***
Пальцы быстро перебирали пряди волос дочери. Русые волосы, волнами спускались до лопаток. Где-то промелькивали белые пряди. Дочь была совсем не похожа на Катерину. Лишь зелёные глаза, совсем как у матери. Селестина выросла. Уже не было той маленькой девочки, что бегала по дому, радостно смеясь. Дора всегда играла с девочкой, пока мама и бабушка Агата были заняты. Селестина любила этот дом всей душой, поражаясь загадочности Доры. Селестина. Мама часто предупреждала не общаться с кудрявыми мальчиками, хотя не рассказывала почему. Юная девушка в пять лет, как положено, получила дар. Дар внушения. Но ей строго настрого, запретили использовать его, в своих целях. Лишь промолвит она «Ходят слухи…», да все что скажет Селест, все исполняется. Девушка была послушной, всегда спокойной и рассудительной. Никогда не противоречила маме и бабушке. Но кто сказал что Селестина была счастлива? Она хотела свободы, свободы слова и решений. Хотела путешествий и новых знакомых. И узнать всю правду, что не нарочно скрывает от нее семья. — Селестина, не крутись. Сегодня все должно пройти безупречно. — Катерина вплетала ленту в косу Селестины. Ну да, конечно. Сегодня придут новые гости, которые уже настолько надоели Селест, что ей было даже думать неприятно о них. — Ты наконец должна выбрать себе мужа, Селестина, как ты не понимаешь. Это пойдет во благо… — Семьи. Да, я знаю, мам. Но не хочу. Катерина думала лишь о семье, которой никогда не было у неё самой. Она хотела счастья, но так и не нашла себе мужа за те пятнадцать лет, пока росла Селестина. Бабушка Агата была в городе, покупала продукты, на ужин. Они хотели «идеала». Все и так считают Селестину прекрасной девушкой, к ней часто подходили знакомиться парни, но ни один не нравился девушке. Ну не тянулась к ним душа, что поделать. — Вот именно милая. Для семьи. — Катерина туго завязала ленту, от чего Селестина зашипела. — Мам, ну зачем так сильно? — Селестина подошла к зеркалу и оглядела себя. Выглядела она очаровательно, для всех, кроме себя. Белая рубашка,длинные рукава, с затейливым рисунком цветов. Красная юбка в пол. Бр, тошно на себя смотреть даже. Русая коса, лежащая на левом плече девушки. Единственное что нравится ей в этом тошнотворно приторном образе. Зелёные глаза критично оглядывали себя. — Ещё скажи что тебе не нравится. — сказала Катерина дочери, наблюдая за ней. Самой женщине было жаль дочь. Она хотела чтобы её маленькая девочка была счастлива, но… Она не знала что делать. Катерина не могла позволить дочери всю жизнь ходить одной, как сама она. За всю жизнь в Лондоне, Катерина не нашла не одного мужчину, что будет с ней до конца. — Да, мам, мне не нравится. — тихо, но твердо сказала Селестина. — Мне ничего не нравится. Ни то, что мы живём в Доре, соблюдая правила бабушки Агаты. Ни то, что вы все рветесь отдать меня замуж за парня, который мне не нравится. — чуть ли не кричала девушка. — Зачем все это...? Зачем все это мне, мам? — уже спокойно спросила Селестина. — Для твоего же счастья, милая. Ты же не хочешь ходить всю жизнь одна, как я например. Или как бабушка? Мы хотим для тебя счастья. — ответила Катерина серьезно смотря на дочь. Селестина утихомирила свой пыл. — А я не хочу такого счастья, мама. Я не хочу быть для всех куклой, не хочу чтобы люди считали меня идеальной. Я хочу быть собой! Самой настоящей собой. Как же её все достало. Она устала терпеть. Все пятнадцать лет ее проживания в этом доме, ей твердят одно и тоже. «Ты должна». — Давай уедем, мам? Куда нибудь подальше. Может ты найдешь там мужа? И мы будем счастливы. Но вдали от Лондона, мама. Здесь нет счастья для нас. Понимаешь? — пыталась уговорить Селестина мать. — Милая, а как же бабушка? Как же Дора? Как мы из одних оставим? — Верно, Катерина. Никуда вы не уедете. Вы стали частью этого дома, так соблюдайте же традиции. — говорила вошедшая без стука Агата. Она сурово посмотрела на «внучку». — Ходят слухи, ты забываешь про этот разговор. — мягко сказала Селестина, смотря на бабушку. — Ах, ты маленькая…— начала Агата ругать Селест. — А что случилось? Давайте, давайте, Вудды ждут! — вдруг сменила тему Агата и ушла из комнаты. — Селест! Так нельзя. Мы же тебе запрещали! — Да? Ой. — усмехнулась Селестина. — Мам, мне надоело слушать все ваши запреты. У меня нет даже возможности дышать спокойно. Ну так что? Поедем куда-нибудь? — весело спросила она. — Есть у меня одна знакомая во Франции. Можно ей написать, спросить, не против ли они нашей поездки к ним. Селестина засияла. — Спасибо, мамуль. Катерина обняла дочь. Девушка обняла ее в ответ. Все же, хорошо, вот так стоять рядом с матерью, прижимаясь к ней всем телом и ощущать тепло, любовь… — Так, милая, пойдем. «Давай, давай, Вудды ждут!» — повторила Катерина слова бабушки. Селестина засмеялась, а мать лишь улыбнулась ей в ответ.***
— Здравствуйте! — поздоровалась Катерина с гостями. Бабушка Агата уже сидела за столом и мило беседовала с гостями. Взрослая женщина, с удовольствием поддерживала диалог, иногда посмеиваясь и кивая. Рядом с ней сидел парень, лет семнадцати, а можно и больше. Блондинистые волосы, серые глаза. Такую необычайную красоту Селестина видела впервые. — Здравствуй, Катерина, Селестина. — женщина улыбнулась новоприбывшим, а бабушка Агата указала на стул. Селестина села рядом с матерью, которая расположилась по правую руку от Агаты. Сама бабушка, сидела во главе стола. С левой стороны от неё сидели гости. Напротив Селестины сидел тот самый красивый парень. — Я Оскар. — тихо, чтобы не услышали взрослые, представился парень, специально для Селест. Видимо все уже и так знали его имя. — Селестина. Хотя ты наверно уже знаешь. — так же тихо сказала Селест. Оскар кивнул, мол, да, кто же тебя не знает. — Селестина, а тебе нравится в Лондоне? Не хотела бы ты путешествовать? — вдруг спросила у неё старшая Вудд. Как оказалось её звали Эмма. — Ну, я совсем не помню где родилась, да и всю жизнь я провела в Лондоне. Так что да, мне нравится этот город. А путешествовать я бы очень хотела, это ведь так интересно познавать мир. — задумчиво ответила на вопрос Селестина. Миссис Вудд покивала и посмотрела на внука. — Мы с бабушкой много путешествуем. — начал Оскар. — И нам было бы приятно если бы ты, разумеется с твоей семьей, поехала с нами в поездку в Колумбию, в городок Энканто. Говорят, там невероятные красоты. — Оскар кинул задумчивый взгляд на Селестину, видимо ждав её ответа. — Ой, я… — Селестина посмотрела на бабушку. Её взгляд будто бы говорил «Делай что хочешь. Я одобряю твой выбор.» С чего бы это, её мнение об «идеале» Селестины так изменился? Неужели это все влияние дара Селест? — Я с удовольствием, но не знаю на счёт своей семьи. — произнесла Селестина, переводя взгляд с Агаты на маму, которая смотрела на неё. — Почему бы и нет. — бодро произнесла Катерина. Агата кивнула, улыбаясь. — Мы рады. — сказала старшая Вудд. — Послезавтра мы выезжаем, где-то в десять утра. Будем вас ждать у нашего дома.***
— Вчерашний ужин прошел чудесно. Прекрасно! Очаровательно! — воодушевлённо говорила Агата, сидя на диване в гостиной. Рядом с ней, на кресле, сидела Катерина, попивая чай. На ковре рядом с диваном лежала Селестина, читая какую-то новую книгу. Агата даже не возражала, её настроение знатно повысилось, что удивляло всех обитателей дома-Доры. — Селест, а как тебе Оскар? — спросила Катерина у дочери. — Ну… Он мил, начитан. С ним интересно общаться… Но я даже не знаю. — пожала плечами девушка, отрываясь от чтения. — Ой, это вот сейчас ты так говоришь. — казалось, настроение Агаты нельзя испортить даже смертью.— Эмма говорит, многие девушки заглядываются на Оскара. А вот он, на тебя. — подмигнула Агата Селестина, на что она немного покраснела. — О боже, это что, у нашей ледяной принцессы румянец? Ох, Агата, вы засмущали девчушку. — Мама, ну… — тихо пробормотал Селестина. Агата засмеялась. Вслед за ней усмехнулась и Катерина. И даже у Селестины промелькнула мимолётная улыбка. — Ладно, что-то мы слишком отстранились от темы. Нужно собираться на завтрашнюю поездку в Колумбию. — уже серьезно проговорила бабушка и встала с дивана. — С вами конечно хорошо, но я пойду собираться. — Я тоже пойду. Селест, не засиживайся. — девушка кивнула матери, не отрываясь от чтения. Книга была интересной. Невероятные приключения главной героини, с её второй половинкой. Они вместе преодолевали трудности… Но в конце оба должны были умереть. Она как-то невзначай открыла последнюю страницу и увидела это. В тот вечер она ходила грустная, ведь ей так пришлись по душе эти персонажи. Раньше, Селестина хотела чтобы у неё был такой же чудесный парень, такие же захватывающие путешествия.. Но это все раньше, сейчас она хочет быть свободной как птица.***
— Так-с, что же мне понадобится в этом Энканто? Что за название вообще? — Селестина стояла рядом со шкафом и выбирала что же засунуть ей в сумку. Первоначально она выбрала несколько платьев, удобных и не слишком праздничных. После в сумке появились две юбки и три рубашки. Юбки были голубой и красной, той самой в которой она была вчера, а рубашки обычные белые, с различными рисунками. Рядом со всем этим, лежали невысокие сапожки и туфли, на невысокой подошве. Пальто, бежевого цвета, так как в Лондоне было достаточно холодно. Кинув в сумку ещё несколько вещей, Селестина довольно улыбнулась. — Вот и все, Селест. Удачи тебе завтра, что ли… И не влюбляйся. — говорила Селестина, сидя на кровати. — Особенно в парней, которые живут в Энканто. — твердо сказала себе она.***
Раннее утро. Солнце только начинает проявляться, а неугомонные люди уже ходят по улицам, мешая спать таким соням как Селестина. Девушке всегда приходилось рано вставать, из-за этих вечно довольных голосов жителей Лондона, ну или дождя. Хотя сегодня, ровно в восемь утра, Селестина заплетала себе косу, перевязывая её белой, атласной лентой. На ногах были простые белые туфельки, удобные для дороги, а жёлтое, свободное платье отлично подчеркивало фигуру девушки. Закончив дело с волосами, Селестина спустилась на первый этаж. Дора дружелюбно помахала несколькими дверьми. Селестина помахала ей ручкой. — Селестина. Выглядишь чудесно, ну, как всегда. — улыбнулась бабушка и поставила перед Селест тарелку с завтраком. Бабушка сильно изменилась после… После того как Селестина заставила её забыть. Неужели это так сильно влияет на людей, поэтому мама запретила ей… Внушать людям то, чего она хочет? Нет. Она никогда не хотела заставлять людей. В последний раз это вышло случайно. Взрослые просто вывели её на эмоции, вот она и… Нет. Это все просто оправдания. Она хотела заставить Агату забыть. Нет. Эмоции приходится держать под контролем уже столько лет. О да… С пяти лет, ей приходилось держаться, чтобы не ляпнуть чего-нибудь непростительного. Чего-нибудь того, что заставит людей подчиниться ей… Ещё в маленьком возрасте она не понимала всей важности… Этого… Селестина не знала как это называть. Первый раз это случилось в семь лет. Катерина не уследила за малышкой. «Ходят слухи, что ты получишь серьезную травму, от которой забудешь обо мне. " В тот день её сильно отругали, после чего девочка не могла выходить из дома целую неделю. Второй раз случилось в двенадцать. Девчушка из школы, рассказывала сплетни про Селестину, мол, смотрите она живёт в том самом страшном доме, будет ужасно если она тоже будет «странной», как и прошлые обитатели дома. Селестина не сдержалась. «Ходят слухи, что ты будешь каяться об своих словах и до конца жизни тебе будут говорить похожие слова.» Ох, тогда было ещё хуже чем в первый раз и, если память не подводит Селестину, та девочка долгое время не ходила в школу. А сама Селест получила серьезный выговор, с наказанием. Последний раз это произошло вчера. Селестина вновь не смогла взять контроль над эмоциями и снова внушила то, что ей хотелось. Этот дар сильно изводит девушку, но что поделать? — Что-то ты сегодня задумчивая. С тобой все хорошо? — спросила Катерина, которая сидела рядом с дочерью. Оказывается уже все сели за стол и собирались завтракать. Перед девушкой стояла яичница и чай с лимоном. Селестина вздрогнула и покачала головой, отгоняя неприятные мысли. — Да-да, мама, все хорошо. Приятного аппетита.— и начала быстро впихивать в себя яичницу. Есть не хотелось, но надо было. Все же, сколько им придется ехать до этого загадочного Энканто? — И так. Я поговорила с Эммой, мы на месяц едем в Колумбию. Это будет захватывающее приключение для нас, которых никогда не выходили за пределы Лондона, да? — вдохновенно говорила Агата, уже второй день находят в хорошем расположении духа. «Нам же и хорошо» — думала Селестина, смотря на бабушку. — Да. — одновременно ответили Катерина и Селестина. — Ну что ж, тогда скоро выходим? Все же, живут они далеко от нас. — мать с дочерью кивнули. Селестина взяла грязные тарелки и отнесла к раковине. После, открыв кран начала быстро мыть тарелки, но тут одна выскользнула из её рук и полетела вниз. Через пару секунд на деревянном полу лежали лишь осколки. — Ой, я… — Селестина села на на корточки и начала собирать осколки что побольше. — Селест, ну-ка отойди. — сказала Катерина. — Давай, давай, иди, я сама уберу. — Мама, я…— Селестина пыталась что-то сказать. — Милая, мы сами все уберем, а ты пока наши сумки спусти вниз. — сказала уже Агата, помогая Катерине убирать остатки от тарелки. Селестина кивнула и быстро ушла. Девушка побежала на второй этаж. Голова шла ходуном. Почему тарелка разбилась? Что это значит? Как она вообще смогла разбиться? Может так и должно быть? Скажете: Селестина, ты просто себя накручиваешь. Но это не так. В этом доме было просто нереально что-то разбить, ведь Дора, это же Дора. В этом доме ценились все вещи, да и сам дом, не давал что-то разбить. И вот, тарелка упала, а дом никак не реагировал на это. Что же случилось? Почему так? Зайдя в комнату бабушки она увидела необычайную картину: по середине комнаты стояли огромные песочные часы, где песок медленно падал вниз и ровно через двадцать четыре часа меняли свое положение. Остальная вся комната была покрыта различными цветами, зеленью и была похожа на какой-то тропический лес. Рядом с часами стояла мягкая кровать, с небольшими тумбочками по краям, тоже расписанные всякими узорами цветов. Сумка с вещами стояла около порога. Обычно Агата не пускает её вглубь комнаты. И Селестина старается придерживаться этого правила, ведь эти громадные часы, та-а-ак пугали… После была комната мамы. Она была совсем обычная, ничем не примечательная. Односпальная кровать рядом с окном, шкаф напротив кровати, возле него письменный стол. Был специально выделенный шкаф для книг, ведь мама просто обожала читать. Иногда Селестина брала у неё книги, но редко возвращала их обратно. И вот, последняя комната, комната Селестины. Войдя в комнату можно было увидеть… Ничего необычного вообще-то. Дверь светилась, так же как то у бабушки Агаты. На ней была изображена сама Селестина, только руки были около рта, будто она что-то говорит. Открывая дверь, кажется что вот вот ты попадешь в сказочную страну, но нет. Ничего волшебного в комнате Селест не было. Открыв дверь вы увидите окно, что расположено прям напротив загадочной двери. Особенность этого окна: оно было просто огромным. Рядом с окном стоял письменный стол, шкаф с книгами, альбомами и всякой прочей канцелярией. Рядом с дверью стояла кровать, а на прикроватной тумбочке, стоял светильник. Загадочный такой, сам по себе светился. Кровать была покрыта голубым покрывалом, а на нем были маленькие жёлтые бабочки. Да вообще по всей комнате, даже на белых стенах, были бабочки. Последний раз взглянув на свою комнату, Селестина забрала и свою сумку. — Селест, где же ты? — говорила бабушка с первого этажа. — Уже… Иду. — Селестина несла сразу три сумки, ведь зачем, туда-сюда туда-сюда бегать по дому, таская по одной сумке. — М-да… Только Селестина могла настолько поленится, чтобы нести сразу несколько сумок. — Ой, ма-а-а-ам. — протянула Селест и поставила сумки на пол. — Уф-ф. Бабушка с усмешкой посмотрела на девушку. — Пойдёмте, нам долго ещё идти. — Бабушка легко взяла свою сумку и первая вышла из дома. За ней вышла и Катерина, а вслед, тоскливо оглядывая напоследок дом, вышла и Селестина. На улице стояла «чудесная» погода. Кутаясь в шарф, Селестина брела за матерью и Агатой. Было холодно, очень даже. «Надеюсь, в Колумбии погодка получше» — думала Селестина. — Ой, Беррингтоны, вот и вы. — радостно сказала Эмма Вудд, стоя рядом с повозкой. Оскар приветливо улыбнулся Селестине, забрав у нее сумку. После и у Агаты, и у Катерины, поместив их в повозку. — Ох, вы наверно нас заждались? Простите… — говорила Катерина. Старшая Вудд помотала головой. — Да мы только что вышли. Ну что, заходите. Поедем! Все начали заходить в повозку. Сначала Эмма, за ней Агата, а после Катерина. Вслед за всеми зашёл Оскар, протянув руку Селестине. Она смущённо поднялась, стараясь скрыть краску на лице. Мама с веселой усмешкой посмотрела на Селест, а Агата сделала вид что не заметила. — А сколько нам ехать? — спросила интересующий её вопрос, Селестина. — Мы честно не знаем, день, два… Или ещё больше. — пожала плечами Эмма. У взрослых завязался разговор довольно быстро, а вот у Оскара с Селест не очень. Девушка немного смущалась этого парнишку, он ей… Нравился? Вряд-ли. Просто какая-то симпатия, гормоны что-ли? Парень же был уверен что ей нравится Селестина. Как подруга. Он наблюдал за ней все то время, пока они ехали. Пересекаясь с ней взглядами, он улыбался, на что девчушка, быстро отводя взгляд, краснела. Ему было приятно.***
— Ну вот мы и в Энканто. Повозка заехала в городок. Такой яркий и солнечный, совсем не похожий на Лондон. В пальто было уже жарко, поэтому снимая его, Селестина выглядывала в окно. Её взору попадались улыбчивые люди, дети, с интересом наблюдая за повозкой. — Нас должны встретить, семейство Мадригаль. Они тут как главные. — рассказывала Эмма. — А чем же они так отличаются от других? — спросила Селестина. — У них есть волшебные дары.