клетка разума.

— …Тэхён… Тэхён, посмотри не меня. Глубокий бархатистый голос звучит как из-под толщи воды, насильно вытягивает на поверхность, на которую он так не хотел попадать. Кислорода становится катастрофически мало. Мелкая дрожь заставляет зуб на зуб не попадать, ошибаться, пуская кровь самому себе. Металлический привкус, смешанный со слюной вызывает приступ тошноты, омерзения и отвращения. — Тэхён, скажи, есть ли что-то, что тебя мучает? Чонгук снова строит догадки, но впервые боится ошибиться. Опыт показал, что карточный домик имеет свойство рушиться. Ручка в его руках выписывает кульбиты, иногда громко соприкасаясь с пластиком папки и создавая какофонию ни разу не повторяющихся звуков. С каждой секундой молчания и ожидания растёт и сгущающееся в воздухе напряжение, нос Чона будто ощущает запах озона, как при наступлении тяжелых свинцовых грозовых туч. Ким выглядит так, будто хочет что-то сказать, но на языке невидимый замок. Будто если с его губ сорвётся слово — он будет жестоко наказан. С людьми, имеющими «травму души», как предпочитает выражаться Гук, работать тяжело. Будто перед тобой лежат концы десяти разных нитей, и лишь одна ведёт к выходу из лабиринта мыслей. Однако, если ты схватишься за верную — все пойдёт как по маслу. — Понимаете, — Тэхён выглядит куда увереннее человека, зашедшего к доктору пятнадцать минут назад. — На самом деле, со мной все в порядке. Для юноши такое слышать не в первой, он лишь хмыкает и чуть качает головой. Не болеет? Все в порядке? Тогда что он здесь делает? Нередко случалось и такое, что к ним отправляли здоровых людей, в силу родственных междоусобиц и дележки наследства, но то были старики, которых вполне можно было выдать за сумасшедших, а здесь молодой парень, ещё даже не познавший жизни. Предположения, сменяющие одно другое, в голове путаются и создают полный бардак. Чонгуку так и не удалось ничего выяснить за час разговоров. Пациент то и дело твердил, что абсолютно здоров, и вёл себя подобающе; Гук почти начал верить. Рабочий день подходит к концу, намджуновское собрание не за горами. Голова итак пульсировала от напряженной работы, а тут ещё и разборки. Парень тихо открывает дверь в ординаторскую, где в полумраке на диване уже сидят и что-то обсуждают Юнги и Чимин. — Гук-а, выглядишь неважно, что-то болит? Он хотел бы сказать, что ноет совершенно все, в частности душа, но это лишь обычная каждодневная рутина и то, что входит в ее норму. Чон отмахивается и тянется к шкафчику. Электрический чайник вовремя вскипает, оповещая всех присутствующих громким щелчком, и парень наливает себе кофе, усаживаясь за стол. Намджуна все ещё нет. В такие моменты можно начать волноваться, произошло что-то непредвиденное. Однако, не успел Гук загрузиться ещё больше, как мужчина молча входит, сдвигая брови к переносице. — Я вас надолго не задержу, скажу о самом важном, и можете разойтись. — тяжелая рука отодвигает стул и садится, шумно выдыхая. Под его глазами тёмные круги, капилляры полопались. «Кто ещё тут неважно выглядит» — думает парень и прикусывает язык, чтобы случайно не озвучить. Все подходят и занимают места в полной тишине, лишь скрежет стульев отражается эхом от стен. Намджун выглядит слишком серьёзным, никто не хочет говорить. Сокджин даже подавил чих, корча забавную гримасу, над которой не посмеются, ведь себе дороже.На данный момент это ощущается как прогулка по минному полю: никогда не узнаешь, где взорвется. Ким какое-то время молчит, переваривая прошедший день, трёт лицо ладонями и несколько раз моргает, прежде, чем взять листы бумаги и прищуриться. — Наша больница находится под угрозой исчезновения, — он с трудом поднимает голову, потирая мышцы, и обводит взглядом всех присутствующих, — это место уготовано под снос. Единственное, что можно было услышать сквозь пелену напряженной тишины, это жужжание холодильника в углу. Ни у кого не находилось и слова, чтоб вставить или возразить. А был ли смысл возражать? Наверняка, все давно уже решено. Чонгук не думал, что этот день может стать еще хуже. Но он стал. Парень прокашлялся и выдавил что-то, вроде: «когда?» Через две недели. Утро следующего дня не встретило Чона жизнерадостным пением птиц и яркими лучами солнца. Небо затянуло тучами, оставалось только считать минуты до первой капли дождя. В отделении психиатрии было неожиданно тихо, шума не было слышно даже из палат. Чонгук почти не спал всю ночь, только и делал, что буравил взглядом стену. Будь у него сверхспособности — дыра зияла было не только в стене коридора и кухни, я появилась бы и у соседей. — Ты, по-моему, уже на 99% состоишь из кофе. Не много ли? — всегда улыбчивый Хосок входит в ординаторскую с чем-то, похожим на деформированный оскал: уголки приподняты так, будто их подцепили на крючки. — Нет, хен. Кофе много не бывает, сам знаешь, — Чонгук пытается улучшить положение чуть более приветливой физиономией, но, готов поспорить, выходит из рук вон плохо. На этом диалог обрывается. И не продолжается даже тогда, когда Юнги и Чимин беззвучно, словно тени, проскользают, едва слышно захлопнув двери кабинета. Если раньше парень приходил сюда расслабиться и побеседовать с коллегами, то теперь обстановка только и делает, что нагнетает. Во всей этой суматохе он почти забыл про приём. Быстро опрокинув в себя ещё толком не остывший кофе, зажмурившись и тихо выругавшись Чонгук вылетает из кабинета и быстрым шагом направляется в сторону своего кабинета. По пути поговорив с медсёстрами, проигнорировав из заигрывания и оценив ситуацию (а именно, что кроме них никто пока не знает о будущем больницы), юноша открывает дверь, и его будто прибивает к стене невидимой десятитонной плитой. Он думал, что уже бесстрашен перед чем бы то ни было, но тело, однако, все ещё потряхивает. — Тэхён.. — Чон пытается отдышаться, по наитию хватается за сердце и встаёт на ноги, прежде успев скатиться на пол, — ты что здесь делаешь… Каким бы очаровательным ни было лицо пациента, но увидеть его вот так внезапно в сантиметре от открывшейся двери — нонсенс. Парень молчал, и доктору на секунду показалось, что его вопрос был проигнорирован, но тут Ким поднял взгляд на циферблат. — Сестра Чхве сказала, что в половину у меня приём, — Чон почти что видит презрение в глазах стоящего напротив, — сейчас тридцать пять минут. я сначала постучал, но не услышал ответа, затем приоткрыл дверь, но не увидел вас внутри. — И это была весомая причина вламываться и пугать меня до смерти? — парень усиленно пытался переиграть чужака на собственной территории, но его будто снова и снова прижимало к полу. на этот раз не невидимой стеной, а жестким и непоколебимым взглядом Кима. — Вы сами напугались. Это прозвучало до абсурдного просто. Чонгук пытался было что-то сказать, но единственное, что получалось — раскрывать рот как рыба на суше. Продолжать этот разговор показалось идеей бессмысленной и бесперспективной, поэтому шатен решил сразу перейти к делу. Взяв в руки листок и ручку, которые наверняка ему не понадобятся, он выдвинул стул из-за стола и сел напротив. Исследования доказывают, что отсутствие преграды между говорящими повышает уровень доверия. — Итак, Тэхён, — вперившись в недовольное выражение лица и закатывающиеся глаза, Чон опешил. Как минимум потому, что вчера этот пациент вёл себя совершенно иным образом, — ты все ещё не надумал мне ничего рассказать? Чужие тонкие ноги образовали крест. Определённо знак того, что раз вчера не ответили, то сегодня подавно не будут. Забавно, что многие сами приходят за помощью, а этот парень упорно от неё отказывается. Лицо Гука в момент теряет всякие эмоции. Как он сразу не догадался? В миг, когда Тэхён в показушном жесте скрещивал на груди руки, край рубашки задрался и Чону открывался вид на фиолетовое запястье. По телу прошёл заряд тока. — Тэхён, будь добр, покажи мне свои руки. Весь пыл пациента исчезает с кровью на лице, что становится белее снега. Вот и зацепка. В глубине души герой-спаситель был рад, что нашёл нужную нить, но удручало то, каким способом и по какой причине это произошло. Тэхён превращается в маленький комок, сворачивается на стуле и начинает трястись. Чёрные кудри подрагивают вместе с их носителем, будто разделяя переживания. — Нет.. — откуда-то снизу доносится всхлип, — Это плохая идея. Я не хочу. Чонгук уже предчувствует надвигающуюся бурю и судорожно ищет ответ на решение проблемы в голове. — Ничего страшного не слу… Все папки, аккуратно сложенные на столе, с грохотом сыпятся на пол от удара рукой. И на этом брюнет не останавливается. За документами летит стул, а сам парень падает и жмётся в угол, утробно рыча и рыдая. Чонгук, честно говоря, на секунду даже растерялся, но затем, не обращая внимания на беспорядок, понижая голос почти до шепота и поднимая руки вверх, демонстрируя раскрытые ладони, встаёт перед Тэхёном на расстоянии достаточном, чтобы он почувствовал себя в безопасности. — Все хорошо, Тэхён, я больше не задам тебе ни одного вопроса. Доверься мне. Удивительно, но юноша относительно быстро перестаёт содрогаться и смотрит на доктора. Только вот взгляд у него какой-то стеклянный. Будто и не живой вовсе. Медсестра, вызванная Чонгуком с помощью кнопки под столом, быстро уводит Кима, а шатен, устало откидываясь на стуле решает, что сегодня кофе придется заменить чем-нибудь покрепче. Дверь издаёт щелчок и сигнал, когда владелец квартиры входит в помещение и включает свет. Чон ставит пакет с продуктами на стол и выгружает покупки, ненадолго задерживаясь на бутылке с коньяком. Возможно, это было поспешное решение, но раз уж она тут стоит и манит, то грех не воспользоваться. Буйных пациентов в его жизни было немало. Бывало, даже опрокидывали стол или лезли с кулаками. Но данный случай пробрал до мурашек не тем, что жертва обстоятельств внезапно взбесилась (хотя, может и не совсем внезапно), а отсутствием осознания. Чонгук было подумал, что перед ним не человек, кукла какая. — Бред.. — парень цокнул и открутил крышку бутылки. Интерес, все эти дни таящийся и бурлящий под грудиной, снова дал о себе знать, и руки сами потянулись к ноутбуку. Ещё с их первой встречи Чон заприметил что-то необычное в этом парне. «Бабочка». Юноша готов был поспорить на деньги, что просто вот так это насекомое никто бы не заметил. Да и ещё с окна больницы. Может, у него отлично развитое зрение? Работа врача хороша тем, что ты практически всегда можешь добыть информацию о человеке. Нет, пользоваться этим в личных целях никто бы не стал, но утолить своё любопытство никто не запрещал. В конце концов, Тэхён его пациент, а значит, что должен знать о нем хоть что-то. Прискорбно было не подумать об этом раньше. Чонгук делает глоток и давится, сдерживаясь, чтобы не выплюнуть все на клавиатуру. Имя: Ким Тэхён. Возраст: 24. Место рождения: г. Тэгу, Юж. Корея. Адрес проживания: ул. Тондэмун… Пазл начал постепенно складываться. Отец Тэхёна — важная шишка. Гук бы даже сказал очень. Тогда в какой-то степени становятся понятны синяки на теле парня. Но не слишком ли глупо отдавать его в таком виде? И вообще отдавать?.. Может, он незаконнорождённый? И от него таким способом хотели избавиться? Только когда ему стукнуло двадцать четыре? Голова готова была взорваться от нескончаемого потока вопросов. Парень решил завтра побеседовать с глав.врачом, а сегодня закрыть крышку ноутбука и лечь спать. А вообще, какого черта ему говорить с кем-то? Тэхён — лишь один из его пациентов, не более.