***
Сидя в углу маленькой темной каюты, Уён прислушивался к слабому дыханию друга. Он боялся, что каждый его новый вдох или выдох может стать последним. Ёсан выглядел плохо, очень плохо. И без того светлая кожа сейчас казалась почти прозрачной, в некоторых местах сквозь нее отчетливо можно было увидеть совсем тонкие синие вены парня, под глазами залегли глубокие тени, губы высохли и потрескались. Всегда аккуратно собранные светлые волосы пребывали в полнейшем беспорядке, часть из них спуталась или прилипла к лицу из-за запекшейся крови. Кровь. Она была везде: пропитала одежду и спальное место парня, все еще оставалась на его руках, лице, волосах. Руки Уёна тоже были в крови, он так и не смыл ее, потому что боялся отойти от Ёсана хотя бы на минуту. Металлический запах, заполнивший помещение, сводил с ума и заставлял невольно думать о худшем. Можно ли выжить, потеряв так много крови? Справится ли Ёсан или ему осталось совсем немного? Как долго придется искать помощь и сможет ли друг протянуть до этого момента? Есть ли вообще в этом смысл и все, что они могли бы сделать, уже попросту бесполезно? Уён гнал от себя эти мысли. Он уже готов был начать кидаться на стены от волнения и неизвестности, как вдруг дверь в каюту распахнулась, впустив взволнованного Хонджуна. Хоть он и старался выглядеть сдержанным, взгляд капитана все равно выдавал истинные эмоции. Помимо волнения, в нем таилось что-то еще, но Уён не мог с уверенностью сказать что именно – прежде ему не доводилось видеть подобного. – Как он? – капитан говорил почти шепотом, боясь толи потревожить раненого, толи Уёна, просидевшего с ним несколько часов в полной тишине. – Что произошло? – Какая-то крыса напала со спины. Ублюдки, – прошипел Уён, игнорируя запрет капитана на нецензурную речь на корабле, – а еще говорят, что это мы сволочи, не имеющие и грамма совести. Он был совсем один... Если бы... – К глазам начали подступать слезы, и парень, схватившись за голову, уставился в пол, чтобы не показывать их товарищам. – Если бы я бы рядом в тот момент... – Уён, – по-родительски мягко произнес Хонджун. Ответа не последовало. Никто из присутствующих не осмеливался прервать повисшую тишину. Даже Сан, несколькими минутами ранее прибывавший в полном раздражении, сейчас выглядел потерянным и не издавал ни звука. Это продолжалось несколько минут, растянувшихся, кажется, на бесконечность, после чего Уён снова продолжил: – Это моя вина. Нужно было пойти с ним или хотя бы держаться рядом, а я как всегда не думая кинулся в бой, наплевав на происходящее позади. Нельзя было оставлять его одного. Если бы... – Уён, – Хонджун присел на корточки перед парнем, пытаясь осторожно убрать окровавленные руки с его лица. – Посмотри на меня. Сан, застывший у входа, тоже опомнился и присел рядом с парнем и, приобняв его, начал невесомо поглаживать вдоль предплечий. Его прикосновения всегда успокаивали Уёна, помогали расслабиться, когда это было так необходимо. Этим двоим не нужны были слова, чтобы понять друг друга: пары легких касаний было достаточно, чтобы показать свою любовь и поддержку, успокоить, просто дать знать о своем присутствии, напоминая, что они никогда не будут одиноки и справятся со всем вместе. Находясь в окружении дорогих для него людей, Уён понемногу начал приходить в норму: дыхание медленно выровнялось, а так не вовремя появившиеся предательские слезы наконец-то отступили. Он ненавидел показывать слабость, постоянно пряча свою тревогу и переживания за улыбкой, но сейчас Уён был слишком раздавлен, чтобы натягивать маску. – Не нужно этих «если бы», – Хонджун все еще держал его окровавленные ладони в своих. – Все уже произошло, поэтому нет смысла обдумывать, как можно было бы поступить иначе. Ёсану это никак не поможет, а вот тебе сделает только хуже. Странно, но, несмотря на то, что их капитан был неисправимым оптимистом, постоянно обманывающим сам себя, в ситуациях подобных этой он не позволял себе поступать так с другими членами команды. Хонджун – точно не тот человек, от которого можно услышать слова поддержки, однако он все равно умудрялся оказывать ее окружающим каким-то своим, известным только ему способом. – Ёсан переживал вещи и похуже. Я уверен, что он справится, – включился в разговор Сан, все еще не выпуская Уёна из объятий. – На самом деле ранение не такое уж и серьезное, но он потерял много крови во время сражения, а потом потратил последние силы на то, чтобы увидеть тебя, – обратился он уже к Хонджуну. – Мы пытались остановить его, но ты ведь знаешь, что с Ёсаном спорить бесполезно. – Это да, – тяжело вздохнул Уён. – Иногда хочется хорошенько ему за это прописать. – Думаю, Ёсану уже достаточно, – Хонджун наконец-то поднялся с пола, чтобы осмотреть раненного. – Скорее всего, сознание он потерял именно из-за видения, как это обычно бывает, но... С таким ранением... – капитан снова перевел взгляд на Уёна. – Не думаю, что он очнется в ближайшее время – сначала нужно залечить рану. Мы найдем врача, но до материка придется плыть, в лучшем случае, еще несколько дней. – Возможно ли... – голос Уёна дрожал. – Может ли он не... – Он очень слаб, но жизни ничего не угрожает, – поспешил заверить Хонджун. – Самое страшное осталось позади. Перед тем как отключиться, Ёсан говорил еще о чем-нибудь кроме моего местоположения? – Что нам не стоит волноваться, – ответил Сан. – Но получается как-то плохо после всего увиденного, знаешь ли. – А еще что ты не один, – Уён в ту же секунду почувствовал, как напрягся сидящий рядом Сан. – Что он имел ввиду? Ай! Санни, мне больно! Да что с тобой? – он попытался скинуть руку парня, вцепившуюся в плечо железной хваткой, но ничего не вышло – Сан словно оцепенел, его тревога тут же передалась и Уёну. – Санни? Да что, черт возьми, случилось?! Хонджун? – Он притащил с сюда Сонхва, – коротко ответил Сан. – Что?! Сонхва? В смысле... Того самого? Пак Сонхва? – А ты знаешь еще одного? – Не смотря на то, что ответ был адресован Уёну, Сан совсем не смотрел на собеседника – сейчас его взгляд был прикован к Хонджуну. То, что ему запретили выражать свою позицию словами, еще не значило, что он не найдет другого способа, чтобы выразить свое несогласие с решением капитана. – Но как он... – Не поверишь, но мы умудрились наткнуться на его корабль. Ах, да... Забыл упомянуть. Сонхва у нас теперь капитан, ну точнее, был им, пару дней назад. Сомневаюсь, что он сможет вернуться к должности после того как потерял команду и судно по собственной глупости... – Я хочу его увидеть, – не дослушав Сана, выпалил Уён, обращаясь к Хонджуну. – Не думаю, что это хорошая идея, – покачал головой капитан. – Не хочу, чтобы вы двое пересекались с ним. Сан уже успел показать, к чему это может привести... – Но я не Сан. – Все равно нет. – Хонджун, пожалуйста, я никогда тебя ни о чем не просил – сделай мне небольшое одолжение. Капитан молчал, мысленно взвешивая все «за» и «против». По выражению его лица было понятно, что ко второму он склоняется больше, но Уён не собирался сдаваться так просто. – Всего несколько минут в твоем присутствии. Обещаю, я ничего не натворю. Просто хочу увидеть старого друга после... – Он нам не друг, – прошипел Сан, не дав закончить фразу. – Врагами мы тоже не расставались. – За несколько наших встреч последние пару лет, дружелюбия он особо не проявлял, как раз наоборот – всеми способами старался прикончить. Я могу ошибаться, но, кажется, именно это называют враждой. – Это все потому что мы... – Хватит! – впервые за разговор Хонджун повысил голос. Ёсан в углу резко дернулся, пробормотав что-то неразборчивое. – Вот поэтому я не хочу подпускать вас к нему – вы просто перегрызете друг другу глотки в бессмысленных спорах. – Или наконец-то сможем их разрешить, – Уён продолжал уговаривать капитана, пытаясь говорить спокойно и размеренно, что было совершенно для него не свойственно. – Ладно, – сдался Хонджун. – Но если только подумаешь что-нибудь устроить, вылетишь оттуда быстрее пули. – Мы будемосторожны, – поспешил заверить Уён. – Ты. О Сане речь не шла. Он свое уже отговорил и на большее может не надеяться. – Нас всегда было трое, Хон. Сан должен пойти, иначе во всем этом просто не будет смысла. – А должен быть? – Отозвался Сан, за что сразу же получил подзатыльник. – Что-то подсказывает мне, что я делаю большую ошибку, – тяжело вздохнул капитан, направляясь к выходу. – Я попрошу Чонхо присмотреть за Ёсаном и пойду с вами.***
Уже второй раз пробуждение Сонхва сопровождалось дикой головной болью. Еще не до конца придя в себя, поначалу он обрадовался, обнаружив под собой дощатый пол вместо раскаленного пляжного песка, но как только способность ясно мыслить полностью вернулось к нему и Сонхва осознал, где именно сейчас находится, его радость сменилась животным ужасом. Нет, он не боялся за свою жизнь или будущее, скорее его пугал сам факт того, что он позволил себе оказаться в подобной ситуации. Подумать только, шайка пиратов просто взяла и притащила его на свой корабль! Сонхва захотелось влепить себе пощечину: к чему вообще были все эти протесты, если в итоге он все равно ни к чему не привели? Еще и эта перепалка с Саном на берегу... Пятилетки и те ведут себя намного серьезнее. Он просто в очередной раз выставил себя полным идиотом. И перед кем? Кучкой отбросов общества, которых он призирал всю свою жизнь... Но сейчас явно было не самое подходящее время для самобичевания (хотя полностью выбросить эти мысли из головы все равно не получалось). Сначала нужно оценить обстановку и решить, как действовать дальше. Сонхва немного приподнялся, чтобы осмотреться, и это стало еще одной его ошибкой – он сделал это слишком резко, из-за чего в глазах тут же потемнело. Издав тяжелый стон, парень снова рухнул на пол. Было уже плевать на то, что его могут услышать: бежать все равно не получится, да и некуда, если быть честным. Даже если бы Сонхва и смог дать отпор, что было очень маловероятно в его положении, это бы ни к чему не привело – ему просто не выжить в одиночку посреди океана. Стыдно было признать, но Сонхва нужна была помощь, вот только он не хотел принимать ее от этих людей. Парень чувствовал себя загнанным зверем: если просто смирится со своей участью и начнет сотрудничать с пиратами, пусть даже ради спасения собственной жизни – дома его окрестят предателям даже не пытаясь понять сложившиеся обстоятельства; продолжит вести себя также как на острове, кидаясь на всех подряд – просто погибнет, что не так уж и страшно для Сонхва, вот только, если умирать, то за бравое дело, поэтому такая смерть была бы попросту бессмысленной. Больше всего на свете Сонхва боялся такого исхода: умереть ни за что, уйти из мира, не успев поменять в нем хоть что-то. Ему не нужна была слава в народе, но он хотел совершить что-нибудь значимое, просто чтобы, когда придет время, уйти со спокойной душой, но вот только за всю жизнь, подобная возможность так и не представилась. Да, он занял высокое положение в обществе, стал самым молодым капитаном за всю историю королевства, заслужил уважение и доверие окружающих, но это было совсем не то, чего жаждал Сонхва. Какое же он все-таки ничтожество... Осознание безысходности собственного положения вовсе не повергло Сонхва в уныние, нет, скорее ситуация даже показалась ему забавной: кто загнал его в эту ловушку, если не он сам? Запрокинув голову, парень рассмеялся словно сумасшедший. Господи, неужели он и правда тронулся рассудком? Хотя плевать, даже если это и так – терять все равно уже нечего... Незнакомый голос, неожиданно раздавшийся откуда-то из глубины помещения, прервал акт безумия Сонхва: – Доброе утро. Ну... – неизвестный задумался на долю секунды. – Вечер, если точнее. Судя по твоему настроению, он действительно кажется добрым. Несмотря на все те эмоции, которые испытывал Сонхва, появление незнакомца заставило его собраться и натянуть на себя маску безразличия к происходящему вокруг. Из потерянного юноши он снова превратился в холодного и расчетливого капитана. Сонхва еще раз попытался встать, чтобы увидеть говорящего, но на этот раз он сделал это более осторожно. В нескольких метрах от себя в тусклом свете фонаря он рассмотрел юношу, восседавшего на ящиках с каким-то грузом. Не смотря на высокий рост и оружие, находящееся при нем, парень выглядел абсолютно безобидным. Его правильные черты лица вместе с манерой держаться отчего-то вызывали у Сонхва доверие к своей персоне. Человек был похож скорее на благородного воина, чем на пирата. Нет, он никак не мог иметь ничего общего с чем-то настолько грязным, но факты и логика говорили об обратном: Сонхва повстречался еще с одним членом команды Хонджуна, еще одним преступником, пускай и кажущимся кем-то благородным. Внешность обманчива и перед ним живое тому доказательство. Не получив никакого ответа на свое замечание, пират спрыгнул с ящика и направился в сторону пленного. В его поведении все еще не читалось ни капли угрозы, однако Сонхва все равно напрягся, когда пират присел напротив него, сохраняя при этом безопасное расстояние. Обстановка в помещении была более чем странной. – Юнхо – улыбнулся незнакомец, протягивая Сонхва фляжку. – Что? – Мое имя – Чон Юнхо, – повторил он без капли раздражения столь глупым вопросом. – Воды? – Нет, спасибо, – поспешил отказаться Сонхва, все еще пытаясь понять, что здесь происходит и почему этот парень ведет себя столь дружелюбно по отношению к нему. – Ладно, как хочешь. Оставлю здесь на случай, если передумаешь. Снова повисла тишина, которая казалось, совсем не смущала парня. – А кто ты такой? – не смотря на то, что его аристократичные манеры напоминали Хонджуна, в разговоре Юнхо предпочитал опускать все формальности. – В смысле я знаю, что ты из флота, но мне интересно, почему ты здесь оказался? – А твой капитан не поставил тебя в известность? – Он очень занятой человек, – парень снова улыбнулся, будто беседовал с хорошим другом, а не с пленным капитаном вражеского корабля. – Так что произошло? А действительно что? Сонхва и сам не знал ответа на этот вопрос. Что вообще им от него нужно? Не проще ли было просто бросить его не острове? Не то, чтобы он хотел для себя такой участи, просто не понимал мотивов этих людей... Ответить Сонхва так и не успел (да и в принципе не собирался), так как в трюм, где они находились, кто-то начал спускался. Странно, но в этот раз появление Хонджуна не вызвало раздражения. Было стыдно признаться, но Сонхва даже немного обрадовался, увидев знакомое лицо, но это длилось совсем не долго. Ровно до того момента, как за капитаном показался Уён, а затем Сан. Сердце Сонхва пропустило удар при виде лучших друзей, перешедших на сторону врага, против которого они когда-то сражались плечом к плечу. Когда-то их было трое: лучшие в своем деле, не знающие страха и поражения. Уён в шутку придумал прозвище, сложив первые слоги их имен – «Усанхва». Может быть, оно и звучало немного глупо или казалось чем-то детским, но всем понравилось и впоследствии прижилось, а потом даже разнеслось за пределы их компании. Кажется, не было никого в водах, омывающих Элфорд и прилежащие к нему земли, кто не знал бы имени, объединившего этих троих. Но однажды Сан и Уён разрушили все, что они так долго строили вместе. Всего в одно мгновение понадобилось им, чтобы навсегда вычеркнуть Сонхва из своей жизни... – Юнхо, спасибо. Теперь можешь идти помогать Минги с подготовкой к отплытию – я закончу сам. – Отдавая распоряжения, Хонджун казался совсем другим человеком. В поведении капитана уже не было той беззаботности, которую он показывал на острове, неимоверно раздражая Сонхва. – Но... – попытался возразить Юнхо. – Я сказал, что ты можешь идти. Обсудим происходящее немного позже. Сейчас в приоритете отплытие – чем раньше мы доберемся до материка, тем лучше. Было видно, что парня мучило любопытство, но, не смея перечить капитану, он все же отправился наверх, чтобы выполнить приказ. Теперь в помещении осталось всего четверо, но никто из присутствующих не спешил начинать разговор: Хонджун явно был недоволен сложившейся ситуацией, Уён выглядел взволнованным, в отличие от Сана, взгляд которого был полон ненависти, Сонхва же просто не понимал, чего от него хотели. Никто из вошедших так и не сдвинулся с места после ухода Юнхо. Какое-то время они молча изучали друг друга, пока Сонхва не заметил одну интересную деталь, решив воспользоваться ею в качестве нападения: – Почему-то именно таким я и ожидал тебя увидеть, – обратился он к Уёну, игнорируя остальных. – И каково это жить с руками, постоянно испачканными по локоть в крови? – Ах ты ублюдок... – Сан хотел было кинуться в наступление, но Хонджун преградил ему путь одним движением руки. – Я предупреждал тебя перед тем, как придти сюда. Считай это первым предупреждением, второго не будет, – покачал головой капитан. Сан поджал губы и снова отступил назад. Кажется, Хонджун пользуется большим авторитетом, чем изначально мог себе представить Сонхва. Уже второй раз он наблюдал, как подчиненные не смели перечить его приказам, даже будучи не согласны с ними. – Это кровь моего лучшего друга, на которого напали люди под твоим командованием, – прошептал Уён, смотря на Сонхва абсолютно пустым взглядом, не выражавшим не единой эмоции. Ему никогда не доводилось видеть Уёна в таком состоянии: как бы ни было тяжело, он всегда оставался лучиком надежды и света для окружающих. Что должно было случиться, чтобы он потух? Эта мысль доставляла Сонхва боль на физическом уровне. Если в самом начале он хотел задеть Уёна, то сейчас, видя, к чему это привело, готов был сделать все, чтобы забрать свои слова назад. Не смотря на ненависть, которую он испытывал к другу, после совершенного им предательства, в глубине души Сонхва все же не хотел причинять ему боль. – Когда-то и я был твоим лучшим другом, – выпалил он, сам не понимая зачем. – Я все еще считаю тебя другом, Хва, – голос Уёна звучал искренне, но вот только Сонхва не хотел верить ему. – Уён, – прошипел Сан, когда тот опустился на колени рядом с бывшим товарищем. – Что ты творишь?! – К чему вся эта вражда? Ни я, ни Сан не бросали тебя, Мы... – Не бросали?! – Сонхва не собирался слушать дурацкие оправдания Уёна. Было уже слишком поздно, чтобы что-либо изменить. – А как тогда вы поступили? Что это было, если не предательство?! К чему теперь все эти попытки выставить себя в хорошем свете?! Называй вещи своими именами! – Я понимаю, что тебе было тяжело... – Уён протянул было руку, чтобы накрыть ею ладонь Сонхва, но тот отшатнулся от него как ошпаренный – Нихрена ты не понимаешь! Дело далеко не в личной обиде. Каждый поступок влечет за собой последствия. Погибли люди, Уён, из-за того, что вы двое натворили! Знаешь, что случилось сразу после вашего побега?! Почему-то я уверен, что никто из вас даже не пытался узнать... – Ты ошибаешься, – Сан сделал несколько шагов вперед, чтобы встать рядом с Уёном. Хонджун оставался в тени, молча наблюдая за происходящим, готовый вмешаться, если ситуация начнет выходить из-под контроля. – Нашего капитана давно подозревали в пособничестве дезертирам, но никто не хотел копаться в этом деле, пока не появились вы... Точнее не исчезли. Сонхва выдержал длинную паузу, чтобы успокоиться и взять себя в руки, затем продолжил рассказ уже более спокойным тоном: – Всем было плевать, если с корабля пропадали один-два человека – никому ненужные ребята, чье отсутствие замечали не сразу, а потом просто списывали на боевые потери. Но в вашем случае все было иначе... – Мы были слишком заметными... – закончил мысль Уён. – Именно. Вас сразу же хватились, мы даже не успели покинуть порт. Через час после вашего исчезновения начался настоящий хаос. Верховный главнокомандующий лично выехал на место, чтобы расследовать это дело. Просто отвратительный тип, – краем глаза Сонхва заметил, как Хонджун поморщился при упоминании этого человека, будто бы ему тоже не повезло повстречаться с ним. – Допрашивали абсолютно всех от матросов до капитана... – Тебя пытали? – Уён прекрасно знал ответ на свой вопрос... – Я был одним из первых, кого подозревали в соучастии в вашем побеге, – кивнул Сонхва. – Никто не верил мне, когда я говорил, что ничего не знаю о случившемся. – Мы хотели обезопасить тебя, а не создать еще больше подозрений... – пробубнил Уён себе под нос, будучи не в силах поднять взгляд и посмотреть на Сонхва. – Именно поэтому никто ни о чем тебе не сказал. – Я заслуживал знать! Просто знать почему... – Ты знал, Хва, – Сан тяжело вздохнул, присаживаясь напротив парня. – С самого начала ты знал, что мы уйдем. Вопрос был только в том, последуешь ли ты за нами. – Я не... – Давай признаем, что из нас троих, ты был самым преданным короне. Что для тебя на первом месте: дружба или долг перед государством? – Вопрос Сана застал Сонхва врасплох. – Вот видишь, ты и сам не знаешь... Да, в то время мы втроем служили единой цели. Она объединила нас под своим началом, но Уён и я не могли предугадать, что случится, если мы вдруг отвернемся от нее и выберем другой путь: ты мог как присоединиться к нам, так и стать доносчиком. Рисковать было опасно, поэтому мы решили зайти издалека, прощупать почву. Неужели ты не помнишь наши разговоры, перед тем, как совершить побег? Мы пытались выяснить твою позицию относительно дел в королевстве, и ты ясно дал ее понять... Скажешь, что мы ошиблись? Сонхва промолчал, хотя ответ и без того был понятен окружающим – для него не было ничего важнее гражданского долга. – Как... – попытался сменить тему Уён. – Как тебе удалось доказать свою непричастность к нашему побегу? С тебя должны были полностью снять все подозрения, раз сейчас тебе дозволено занимать столь высокую должность... – Все просто – они нашли настоящего виновного, – Сонхва старался сохранять самообладание, но на этой части рассказа его голос начал срываться. – Были свидетели... Капитана расстреляли на глазах у команды, чтобы показать, какая участь ждет каждого предателя... И все потому что он помог вам бежать. Стоило ли оно того? – Это был его выбор, – коротко заключил Хонджун. – Вас это не касается! – Сонхва снова пришел в ярость от того, что какой-то пират лезет не в свое дело. – Этот человек был вам даже незнаком! – Однако я услышал о нем достаточно, чтобы сделать выводы. Только он решал, стоит ли идти на подобный риск. Этот человек заслуживает уважения... – Заслуживал до того как стать предателем. – Господин Пак, вы зовете их предателями, но есть ли у этих людей выбор? Какой способ существует, чтобы, так сказать, легально покинуть военную службу? – Хонджун выдержал паузу, но ответа на свой вопрос так и не дождался. – Есть всего два пути: либо вы становитесь калекой, либо погибаете, причем для большинства особой разницы нет. Что делать тем, кто против того, чтобы отнимать чужие жизни, но при этом не хочет расставаться с собственной? Им остается только бежать и не оглядываться. Разве отказ служить кровавому тирану – это предательство? Задумайтесь на секунду, кто именно выбрал правильную сторону: вы или ваши друзья?