Cherubim

Бенихиме держится на расстоянии от Техноблейда. Рядом есть знакомое пространство, где Техноблейд спит, но он его не занимает. На плечах плаща Техноблейда есть место, покрытое едва заметными следами от когтей, и дополнительное сидение на седле его лошади, ожидающие, когда его займет кто-то другой. Но Бенихиме предпочитает неторопливо лететь над головой, и Техноблейд позволяет ему это делать без особых возражений. Он не упрекает его даже в те моменты, когда Бенихиме не хочет оставаться рядом с ним, как Филза. Он не знает, чего от него ожидают? Ожидал ли Техноблейд, что он спросит об этом? (Хотел ли Техноблейд, чтобы он спросил?) Но Смерть терпелива, как и ее Ангел, поэтому Бенихиме может наблюдать и ждать на расстоянии. Он сидит в тенях ветвей дерева, когда одна из его ворон замечает молодого бога, взводящего свой арбалет. Бенихиме наклоняет голову. Он щелкает рогами и чувствует резкий всплеск магии, исходящий от наконечников арбалетных болтов. Интересно. Кажется, они собираются его убить. Главный вопрос заключается в том, волнует ли Бенихиме, что Техноблейд умрет? Его пока не волнуют обязанности Крови и Завета. Не все ли равно, если он провалит свою миссию? Не все ли равно, если эти добрые глаза больше никогда не посмотрят на него? (Если эти руки никогда не прикоснутся к крепкому коню, никогда не обработают землю в поисках корений и трав. Если на этом лице больше никогда не появится радости от вкусной еды, или эти уши никогда не услышат пения птиц.) Бенихиме наблюдает, как арбалет молодого бога нацеливается на затылок Техноблейда. (Его веснушки сделаны из золота. Бенихиме раньше этого не замечал.) Волнует ли Бенихиме, что Техноблейд умрет? Конечно, эта стрела не убила бы его. Конечно, он не может умереть. (Он обещал.) Конечно, Техноблейд никогда не умирает. (Разве это должно его волновать? Разве так страшно оставаться одному?) Волнуют ли его стеклянные банки и изумрудные серьги, поваленные оливковые деревья и сломанные чайные столики? Волнует ли его присутствие вечности, такой реальной, яркой и живой, что порой на нее больно смотреть… Бенихиме не знает ответа. Бенихиме никогда не узнает, будет ли он волноваться из-за смерти Техноблейда. Потому он уже спрыгивает с дерева, отталкивая чужую голову с траектории выстрела когтистыми лапами, как раз в то время, чтобы стрела молодого бога срикошетила в его собственное лицо.

-<>♥<>-

– Привет. Бенихиме ничего не говорит. Техно мягко берет его за плечи. – Эй, зачем ты это сделал? Он все еще не отвечает. – Я бы пережил этот выстрел, – говорит Техно. – Ты ведь знаешь это, верно? Даже если это была божественная магия, у меня достаточно толстая шкура – я бы справился, даже если бы в меня попали. Ты же знаешь это. Он мог бы кивнуть. Или наклонить голову. Жест настолько неуловимый, что нельзя сказать наверняка. – Ты знал это и все равно попытался меня защитить, – предполагает Техно. – Почему? Бенихиме подносит руку к изумрудной серьге Филзы. Он смотрит на Техноблейда затуманенными болью глазами - повязка с зельями все еще наложена на его лицо - и он улыбается. У Техно замирает сердце. – Ты не обязан этого делать, – настаивает он. – Я знаю, что у нас с Филом… что-то происходит, но тебе не нужно действовать вместо него. Я знаю, что ты здесь в первую очередь для того, чтобы защищать Фила, а не меня. Тебе не нужно рисковать своей жизнью только потому, что ему не все равно… Мне не все равно. Это тихий, хриплый голос. Едва слышное дыхание, призрак на ветру. Ты мой друг. Бенихиме наклоняет голову к руке Техно, его шепот теряется где-то в копытной ладони. Ты мой друг. Дрожащее дыхание Техно превращается в нерешительный смех. – Ты не хочешь остановиться на этом поподробнее? – Спрашивает Техно, шутя только наполовину. – Честно говоря, я был почти на 90% уверен, что ты считал меня странным соседом Фила по комнате, которого тебе приходится учиться терпеть. Теперь мы друзья, тихо чирикает Бенихиме. – Подробности? Нет. – Хорошо. – Техно моргает. – Ладно. Я могу с этим жить.