Мой маленький цветочек...

Утро следующего дня встретило ее все тем же прожигающим глаза солнцем, которое она постепенно начинала ненавидеть. Раскрывая слипшиеся от соленой жидкости глаза, Юри заметила, что проснулась слишком рано, в пять утра. Во всем теле ощущалась слабость и легкая усталость, вероятно после вчерашнего выброса специфической ауры, но она не хотела обращать на это внимание. Разве она не привыкла к этому? Приведя себя в порядок, она села перед зеркалом, висящем над небольшой прикроватной тумбой и бездумно смотрела на свое отражение. Девушка часто так делала, когда была эмоционально вымучена, думая, что сможет найти какие-то ответы, глядя на свою фигуру. Грустное выражение лица порождало за собой грустные чувства под сердцем, поэтому она постаралась улыбнуться. - Так лучше… - прошептала себе она, но сразу же резко дернулась, видя следующее… Белые парящие руки обхватили ее плечи, мягко поглаживая их, а такие же белые рассыпающиеся длинные волосы напомнили ей кого-то. Она вскрикнула и затем услышала возле самого уха: «Я тоже так думаю». Белый человек пропал из отражения. «Это он». *** - Что же, сегодня мы устроим поединок, - объявлял тренер план их действий. Юри сначала что-то бурчала, но после утвердительно закивала. Ей было интересно попробовать себя в пробном сражении, ведь не зря она каждый день как ненормальная усердно занималась, выполняя разные сложные упражнения. Становясь в стойку, она даже не волновалась, почему-то все волнение кануло куда-то далеко, оставляя место лишь для пустого безразличия. Конечно, победить, нет, показать себя ей хотелось, но не до белой пены изо рта, растрачивая и без того малое количество энергии. Хисока видел ее пустые глаза и решил не сдерживать себя, чтобы ввести ее в боевой настрой. Ему было очень интересно, что же по итогу получилось. Он так старательно ее обучал, много всего ей рассказывал и теперь с нетерпением ждет, какой из нее вырастет цветок. Рукой он показал жест, означающий, что позволяет ей начать первой. Девушка в один шаг преодолела расстояние между ними и начала с классического удара рукой, от которого он без труда уклонился. Предвидя это, теперь решила ударить ногой, но тот снова увернулся. Их «битву» можно назвать странным неумелым танцем, где один партнер только и делает, что наступает другому на ногу, а второму лишь остается недовольно вздыхать от подобной халатности. Когда уже Хисока начал действовать, Юри несколько раз получилось увернуться от его атак, а также одну из них заблокировать, что не могло ее не радовать и постепенно не разжигать маленький огонек азарта в глазах, который Хисока заметил и решил немного притушить, несильно ударив ее со спины в затылок. - Ну же, удиви меня! – с каким-то возбуждением в голосе сказал он. «Что за бред», - сегодня у нее точно не было настроения на какие-то специфические выходки, тем более, что она и так старается как может. - Не думай, что это предел, ты можешь больше, цветочек, - сказал Хисока внезапно, будто прочитав ее мысли. – Ты можешь многое… - Юри видела как слабые красные огоньки на палитре его цветов начинают разжигаться сильнее с каждой минутой их мини-поединка, что ее слегка встревожило. «Может можно как-то обернуть его страстную кровожадность против него?» - это было бы просто прекрасно, но боевого опыта у нее слишком мало для подобных маневров. Также ей было не на руку то, что быстро и плавно уклоняться у нее до сих пор плохо получалось, лишь рваные скачки уберегали ее от синяков. «Если бы я могла быстро подойти со спины…» - как жаль, что это ей не по силам, но что мешает попробовать кроме собственных сомнений? Подходя ближе, она старательно уклонялась от довольно быстрых и точных ударов противника, подбирая подходящий момент, чтобы быстро зайти сзади него и атаковать. И вот у нее это получилось, но в последний момент, Юри, замешкавшись, ударила Хисоку не в ногу, а в спину, чем обеспечила свой проигрыш. Ударив полусогнутой ногой в нее, он быстро развернулся, хватая девушку и откидывая на землю, собирался на прыгнуть сверху, как лев на маленькую косулю. Может показаться, что Хисока зашел слишком далеко и перестал себя контролировать, но на самом деле это не так. Каждый его шаг, движение и эмоция на лице были под его строгим наблюдением. Конечно, во время битв его всегда начинает радостно плющить внутри от предстоящего страстного танца, но в этой ситуации он хотел продемонстрировать ей, что противник может быть разным, и чтобы она не расслаблялась, думая, что если они с ней за одно, то всегда будет не настроен серьезно, в отличии от нее. Собираясь сделать финальный прыжок, тело Юри, лежащее на земле внезапно пронзило странной электрической волной, порождая в ее безразличной пустоте страх. Зрачки девушки задрожали, сжимаясь в маленькие точки. Да и сама она внутри сжалась до состояния атома. Видя поднятую вверх мужскую руку, ее глаза наполнились истинным страхом, дыхание спирало, ведь эта сцена была ей знакома до тупой боли в костях. Она почувствовала себя маленькой девочкой, сидящей посреди большой грязной разрушенной кухни, обезумевший отец которой схватив разбитую бутылку собирался со всей силы всадить в нее, так же замахиваясь рукой. Белая пелена падала ей на глаза, а тело предательски задрожало. Снова она слабая и бессильная. Снова обездвижено сидит, не предпринимая попыток защититься и дать отпор. Снова она становится самой собой, собой настоящей. Гадкой и жалкой. Страх, сильно обхвативший ее своими ледяными пальцами, не давал свободно мыслить или действовать, но что-то… Маленький сжавшийся атом внутри, маленькая часть ее сознания, набравшись сил и смелости, сказала: «Спаси меня, Лиен». Хисока приближался все ближе и ближе, и вот уже должен был наступить момент, когда он подойдет в плотную и прекратит атаковать. Но внезапно, будто затрясшийся воздух, наполнялся силой, могущественной и благородной, тяжелой и такой насыщенной, что на мгновение он остановился, видя, как в груди девушки зарождается белое свечение и наружу вырывается нечто новое… Плавно и мягко, дымчатая фигура выходила из ее тела, приобретая устойчивую форму. Высокий мужчина в белом кимоно с длинными развивающимися волосами, быстро и изящно обнажил, спрятанную в ножнах катану, резко направляя ее на противника. Еще мгновение и Хисока точно бы остался без руки, если бы не его высокоразвитые рефлексы. Кристально-белый меч остановился прямо возле его шеи, готовый в любой момент совершить решающий удар. - Сдайся, невежда. Никто не смеет подымать руку на мою госпожу, - гармоничным, бархатным голосом, совершенно спокойно с маленькими нотками суровости проговорил неожиданно появившийся мужчина. Наставленный против него меч не испугал Хисоку, но скорость и отточенность движений человека в кимоно поразили его. Тихо хмыкнув, он театрально приподнял руки, показывая, что «сдается». - Вот это поворот… - прищурив глаза вполголоса сказал Хисока, как-то хищно облизнувшись. Он предчувствовал это, что скоро должно «что-то случиться», важно и значимое. Наконец…он дождался. - Моя госпожа, Вы в порядке, - быстро и также изящно, беловолосый мужчина спрятал оружие, обращаясь к сидящей Юри, которая ничего сейчас не понимала при этом, заливаясь розово-красным румянцем. Она узнала его. Это был тот самый таинственный человек, который помог ей с первым испытанием, тот самый, кто пришел в ее сон, одаряя нежными поцелуями, пытаясь что-то ей донести. Тот, чье имя вписала в блокнот. Тот самый, кого мельком видела в зеркале сегодняшним утром. Медленно подымаясь, беловолосый сразу же подбежал к ней, чтобы помочь. - Да, я нормально… - мурча под нос, отвечала Юри, боясь посмотреть ему в лицо, ведь тот сон…она очень хорошо помнила и при мысли о нем часто зарывалась в подушку, густо краснея. - Ну и что же… - подходя к ним хотел начать Хисока, но светлая рука преградила ему путь. - Стой где стоишь и не подходи, - все тем же спокойно-грозным тоном проговорил прекрасный обладатель длинных волос, другой рукой держась за ручку катаны. - Какие же мы грозные, - посмеиваясь, сказал Хисока, складывая руки на груди, все же не приближаясь. Кто знает, что учудит этот неизвестный. Юри пыталась пояснить ему, что Хисока не опасный и что не нужно быть к нему таким жестким, но высокий мужчина будто не слушал, пялясь куда-то ей за плечо. - Так, Вы не ранены? Все хорошо? – сыпал он вопросами, когда она закончила говорить. - Да, все в порядке, Ли… э-эм, да, все хорошо, - Юри замялась, не решаясь назвать его по имени. - Что-то? Я слышал это! Что Вы хотели сказать? Мои имя? – вдруг он стал словно ребенок, радостный и улыбчивый, хватая девушку за руки, будто забывая, что она «госпожа». – Пожалуйста, скажите его! – розовые глаза светились неподдельным желанием, будто выпрашивая конфетку. Девушка мурчала что-то невнятное, опешив, от его внезапного наплыва энергичности. - Цветочек, прогони его уже или сделай что-нибудь. Голова от него болит, - шипел на заднем фоне Хисока. Если у кого голова болела, то у самой Юри, ведь что ей сейчас делать, она кардинально не понимала, а как спрятать или убрать мужчину точно не знала. Ко всем прочим неприятностям добавлялись еще отдаленные говоры людей, которые вели диалоги, по типу: - Смотри, там чел какой-то появился, как из дорамы. - Где, покажи. - Да вон он, возле той чудаковатой парочки, которые хомяк и банан. - Не вижу ничего. Ты что придурок, там ничего нет. - Да как ты не видишь, вот, стоит, с катаной такой еще, белый весь. - Лол, ты точно псих. Эти перешептывания, которые слышались уже со всех сторон сильно раздражали девушку, поэтому, взяв под руку сначала одного мужчину, а затем другого, быстро повела в сторону леса. Из ее уст слышались какие-то недовольные бормотания и ругательства, что было огромной редкостью для нее. Хисока тихо посмеивался с нее, иногда пуляя колкие взгляды на светящегося чистой белизной мужчину рядом с ней. Уведя их на более безопасное расстояние, где меньше людей, она остановилась, отпуская двоих спутников, тяжело вздыхая. - Дорогая, куда мы пришли? Что это за место? И почему с нами он? – снова осыпая Юри вопросами, беловолосый сделал особый акцент на последнем слове, недружелюбно поглядывая на Хисоку. - Так, все успокоились! – снимая руки Лиена со своих плеч, она глубоко выдохнула, приводя мысли и чувства в порядок. - Цветочек, боюсь, успокоиться здесь нужно только тебе, - нежно подшучивал над ней Хисока, видя ее напряженное выражение лица. - Любовь моя, как смеет этот мужчина так к тебе обращаться? – снова хватая девушку за руку и обвивая ее плечо, жалостливо проговорил Лиен, вводя всех в ступор своим не менее странным обращением к ней. Лицо Юри полностью покрылось краской. Она скидывала с себя его загребущие руки не то от злости, не то от смущения, а Хисока как-то нервно сжал кулаки. - Хорошо, мы все спокойны… - принцип самоубеждения, - А сейчас…Лиен, ты расскажешь нам что ты такое и как тебя вернуть обратно, откуда ты пришел… - она старалась говорить размеренно, но неуверенность и дрожь все равно были слышны. Два прекрасных розово-желтых глаза посмотрели на нее так удивленно и жалостливо, что казалось, он сейчас заплачет от услышанных слов, но в тот же момент стал серьезным и с присущим ему спокойствием и благородством сказал: - Как скажете, госпожа, - он развернулся и направился в глубь леса. Юри закатила глаза от его манеры называть ее «госпожой», а Хисока шепнул ей на ушко: «А он знает куда идти?» - Без понятия, я так волнуюсь… - также шепотом ответила Юри, нервно перебирая пальцы и с какой-то надеждой смотря на фокусника. Ей хотелось получить хотя бы капельку поддержки в столь неясной и запутанной ситуации, на что он еще ближе придвинулся к ее ушку, проговаривая сладостное: «Все будет хорошо». Они шли по тому же миловидному лесочку, в котором вчера они с Хисокой совершили героическое спасение пушистых малюток, из-за чего Юри стала с интересом рассматривать каждое деревце, надеясь заприметить вчерашних друзей, но от этого дела ее отвлек голос рядом с ней. - Прошу прощения, но куда именно мы направляемся? – Хисока вопрошал к идущей впереди высокой фигуре, что была словно идеально выточенная скульптура из дорогого мрамора, но ответа он не услышал. - Цветочек, скажи ему, - полушепотом он кинул девушке, понимая, что этот фраер реагирует только на нее. - Извини, куда мы идем? - Скоро узнаете, дорогая, - Лиен обернулся в пол оборота, растягиваясь в нежной улыбке. Еще около десяти минут он их вел по извилистым тропинкам через колючие кусты и низкорослые деревья, пока они не дошли к просторной зеленой полянке, где и остановились. Юри и Хисока уселись прямо на траву для удобства, чтобы не стоять, а их необычный спутник решил не садиться, поставив руки в боки, смотря в прекрасное голубое небо, на котором красовались несколько мягко плывущих облаков. Прошло уже минут пять, а загадочный мужчина все продолжал стоять, любуясь небом и ходя из стороны в сторону, выглядывая что-то или кого-то в кронах деревьев, все также нежно улыбался, будучи словно зачарованным. - Мне он тебя чем-то напоминает, - посмеиваясь говорил Хисока девушке, легонько толкая ее в бок, на что та чуть нахмурилась по своему обыкновению надувая слегка губки, что-то пискнув на подобии: «Ничего подобного». Малинововолосый мужчина слегка улыбнулся ее ответу, снова переводя взгляд на белый сгусток энергии, который приобрел человеческий облик. Этот объект очень напрягал Хисоку не только своим странным поведением, но и тем, что он не мог понять, что тот задумал. Так как он не был настоящим человеком, то и ход мыслей по движениям и поведению понять не был в состоянии. Он не думал, что это существо сможет навредить девушке, ведь вышло оно именно из нее, но и в тоже время старался быть на стороже, чтобы вдруг если «это» выйдет из-под контроля, ибо оно определенно было очень сильным, он мог взять ситуацию в свои руки. Эта непонятная ситуация вводила в ступор обоих людей, из-за чего Хисока снова обратился к Юри, чтобы она его немного расшевелила. - Эм, слушай… - не успела она сказать и слова, как беловолосый сразу же оторвался от своих дел, обращая внимание на девушку. - Да-да, любимая, что-то случилось? – он выглядел таким чистым и невинным вопрошая это, будто и вовсе забыл зачем они все сюда притащились. - Можешь нам, пожалуйста, рассказать то, о чем я тебя просила. Про себя, - она говорила мягко, без раздражения, замечая, что к нему нужен особый подход. - Конечно, но должен ли здесь сидеть этот прохвост? – заведя руки за спину, он с неким высокомерием глянул на Хисоку, искренне не понимая, почему он за ними ходит. Тело того самого «прохвоста» все дернулось в горячей злости от такой наглости по отношению к нему, ведь ладно он его принимает за мебель, не обращая внимания, но так выражаться – это уже черезчур. Сжав судорожно кулаки, Хисока хотел было встать, но маленькая рука девушки остановила его, взглядом прося, чтобы он успокоился и не разводил ненужную суматоху. Мягкое прикосновение к его руке немного угомонило взбунтовавшийся пыл фокусника и ради нее, он все же стерпел этого негодяя. - Да, Хисока должен здесь быть, - твердо и уверенно проговаривала Юри, акцентируя внимание на каждом слове. – И не игнорируй его. Пожалуйста. – требовательно продолжила она, а Хисока с благодарностью посмотрел на нее. Неожиданно он стал по отношению к ней чуть мягче и будто ближе. Чарующей красоты длинноволосый мужчина лишь кивнул на ее просьбу, внутри будучи недовольным, что она так добра к этому хитрому и подлому человеку. - Что ж…позвольте начать, - он элегантно поклонился, - Как Вам уже известно, меня зовут Лиен. Я один из пяти небесных стражей. – услышав эти слова Юри и Хисока переглянулись, думая, а точно ли с ним все в порядке, но не перебивая, продолжали слушать. - Я являюсь Вашей защитной и в тоже время оборонительной силой. Я очень ждал, когда Вы наконец призовете меня, чтобы я, Ваш скромный любовник и слуга, смог поведать Вам все тайны Ваших врожденных способностей, - рассказывая это, он передвигался так, будто танцевал вальс, двигаясь в такт музыки легкого ветерка и едва слышного шелеста листьев. На этом Юри решила прервать его, удивившись услышанному. - Постой, как «врожденных»…? - О, госпожа! Прошу простить мою невежественность. Думаю, правильнее было бы выразиться «переданных по наследству» способностей. – он ожидал, что она поймет, о чем речь, но Юри все также сидела с круглыми глазами, еще больше дивясь. – Но обо всем по порядку… - Я и мы все, - он развел руками, будто указывая на кого-то, - Ваши «светлые» силы. «Вот оно!» - пронеслось в голове Хисоки, а кусочки паззла понемногу приобретали еще более четкие очертания. - Мы те, кто призваны защищать Вас и помогать в свершении Ваших благих дел, исполняя любой благородный приказ. Да, я, есть сила в высшем его проявлении, но все же, являюсь такой же частью Вас, которая желает всего наилучшего своей госпоже, - он с легкой печалью в глазах говорил это, надеясь на ее положительную реакцию. Юри, будучи в полном шоке от того, что сейчас слышали ее уши, просто хлопала глазами, стараясь как можно быстрее переваривать весь объем информации. Вот и настал тот час, когда она должна все окончательно понять. - Что ж… - Прости, но почему ты так называешь меня? – все решила перебить его девушка, ведь это «госпожа», никак не давало ей покоя. - Все просто, дорогая! Мы – Ваши слуги. Вы – небесная госпожа, - с гордостью произнес Лиен, прикрывая трепетно глаза. - Тогда… - перебарывая шок, она продолжала спрашивать. – Кто такие «мы», о которых ты говоришь? - Так как я «один из» небесных стражей, то соответственно, нас больше, чем я один. Вот, например, вспомните вчерашний день, - Юри вместе с Хисокой напряглись, ведь понимали, о чем он говорит. – Та сила, которую Вы, лучшим образом использовали, был другой страж, которого в любой момент можете призвать! Подобные заявления вызывали бурю разных эмоций в душе Юри, ведь она даже не подозревала, что все это так серьезно и запутанно. И удивительно, что кроме него она больше никого не видела. Или же, может, она просто не помнила, что уже кое с кем встречалась? - Имя того стража я не буду Вам называть, оставляя ему честь самому представиться перед Вами. Также, как мне известно, Вас еще посещал один из «наших». Пожалуйста, вспомните тот вечер, когда Вашу великолепную игру на фортепиано услышал тот сброд с экзамена… - на последних словах он был чем-то очень расстроен и говорил с явным презрением по отношению к тому месту и людям. Юри пыталась вспомнить тот день, но в воспоминаниях был лишь неловкий опыт игры перед публикой и причины, почему она все же играла. Она посмотрела на Хисоку, воспроизводя в голове его дурацкий спектакль, но после перевела взгляд, пытаясь сосредоточиться на важном. Она не помнила что было после. - Боюсь, я не могу вспомнить… - расстроенно начала Юри, но в тот же момент инициативу перехватил Хисока. - Могу тебе напомнить, - он довольно ухмыльнулся. – Ты тогда излучала странную завораживающую ауру, из-за которой, видимо, потеряла часть памяти. - Все верно, - с легкой холодностью сказал Лиен, смотря в сторону Хисоки, - Бывает так, когда силы проявляются впервые, есть вероятность легкой амнезии. Но что более важно… - его лицо стало театрально-драматичным, - Вы тогда были невероятны… - с мягкостью и нежностью произнес слуга и любовник. - В тот день Ваш сон посетил третий страж, ведь сны – то место, где мы можем безопаснее и полномерно держать с Вами связь. - Вот как… - паззл Юри тоже наконец стал приобретать форму. – А что на счет того сна…когда… - девушка снова покраснела, вспоминая обрывки того сладкого сновидения. Хисока не понимал, из-за чего она так реагирует, но ее смущение и резкое воодушевление этого сумасбродного куска силы бесили его невероятно. Он чувствовал, что между ними все не так просто. - О дорогая! – Лиен внезапно, как бабочка, порхнул в ее сторону, снова беря девушку за руки, нежно-нежно смотря в глаза. Приближаясь к ее ушку, он томно, с возбуждающей сладостью в голосе шепнул ей: «Об этом я расскажу Вам при других обстоятельствах». Лиен специально сделал так, чтобы услышать его могла только она, и чтобы столь важная информация донеслась только до нее, но по напряженным рукам и ногам девушки вместе с покрасневшими ушами, Хисока понял, что он сказал ей что-то уж «очень важное». Отходя от Юри, сила снова направилась на свою воображаемую сцену, из которой он вещал ей, вальяжно переступая с ноги на ногу, заглядывая в голубой небесный простор, вкушая прекрасный момент, который только что случился. На мгновение молодым людям показалось, что он снова решил зависнуть и погрузиться в неизвестное им заколдованное забвение, но на этот раз, не тянув резину, он продолжил. - Если у Вас есть вопросы, я слушаю! – как ребенок, он широко улыбался, сильнее выпрямляясь в спине, ожидая услышать сладостный голос его любимой Каюри. - Да, есть вопрос… - в отличии от своей силы, она не была такой счастливой и сияющей. Сейчас для нее многое начинало проясняться, но все самое волнительное только начиналось. – Если в снах я вижу части силы, то что тогда значат те кошмары и…голоса…? – Юри нервно царапала пальцы, шепча последние слова и делая усилие, чтобы не опустить взгляд, вспоминая те черные сны. То, что было у Лиена в качестве сердца, резко поразила неприятная, жгучая боль, а взгляд и выражение его лица полностью изменились. Как по велению волшебной палочки он стал тверже, а взгляд нежных глаз вмиг погас, становясь злым и жестоким. Ему было тяжело, даже, тяжелее всех остальных, как он считал в этом плане. Если бы он мог, то уничтожил бы все, что докучает и отравляет жизнь его госпоже, но это было невозможно и он понимал это. Ведь это… - Да…я отвечу, - спустя небольшую паузу также добродушно продолжил страж, в глазах которых все еще читалась былая перемена. – Простите мне мою невежливость, но я должен спросить. Скольких Вы уже видели? – теперь даже его мягкая улыбка спала с лица, оставляя на нем холодное напряжение. Юри, как и Хисока задумались. Как ему показалось, на данный момент он мог наблюдать лишь два темных проявления. Но девушка и в этот раз удивила его. - Кажется… Где-то три…троих. Беловолосый мужчина сцепил зубы, немного прикрывая глаза, а Хисока вопросительно посмотрел на нее в пол оборота, чувствуя, как все становится еще интереснее. Все могло бы продолжиться в том же духе, но по каким-то причинам девушка решила перечислить ранее появившиеся образы. - Это были: когтистый, какая-то девочка и…кажется, «доктор». Внимательно смотря на светящегося на солнце мужчину, Юри видела, как его глаза широко распахнулись, и он в тот же момент рывком развернулся к ним спиной. Лиен, как можно понять, сущность эмоциональная, в некотором роде нестабильная и впечатлительная, поэтому он, чтобы сильнее не пугать свою красавицу возлюбленную, отвернулся от нее, желая немного перевести дух. Ему и самому сейчас было страшно, ведь если за первых двух они уже знали, но про «доктора» не слышали. Они и не думали, что он появится, хотя, точнее сказать, надеялись, что он не появится… «Неужели…почему, почему…? Как мы могли упустить? Они скрыли это? Но как?» - Лиен не знал куда деться от переполняющего чувства неведенья, разочарования в себе и испуге, что стремительно заполнял его голову, не давая спокойно рассуждать. Но так как его обязанность быть поддержкой и опорой Каюри, он все же, собрав всю волю в кулак, пришел в себя. - Вот как…как это интересно, - со снова сияющей мягкой улыбкой произносил он, разворачиваясь к нашим героям. – Что же… ой, как жарко становится… - он наиграно обмахнул себя рукой, хотя даже и не чувствовал ни холода, ни тепла. – Вот что я скажу Вам напоследок, любовь моя, - он сделал шаг к девушке, протягивая ей руку, которую она взяла, - Будьте увереннее в себе и помните о наших чувствах к Вам, - он мягко поцеловал ее кисть и начал плавно, так же как и появился исчезать в ней, смотря в глаза с надеждой и грустью. - Нет! Ты же еще не ответил! Постой! – Юри пыталась схватить его за оби , но он уже стал полностью неосязаемым и полностью слился с ней. - Как пришел, так и ушел, - послышалось от Хисоки, который был несколько разочарован, что этот тип, струсив, сразу сбежал, еще и с противной наигранностью. – Ты чувствуешь его? - Нет, то есть…не чувствую, чтобы он двигался или еще что…просто теперь, вроде как понимаю, что он там… - она была разбита и сильно расстроена, что ей скормили только часть информации, не открывая всех ответов, оставляя в неком подвешенном состоянии. - Идем, цветочек. Уже и вправду становится жарко, - вставая, Хисока протянул ей руку. Дорога назад проходила в молчании. Вокруг ощущалась недосказанность и сумбурность. Каждый думал о своем. Даже если кто что и хотел сказать, то для этого будто не было повода или атмосфера не располагала. Девушке было как-то пусто и грустно от первой встречи с частью ее силы. Казалось бы, теперь она довольно многое знает и может пользоваться этой информаций, развивая навыки, но все же вопросов было в разы больше, чем полученных ответов, что расстраивало, сильно расстраивало. Но…возможно, так было нужно. Даже если на улице была липкая удушливая жара, Юри казалось, что внутри ей холодно, что пальцы холодные, что все покрылось тонкой ледяной коркой. Но это были лишь фантомные чувства. Ей бы…ей так хотелось протянуть руки и отдаться взявшему ее человеку. Чтобы ее пригрели и обняли. Ей хотелось спокойствия, которое в один миг пропадало с каждой новой мыслью, которую она по сотому разу прокручивала в голове, анализируя услышанные слова ее силы. Как бы ей хотелось… Невольно ее взгляд падал на идущего рядом мужчину, и волей не волей она представляла, как с силой накидывается на него, крепко-крепко, на сколько хватит сил, обнимает… Понимание того, что это невозможно, что сделать этого она не может, заставляли нежное лицо приобретать раздраженные и грубоватые черты. Тот самый мужчина рядом, тоже иногда глядел на нее, сопоставляя слова белобрысого и его собственные предположения. В отличие от Юри, ему было достаточно того десерта, что получил он сегодня, ведь все прошло по плану: первая пробная битва дала свои плоды, из которых он может делать все новые и новые предположения и выводы для себя. Конечно, он был рад, но эта сущность… Желчный привкус во рту после встречи с ним не давал покоя. Его движения, слова, жесты, поведение – все до побеления костяшек рук бесило Хисоку. Но…даже это уходит на второй план, ведь рядом шла девушка, лицо которой обрисовалось странной, не присущей ей кислой миной и искривлёнными губами. Девушки бывают разными, и выражения их лиц тоже всегда разнятся, но эта…что же с ней? - Все будет нормально, - неожиданно для себя Хисока положил свою ладонь ей на макушку и слегка потрепал. Какая же она мягкая. Пушистая. Тонкий, но прочный лед, сцепившийся с ней, от одного незамысловатого прикосновения сразу дал трещину, поселяя в маленькое сердечко сладкий импульс тепла. Она была настолько удивлена, что на секунду подумала, что ей все это просто показалось. Но это не так. - И не делай такое лицо. Тебе не идет, - добавил прекрасный фокусник, слегка проводя по всей длине ее блестящих на солнце волос. Как легко было все же впечатлить ее, как легко было согреть и дать то тепло, которое неожиданно для нее самой ей так было нужно. Всего лишь слова, сочетания звуков, но… Она улыбается. Тихо. Несмотря в глаза и слегка жмурясь от солнечного света – она улыбалась. А ведь большего и не нужно. В этом было… *** Они разбрелись по своим комнатам, оставаясь наедине с самими собой и впечатлениями от прошедшего дня. Какая-то воздушная легкость вперемешку с гнетущей усталостью ощущалась в телах двоих. Юри тяжело опустилась на белые простыни, всем телом падая в ароматы чистого постельного. Денек выдался интересным…даже слишком. Хотелось забыть весь пережитый сумбур и не вдаваться в его подробности, но назойливости навязчивых мыслей девушки можно только позавидовать. Они достанут ее везде, где бы она ни была. - И что же мне теперь делать…? – в ее голосе слышалась безысходность. Принимая все за чистую монету, на нее возлагался какой-то непосильный груз, который она вряд ли бы осилила, а полагая, что все было шуткой – смеяться и вовсе не хотелось. Разве что разбиться о скалу. - Дорогая, милая, любимая, - как скользкая проворная змея, белые нежные руки обволокли немного влажные от жары ладони девушки, ложась на них головой, немного ерзая. – Почему, почему грустишь ты? Почему моя любо…ой! – смачный, но немного смазанный шлепок пришелся ему по виску, а уши пронзил короткий высокий взвизг. - Что за…!? Ты что тут делаешь? – Юри до смертельного похолодания конечностей испугалась, отползая, упираясь головой в самую стенку. – И как ты вообще…!? – теперь она принялась бить его ладонями. То есть, как бить, ее удары были очень слабыми. - Ну-у, вот как моя дорогая меня встречает! Когда мы наконец наедине! – Лиен как большой ребенок, с плаксивой и наигранно обиженной гримасой смотрел ей в глаза, всем видом показывая всю горечь и боль от ее слов. - Я всего лишь пришел побыть немного с тобой, раз уж теперь мы наконец раскрылись друг перед другом, - перехватывая ее псевдо-удары, он прислонялся к ее ладоням, нежно целуя их. - Про меня ты все знаешь, а я вот о тебе… - она вырвалась из его сладких пут, - ничего совершенно! - Как? Я что-то непонятно рассказал? - Ты не договорил! И оставил много белых пятен, - с недовольством говорила девушка, совершенно не радуясь снова его увидеть. - Где? Ой, я даже не заметил… - мужчина начал быстро осматривать свою белую одежду на наличие грязи, вертясь из стороны в сторону. – Ах! Грешник я… как мог испачкать свою госпожу! – он принялся искать белые пятна на ее белой футболке, иногда касаясь шорт, из-за чего Юри окончательно вспылила. - Перестань! Не трогай меня! – теперь она билась ногами. – И «белые пятна» не на мне или тебе, а в твоем рассказе! – почти кричала разозленная глупым поведением взрослого ребенка, девушка. Лиен снова сменил маску с веселой и игривой на серьезную и спокойную. Как бы он не оттягивал момент, а от обязанностей не скрыться и не убежать. Садясь на белый стул, который появился буквально из воздуха, он, стирая всю радость и беззаботность, становился честным. - Я знаю, что поступил не лучшим образом…прости, - его печальное выражение успокоило девушку и она тоже становилась внимательной и сосредоточенной. – Но я не мог сказать некоторых вещей в присутствии посторонних. Я все сделаю…да… - последние слова были сказаны будто самому себе, чтобы подготовиться. - Не знаю, замечала ты или нет, но у твоей мамы были похожие способности, как и у тебя. Можешь вспомнить что-то подобное? Сильная, тупая и ноющая боль зашевелилась внутри девушки, когда она вспоминала времена, которые она всеми способами старалась отпустить и забыть. Как бы она не старалась очистить разум от светлых воспоминаний, они все равно всплывали в голове цветными пятнами на воде. - Не отворачивайся от них, - Лиен аккуратно взял ее за руку, пытаясь держать контакт с ней. – Твоя мама была хорошим человеком, о котором стоит помнить. - Я знаю! Знаю… - в ней смешивались злость с болью, которую держать в узде было сложно. Она заплакала. – Конечно…я знаю это. Потому что я все помню, все… - слезы стекали крупными горячими каплями с ее лица, а сама старалась говорить ровно и без запинок, что не очень получалось. Мужчина взял вторую ее руку в свою, мягко поглаживая, будто успокаивая. Мать Каюри была обычным человеком, обычной женщиной, которая стала светом и опорой для своей семьи, которая была для нее на первом месте и самым большим сокровищем. Мягкая, добрая женщина работала одной из многих медсестер в местном госпитале, помогая людям и даруя им свою заботу. Она как раз-таки относилась к тем маленьким людям, которые делали этот мир чуточку лучше и прекраснее, показывая, что в нем еще не все потеряно и что надежда остается с нами даже в самые тяжелые времена. Наверное, поэтому такой человек, как она, выбрал себе в пару хмурого, не всегда приветливого мужчину, в котором смогла разглядеть ранимую и нежную личность. Казалось бы, она была простым человеком, но для своих детей, мужа и пациентов - значимой личностью, потеря которой отразилась на них всех без исключения. А особенно на маленьких девочках, которым теперь так не хватает маминой любви и поддержки. И на муже, который… - Я сказал ранее про наследственность, верно, - нежно держа ладони девушки в своих руках, он начал не спеша рассказывать. – Так случилось, что в семье твоей матери всегда были люди, которые отличались своей добротой и заботой о ближних. Поэтому со временем эта их черта преобразовалась в силу, которую ты теперь можешь видеть перед собой, - он снова приободрился, мило улыбаясь. - С каждым поколением эта сила развивалась, становилась сильнее и имеет такой вид, как сейчас. Каждый последующий обладатель «небесной силы» вносит свои изменения в общую структуру способности, поэтому характерные черты, количество и свойства небесных стражей могут отличаться. - Значит… - подключилась к разговору Юри, - я и мое существо делает тебя…вас всех, кто есть, такими? - Да! Все верно, моя госпожа. Вы схватываете налету! - А на счет моей сестры. У нее тоже есть эта…небесная способность…? - Нет, владелец может быть только один, как бы ни было странно. Ты – единственная. - Но как…? Почему? – девушка была искренне удивлена и не понимала, как она могла получить столь могущественную силу. Лиен все также улыбался. Его всегда так забавляла реакция девушки, ведь…как она не понимала. Он всегда пытался донести до нее такую простую истину. Он так старался…всегда… - Мы не на все можем знать ответы, но бывают вещи, которые просто должны случиться! И если стрелка указала на тебя…то это определенно не просто так, и твоя мама это тоже понимала, - мужчина сиял все ярче, казалось, он весь светился от ведомого лишь ему повода быть счастливым. – Разве это не стимул, чтобы продолжать идти вперед? Уверен, твоя мама хотела, чтобы ты... жила, Каюри-чан, - он поднял взор светлых глаз на девушку, с трепетом и волнением проговаривая последние слова, в которые он вкладывал очень многое. Девушка встретилась взглядом с ним, но противоречия вмиг охватили ее: она хотела отпустить руки, вырваться, закричать о том, что он не прав, но в тоже время…ей было очень тяжело оторваться. Бледно-розовая радужка будто сливалась с ее зеленым омутом, унося далеко, внушая, не крича, а уверенно убеждая в своей правоте. Ей хотелось верить, что повод есть, что она не белый человек с пустой черной дырой внутри. Нет…она, все же, что-то может… Две силы: желание поверить и отстраниться, столкнулись так сильно и больно, что слезы снова прожгли красные дорожки на ее личике, которое он так сильно любил… - Я знаю, что это сложно, что тебе хочется отвернуться от себя и от всех остальных, но… - он бережно стер злосчастные капли, что так неприятно щипали кожу. – Мне бы очень хотелось донести до тебя это, но ты сама уже знаешь. - Но если…я такой «хороший человек», если я носитель «добра», то почему…почему я такая…? Разве можно…разве можно, чтобы такое ужасное противоречие существовало в этом мире? Дверь закрытой комнаты сделала неприятный и пронзительный скрип. Из нее тягучей длинной струйкой полилась колючая опустошающая боль, что копилась, как лесной мох, нарастая и становясь все больше и масштабнее. Юри чувствовала ужасную горечь во рту, которая потоком лилась к ней, которую было неприятно глотать, но она должна была. Она ела ее с каждой наново пролитой слезой и сказанным скрипучим голосом, словом. «Ах, любовь моя…если бы ты знала, сколько в мире есть по истине «овец в волчьей шкуре», ты не была бы так критична к себе. Что же я должен сделать…?» Лиен протянул руки и заключил девушку в свои объятия. Он не был ни теплым, ни холодным, но внутри от его осторожных и искренних прикосновений начинали шевелиться маленькие искорки, которые соединяясь воедино, создавали яркую звездочку, что грела и очищала сознание от темных пут. Усаживаясь рядом с ней, сияющий человек поглаживал Юри по спине, плечам, делая все возможное, чтобы она почувствовала себя в безопасности и могла хоть на немного дать волю вырвавшимся из заперти чувствам. - Люди такие непростые, скажи, - просто начал спустя время мужчина, будто он и не «страж», и она не его «небесная госпожа», - они могут смеяться и плакать, говорить умные и глупые вещи, быть прекрасными и ужасными, совершать как добрые, так и постыдные поступки. Каждый из людей такой разный, как волшебный сосуд со своей цветной, дивно переливающейся живительной водой. Или же, как пестрая картина, - он тыкнул белым пальцем меж ребер Юри. - Видела ли ты когда-нибудь человека с идеальным сочетанием тонов, означающих лишь положительные черты? – она отрицательно покачала головой. – А такого, у кого всегда был темный цвет? – ее ответ все тот же. – Это и важно, - Лиен мягко поцеловал ее в макушку, белоснежными пальцами перебирая запутавшиеся кончики волос. - Ты ведь и сама уже знаешь, что нужно сделать, верно? - Да, но… - У тебя получится, - сказал он ласково, ублажая слух и возвышая дух. «Ведь ничто не может быть только белым и только черным. И так всегда…ведь даже я не такой белый», - он грустно прикрыл глаза, а на душе стало немного горько. - А что тогда…та темнота…? – сказала Юри через время. Лиен сильнее прижал Юри к себе, а рука, ласкающая каштановую макушку, с большей силой вцепилась в мягкие локоны. - Они…твоя темная сила. Юри постаралась отстраниться от мужчины, чтобы посмотреть на него, но он не дал ей этого сделать. - Они плохие, но их существование тоже нельзя отрицать. Они тоже… - он боялся сказать ей это, после всех тех убеждений в ее «положительности». – Тоже часть тебя. - Но! – он резко схватил девушку за плечи, разворачивая к себе, - Их можно победить. Если мы твои стражи, которые защищают тебя, то они – питаются твоими слабостями. Сердце юной особы сильно сдавило, но она все поняла. Паззл – собрался. - Приходя к тебе во снах, они пытаются завладеть тобой. Они делают все, чтобы поглотить тебя и стать отдельным организмом. Большим и разрушительным. - И что же тогда нужно делать…? - Как я и сказал – верить в себя. Только ты можешь победить. Только ты выбираешь сторону. Только тебя решать, как поступать дальше… - Лиен понимал, что эти слова действуют в две стороны, но надежда и вера, которые тонкими нитями пронизывают его сущность, придавали уверенности в том, что она, его любовь, точно выберет правильный путь. Что она не покинет его раньше срока и не оставит ту маленькую дырку, как от пули, такой болезненной и смертоносной, которая никак не заживает. - Оно…то существо…говорило, что хочет есть, - сипло отвечала Юри, куда-то в шею беловолосого. Лиен ничего ей не ответив, уткнулся носом в ее пушистую копну, игриво, словно котик, ерзая из стороны в сторону, вдыхая ее запахи. - Знаешь, если они берут, то мы – отдаем, - он прекратил свои махинации и снова улыбался ей, так легко и радостно. Эта улыбка успокаивала. - И я всегда отдаю тебе то самое важное…то, что я хочу дарить тебе каждый день, - Лиен менялся, как мерцающие переливы водопада в своем поведении и настроении. Теперь он был тем самым таинственным искусителем из сна, который смотрел на нее томным, нежным взглядом, затягивая в неведанную и такую манящую пучину сладких грез. Поглаживая прекрасное личико, залитое солеными слезами, он потянулся к ней для нежного поцелуя, но Юри теперь не во сне. Теперь ей немного боязно и страшно. - Ты доверяешь мне? – прошептал он в ее губы, прожигая удивительной красоты глазами душу. Пораженная его томными и пронзительными очами, она, чувствуя что-то порхающее внутри, прикрыла веки, растворяясь в сладостной неге момента. Она верила ему. Не теряя драгоценных секунд, мужчина припал к ее губам, всецело отдавая себя. Он покажет ей, как сильно любит, как сильно чувствует. Он… Их поцелуй был таким нежным и трепетным. Они забыли на мгновение где находятся, что здесь делают – были лишь они и белое пространство расцветающих роз, чарующей красоты, которое она видела когда-то. С каждой секундой поцелуи Лиена становились все более напористыми и страстными. Его руки проходились от волос до поясницы, чувственно поглаживая каждый участок его госпожи, не давая переступить тонкую черту дозволенного. В его руках она подрагивала, как лепесток первоцвета, только выбравшегося наружу, впервые вдохнув свежие и сладкие порывы весеннего ветра. Ей было удивительно, как с каждым поцелуем, с каждым чувственным касанием, ее разум очищается и наполняется светлой легкостью и дурманящим теплом, разливающимся по всему телу. Было хорошо. Было приятно, будто что-то нежное, но напористое прорывается свозь стену, которую она установила и говорит ей, поет так заливисто и звонко… «Я люблю тебя». Мужчина, не сдерживая себя, не сдерживая чувств, медленно повалил Юри на прохладные простыни, руками плавно очерчивая ее стройный стан. Ему бы очень хотелось большего. Хотелось ласкать ее шею, легонько покусывать ключицы, выцеловать каждую маленькую впадинку и родинку, которые найдет на своем пути. Хотелось отдать всего себя и показать ей не словами то, как она важна, как любима именно им, как никто из них не любит ее, а своими чуткими действиями. Но он не мог. Дело стража – выполнять желания госпожи, быть ее поддержкой и опорой, а поцелуй – тот самый способ дать сил и вдохновения госпоже вершить добрые дела. Показать ей как ценна она и сделать связь их сильнее и крепче. Но ему всегда было мало, он всегда хотел большего. Иногда он думал, как же повезет тому человеку, кто будет находиться с Каюри рядом всегда, кто сможет в любой момент взять ее за руку, приобнять со спины, оставить на ее мягких волосах невесомый поцелуй, а под луной прошептать на ушко несколько нежных и страстных слов, что вскружат голову лучше любого вина. Однако, он не мог жаловаться и возражать, ведь только ему дана такая крепкая и прочная связь с той, кого так сильно полюбил. Только он может понять ее переживания, увидеть все раны, трещины и наросты ее души, которые никому из смертных увидеть не дано, а если бы кто и посмотрел на них…вероятно, отвернулся бы от нее, оставив новый саднящий след. Если для него под запретом телесные прикосновения и наслаждения, то он будет сполна наслаждаться теми малыми, но от того не менее сладостными и прекрасными моментами близости, которые ему разрешены. Он будет ценить каждый момент, проведенный с ней. До самой смерти. И никто…не может ранить ее снова. Никто…не прикоснется к ней своей грязной и порочною рукою, очерняя столь нежное и хрупкое создание. Он не позволит. Взяв юную девушку за руку, другой он нежно, самыми кончиками пальцев, ласкал лебединую шею, вызывая волны новых, совсем неизвестных ей ощущений. Юри начала ерзать, а ноги совсем перестали слушаться, мечась в разные стороны, предчувствуя накатывающее, томящее, местами покалывающее, возбуждение. Его пальцы были превосходны. Отстраняясь от очередного длительного поцелуя, он увидел ее залитые алым румянцем лицо, пухлые губы и глаза…в которых читалось желание большего. Сама того не до конца осознавая, Юри хотелось почувствовать больше, чувственнее и глубже. Ее выражение лица…о таком можно только мечтать. Еще немного – и он точно сорвется, совершив недопустимое. Последний раз сминая ее губы, он плавно переместился к ушку, шепча последнее, что он хотел бы сказать ей на сегодня. - Я люблю тебя. Розовые глаза наполнились кристальными слезами, что большими каплями стекли с точеного лица, которые соприкасаясь с воздухом, моментально растворялись. Лиен испарялся, превратился в легкое облачко, которое полностью исчезло в ее теле. На девушку накатила приятная усталость, и глаза сами закрылись, а на затворках сознания тихим шелестом листвы пронеслось: «Я тоже». *** В двери, что располагалась напротив комнаты «15», сидел Хисока. Попивая холодный кофе с каким-то алкоголем, он с некой едва ощутимой тревогой смотрел в окно, наблюдая за сменяющимися красками природы, которые иногда проникали в самые тонкие и уязвимые участки его сердца, радуя своим умиротворением и спокойствием. День сегодня выдался что надо, но неприятное послевкусие от, казалось бы, долгожданный встречи с неизвестным, поселило в его сознании гадкие, расползающиеся липкими цепкими лозами, чувства. Что же его так огорчало? Что отдавалось холодной тревогой в самых далеких углах его души? Не желая что-либо в этом понимать, он запивал эти чувства терпким кофе. Освежает. Скоро подходит к концу срок их пребывания в этом довольно живописном месте. Здесь столько всего случилось, столько забавных и откровенно уморительных моментов, которые если описывать, не хватит чернил, времени, да и сил. Ему было весело…какое странное определение. Но почему? Ему часто бывает весело. Вот, например, отыскать сильного противника, повертеть его в руках, разглядеть, как под микроскопом его уязвимые стороны, а после с истинным наслаждением растоптать и раскрошить в мелкую пыль, упиваясь его поражением. Это было действительно весело. Но что по-другому в этот раз? Это определение радости и веселости кажутся совсем другими, совсем непохожими на то, что было раньше. Интересно, почему…? Вместе с меняющимися цветами летнего пейзажа, в голове фокусника-убийцы проносились мимолетные моменты их двухнедельных тренировочных дней: ее возмущение, радость, раздражение, счастье и печаль – все это одной длинной кинолентой он вспоминал и невольно растягивался в блаженной улыбке, смотря на заходящее солнце. Может, ему сходить проведать ее?