Мой маленький цветочек...

Записывая все маленькие и большие события этих дней в свой блокнотик, девушка не обошла стороной и сегодняшний случай. «Хисока дал мне довольно дельный совет и немного помог определиться с планами на самое ближайшее будущее. Сегодня снова случилось нечто странное, но это было…довольно приятно. Я не очень понимаю, но… Я постараюсь все забыть», - такие выводы сделала для себя девушка из утра восьмого дня. Оставшийся день у нее был полностью свободным, чему она была рада, но также чувствовала некую вину за то, что по сути пропускает время, не посвящая его тренировкам. Но у нее есть столько дел, столько приятных маленьких занятий, которые ей так хотелось сделать, что эта вина теряла силу, полностью пропадая. Так, она полежав сколько захочет, черкая карандашиком в блокнотике очертания нежных лилий, смотря в окошко, просматривая какие-то странные передачи про похудение, поняла, что так и закончился весь день. Почти закончился. На красиво спроектированное здание начали падать первые закатные лучики, оповещая о скором окончании дня. «Вот так вот…кончился мой выходной», - с некой грустью подумала она, но в тот же момент ей пришла новая идея. Выйдя во внутренний дворик, она любовалась аккуратно подстриженными зелеными кустами и деревьями. Все же, когда бы ей еще посчастливилось увидеть такую диковинную для нее, искусно выполненную красоту. Мелкие лиловые и розовые цветочки рассыпались по всей поверхности газона радуя глаз, а из-за причудливо вьющихся лоз, воображение показывало ей яркие сюжеты для, возможно, будущих картин. Но план ее состоял не только в том, чтобы прогуляться по периметру здания… Вторая его часть пусть ей и нравилась, но вызывала кучу сомнений и гору смущения: она хотела позвать на прогулку Хисоку. Было бы все легко, не будь создателем плана сама Юри. Постучаться к нему и пригласить? Нет. Подойти на ресепшен, узнать номер телефона комнаты «17» и позвонить? Нет. Тогда что же, спросите вы, дорогой мой читатель. К сожалению, все до ужаса сложно. Давайте же посмотрим, как все будет. Последние сладкие песнопения здешних птичек сопровождают ее путь, который она с нежным трепетом оглядывает: внутри было чудесно и по-своему приятно завораживающе. Ландшафтный дизайн, выполненный в основном в современном стиле, тонко дополняли витые белые лавы, рядом с которыми росли яркие красные розы. В этом чувствовалась своя особенная утонченная красота. Вместе с чудной атмосферой ее короткой прогулки, странное сомнение настигало девушку все больше и больше. Ей было неловко появляться перед ним, но так хотелось прогуляться не в одиночестве, а с кем-то, пусть даже таким вводящим в заблуждение человеком. А вот и нужное ей окно. Боже-боже, что сейчас будет… Юри-чан заметила, что окна зашторены, но не полностью, маленькую часть комнаты ей все же видно. Перекидывая в голове еще раз вопросы «нужно?» «не нужно?», тихонько садится напротив окна, пряча голову как можно ниже. Вы скажете: «Да она же подсматривать за ним просто будет», но нет. Для девушки это всего на всего «прощупывание почвы». Она посидит, еще минут десять, если не больше, будет просто сидеть, думать, а потом, может быть, легонько стукнет в окно, зазывая ее обитателя. Все же до ужасного легко и понятно! Все до ужасного глупо и нелепо. Зорким взглядом она быстро метается по видимому участку комнаты, который очень схож с ее – это часть рядом с гостиной, где есть один небольшой стол и стул. Хисоки не видно, это хорошо. Ее бурная фантазия нарисовала сцену, где он выходит из душа не совсем одетым, но в ту же секунду она себя хорошенько отругала за это. Нельзя-нельзя…! Вот она сейчас сидит рассматривает белую шероховатую стену и понимает, что это все полнейший абсурд и ужас, который нормальным людям точно в голову не приходит. Только как такая важная и свежая, словно внезапный поток свежего воздуха в летний зной, мысль приходит к ней, и она понимает, что нужно уходить, да побыстрее, окно резко подымается, а из него слышится такой знакомый и тягучий голос. - Подглядываешь значит, да? Из открытого окна на нее глядел Хисока. Его фирменного грима не было, но волосы оставались все еще уложенными. Этого чудного и невероятно редкого явления Юри по достоинству оценить не могла, так как испуг взял верх над всеми остальными чувствами. Она сильно дернулась, покрываясь маленькими капельками пота, сначала смотря на Хисоку, а после метая взгляд из стороны в сторону, пытаясь придумать, что ей делать дальше. - Н-нет! Я вообще, я просто сижу, - скомкано говорит она, заливаясь неприятной горячей краской. - Под моим окном? – а он в свою очередь думал, какая же она смешная. Точно не ошибся с выбором игрушки, она сама приходит помучить себя и повеселить его. - Я не знала, что оно твое! – старается сделать уверенный голос, но из-за чрезмерных стараний сразу понятно, что к чему. - Ну конечно, - лукаво улыбается, - так что хотела? - Ничего! – девушка резко встала и даже развернулась для правдоподобности. - Ну ладно. Юри понимала, что не хочет его упускать, но и не знает как сделать так, чтобы не показать своего желания. Резко разворачиваясь она боялась увидеть, что он уже ушел, но тот все стоял с той же улыбкой, тем самым разжигая в ней маленькие искорки раздражения. - Подожди. - Жду. Она направилась в его сторону. Хисока был рад, что вечер его проходит так занятно. Что же она удумала? Останавливаясь от него в одном шаге, девушка резко присела, пряча лицо под подоконной рамой, из-под которой выглядывали только ее глаза. Состроив без особого труда щенячьи глазки, она миленько пропищала: «Давай погуляем?» Вечно непроницаемый, сдержанный и уравновешенный Хисока от такого зрелища приоткрыл рот, а под сердцем сильно защемило от ее милого розового личика и просящих глаз. Его тело обдало жаром, а разум на три секунды отключился. Он не смог ей отказать. Поначалу Юри была довольнее всех живущих на земле слонов, но чем дольше они шли, тем дольше длилось их неловкое молчание. Конечно, ей нравились тихие прогулки, да и вообще тишина в целом, но сейчас ей казалось, что она просто обязана что-то сказать или как-то завести разговор. Долго обдумывая, чтобы у него спросить, она так погрузилась в мыслительный процесс, что Хисока сам задал ей вопрос. - Так что у тебя случилось? - А? Да ничего, - она удивленно глянула на него, начиная быстро вспоминать, чтобы с ней могло произойти. - Просто погулять хотела? - Да! – Хисока увидел ее счастливое лицо и все никак не мог понять, как может быть так, что утром она чуть ли не умирала, а сейчас такая…радостная и теплая, как это закатное солнце. Юри все продолжала улыбаться, глядя на него, но не увидев ответной реакции, отвернула голову, чувствуя неловкость и волнение. Ей показалось, что он на самом деле не хотел идти с ней на прогулку, но соогласился чисто из вежливости. - Слушай, - начал он, видя, что она внезапно поникла, - Если хочешь, здесь есть лесок. Можем сходить. - Давай! – она снова оживилась, а Хисока подметил для себя, что ее радостное лицо ему нравится больше грустного. Лесок этот был небольшим, но красивым. Здесь приятно пахло листвой и древесной корой. Мелкие веточки тихо потрескивали под ногами, а из-за деревьев доносились звуки каких-то жучков: сплошная идиллия. Этот пейзаж чем-то напомнил ей дом, но ощущения от этого места были совсем другими. Этот лес не казался ей страшным или жутким, а наоборот, милым и приятным, где хотелось заблудиться и неспешно искать дорогу обратно. Лес, что окружал ее дом всегда казался юной особе зловещим и недобрым. Даже в солнечную погоду, заходя в него ее поджилки тряслись в неизвестном страхе. Может, так было, потому что она гуляла по нему одна? - Здесь так здорово, - воодушевленно отозвалась девушка. - Я рад, что тебе понравилось, - отвечал мужчина, глядя куда-то в чащу негустых деревьев. - Ты же не против, что я предложила пройтись, да? – немного смущенно говорила девушка, пытаясь унять грызущее чувство того, что она ему просто навязалась. - Нет, конечно. Наоборот даже…прогулка в компании — это всегда хорошо, - его голос так плавно и мягко звучал, сливаясь с едва слышным шелестом листьев, что Юри не смогла сдержать водянистую мило-глупую улыбку. Было действительно хорошо. - Хисока… - несмело начала она, - помнишь, ты спрашивал про секрет? Он удивился, но решил воспользоваться возможностью узнать о ней больше, раз она сама предлагает. Главное только не спугнуть. - Да, а что? – строит из себя саму невинность. - Да так, просто… - несмотря на то, что было довольно тепло, даже жарко, тело Юри начало холодеть. – Это как бы даже не совсем секрет, просто я боюсь кому-то рассказывать об этом, - она глубоко вдохнула, пытаясь немного расслабиться. То, что Каюри дано видеть того, что другие не могут и о чем даже не подозревают, она не всегда стремилась сообщить кому-либо, по натуре будучи человеком довольно скрытным. Но когда все же наступал такой момент для раскрепощения и приоткрытия плотно запертых дверей, люди в ужасе отворачивались от нее, думая, что она сумасшедшая или просто хочет выпендриться, будто она лучше других. Ей просто не верили, ее просто не принимали и по итогу бросали. Для ребенка школьного возраста такие травмы существенны, и даже если со временем воспоминания и боль стираются, иногда в ее в груди все равно все сжималось, ощущаясь неприятным осадком. Поэтому с тех пор она взяла себе за правило не рассказывать людям об этом, даже если они близки. Ведь даже те, кто кажутся надежными, непременно пробудят в ее душе оглушающий треск стекла. Треск ее сердца. - Неужели, можешь видеть сквозь одежду или что-то такое? – чуть насмешливо предположил Хисока, чтобы хоть немного ее расслабить, потому что ее волнение и побледневшее лицо ему не нравились. Хотелось немного поддержать ее. - Нет конечно! Что за глупости такие… - Юри недовольно надула губки, но тут же рассмеялась, думая, как это все же глупо. «Пусть даже если будет больно, пусть даже если он высмеет меня или еще что, но я все равно хочу попробовать. Я…» - она сжала футболку и краешек шорт, настраиваясь на последний прыжок. - Вот, например… - начала она, - если бы ложь как эмоцию можно было увидеть, какого бы она была цвета? – нервно улыбаясь, она старалась казаться спокойной. Такой поворот событий удивил Хисоку, (что-то он последнее время только и делает, что удивляется). - Не совсем понимаю. Она испугалась, понимая, что крах совсем близко, ведь все так и начинается… С непонимания. - Ну-у… - девушка все думала, как бы ему объяснить, чтобы он быстро словил идею. - Я вот, например, всегда думала, что буква «л» - желтого цвета, поэтому то, что ложь как эмоция могла бы быть желтой, не удивительно, правильно? – снова нервная улыбка, сердце колотиться как ненормальное. Хисока задумчиво просмотрел на нее, понемногу улавливая мысль. - Хочешь сказать, у тебя синестезия? - … - не такое она ожидала услышать, но все же, он не совсем ошибся. – Д-да, думаю и это тоже… - неловкий смех. «Неужели есть что-то еще?» - Понимаешь, просто я вижу эмоции людей в виде картин с цветовыми пятнами… Каждая эмоция или чувство имеют свой цвет… - решив не тянуть кота за хвост, Юри раскрыла все карты. Теперь-то для мужчины все стало на свои места: почему она бывает так пристально смотрит, почему может понимать, когда кто-то лжет или добр к ней. Но в таком случае, неужели она до сих пор не заметила его истинных намерений? - Вот это да… - спокойно ответил он. – А так и не скажешь, что ты с сюрпризом, - беззлобно улыбнулся он, глядя как она с немного перепуганным взглядом ожидает его реакции. – Расскажи подробнее. Это очень интересно. Юри чуть не ахнула от удивления. Впервые ей говорят, что ее странная причуда может быть «интересной». В ее глазах просматривались огоньки счастья. Счастья за то, что впервые в жизни от нее не отмахнулись, кидаясь грубостями и колкими, едкими словами. Она…так благодарна ему. - Хорошо! Тогда… - радостная, она обдумывала с чего бы начать. –Так как люди испытывают приблизительно один и тот же спектр эмоций, может показаться, что и цвета у всех будут одинаковыми, но это не совсем так. Да, такие понятия как «ложь», «похоть» и «жестокость» будут плюс минус похожими по цветам, но «радость», «грусть» и «доброта» - могут кардинально отличаться, хотя все же, ключевые оттенки для этого также есть, - мягкий девичий голос немного дрожал от волнения, но в тоже время ей было приятно и очень интересно рассказать кому-то о своих маленьких наблюдениях, которые сделала за всю свою небольшую жизнь. - Тогда, что сейчас здесь? – он указал куда-то в центр грудной клетки, - Правильно показываю? – он выглядел заинтересованным. - Да, только, еще немного выше, - уже более спокойно дыша, она аккуратно взяла руку фокусника, направляя палец вверх. – Здесь…все как обычно, только малиново-розовые пятна ярче стали, что значит ты в хорошем настроении. Хисоку от такого заявления немного возмутился, он даже подумать не мог, что она уже настолько хорошо научилась «читать» его, ведь правда был в хорошем расположении духа. - Ну еще вот рядом что-то есть, такое мягкого оранжевого…как эти закатные лучики. Так красиво. Может, это тоже твоя радость, только которую мне еще не доводилось видеть, - она нежно улыбалась, будучи уже полностью расслабленной и вольно водя пальцем фокусника по его футболке, иногда своим касаясь его подтянутого тела под ней. Хисока в это время с некой опаской прокручивал в голове мысль, что на самом деле, находится и всегда находился перед ней, как открытая книга, которую она с легкостью в любой момент может рассмотреть и изучить. От внимания Юри это не ускользнуло, из-за чего встревоженно отстранилась, моментально меняясь в лице. И даже если по цветам настороженности Хисоки не было видно, она поняла это по его напряженному лицу и холодному взгляду. - П-прости… Я… - потупив взгляд в землю, девушка хотела что-то сказать в свое оправдание, но мужской голос прервал ее. - Ты просто нечто, правда, это удивительно, - Юри вдруг подняла взгляд, не ожидая подобных слов. – Я бы с удовольствием послушал еще о цветах. Щеки Юри начало обжигать, даже жечь, но не только от смущения, а от мягких лучей солнца, которые ложились на ее лицо, заставляя зажмурить глазки и поморщить маленький носик. Ее волосы, всегда темные и шелковистые, на солнце приобрели чудесный насыщенный медный оттенок, а зеленую радужку накрыл мягкий оранжево-желтый свет, будто подсвечивая и без того яркие очи. Их глаза встретились, создавая будто никому не видимый контакт или связь образующуюся только между ними двумя. Девушка энергично закивала головой, расплываясь в облегченной и радостной улыбке. Дальнейшую дорогу она с энтузиазмом и неприкрытой радостью рассказывала все, что знала о своей небольшой особенности. От переполняющих положительных эмоций ей казалось, что еще немного и она сможет заплакать золотыми слезами, в которых будут видны мерцающие маленькие звездочки: настолько она чувствовала себя хорошо, чувствовала, что ее приняли и не бросили. Ей этого очень не хватало, ей это было в новинку, которую не хотелось забывать. Хисока же с интересом слушал ее немного взвинченный и скомканный от эмоций рассказ, временами посмеиваясь то с забавных ситуаций, которые она тоже добавила в свою историю, то с ее милого лица, которое так и сияло, будто на него посыпался звездный дождь. Пусть сначала осознание своей уязвимости перед ней стало для него явным и не самым приятным фактом, но решив отпустить это, он подумал, насколько же могут быть удивительными люди, насколько же может быть удивительным один человек, по которому даже не скажешь, что в нем есть нечто загадочное, необычное, поразительное… В глазах Хисоки Юри точно поднялась еще на ступень выше. Он был в восторге от ее природных способностей и силы, наделенной с самого рождения. Он еще больше убеждался в том, что она именно та, кого искал, что она именно тот тип людей, ради которых и путешествует. И даже если его поражала ее скрытая сила, которая так возбуждала до белых пятен в уголках глаз, обрати внимание Юри в этот момент на его краски, то, возможно, увидела бы, что в глубине души он по-доброму, по-человечески радовался одной единственной вещи. Ему было приятно стать на шаг ближе к ней и приблизиться к пониманию ее личности, отчего на сердце становилось теплее и дышалось легче. На миловидный лесок начали спускаться сумерки. Воздушное пространство, деревья, маленькие и большие камушки, трава и цветы начали покрываться легкой фиолетово-серой дымкой, что означало приближение ночи. Небо тоже меняло свои цвета, что переворачивало атмосферу вокруг с ног на голову, добавляя ей некой таинственности, загадочности и волшебной мрачности, а постепенно пробуждающиеся сверчки только усиливали этот эффект своими трескающими звуками. Вместе с природными изменениями, начало становиться заметно прохладнее, из-за чего разгоряченная солнцем кожа неприятно покрывалась мурашками. Юри обвила себя руками, быстро растирая руки ладонями, чтобы немного согреться, но получалось не очень. Хисока заметил это и понял, что им пора возвращаться. Как жаль, что ему нечего было ей предложить, чтобы немного прикрыться. - Думаю, нам уже пора. - А, ну да. Неожиданно так похолодало… - она все еще обнимала себя одной рукой, слегка растирая другую, в то время как Хисока стоял и совсем не ощущал температурных изменений. - Вот именно, идем, - он положил руку ей на спину, разворачивая в ту сторону, откуда они пришли. В момент девушка почувствовала такую горячую и приятную ладонь на себе, что мурашек стало еще больше. Но это тепло было с ней не долго, так как Хисока опустил руку почти сразу. - Возьмись за мою руку, чтобы хоть немного теплее было. - А, ну…я, мне и так… - слова снова запутались в неразрывный узел, а щеки и ушки Юри слегка покраснели. - Давай, говорю. Не хватало тебе еще заболеть, - спокойно, но в тоже время довольно строго проговорил мужчина, уже самостоятельно беря ее руку, прислоняя к своей. Конечно, Юри не могла больше сопротивляться и ухватилась за него, чувствуя насколько он горячий. Ее уже порядком подзамершие пальцы хорошенько обхватили горячую плоть его мускулистой руки, ощущая как тепло медленно начинает разливаться по телу. Рука мужчины, как и все остальные части тела были идеально накаченными, что не удивило ее, но ощущения от приятной кожи и таких крепких и упругих мышц, вызвали у нее непонятные чувства внизу живота, из-за чего сильно смутилась. Такое с ней было впервые. Ей хотелось надавить кончиками пальцев, провести плавные линии по каждому его изгибу и нежно погладить, всласть насладившись им, но такого позволить себе она не могла. В то время как она наслаждалась таким, буквально спасительным теплом мужчины, он подмечал, что она быстро остужается. Все-таки его цветочек такая хрупкая…такая… Он прижимал ее крепче к себе, чтобы ей было еще теплее и чувствовал как она мелко подрагивает, а шаги становились какими-то неуверенными. Интересно, что было бы узнай он, что Юри дрожит не от холода, а от кое чего другого? Кажется, они так и дошли бы обратно к комплексу, но внезапный треск и звук чего-то, упавшего где-то вдалеке, отвлек девушку от странно нахлынувших чувств, и она, обернувшись назад посмотреть чтобы это или кто мог быть. Вслед за этими звуками послышалось отрывистое птичье щебетание, что насторожило девушку, ведь редко какие птицы щебечут в это время. Она решила не сильно обращать на это внимание, но усиливающиеся птичьи крики не давали ей покоя. - Хисока, мне кажется, там что-то случилось, - смотря на него снизу она почему-то все больше волновалась. - Где «там»? – он тоже слышал эти звуки, но они его никак не тревожили, ведь это не был опасный зверь или человек. - Ну там, где эти птички. Давай посмотрим, пожалуйста, - она понимала, что уже довольно поздно и темно, но некое предчувствие ей подсказывало, что все же стоит пойти и проверить что там, даже если и ничего важного. Он скептически посмотрел в сторону доносящихся звуков, после на ее умоляющее лицо и думал, как она все-таки хорошо стоит глазки. - Ладно, только быстро, - нехотя произнес он, разворачиваясь обратно. Они торопливо шли на птичьи возгласы, которые все не утихали. Видимости уже практически не было, так что Юри все равно держалась за руку Хисоки, чтобы не оступиться или потеряться в пусть небольшом, но все же лесу. Видно было очень плохо, когда они уже нашли нужное дерево, так что Хисока, выпустив немного ауры, стал в качестве природного фонарика и осветил местность вокруг. - Ого, так тоже можно…? – с неким восхищением произнесла девушка, но мужчина сразу ей напомнил, о том, что нужно поторапливаться. - Ладно… - она внимательно смотрела сначала на само дерево, пытаясь найти что-то наподобие гнезда и через мгновение обнаружила небольшое отверстие, откуда выглядывали маленькие комочки. Это были птенчики. - Вот, нашла! Обойдя немного дерево со стороны, они заметили несколько птенцов, сидящих в гнездышке, которые поочередно дергались из стороны в сторону и как-то взволнованно пищали. - Они что, развопились потому что есть хотят? – сказал Хисока с тем же скептическим настроем. - Нет, не думаю… - она не продолжила фразы, так как глянула вниз. – О, боже, смотри, - опускаясь на колени, Юри аккуратно подняла двух таких же малышей, которые лежали не шевелясь. - Не думаю, что стоит их… - Нет! Они живы! – внезапно она очень изменилась в лице, выглядя необычайно серьезной. – И мы спасем их! - Как ты спасешь уже умерших животных? – слова Хисоки будто холодным скальпелем прошлись по ней, а к горлу подкатил неприятный ком, который она никак не могла унять. - Но как же…они же… - девушка подняла голову, смотря на маленьких братиков и сестричек этих крошек и сердце ее очень сильно заболело, обливаясь кровью. – Такие маленькие и хорошие… Хисока не ожидал, что она так близко к сердцу воспримет эту ситуацию, учитывая то, что по умершим людям она так не убивается, как по этим мелочам, поэтому хотел было поднять ее и увести, чтобы не тратить время, но она снова сделала нечто необычное… Вдыхая глубже, успокаивая сбившееся дыхание, она, сильно зажмурившись начала…просто сидеть. Будто молясь, держала этих двоих немного трясущимися руками, желая чего-то. А она правда желала. Вспоминая предыдущий опыт, Каюри не была до конца уверена, что это сработает, но считала, что просто обязана сделать все возможное, чтобы спасти эти взъерошенные холодные комочки прекрасных птенчиков. «Я хочу спасти их, я хочу помочь, я хочу, чтобы эти маленькие жили…» - проговаривала она про себя, надеясь, что сила, находящаяся внутри нее пробудиться и, хотя бы раз в жизни заработает именно как ей нужно. Хисока уже дотронулся к ней, но в тот же момент отпустил, ощущая, как из нее собирается вырваться нечто сильное и довольно мощное. Приятная легкая дымчатая аура обволокла ее тело, которая имела тот самый успокаивающий эффект, как в случае с Курапикой, но в тоже время к нему добавилось нечто целительное. Темная и непроглядная ночь, стала освещаться мягким белесым светом ауры, которая плавными волнами разносилась по воздуху, наполняя его живительной силой и легкостью, будто очищая его из-за чего дышать становилось очень легко. Хисока не мог поверить тому, что у нее получилось. Он вспомнил эту ауру, которую слабо ощущал на последнем испытании, но и подумать не мог, что она уже научилась ею пользоваться. Но не меньше его поразил ее вид: белая дымка обволакивала ее всю, в последствии меняя цвет некоторых прядей волос на молочно-белый оттенок, а глаза светились каким-то не ее, другим сиянием. Они были бледно-розовыми. Чувства от этой силы тоже были невероятными, его тело и дух, будто полностью очищались, а вся усталость, которая могла скопиться за целый день – испарялась, исчезая без следа. Юри же была сосредоточена и не спускала глаз с маленьких комков в руках. Через несколько минут она восторженно и немного взволнованно затаила дыхание, видя, как крылышко одного начинает подрагивать. Маленькие птицы постепенно начали оживать, двигая крылышками и черными лапками. Бледно-голубые глазки-бусинки обоих раскрылись и Юри, поддавшись чувствам, пролила несколько слез, будучи такой радостной, что ее старания не прошли зря, и что эти лапочки снова двигаются и смогут вернуться к своей семье, которая так их ждала, волнуясь за них. От этих мыслей губы девушки задрожали, а слезы потекли сильнее. - Можешь, пожалуйста… - она протянула малышей Хисоке, чтобы он положил их обратно в гнездышко, при этом стараясь не смотреть в его глаза, чтобы не показывать щиплющих слез. Мужчина не был уверен в том, что такое дело стоит ему доверять, но все же постарался аккуратно взять птенцов и одним движением закинуть в маленький домик на дереве. Юри была так рада, наблюдая за пернатой семьей, которая наконец восстановилась и подумала, что у нее такого никогда не будет, что ее «семья» никогда не будет так счастлива как эта, такая небольшая, но искренне любящая друг друга…прекрасная семья. Сглотнув тяжелый ком и быстро вытирая слезы, она улыбнулась маленьким друзьям, в дрожащей улыбке и попрощавшись, быстро направилась назад, что-то буркнув Хисоке. Он не понимал отчего она так плачет и почему так рьяно боролась за жизни крошечных существ, но на сердце от ее слез ему стало как-то тяжело. Снова в девушке смешались горесть с радостью, которые неприятно щемили в груди, заставляя ее всю трястись и дрожать. Она улыбалась и судорожно вытирала непрерывно стекающие капли, которые уже порядком начали ее раздражать. Нельзя было ей плакать, ведь вся боль вместе с ними выливалась наружу, да еще в такой неподходящий момент. - Я так рада, они будут жить! – натягивая улыбку, Юри старясь говорить весело и бодро. – Спасибо, что помог, без тебя я бы еще долго думала, как их отправить на дерево. - Не за что, - все, что мог ответить сейчас мужчина, смотря на лицо, которое светилось в дрожащей, но искренне радостной улыбке, и на глаза в которых читалась режущая и спирающая дыхание боль, которую она хотела спрятать как можно дальше. - Маленькие, такие хорошие…малыши… - продолжала шептать себе под нос девушка, а Хисока в это время тихо взял ее за руку, чувствуя не ней прохладную влагу и холодную дрожь. Так они и дошли к месту с которого пришли. - Спасибо еще раз за все! Спасибо, - Юри уже успокоилась и не дрожала, прощаясь на сегодня с Хисокой. - Не за что, - снова повторил он, - Завтра нам нужно хорошо постараться. Думаю, что-то должно случиться. Спокойной ночи, - по своему обычаю с некой холодностью произнес мужчина, направляясь в свой номер. - Да, спокойной… - тихо ответила девушка, тоже уходя к себе. «Интересно, что он имел ввиду под «что-то случиться?» - размышляла она по приходу в комнату, но тут же отпустила эту мысль, вспоминая последнее происшествие. Слезы снова хлынули из ее зеленых глаз с еще большей силой, чем до этого. - Да что ж такое… - шептала она себе, не понимая из-за чего так разрывается. Так, выплакав все слезы и обдумывая произошедшее во время прогулки, она провалилась в тяжелый сон с пульсирующей болью в сердце, которая никогда не утихнет.