Проул уже долгое время пребывал в поликлинике. Его состояние ни в какую не хотелось улучшаться. Мало всего его депрессивного состояния, так к нему начали являться фантомы. Проул так называл галлюцинации, что появлялись, когда он не пил лекарства. И это была просто жуткая пытка.
— Джаз, прошу! Отстань от меня! — рыдал в подушку тактик. Возле его кровати стоял очередной фантом возлюбленного.
— Нет, я не отстану, Проул! Это ты виноват в моей смерти! И ты должен заплатить за это!
— Я не убивал тебя! — истерил тот.
— Да что ты. Это тебе тот дурак доктор сказал? Или Прайм с Рэтчетом? Они идиоты! Фальшивки, что втирают тебе все, лишь бы ты поправился. Какие лицемерные, фу.
— Перестань так говорить. Они пытаются помочь. — тактик схватился с постели и стал перед меломаном. — Они мои друзья! Как ты этого не понимаешь?!
— Да ты не заслужил друзей! Они лицемерные твари! А ты доверчивая дрянь! Вспомни кем ты был до встречи со мной?! Правильно, ты были никем! И сейчас таковым являешься. Ты просто урод, что пытается оправдать свои ошибки. Я не понимаю, что в тебе нашел. Я не могу поверить, что Я мог когда-то любить ТЕБЯ. Ты просто кусак шлака, Проул! Не больше!
— Джаз, не говори так. Я ничего не смог бы сделать тогда. — новая волна слез подступила.
— Плакса! Слабак! Ненавижу тебя! — в руке лейтенанта появился ржавый нож. Проул сразу его узнал. Это был тот самый клинок, что поразил искру его лейтенанта. — Ты должен умереть! — Джаз бросился вперёд. Стратег лишь успел закрыть лицо руками, как фантом прошел сквозь него и растаял сзади. Тактик снова разрыдался падая на колени и хватаясь за грудь. Ну когда его уже вылечат?! Когда он перестанет чувствовать боль?!
— Проул? — сзади, на том месте, где растворился его партнёр, послышался тихий, робкий голос. — А я тебя давно искал. Как ты тут? Хотя, судя по твоему состоянию плохо.
— Блюстрик? — прошептал тактик, боясь обернуться. Не хватало ему ещё здесь своего подопечного.
— Проул, расскажи мне, что случилось? — стратег медленно оборачивается. Перед ним и правда стоял юнлинг с голубой броней. Но… Он отличался от других фантомов. Он был… Был добрым… Даже сияние от него было белым, а не тёмно-синим.
— Блюстрик… — казалось, что больше он ничего не мог произнести, лишь одно имя. — Прости меня, Блюстрик. Я не уберег и тебя. — снова волна всхлипов и слез.
— Что ты, Проул. Не вини себя за это. — тактик запнулся. Фантом его помощника первый, кто не хочет отомстить ему. — Ты сделал для меня и так слишком много. — лучезарная улыбка озарила фейс юноши. Но и она исчезла через мгновение, когда мех присел и поднял фейс опекуна вверх.
— Я схожу с ума? Да? Ты ведь очередной фантом. Так как ты прикасаешься ко мне? — бледная от недосыпов и кошмарных ночей оптика трепетала в свете ярких синих глаз младшего праксианца.
— Что? Нет. Ну что это за глупости. Ты не прав в обоих домыслах. — парнишка хихикнул. По-доброму и любяще. — Давай, подымайся. Не гоже тебе на коленах стоять, — оптика не отрывалась от фейса напротив и тактик повиновался. На дрожащих ногах скопировал движения подопечного и поднялся, — Ну посмотри на себя. Что ты наделал? А? Ты совсем бледный. Совсем устал.
— Кто ты? Или… Что? — прохрипел стратег. В какой-то степени было стыдно перед младшим датсуном.
— Я Блюстрик. — мальчишка опять рассеялся, звонко и добро, как тогда, на его руках, перед дезактивом. Проул даже дрогнул, как сбоку снова появился Джаз.
— Я не закончил ещё! — он начал наступать на праксианца, как одна рука младшего тактика взмахнула и под строгое: «Молчать!», фантом снова испарился.
— Как ты…
— Тише Проул. Просто давай ты присядешь? Думаю у тебя безумно болят ноги. — ему опять улыбнулись и монохромный сел. — У тебя очень много вопросов, я это вижу и позволю задать каждый. Только давай по одному. — мальчишка присел перед наставником, взяв его руки в свои.
— Я… Ничего не хочу знать. — Проул опустил голову. — Я просто хочу, что бы ты остался со мной. Это возможно? — Блюстрик, тепло улыбаясь, кивнул.
— Ложись отдыхать. Ты много пережил. И ты должен лечиться. Я знаю, что у тебя все получится, Проул. Знаю.
— А если я закрою глаза, ты не исчезнешь? — оптика Проула в ужасе сузилась, когда ее хозяина мягко подтолкнули на бок.
— Нет. Конечно нет, Проул. — тактика уложили, и когда тот с опаской выключил оптику, руки младшего датсуна опустили на дрогнувшим плечи плед. И фейс стратега расслабился.
— Блюстрик? — Проул, все также с отключённой оптикой, услышал тихий смешок.
— Да, Проул. Я ещё здесь. Что ты хотел?
— Джаз меня ненавидит? — оптика монохромного, все же включилась, а искра пропустила удар, когда тишина длилась непозволительно долго.
— Нет. — ответил юноша. — То, что тебя преследует — плохой плод твоего воображения. Джаз все так же любит тебя. Все также лелеет и боится, что ты раньше времени попадешь к Великой Искре. — на какой-то момент снайпер замолчал поворачивая голову к опекону, — Так ты понял кто я? Ты даже после смерти заставляешь меня восхищаться твоим умом. — сидевший на полу Блю, развернулся к едва улыбающемуся стратегу, и сел на колени, сложив руки на них. — Джаз безумно тебя любит, Проул. И никогда бы не сказал, всей той гадости, что ты слышал на протяжении многих месяцев. А ещё это он всегда оберегает тебя. Он твой ангел хранитель. И при чем очень сильный. Каждый раз, когда ты пытаешься свести счета с жизнью, Джаз крепко держит твою душу здесь. Он не отступит, пока ты не станешь счастливым. — очередная улыбка.
— А я могу его увидеть? — тактик не надеялся на большее, но попробовать стоило.
— Нет. Это запрещено. Праймус позволяет делать нам все что угодно в Колодце, но есть и некоторые правила. Одно из них гласит, что хранитель не может появляться перед своим подопечным ни в коем случае. Причин и последствий мы не знаем, но рисковать нарушать правила не хочется.
— Спасибо, Блюстрик. Мне стало на много спокойнее. — тактик опять выключил оптику. — Как мне тебя отблагодарить?
— Эх… — понимая, что старший датсун не отстанет, младший придумывает плату: — Я сладкого хочу. Наверху я не могу почувствовать вкусы, если только мне ничего не принесут здесь. А я безумно люблю сладкое. — Проул захихикал.
— Хорошо. Я принесу тебе сладкого.
— Правда?! — по-детски наивен. Как всегда. Проул кивает и перед падением в царство Морфея, слышит радостное: — Да! Я буду ждать, Проул. С нетерпением.
***
Проул улыбается во сне. Ему сниться вальс. Первый танец, что он когда-либо танцевал принадлежал Джазу. В тот день команда узнала об их соузе и по традиции молодые должны были станцевать. Монохромные выбрали земной танец не просто так. Он им нравился. Он был спокойный и незамысловатый.
***
Утро настало неожиданно. Проула разбудила медсестра, что принесла ему очередную порцию лекарства.
— Вы долго сегодня спали, Проул. — улыбнулась девушка. На часах был полдень. — Мы даже заволновались, когда вас в столовой не застали, но потом поняли, что с вами все хорошо. Ваша еда и лекарство. — тактику протянули поднос. Монохромный огляделся вокруг, но Блюстрика нигде не было. Приснилось что ли?
— Спасибо, — прохрипел стратег, принимая еду. Он улыбнулся медсестре и та просто засияла от счастья. Проул начал трапезу, когда фем ушла прочь. — И тебе спасибо, Блюстрик. Спасибо, мальчик мой.
***
Так прошло ещё несколько месяцев. И знаете от депрессивного Проула почти ничего не осталось. Он был счастлив. Впервые счастлив за такое долгое время.
— Что же, Проул. Могу вас поздравить. Я смело могу выписывать вас домой! — стратег широко улыбнулся.
— Вам спасибо, доктор. Я рад, что попал именно в ваши руки. — они пожимают манипуляторы и монохромный, не сдерживаясь, обнимает врача. Тот лишь похлопал его по плечу и отпустил собирать вещи. Они с Праймом согласились встретиться возле мемориала Праймам, дабы погулять и просто пообщаться. Сегодня была среда, а значит Рэтчета он увидит лишь через сутки, так как тот завтра будет отсыпаться после двойной смены в больнице.
***
Проул ещё раз поблагодарил доктора и со словами: «Надеюсь я больше не увижусь с вам здесь» отправился на автобусную остановку. Теперь он свободен. Ну почти. Экс-стратег заходит в кондитерскую и набирает парочку килограмм самых вкусных конфет. Он со всем удовольствием идёт к двум его самым дорогим могилам и делит сладости на пополам. Один Блюстрику, вторые Джазу. Он долго ещё сидит у их могил и улыбается, пока не зазвонил будильник. Проул прощается с парнями и обещает вернуться ещё.
