Что будет, если он просто исчезнет за тем углом?

Дик поднимает с пола свои вещи и укладывает рядом с аккуратно сложенной одеждой Барбары. Он уже собирался спускаться вниз из гостевой комнаты, когда услышал неясный шум из коридора. Дверь в комнату Джейсона была приоткрыта. Он раскрасневшийся стоял у зеркала и пыхтел от злости, пытаясь справится с галстуком. Тот, как удав обвился мертвой хваткой вокруг руки и шеи удушливо сжимая в ответ на любые попытки высвободиться. Дик оглядывал почти отчаявшегося Джейсона и так и не решился уйти. Джейсон до последнего бы сражался с галстуком, как отчаянный пират с кракеном до победы или до погибели. Именно этому принципу его и обучал наставник. — Помочь? Джейсон вздрогнул от испуга и обернулся. Грейсону кажется, что младший брат разразится гневной тирадой на свидетеля его фиаско, но он только устало вздыхает и деланно падает на постель. Дика как втягивает в комнату, и он мягко приземляется рядом с ним. — Руки кренделем завязались, – он резко выдергивает запутанную руку, оголяя красный след на нежной коже. Дик поворачивается на брата и видит его профиль. Сейчас он заметил, что кончик его носа был слегка вздернут и это деталь придавала его облику вздорный и характерный тон. Дик по себе знал, что не любой мальчишечий опыт приходил легко и просто. Брюс вряд ли мог заметить потуги приемного сына, учитывая как старательно Джейсон скрывал неопытность или незнание хоть в чем-то, предпочитая броню могущего взрослого парня и вменяя вечную занятость первого. Маленькое крылышко просто уставился в стену, и Дик не удержался от того, чтобы легонько встряхнуть его по волосам. Тот никак не среагировал, хотя Дик точно знал, что Джейсон старательно стережет свою шевелюру от подобных посягательств. Значит, смирился все-таки с вечно тянущимися руками старшего брата, отметил про себя Дик. И на его лице невольно расползлась полуулыбка. Джейсон поворачивается на него в ответ и Дик вдруг точно понимает, что имеют ввиду, когда говорят, что глаза — это зеркало души. Его младший брат умел смотреть по-разному, он мог при желании взглядом зарезать, робко попросить, даже поприветствовать и вот сейчас Дик видел новый оттенок этой обманчиво неброской серой палитры его глаз. Он смотрел пугающе по-настоящему. Дик невольно поежился от подобной открытости, но он никогда не ощущал, чтобы ему взглядом пытались что-то передать. Жаль, он не смог понять, что именно. Он мягко опускает руку на спину Джейсона и приподнимаясь, увлекает того за собой к зеркалу. Джейсон сейчас безропотно отдал контроль и, казалось, обернулся легоньким пёрышком в руках Дика, готовым парить на одних только его выдохах. Старший брат невольно задержал дыхание, лишь бы это легонькое перо не упорхнуло в открытое окно. Он встает позади него и принимается за смертельный узел. Младший брат старательно изучал каждое движение Дика, хотя его глаза невольно скользили к лицу старшего. Они стояли в тишине, обмениваясь взглядами через отражение и Дик точно видел, как Джейсон пытается не двигаться, однако все же вздрагивал, когда теплая рука Дика неизбежно касается его голой шеи или чуть ниже. Джейсон очень сильно подрос. Было непривычно видеть его в костюме и туфлях, но стоит отметить, глаз Альфреда никого не подводил и сейчас перед ним стоял обворожительный юноша с широкими плечами, статной осанкой и длинными ногами. Да, похоже у них в семействе подрастал очередной обольститель сердец. Дик разделался с финальной деталью выходного костюма и положил руки на плечи Джейсону. — Запомнил? — Запомнил. Дик с пару мгновений еще разглядывает брата в зеркале, склонив голову. — Пойдем. У выхода их ждут Барбара и Брюс. Она встречает его улыбкой и провожает взглядом его спадающую с плеча Джейсона руку и утягивает в поцелуй. Дик очень любит вкус горького шоколада и губной помады. Отдаляясь от нее он видит, как быстро отводит глаза Джейсон. Они вчетвером выходят из лифта и с головой погружаются в золотистую эфирность гала вечера. Дик не может оторваться от своей девушки. Она выбрала изумрудное платье в пол, выгодно облегающее ее сногсшибательную фигуру и подчёркивающее ее по-весеннему зеленые глаза. Она бархатно смеялась, отвечала остроумными комментариями на слова собеседников и казнила тех из них улыбкой, подобной секире, кто подумывал навязывать ей свое. Обладательница острого ума, Барбара, словно надкушивала окружающих, как яблочки, и ощущая их настоящий вкус, при малейшей неприязни, сморщиваясь от кислоты душой, выбрасывала испорченные экземпляры с глаз долой. Дику иногда она казалась слишком циничной, но ее бескомпромиссность ни раз его выручала. Там, где он тонул в собственных эмоциях, она могла мягко направить его в нужную сторону, прекрасно зная, с какой стороны начинать распутывать сложную проблему, как совмещать цвета в интерьере или как примириться с тем, что от него не зависит. Несколько раз он улавливал глазами Джейсона, который среди блестящих каблучков и сумок от кутюр смотрелся маленькой черной грозовой тучкой. Тот весь вечер был относительно на виду, однако резко Дик понял, что не может выцепить знакомую макушку. Он приподнялся на носочки. — Джейсона потерял? — Барбара бросает на него короткой взгляд. — Да… — Он продолжает смотреть по сторонам, — пойду поищу его. Ты только не теряйся. Барбара провожает его взглядом, пока он не растворяется в толпе. Дик двигается наугад в сторону фойе и оглядывается по сторонам. Он видит обшарпанную дверь на балкон, которую явно проигнорировали при ремонте. В богатом убранстве коридора она выглядела как портал из мира гламура и роскоши во что-то настоящее и соблазнительное как раз для таких гостей как Джейсон. Дик приближается к двери, вглядываясь в черное пространство за ней сквозь отражение теплых стен на стекле. Касаясь ручки он неожиданно видит Джейсона по ту сторону. Тот, размытый приторными золотыми красками отеля, казался удивительно далёким на приятной прохладе. Его волосы трепал ветерок, а лицо почти неразличимо в ярком отблеске янтарных стен. Дик поддается глупому порыву и крепко берет ручку. Он чувствует, как Джейсон раз дергает ее и поднимает непонимающий взгляд на Дика. На секунду ему кажется, что Джейсон просто дернет дверь что есть силы, ответив грубостью на простую шутку, но тот лишь отступает спиной к перилам, не разрывая зрительный контакт. Дик выходит следом. — Ты бы завязывал. Все легкие убьешь. — Ты это о чем? — Брюс тебя точно по голове не погладит. — Джейсон достает из карманов пачку сигарет и подкуривает. Дик молча стоит рядом, наблюдая как брата укутывает серый густой дымок. — Ему будто поводов много нужно. — Фраза звучит без единого намека на обиду или злость. Это было простое наблюдение. Тут он замечает, как резко Джейсон выбрасывает окурок и скрывается за дверью. Дик инстинктивно подается следом, даже не задаваясь вопросом что и почему происходит. Он искал младшего брата, нашел его и теперь не даст ему ускользнуть. Пусть Дик и выглядит как заколдованный болван. Тот, конечно, крепко придерживал дверь со своей стороны и смотрел на Дика смеющимися глазами. И подмигивает ему, неугомонный паршивец. Брови Дика поднимается вверх, выражая «удовлетворен?», а про себя отмечает, что именно для этого Джейсону потребовалось покурить еще раз. Довольный собой Джейсон отпускает дверь. На встречу им выходит Барбара, деловито цепляя Дика под руку, — вот вы где. Ой, Джейсон, прости, туфли такие неудобные. Как тебе сегодняшний кошмарный вечер? — Не хуже, чем все остальные. Пойду, пожалуй, перекушу чего нибудь. — Он удаляется, оставляя их вдвоем. Барбара задумчиво разглядывает Дика. Она Джейсона в их семействе приняла, как… новый факт. Он был, существовал. — Брюс рассказывал тебе? Про мужика, который случайно выпал из окна? —Мм? — Дик вышел из транса и перевел взгляд на нее. — Да, говорил. Я верю ему. Джейсону, то есть, ¬— Барбара лишь многозначительно кивает, что не ускользает от Дика, — что такое? — Есть в нем что-то отталкивающее. Он не думает о последствиях, много пылит и не умеет держать себя в руках. Непростая смесь. Дик только отмахнулся. — Ты просто его не знаешь. Он трудный подросток — это точно, но под всеми этими шипами кроется хороший мальчишка, ты и сама можешь увидеть. Просто, давай его с собой возьмем, хоть куда? Ты увидишь, точно говорю. — Дик, я обычно не даю второго шанса на произвести правильное впечатление, — что-то в ней переменилось, — я понимаю, ты привязался к мальчишке… — Стоп. При чем здесь это? — Дик вообще то умел быть объективным. Не будь он таким, не умей он расставлять приоритеты он бы и из половины схваток живым бы не выбрался. А у него за плечами их было не мало. — А при том, что ты чувствуешь ответственность, ведь это твой титул и ты лучше всех знаешь, что значит быть подростком возле Брюса. И хочешь, чтобы твой приемник по максимуму справлялся со всеми твоими прошлыми функциями, никто кроме тебя, ему их не объяснит, — продолжала она, словно цитировала толстенный том по психологии. ¬— Слушай, Бэбс, он не лабораторный эксперимент. Просто пойми, он рос в сиротском приюте. Я знаю, через что он проходит, ты — нет, и я очень этому рад. И ведь после Пинкни он не получает банального понимания вот и все, хорошо, что есть Альфред, который действительно знает, что такое воспитание и что нужно в его возрасте. Брюс этого просто не умеет. Не в той мере. Барбара немного накалилась. — Я не вешала никаких ярлыков, Дик, я просто пытаюсь сказать, что в нем есть нечто отталкивающее вот и все. — Ты думаешь он скинул кого-то? — Пока нет. Тебе принести чего нибудь? — Барбара задает вопрос тем же сухим тоном. Дик отрицательно качает головой, пока его спутница направлялась в сторону бара. После полудня он открывает глаза и в очередной раз разглядывает нежно бежевые стены с цветочными рисунками спальни Барбары. Та, судя по звукам, уже встала и ютилась на кухне. Дик частенько наведывался к ней после ночных вылазок, но ее квартира была настолько непохоже на его собственную, что он до сих пор иногда спросонья терялся. Мягкие однотонные цвета, всегда свежие букеты, что в основном было ответственностью самого Дика, и вся эта женственность удивительно комфортно сочеталась с внушительными мониторами и системными блоками. И запах. В апартаментах его подруги всегда пахло корицей. Дик выходит из душа, не прекращая зевать и вытягивать все свои конечности под немыслимыми углами. Барбара осыпает его кофейными поцелуями и возвращается к готовке. Дик выходит на балкон пятнадцатого этажа и его мгновенно обдает теплым летним ветерком. У Дика последнее время неустанно в голове крутится один и тот же момент: каждый раз, как ему нужно открыть дверь он видит намёк на Джейсона за ней. Не уже ли Барбара права и его игривый, порой действительно грубый на границе с жестокостью младший брат может таить внутри жуткие склонности? Порой, Барбара нещадно выстреливала в него порцией объективной правды и несмотря на то, что настоящее понимание идет не из головы, а изнутри, а именно оттуда и шло понимание у Дика, он не соглашался ни с кем, если нутром чувствовал иначе, он не мог отделаться от чувства, что Барбара просто пытается загрузить в него нужную ей логику. Что делать если два человека не сошлись во мнениях? Просто оставить этот вопрос и делать вид что споров не было? Или все неизбежно ведет к тому, что рано или поздно они столкнутся лбами? Оглядываясь на Барбару, которая разливала кофе по кружкам, у Дика заходили желваки. Нет, от банального спора ситуация явно не прояснится, хотя для Дика она была до боли простая. Просто его не пугала возможная радикальность Джейсона. Он искренне верил, что нужно куда больше, чем склонность или даже очевидная тенденция к асоциальному чтобы заклеймить человека как «непригодного». Он почти слышит язвительный женский голос у себя в голове «значит, ты и сам такой же». Пусть так. Как бы упорно окружающие не воспринимали для себя его легкость и открытость, идеальным он не был и не претендовал на таковую роль. Не совсем только понятно, что делать, когда люди эту его «неидеальность» обнаружат самостоятельно по ходу дела и начнут требовать соответствовать нужному образу. Очевидного ответа у Золотого Мальчика на этот вопрос не нашлось. И он вспоминает фразу Джейсона с того вечера «Ему будто поводов много нужно». Его подростковый максимализм заключался в удивительном дуализме — пока одна его часть отчаянно пытается доказать окружающим, что он может все, еще больше, еще лучше, другая его часть, напротив, будто сдалась и не мешает другим людям видеть то, что они там себе видят. Интересно, какая часть со временем окажется состоятельнее?