об успешном окончании экзамена. Юри начала волноваться, ведь так и не узнала прошла она или нет, и также ей была неизвестна судьба ее противника, что наполнило чашу волнения еще сильнее. - Курапика, - она позвала его шепотом, - а мне можно здесь находиться? – спрашивала Юри, наклоняясь ближе к нему. - Конечно, сиди, - он также отвечал шепотом, не понимая, почему она спрашивает: как бы там ни было, ее никто не выгонит. Каюри села прямо, продолжая наблюдать за процессом. Поодаль от нее, но близко с Курапикой слышались недовольные тихие ворчания. Это был Леорио, который возмущался тому, как обошлись с Киллуа. Курапика все время его бил в бок, чтобы тот угомонился, хотя и сам был недоволен сложившимися обстоятельствами. Он бы тоже хотел высказаться, но распыляться не желал, или же, скорее, отчаянно пытался сдерживаться. Как бы там ни было – правила есть правила, но иногда они так раздражают, до скачущей игольчатой боли во лбу и чесотки в запястьях. Юри пыталась разобрать, о чем же там они оба бормочут, но нечто впившееся ей в спину и затылок не давало покоя. Она развернулась и наткнулась на сверлящий ее взгляд медовых глаз Хисоки. Он сидел, скрестив руки и внимательно наблюдая за их компанией. Когда их взгляды сошлись он слегка улыбнулся ей, но этого хватило, чтобы вызвать у девушки кучу смешанных чувств. Было и жутко и неловко одновременно: все же у него очень пронзительный взгляд, а эти яркие глаза смотрят будто в самую темную и пустынную расщелину ее души. Девушка от неловкости момента поджала плечи и резко развернулась обратно. Юри громко сглотнула и немного прикрыла глаза, унимая поднявшуюся пену чувств. Внезапно до ее слуха дошел громкий голос, зовущий ее по имени. И нет, это был не кто-то из ее головы, а всего лишь мужчина в классическом черном костюме, что стоял подле старичка Нетеро. Он позвал ее, для того чтобы вручить лицензию. - Так как Ваш противник заявил, что не собирается более сражаться, то Вам засчитывается победа, - пояснял он девушке, которая уже стояла посреди залы в одной больничной рубашке, понимая как ужасно и неподходяще для сего мероприятия выглядит. Но еще более удивительным для нее было то, что в руках она держала небольшую карточку со своей фотографией, где указывалось, что она стала охотником. Кто бы мог подумать, что ее путешествие в один конец, не имеющий цели чего-либо добиться, обернется именно так! Что она одолеет самоуверенного парня, смотрящего на нее сверху вниз, что выживет здесь, не имея совсем никаких физических способностей и получит эту лицензию, открывающую перед ней множество дорог. Юри быстро поклонилась, поблагодарила мужчину и председателя, быстренько возвращаясь на свое место. Когда она шла обратно, то не особо смотрела на людей, сидящих спереди, но ей показалось, что Хисока точно улыбался ей, все также сверкая глазами. - Ты молодец! Так держать! – поздравлял ее Леорио, говоря полушепотом, активно жестикулируя. - Поздравляю, - послышалось тихо от Курапики. Она поблагодарила их обоих и, не веря всему на свете, смотрела на эту карточку, пытаясь осознать, что вообще произошло. Как же так вышло, что попытка суицида, в месте, где люд помирает как мухи, окажется полным провалом и она останется не то что жива и более-менее невредима, а еще и выполнит условие своей выдуманной для семьи легенды. «Это просто невероятно… Может снова какой-то сбой…» - думала Юри, но запнулась на последней мысли, опасаясь вселенского расстройства желудка. Когда подходила очередь следующего человека, большая дверь резко распахнулась и из нее показался Гон. Его глаза были холодны, лицо напряженным, а движения быстрыми и резкими. Он подошел ближе, высматривая кого-то, и это точно не был кто-то из его друзей. - Где человек по имени Иллуми? – его голос звучал совсем иначе: такой тяжелый, будто по барабану с низким диапазоном сильно ударили. - Прошу прощения, но его здесь нет. Присаживайтесь, пожалуйста, - проговорил ему в ответ мужчина в черном, абсолютно спокойно и вежливо. - Все нельзя так оставлять! Нельзя так поступать с Киллуа! – теперь он говорил на повышенных тонах. Юри печально смотрела на него. На его вечнозеленом полотне появлялись серо-голубые туманные пятна, которые пронзали краткие, острые темно-синие с бирюзовыми переливами лозы. Так вот какова его «тьма». Было грустно видеть мальчика таким, разбивающимся внутри на мелкие стеклышки и бушующего, как ураган. Прохлада нарастающей атмосферы обдала ее кожу мелкими иголками. - Пожалуйста, верните его и дайте второй шанс! – продолжал Гон, несмотря на многочисленные попытки серьезного мужчины успокоить его. - Ты же знаешь, мальчик мой, что по правилам этого не положено, - на сей раз заговорил председатель. - Да к черту ваши правила! – это из-за своего места вскочил Леорио, которому уже очень давно хотелось высказаться по этому поводу. Поднялся гвалт из беспорядочных звуковых колебаний: после того как к перепалке подключился еще и он, шума в комнате стало больше. А когда и Курапика вставил свое слово, Юри начала чувствовать неловкость, ведь ей также как и остальным было обидно и больно за маленького друга, но ее привычки следовать правилам, даже если не нравится, держали ее крепкой и жесткой хваткой. Огни негодования разгорались все сильнее, ее желание как-либо поддержать мнение друзей тоже возрастало, отдаваясь неприятным покалыванием в белках глаз. Сие поле боя не давило на нее гнетущей тянущей болью в горле, а захватило всю ее глотку горячей лавой горечи. - Да, пожалуйста, пересмотрите свое решение, дайте ему шанс! – воскликнула Юри, встав с места вместе с парнями. Она постаралась сказать это как можно громче, четче, – от подобных стараний ей на мгновение показалось, что ее голос заполнил все пространство в голове, разрывая грань между ней и внешним миром и звучит на самой максимальной громкости, на которую только были возможны внутренние динамики. Конечно, на деле сказанное было не так эпично и звучно, как хотелось бы, ведь из-за мелкого дрожания и волнения, слова слышались словно мушка в своем предсмертном танце, бьющаяся о твердую поверхность земли. - Пожалуйста, все сядьте! – твердо и громко сказал Нетеро, смиряя бунтующих. – Гон, мы обязательно примем твоего друга, но в следующий раз. Несмотря на то, что случилось во время его сражения – факт того, что он с ним не справился остается неизменным, также, как и то, что он нарушил важное правило. Так что я попрошу тебя и всех остальных успокоиться и мирно продолжить наше мероприятие. Если желаешь, можешь присесть, - говорил он спокойно и размеренно, что вероятно, повлияло на мальчика и остальных, так что он принял решение досидеть до конца собрания-церемонии награждения со своими друзьями. Чувствовалось, что пыл ранее бушующий в горячих сердцах поутих, а Юри пыталась прийти в себя от своей смелой выходки, из-за которой у нее начала кружиться голова, или же ей только так казалось. Все это время малинововолосый прекраснейший Хисока оставался совершенно спокойным и с любопытством наблюдал за их поведением. Ему было интересно, как же поступит его цветочек: будет ли она до конца придерживаться нейтралитета или же все же решиться встать на сторону друзей. Время от времени он все поглядывал в их сторону, пока одному из их компании это не надоело, и он не повернулся в сторону назойливого фокусника, показав тому язык. Конечно, это был маленький Гон. *** По окончанию, все вышли и собирались понемногу расходиться. Юри с Гоном направились в свои комнаты, чтобы собрать вещи, а Курапика с Леорио ожидали их, чтобы попрощаться. Юри спокойно шла, не особо замечая каких-либо изменений в ауре вокруг. Возможно, до нее доходили некоторые странные волнообразные потоки нечистой энергии, но она же все-таки находится вокруг, теперь уже, профессиональных охотников, и такие всплески совсем не кажутся ей теперь неожиданностью. Она прошла к себе, начиная переодеваться. Раньше ее красивое опрятное платье после путешествия немного потрепалось, потеряло цвет и в некоторых местах порвалось, но сейчас она с этим ничего сделать не может, так что пойдет в том, что есть. Пока она одевалась, ей постоянно казалось, что рядом с ней что-то присутствует, что-то темное и недружелюбное. Но это «что-то» было таким размытым, сильно разбавленным или же просто хорошо спрятанным… Она несколько раз обернулась, глядя в разные стороны, но ничего не заметила. Затем ей внезапно вспомнилось, как она однажды прочла, о том, как некоторые люди утверждают, что якобы порой могут чувствовать возле себя присутствие потустороннего или же нечистого… Конечно, у нее тоже, как и у многих людей, есть свои проявления магического мышления, однако факт того, что люди кожей ощущают дьяволов, ее пугал. Помотав головой, чтобы скинуть с себя эти неприятные мысли, она продолжила сборы. Возле окна она услышала легкий, совсем прозрачный шорох. Обернулась…но ничего там не увидела. Видимо воображение разыгралось… В следующий момент позади она почувствовала кого-то, а к горлу было приставлено что-то холодное и тонкое. - Если хоть звук издашь, я тебя прирежу, - голос женским, даже знакомым. Он звучал резко и ядовито. Девушка несколько секунд пыталась определить по голосу кто это и догадалась. «Понзу…» - Л-ладно, я поняла, - тихо произнесла Юри. Так сложилось, что сидела она на кровати, а ее убийца прямо позади нее. Она не имела возможности хорошенько прижать девушку или крепко схватить, ведь недоставало одной руки, поэтому пыталась удержать ее угрозами. - Я… - начала убийца номер «246» - тебя ненавижу! – на этих словах она чуть сорвалась и даже зарычала. - И за что же? – не сказать, что ей не было страшно, но и труситься под ней девушка не собиралась. Может, вот он, ее час? Но для начала хотелось бы разобраться в причинах. - Заткнись! Дура! Ты совсем тупая?! – сильно повысила голос Понзу, прижимая острый кинжал еще сильнее в белой шее Юри. Ее руки немного, совсем немного, но подрагивали, будто толика сомнения оставалась в ней. В Юри зашелестели черные травы, было ужасающе неприятно и противно от подобных слов. Она задала вопрос, так где же ее ответ? Даже если она предположительно знала его, ей хотелось услышать его прямо от нападавшей, чтобы ее черный разъяренный рот произнес их. Ей надоело, что в нее постоянно кидаются пустыми обвинениями. - Боюсь, это ты здесь умом не отличаешься, - сказала из-под кинжала Юри. – Ты можешь сказать мне прямо о своей ненависти, - она старалась звучать спокойно и уверенно, но все же из-за положения, в котором она была, внутри ее немного потряхивало. Вот так вот, ее идеальный план по умерщвлению себя превратился в кривое скотское убийство. Если в стиле Хисоки она видела некое отдаленное, но изящество и искусное мастерство, то от руки этой нервной взбешенной девицы…умирать неохота. Ей не раз желали смерти, но доводов нормальных никогда не было, или же ей их просто навязывали, пока не поверит, вот как и сейчас. Может, если Понзу расскажет ей, может если покажет ей, в каком свете она ее видит, какова все же настоящая «она», то все будет не так уж и плохо? - Сволочь! Ты украла у меня все! Мою гордость, честь, Поккла – все! Ты унизила меня, ты украла, украла, украла! – не видя ее лица, могло бы показаться, что пчелиная королева плачет, но в действительности ее просто сильно трясло: голос, руку, которой она все сильнее прижимала ее к оружию. А было это все от злости, ярости и ненависти, такой слепой, туманной и пьянящей, что вот-вот - и она совсем перестанет соображать. - Хорошо, наверное, винить во всем кого-то одного, думаю, я даже понимаю тебя. Но вот, думаешь, я хотела причинять ему вред? Думаешь, я люблю себя за то, что случилось? Возможно, я всего лишь вредитель, что не осознает своих грехов, что безбожно ходит по этой земле. Может я просто не вижу, а все это время мне хотели это показать…? Если ты сделаешь, что хочешь сделать – станет ли тебе легче? – в момент речи, она звучала так, будто и не нависшей над ней девушке это говорит, а кому-то в пустоту, тому, кого никто не видит, лишь призраку ее сознания, лишь воздуху и всему на свете. Понзу молчала, она уставилась на нее холодными и напряженными глазами, пытаясь вытолкнуть из беспорядочного вихря злобы то трясущееся чувство, что блуждало, мешая ей сделать последний шаг. - Если это так, то сделай это. Избавь нас обоих, всех людей от этого. Ты должна, Понзу, ведь если не ты, то кто знает, когда в конечном итоге это случится, - Юри смотрела в никуда, глаза стали наполнять холодные слезы, а голос от каждого слова тяжелел. Может если хотя бы одна душа успокоится от ее исчезновения, может если кто-то уймет свою боль, что чувствует по отношению к ней, то по-свински перерезанное горло не худший исход для такой как она? - Я… - наконец начала Понзу, - я… закончу начатое! Я убью тебя!