Неравнодушие — не преимущество

      Над Лондоном еще не успело появиться солнце, как Майкрофта разбудил звук, который исходил из смартфона, лежавшего на тумбочке рядом с его кроватью. Сквозь сон он понимал, что это не будильник, а телефонный звонок. Если его потревожили так рано, значит, случилось что-то срочное. Лишь слегка приоткрыв глаза, мужчина сонно потянулся к телефону.       —Слушаю, — его голос прозвучал так, будто он не спал уже несколько часов, а не всё ещё лежит в кровати.       — Здравствуйте, мистер Холмс. Ваш брат уже четыре часа находится в притоне, час сорок из них в сильном наркотическом опьянении, — доложил дежурный, по интонации которого было слышно, что он боится реакции начальника.       — Что? Почему я узнаю об этом только сейчас? — Майкрофт тут же вскочил с кровати, растворяя остатки сна.       — Мы думали, что за ним придет мистер Ватсон, но он, видимо, не знает, где находится мистер Холмс и что с ним.       — Вы думали? У вас не получилось из этого ничего стоящего! Если с моим братом что-то произойдёт, то это будет ваша вина, и я не оставлю от вас даже мокрого места! Адрес местонахождения притона должен быть у меня максимум через 10 секунд, — Холмс-старший в гневе закончил разговор.       Место, где сейчас скорее всего без сознания лежал Шерлок, находилось не так далеко, к тому же в четыре часа утра дороги были свободными, что уменьшало время, за которое Майкрофт смог бы туда доехать. Чтобы одеться англичанину потребовалось три минуты двадцать восемь секунд, параллельно с тем, чтобы за максимально короткое время привести себя в деловой вид, он успел свободной рукой набрать сообщение семейному врачу о том, что тот нужен ему через сорок минут на Бейкер-стрит с набором медикаментов для Холмса-младшего. Медик работал на эту семью уже не один год, поэтому Майкрофту было легче доверять ему, нежели дежурным в приёмном отделении, к тому же «пристрастие» его брата хранилось под строжайшим секретом.       Рабочий день водителя ещё не начался, поэтому мужчина самостоятельно сел за руль, а пока шёл до гаража, написал ещё одно сообщение, только уже доктору Ватсону, рассказав о предположительном состоянии его друга и попросив приехать в квартиру, — где после свадьбы Джона и Мэри Шерлок остался жить в одиночестве — разумеется, если выдастся такая возможность.       Дорогой автомобиль политика, относящийся к элитному классу, въехал в один из самых неблагополучных районов города. На фоне окружающей обстановки Майкрофт в своём безупречном костюме-тройке тёмно-синего цвета смотрелся очень непривычно и выглядел явно лишним здесь. Он нашёл нужное строение — назвать его зданием было сложно — почти сразу. Это было трёхэтажное сооружение, которое, судя по всему, облюбовали самые заядлые любители наркотических веществ. В помещении стоял ужасный запах всевозможных человеческих выделений и химии. На то, чтобы найти Шерлока, мужчине понадобилось не так много времени: то ли повезло, то ли помогло чутьё, которое со временем развивается у всех людей, которые имеют зависимых в кругу близких.       Брезгливость на лице политика, появившаяся ещё тогда, когда он заехал в этот неблагополучный район, и державшаяся до сих пор, покрылась тенью тревоги, стоило только ему увидеть брата. В дальнем углу на грязном, липком, пыльном полу под окном лежал молодой мужчина в хорошей одежде, которая совершенно не вписывалась в «антураж» наркопритона. Майкрофт быстрыми и широкими шагами подошёл к брату, проверил пульс, дыхание, реакцию зрачков на свет. Впервые за долгое время позволив себе выругаться вслух, он взял Шерлока на руки и понёс его прочь из притона, а в мыслях вспышками всплывало воспоминание о том, как в детстве он так же нёс младшего брата, потому что тот заснул, играя на его кровати. Тридцать лет назад Холмс-старший был уже намного умнее своих сверстников, но он и представить не мог, что спустя столько лет Шерлок будет опять у него на руках, но только уже умирающий от передоза.       Англичанин практически вылетел из ужасного, зловонного места, уложил брата на заднее сиденье, а сам, вжав педаль газа в пол, помчался на Бейкер-стрит. Еще одну лестницу Майкрофт преодолел в считанные секунды, несмотря на то, что в нагрузку на нём было дополнительных семьдесят восемь килограммов живого веса. Под дверью в квартиру стоял доктор, который любезно помог открыть замок и уложить своего сегодняшнего пациента на кровать.       — Мистер Холмс, Вы нашли у него список? — поинтересовался медик.       — Я не смотрел еще, — залезая в карманы к Шерлоку, ответил обеспокоенно мужчина. —Вот, — он протянул сложенную строго пополам бумажку.       — Понятно, — задумчиво констатировал врач после того, как пробежался глазами по написанному, параллельно уже оказывая квалифицированную первую помощь младшему из Холмсов.       — Майкрофт? Что Вы здесь делаете в такую рань? — в дверях появилась миссис Хадсон, которая, вероятно, была разбужена шумом.       — Я привез Шерлока и врача для него. Сейчас Вам лучше не мешать, — Холмс-старший перегородил собой обзор и проход для домовладелицы.       — О, Боже! Опять наркотики? Я могу помочь? — воскликнула женщина, хватаясь руками за сердце.       — Сейчас лучшая помощь с Вашей стороны — не вмешиваться в работу специалиста. — Он хотел было по многолетней привычке облокотиться о зонт, но понял, что оставил его в машине, ведь руки были заняты братом. Это заставило вену на его шее пульсировать чаще, Майкрофт не мог вспомнить такого дня, чтобы вне дома он находился без своего атрибута.       Миссис Хадсон, причитая о том, какой Шерлок бедный, ушла к себе. Врач суетился вокруг своего пациента, сделал ему несколько уколов и поставил капельницу. Холмс-старший сел рядом с кроватью, закинув ногу на ногу, принялся ждать, ничего другого на данный момент сделать было нельзя.       — Как он? — именно с такой фразы начал Джон, забежав в квартиру своего друга.       — Состояние стабилизировали, — будто находясь в своих мыслях, ответил ему политик.       — Что произошло?       — Нашёл его в самом злачном притоне Лондона, в сознание еще не приходил. — Над Майкрофтом висело такое напряжение, что, казалось, ещё немного — в комнате появится грозовое облако с молниями.       Джон подошёл к другу, осмотрел его и, убедившись, что всё необходимое сделали, ушёл заварить чай. Холмс-старший «очнулся» от голоса доктора Ватсона, который подавал ему чашку с горячим напитком. Мужчины сидели в комнате в ожидании того, когда близкий для них обоих человек придёт в себя.       — Как дела у Мэри и Рози? — вдруг поинтересовался политик.       — Сегодня ночью у Рози резались зубы, а так всё хорошо. Благодарю, — Джон понимал моральное состояние сидящего рядом с ним Майкрофта, поэтому постарался поддержать внезапно начавшийся разговор на другую тему.       — Должно быть, родительство — нелегкое бремя.       — Да, но не только бремя родителей тяжело, братья и сестры тоже бывают… — бывший военный врач не договорил, его прервало шевеление на постели, возле которой они сидели.       Майкрофт подошёл к брату, в его взгляде смешивались переживания за жизнь Шерлока и злость на то, что он сам чуть не свёл себя в могилу.       — Ты… — прохрипел Холмс-младший, приоткрыв глаза и сразу же зажмурив их от яркого солнечного света, пробивающегося из окна.       — Я. Я был с тобой раньше и буду с тобой сейчас. Я всегда буду рядом. — Голос Майкрофта превратился из голоса самого влиятельного человека страны в голос любящего старшего брата, который всегда, что бы ни случилось, что бы ты ни натворил, защитит и примет.       — Зачем ты довёл себя до полумертвого состояния, Шерлок? — по правое плечо от политика появился доктор Ватсон.       — Джон, я же чуть не умер, говори тише. Это нужно было для дела, тем более у меня есть любящий брат, который следит за мной с помощью своих ищеек — они не дадут мне умереть. — Мужчина снизу вверх посмотрел на родственника колким взглядом.       — Здесь было бы уместнее слово «спасибо», — парировал Холмс-старший, сложив руки на груди и закатив глаза.       — Спасибо, Майкрофт, — неожиданно серьёзной интонацией произнёс Шерлок, повернувшись к стоящему над кроватью мужчине.       — Хорошо, что этого не видят родители.       — Незачем их расстраивать.       — Раз ты больше не лежишь на смертном одре, то я поехал, у меня много работы. Доктор Ватсон, Вы ведь присмотрите за ним?       — Конечно.       — Много работы и планы на вечер с надеждой на продолжение. Передавай привет мисс Магнуссен, — съязвил Шерлок в спину уходящего брата.       — Благодарю Вас, Джон, — не акцентируя внимания на услышанном, политик словно испарился из квартиры 221 В по Бейкер-стрит.

***

      Рабочий день проходил хуже, чем обычно. Майкрофт не выспался, перенервничал, от Шерлока поехал сразу в кабинет. К трём часам дня прошло уже три совещания и состоялся короткий телефонный разговор с Мэри Ватсон о том, что сегодня в офисе CAM Global никого не будет и она сможет приступать к выполнению операции. Посмотрев на наручные часы, политик попросил помощницу отправить машину по тому адресу, где живёт Магнуссен-младшая.       Англичанин переоделся в смокинг, который Антея привезла из химчистки в обед, последний раз поправил чёрную бабочку у себя на шее и поехал к галерее. Его машина и машина, в которой водитель вёз девушку, приехали с разницей в несколько минут. Выставка была настолько громкой и многообещающей, что у здания был ажиотаж из приглашенных гостей, журналистов и зевак, которые просто проходили мимо по улице.       — Добрый день, Эбигейл. — Джентльмен открыл заднюю дверь своего служебного автомобиля, который был послан за его спутницей сегодня.       — Добрый день, Майкрофт. — Девушка вложила свою ладонь в мужскую.       — Вы чудесно выглядите. — Политику понадобились какие-то доли секунды, чтобы сделать такой вывод.       Магнуссен-младшая действительно выглядела великолепно: вечернее платье миди насыщенного синего цвета, который так подходил под глаза Холмса цвета зимних глубин Атлантического океана; сзади тонкие бретельки переплетались между собой, открывая изящную женскую спину; туфли лодочки такого же синего оттенка, белый маленький клатч и длинные тонкие серьги из белого золота. Тёмно-каштановые локоны, падающие на утончённые плечи, выгодно подчеркивали весь образ.       — Благодарю. Ваш смокинг смотрится на Вас восхитительно, чёрный цвет Вам к лицу. — Эбигейл искренне и даже как-то хищно улыбнулась.       Как поётся в песне «одет, как актёр, стоящий миллион долларов», — подумала про себя девушка, не став произносить это вслух.       — Благодарю, после Ваших слов сомнений по поводу наличия чёрного цвета в моём гардеробе стало меньше. Пойдёмте внутрь, пока не пропустили всё самое интересное. Прошу, — с этими словами он подставил спутнице локоть.       Выставка располагалась на двух этажах, однако всё светское мероприятие проходило на первом этаже. Когда пара вошла в светлый, просторный зал, увешанный картинами, к ним сразу подошёл художник, чьи полотна висели на стенах.       — Майкрофт, дорогой! — Джордж практически влетел в Майкрофта.       — Здравствуй, Джордж. Давно не виделись. Познакомься, Эбигейл Магнуссен. — Майкрофт остановил порыв университетского друга, вежливо обозначив, что обниматься он не желает и стоит ограничиться рукопожатием. — Тот самый Джордж Шоу, — представил он художника.       — Добрый день. Приятно познакомиться с Вами, мистер Шоу. — Девушка протянула руку для приветствия.       — Добрый день. Знали бы Вы, как мне приятно с Вами познакомиться лично, мисс Магнуссен, я преданный читатель Вашего издательства. — Художник аккуратно пожал женскую руку.       — Рада слышать. Я тоже слежу за Вашими работами, мистер Шоу. — Эбигейл приятно улыбнулась.       — Прошу меня простить, нужно идти дальше здороваться с другими гостями. Уверен, что Майкрофт не даст Вам заскучать. — Уходя, мужчина заговорчески подмигнул спутнику Эбигейл.       — Хотите чего-то выпить? — спросил политик.       — Да, шампанского, пожалуйста. Майкрофт, Вы часто ходите на выставки к своему другу или к другим художникам? — поинтересовалась девушка, принимая от него бокал с игристым напитком.       — Весьма редко. Работа такая, что не всегда есть возможность куда-то выбраться помимо дома.       — Тем не менее, Вы сейчас здесь. В мире всё спокойно?       — Не люблю упускать возможности, — уклончиво произнёс англичанин.       — Предлагаю пройтись и посмотреть полотна. — Эбигейл уже сама взяла Холмса-старшего под руку.       — Конечно, с удовольствием. — На лицо политика легла лёгкая и непринужденная улыбка, он был рад расслабиться после напряженного утра.       Они плавно перемещались от одной картины к другой, останавливаясь ненадолго у каждой. Эбигейл с упоением рассказывала о консерватизме в современном мире искусства. На открытие приехали известные политики, журналисты, актёры, певцы, бизнесмены. Невооруженным взглядом можно было определить, кто из них знает Майкрофта: их заинтересованные взгляды так или иначе периодически перемещались на него. Удивление вызывало не только его присутствие, но и то, что он открыто вышел в общество с женщиной. Посмотреть внимательно всю выставку не получилось, их отвлекали те, кто подходил, чтобы поздороваться, познакомиться с Эбигейл или обменяться любезностями — это отнимало много времени.       — Майкрофт, у Вас всё в порядке? — с беспокойством спросила девушка, когда им удалось отойти в сторону, где за ними никто не наблюдал. Она почти невесомо коснулась пальцами тыльной стороны мужской ладони.       — Да. Почему Вы спрашиваете, Эбигейл? — мужчина удивленно вскинул бровь, но отодвигаться от спутницы не стал.       — Я с самого начала заметила, что с Вашим настроением что-то не так, но не была в этом настолько уверена, чтобы спрашивать. А сейчас чётко это вижу. — Эбигейл обладала высоким ростом, но всё равно оставалась ниже обоих Холмсов, поэтому смотрела снизу вверх.       — Вы очень проницательная девушка, Эбигейл. У меня утром случились некие неприятности, поэтому еще немного напряжён.       — Если хотите, то можете поделиться со мной тем, что у Вас случилось.       — Шерлок. Он был на грани жизни и смерти… я едва успел, — мужчина тяжело сглотнул, но, не найдя обмана или корыстного умысла на лице Магнуссен-младшей, решил ответить ей честно.       — Боже правый… Если бы с ним не было сейчас всё в порядке, то Вас бы тут не было. Но что же случилось?       — Здесь я не могу рассказать никаких подробностей. Информация не для такого количества ушей, — политик обвел глазами людей вокруг них. — Могу сказать только то, что Вы правы, сейчас с ним действительно всё хорошо, — он перехватил руки девушки, спрятав их в своих.       Неожиданно даже для себя самого Майкрофт сократил расстояние между ними, обнимая, положил свою ладонь на спину девушке между лопаток, пальцы второй руки скользнули чуть выше ладони, чтобы он смог посчитать её пульс, наклонился к её уху и произнес:        — Вам не стоит беспокоиться обо мне, Эбигейл.       — Как скажете, мистер Холмс. — Магнуссен-младшая улыбнулась так, как улыбалась, когда флиртовала с мужчинами.       Она лишь слегка повернула голову вбок, но этого хватило для того, чтобы их лица оказались на опасно близком расстоянии. Девушка почувствовала, как в этот момент кончики пальцев, касающихся её спины, едва уловимо дрогнули.       Никто не понял, как это случилось, но пара, к которой было приковано внимание политиков, находившихся на мероприятии, коснулась друг друга губами, забыв, где они находятся. Поцелуй вышел недолгим, так как взгляды стали прожигать мужчину, который, как джентльмен, закрыл даму от всех своей спиной.       — Кажется, гости начали разъезжаться, пожалуй, и мне пора. Было чудесно.       — Мероприятие? — изобразив своё любимое наигранное удивление, поинтересовался Майкрофт.       — И оно тоже, — Эбигейл лишь слегла ухмыльнулась, подыграв своему спутнику.       Перед тем, как уехать, они нашли Джорджа. Художник расспросил о своих картинах, позвал на свои будущие проекты, поэтому прощание с ним затянулось ещё почти на полчаса. Когда им наконец удалось вырваться, на часах было уже почти десять вечера. Водитель ждал их у входа. Майкрофт помог девушке разместиться на заднем сидении, сам тоже расположился рядом с ней.       — Хочу, чтобы мы перешли на «ты», — женский голос разлился по салону.       — Я уж думал, что ты не предложишь. — Майкрофт коснулся тонких пальцев Эбигейл.       — Жениться на мне ещё рано, а вот уменьшить уровень формализма — естественное желание.       Городской пейзаж монотонно рябил за окном, после насыщенного дня Магнуссен-младшую быстро укрыла собой дремота. Через несколько минут голова девушки невольно опустилась на плечо политика. Майкрофт повернулся от неожиданности, но не стал тревожить Эбигейл, а занялся рабочими вопросами, которые можно было просмотреть на телефоне: если бы он этого не сделал, то заснул бы вместе со своей спутницей.       — Эбигейл, мы приехали, тебе лучше перебраться в постель, которая явно удобнее, — проведя пальцами по скуле от мочки уха девушки до подбородка, тихо произнёс Холмс-старший, забирая девушку из рук Морфея.       — Я заснула? Извини, — выпрямившись в автомобильном кресле, ещё сонно произнесла Эбигейл.       — Ничего страшного. — Мужчина мягко улыбнулся.       Англичанин проводил спутницу до дверей её дома, и остановился на крыльце, привычно оперевшись о зонт.       — Давно хотела спросить...       — Спрашивай.       —Почему ты постоянно носишь с собой зонт?       — А вдруг дождь.       — Я впервые вижу человека, который настолько боится дождя, что практически не расстаётся с зонтом.       — А я и не боюсь. У меня ведь есть зонт.       — Майкрофт. — Девушка закатила глаза.       — Я здесь. — Рука политика обвила талию Эбигейл поверх её пальто.       — Это хорошо, — девушка прильнула своими губами к его. Поцелуй вышел дольше, чем первый: здесь на них никто не смотрел, но целоваться на крыльце, как подросткам, им не позволял высокий социальный статус обоих, который глубоко засел в их головах. — Я вижу, как ты устал.       — Да, не заснуть прямо здесь стоит определенных усилий. Поеду. Я позвоню, — проговорил Майкрофт, украдкой коснувшись внутренней стороны ладони Эбигейл, и пошёл к своему транспортному средству, представляя, как он растворяется в своей кровати.