Что будет, если он просто исчезнет за тем углом?

Готэмские переулки были идеально созданы для прыжков. Годы тренировок в пещере, затем в древних залах в далекой восточной стране, затем уроки у худших из худших, но отборных профи, сделали из Джейсона первоклассного бойца. Он мог сражаться дольше, чем любой другой, прыгать дальше, чем многие другие, задерживать дыхание на нечеловеческие минуты и все это ни шло ни в какое сравнение с умением, за которое он яростно боролся долгие месяцы. За умение просто жить и наслаждаться. Одна из причин, почему он даже не собирался бросать курить. Раньше он делал это из вредности ко всем, кто запрещал, от неприятия социальных норм, а сейчас курение, не частое, раз в несколько часов, позволяло ему остановиться и просто наблюдать за тем, как его выдохи, а дышат только живые, вперемешку с дымом покидают его теплое тело. С переломной схватки, когда его насильно вытянули с запретной для членов Бэт-клана территории, прошло много времени. Налаживать отношения с однокашниками по городу он не торопился, хотя отрицать смысла не было, что он того желал. Ему это наглядно показал Дик Грейсон. Он зажег лучик света, греющий приятными фантазиями о семейных посиделках, разговорах не поделу, который теперь манил Джейсона, как мотылька лампа. Секунды на бегу, один взгляд и он знает, как нужно оттолкнуться от черепицы, как перевернуться в прыжке, чтобы почти бесшумно для парня восьмидесяти семи килограмм приземлиться уже на соседней крыше и продолжить бежать без остановки. Эти навыки он заработал упорством и бесчисленными ушибами. Джейсон продолжает бежать, пока его не ослепляет мыслью, что он почти у своей берлоги. Он бездумно остановился и понял, что прошел незримую черту, проведённую прекрасным белым цветом вокруг квартала, где уже какое-то время находилось его жилице. Первое постоянное, осознанно подобранное жилище с момента воскрешения. Стоит признать, что в последние время Джейсон все реже выбирает занятия за предлеами Готэма, но язык все еще не поворачивался сказать «дом» подразумевая небольшой лофт на шестом этаже. Общая ушатанность стен и лестниц была комфортной. Если бы Джейсон, а он мог себе это позволить, снимал квартиру в новом, построенном со всеми удобствами и изысками районе, он бы делил свое желище с постоянным страхом что-то разбить или испортить, а соседи с первого взгляда бы определили его как не «своего», нет, уж лучше привычные кирпичи и облупившаяся краска в трех слоях. Среди всего каскада уникальных умений, сложнее всего было восстановить и принять в арсенал навык иметь дом». Джейсон знал, тут ему придется поработать как никогда. Но ведь достаточно упорный человек может пережить что угодно, любые трудности, разбавленные очередной неудачей? Поднимаешься с колен, латаешь свои кишочки и пробуешь дальше, так ведь? Нужна только вязкая причина и сам не заметишь, как второе дыхание уже ведет тебя дальше. Он в это свято верил. Джейсон спускается по трубе во двор. Здесь, в относительной близости от нужной ему подъездной двери можно пройтись и как обычный человек. Он снимает шлем и легким нажатием пальца заставляет тот сложиться в компактный рогалик. Приятный сувенир от Брюса в честь его возвращения. Когда Джейсон только обосновался в новой жизни на светлой стороне, одним из первых вопросов, помимо жилья и экспериментов с радостями гражданского населения, по типу он-лайн игр и аквапарков, стал поиск правильного налаживания отношений с сем… Бэт-кланом. Дик потянулся к нему одним из первых и вряд ли намеренно, но показывал ему пример. Но Джейсон также просто не мог. Узнавать себя заново означало видеть свои возможности и реакции на абсолютно новые вещи. Такие пустяковые события, как внезапно вкусная пицца из незнакомой пиццерии, выбранной из списка наугад или отключение электричества во время просмотра интересного шоу, открывало новые грани своей личности. Джейсон не знал до этого, что он отчасти капризный малолетка. Для него это относилось к бытовой части обычной жизни обычного человека, совсем не то, как раньше он обеспечивал свои нужды едой, случайным сексом и номерами в мотелях, считая что на этом радости существования вне поля боя ограничиваются. Хотя, акциями на дочернюю компанию Уэйн-Энтерпрайз он обзавёлся достаточно давно, как только потребность в летальном, а иногда и массовом оружии пропала, он быстро понял, что не знает, что делать с этими деньгами в принципе. Тогда он и узнал, что человек он… замкнутый, любящий механическую работу, связанную с железом и деталями в любом виде, не говорливый, но… какой-то сентиментальный. Опять же спасибо, Дик Грейсон. При это у него отлично получался нахальный такой парень, полный готовности отшучиваться в любой ситуации. С тех пор он и менял местами эти две свои личины в зависимости от удобства и ощущения защищенности во втором случае. Но кто из них настоящий ему было очевидно. Просто подменять эти две модели поведения для него было жизненно необходимым. Быть не говорливым ему хотелось редко, только когда ему действительно было спокойно он был готов слушать тишину, прохожих, сверчков, неважно в общем-то. Так он и нашел общий язык с Кас. И исходя из этой своей внезапно открытой натуры, он решил наладить контакт с кланом очевидным для него способам. Он просто взломал их частоты. И не дождался момента, когда его с них погонят, как малолетку с сеанса восемнадцать плюс, да еще и с алкоголем, зайцем решившей насладиться кровавым ужастиком. Так он и был в курсе всех самых важных событий криминальной жизни Готэма от таких блестящих вещателей, как Оракул и Красный Робин. Сначала, Джейсон справедливо ждал язвительный комментарий от Брюса на тему его беспардонности, но нет, первый раз, когда он услышал свой позывной этим низким басистым голосом случился вскоре и нес в себе исключительно рабочий посыл. «Красный Колпак, ты нужен мне в дистрикте Кубрика, у тебя есть десять минут». Джейсон как сейчас помнит, как против воли натянулась дурацкая улыбка. Это самый теплый вариант «с возвращением домой», который он только мог получить. Джейсон бросил шлем прямо посреди столешницы в кухне и протянул руки к излюбленной кофемашине. Со стороны то, как любовно и нежно он переключал кнопки и заправлял молотые зерна, возможно, было похоже на объятия с квадратным роботом, чьи маленькие рычажки-ручки тянутся к Джейсону в ответ, обречённые никогда не дотронуться цели. Джейсон усмехнулся при мысли, что нашел что-то общее между собой и кофемашиной. Машина была одной из первых покупок, сделанных для души. Но правила есть правила. Утро должно начинаться к кофе, если даже для кого-то «рабочий день» подходил к концу этим самым утром. Какой-то совсем дурацкий каламбур получался. Джейсон раскинулся на диване сжимая в руке кружку с горячим крепким напитком. Свободной рукой он вытащил из уха комм, чтобы забыть о его существовании на следующие шесть часов как минимум и в эту же секунду, будь он проклят, из него раздался звонкий голос Барбары, пронизанный тревогой. — Джейсон, ты здесь? Это Оракул. Он устало вставляет наушник обратно, включая привычным движением пальца связь, — Бэбс, утро доброе. — Ты нужен Найтвингу, в Старом Готэме. Его прижала, похоже, контрабанда ОМП, но я сомневаюсь. Джейсон мгновенно растерял остатки сонливости. То, что он сейчас услышал, вызывало слишком много вопросов для сценария рядового патруля. Точнее, важно было не что, а как он услышал. Бессмертными они себя не считали и не считали бессмертными друг друга, но вот тщательно скрываемые нотки паники в голосе Барбары явно несли следы попыток скрыть истинное положение вещей. Нет, она бы не стала утаивать детали, это слишком опасно в их ремесле. Ложные разведданные сродни билету на самоубийственную миссию, но здесь пахло чем-то личным. Очень личным, выходящим за рамки «спаси моего бывшего идиота-парня» Он делает только один глоток прекрасного напитка, перед тем как оставить тот на столе и отправляется вниз, если память ему не изменяла, мотоцикл должен быть за углом. — Поподробнее? — Я не знаю, — отчеканила Барбара, явно раздраженная спокойностью тона отвечающего, — просто постарайся не усугубить положение. Координаты уже у тебя. Вот это и было настоящей причиной, возможно, Джейсон на сто процентов уверен не был, почему он с трудом пробивал себе путь к жизни молодого парня красавца. Это факт, что не все люди из его прошлого были готовы принять его, позабыв о его ошибках. Джейсон и не строил ложных ожиданий, что новая глава станет диснеевской сказкой, да и петь не особо умел. Последние страницы биографии обязательно пропитались черными пятнами прошлого, но сталкиваться с этим было неприятно, даже если предсказуемо. Джейсон просто пропускал мимо ушей подобные провокации. Он не станет пытаться исправить то, над чем не имел власти – чужое мнение о себе. — Выдвигаюсь, ПВП десять минут. Утренняя прохлада никак не вязалась с приливом адреналина. Джейсон совсем не привык рассекать по городу на байке огибая редких пешеходов и на память пересек острова в почти смертельном прыжке в самом узком месте реки, минуя Пружинный мост, маршрут до которого украл бы у него семь минут драгоценного времени. В голове проносились десятки сценариев, как и что могло пойти не так. Джейсон прикладывал максимум усилий, чтобы не дать гнетущим мыслям вскормить всходы паники, что по итогу может ощутимо помешать ему действовать быстро и результативно, сосредоточиться на дороге было куда лучшим вариантом. Прибрежная свежесть внушала ложное чувство безмятежности, которое Джейсон отбросил вместе с мнимой тишиной береговой необустроенной зоны. Идеальное место для убийства, если ты не слишком заморачиваешься о том, что тело могут быстро найти. Но Джейсон не стал всерьез продолжать эти размышления. Черт, он вообще-то себе запретил наводить панику, ну же. Джейсон заприметил байк Найтвинга, судя по всему, наспех брошенный у прохода с другой части участка. Температурные датчики показывали две сигнатуры у входа с типичной ошибкой стоять слишком близко и еще несколько внутри в подсобках. И только два не двигающихся пятнышка прямо по центру амбара. Джейсон, набросав в голове примерный план действий, бросился к самому высокому дереву в зоне видимости. Оттуда он и начнет пробиваться к не совсем очевидной ситуации. Руки и ноги Найтвинга связывали бесчисленное количество раз, что вызывало только желание закатить глаза. Он даже стал гадать, когда же великий и могучий преступный элемент Готэма догадается, что такие приемы против самого изворотливого акробата Соединенных Штатов не сработают, и каково же было его удивление, разбавленное отвращением и жгучей ненавистью, что одной из немногих, кто догадается заковать его железом окажется никто иная, как его бывшая напарница. Она проработала с ним не один месяц, знала его привычки, любимый вид мороженного, его характер. Она ловила его в самую последнюю секунду на Готэмской ТК вышки, она встречала его с любимым видом колы на крышах, она помогала ему ловить близнецов Триггер и отказалась на сделку с ними. Хотя то значительно продвинуло бы ее в деле с Бладхейвенским маньяком, который для нее был чем-то крайне личным. Она знала, как его сюда заманить. Она просто наняла парней со стволами, выпустила их с ящиками подозрительной наружности прямо под носом у Синей Птицы Готэма и стала ждать пока он клюнет на наживку. Дик отправился проверять угрозу потенциальной контрабанды оружия массового поражения, но вот он здесь. Закован наручами, необычайно крепко стянутыми. И осматривал подозрительные провода, тянущиеся от стула куда-то к генератору, который тихо стоял у стены, явно ждущий своего часа. — Я знаю, как банально это прозвучит, но ты не оставил мне выбора. Дик видит миловидные черты лица за маской и его переполняет ярость. Он не сомневался, что нажатая им тайно припрятанная сигнальная кнопка в рукаве уже оповестила семью, и ему на выручку кто-то приближался, об этом маячке Каталина не знала, Дик видимо, не настолько был доверчивом дурачком. Он последние месяцы без устали ночами гонялся за чокнутой супергероиней, которая при первом намеке на трудности с жизнью в маске перешла черту. Она уже заполнила дюжину холодильных камер в морге. И не собиралась сдавать темп. У Дика саднила левая щека. Плутовка оставила широкий порез по всей скуле, когда набросилась на него и вырубила уколом в шею. Когда он очнулся, почувствовал странный скрежет в ребрах. Мысль о том, что с ним делали пока об был в отключке его неистово выводила из себя. — Кэт, — он проглотил злость как гадкую жижу, чтобы попытаться достучаться до нее, закрыть глаза на неплохое портфолио из говна и откровенных подстав было сложно, — ты действительно делаешь то, чего сама хочешь? Или ты повязла в последствиях нового курса, м? Признайся, что помимо пистолета, ты больше ничего не можешь контролировать. Есть у меня подозрение что для тебя еще не все кончено, — он не врал, он излагал финальную надежду, — ты еще можешь остаться человеком. Контролировать меня – не избавиться от проблемы. — И где, за решеткой «стать человеком»? — Она взглянула на Дика как на умственно отсталого, — я прихлопнута Грогана и пол его отдела. Я сделала то, что ты не смог за все годы. Что не смог даже он, — она вскинула руки в пародийном жесте, Дик все никак не мог понять, какое ей дело до Бэтмена, — Да в этом гребанном городе даже в отделе по борьбе с коррупцией нашлись не чистые на руку! Ты серьезно сейчас начнешь мне петь про веру в справедливость и закон и человечность? Желания напевать ей не было. Он не собирался давать ей даже шанса уйти, Кэт уже давно потеряла право на искупление, он отдаст ее копам, как только выберется. После сегодня она точно потеряла его веру в нее. Но тонкая пелена внутри него таяла, он давно боялся этого момента, когда он признается себе... Он начинал понимать, как по-настоящему оказался здесь. Старомодный добрячок Дик и человек у пропасти… Какая смешная ложь…. Из нутра сейчас как из гейзера ядовито поднимались собственные мотивы. Господи, как он был жалок. Как он был отвратителен. Сейчас, сидя на стуле перед человеком, которого он в общем то едва знал, он ловил настоящие прозрения о том, что творил последние месяцы. Сколько раз он собирался порвать с Барбарой? Сколько раз внутренний голос почти что криками и истеричными воплями пытался до него донести, что он больше ее не любит? Что он не может больше видеть ее руки на своих плечах, что он больше не хочет, чтобы она касалась его мыслей, чувств, желаний? Как поганый трус он не смог ей сказать об этом до последнего. А последним моментом оказался один внезапный выстрел, который оставил от рыжей обаятельной девушки только призрак, но Дик не набрался смелости и тогда. Унизил ее, оставшись с ней из жалости, убеждая себя, что он делает выбор в пользу другого, не жалеет, а помогает, будто ей было недостаточно страданий. Он не находил смелости, пока она сама не указала ему на дверь, шепнув, что чинить что нужно самого Дика, а не ее. Даже когда она порвала с ним, она нашла силы быть мягкой. И он отправился гулять по крышам, снова свободный, встретивший первую темпераментную супергероиню, так отчаянно напоминавшую ему Барбару, шутками, колкостью, жестами внимания, память у той была что у бывшей возлюбленной, она запоминала его предпочтения просто из рассказов, даже если он в простом предложении скажет про отвратность диетической колы и совершенство ванильной. Дик пошел чинить себя в буквальном смысле. Найти новую Барбару и заделать ею все дыры в поломанном супергерое. Однако, новая пассия оказалось даже не близко достойной заменой, что в моменте Дик признать не мог. Зато теперь она заняла другой пост, став символом его тщеславия, трусости и бесхребетности. — Не сейчас, и что ты сделаешь? — Он кивком указал на дрожащий моторчик в углу, — убьешь меня? — Он принялся осматривать стул, к которому его так небрежно приковали и даже замер на секунду. А Кэт заморочилась. Это был не просто железный стул с оковами, это было самое настоящее пыточное устройство с весьма замысловатыми механизмами вокруг наручей у ног и рук. Такие непросто ломают кости, они их рубят, дробят, крошат на мелкие кусочки. Дик бездумно замотал головой. Осознание насколько он захлебывался в собственной наивности и слепой вере в лучшее, а теперь шел на дно, где будет покрываться илом со своими изломанными косточками, вычеркнуло из него любое право надеяться на спасение. Она нажал на кнопку, а шанс не успеть был у них всегда. Кто бы сейчас не ответил на его сигнал о помощи, кто бы не мчался к нему, он мог не успеть. И мог нарваться на пули, найти его в полуживом состоянии, испытать весь этот шок и ужас только потому, что уровень наивности Дика Грейсона превышал все лимиты. Вот так, вывернутая наизнанку, своей правдивой стороной, сломленность трусливого Дика Грейсона припечатала его к пыточного стулу. Он предал когда-то любимого человека. Нет, у него ничего не было с Кэт и не могло быть. Он предал Бэбс духовно и теперь его предательство обернулось для него доказательством собственной никчёмности. Он позволил девчонке влюбиться в себя, хоть и видел гнильцу, он позволил себе довериться ей, он позволил себе все, чтобы упиться новыми эмоциями и заглушить звонкий гул треснувшей жизни до этого и теперь только он один был виноват в каждом переломе своих костей. Даже не сама Кэт, когда нажмет соблазнительную кнопку. Он. Один. Он начал издавать звук, смутно напоминающих безумный смех. Ему в очередной раз разбили сердце на маленькие кусочки ударом, который был куда острее чем даже расставание с Барбарой. Он вспомнил, как ему было больно, когда он уходил с Титанов. То, как сейчас он хотел посмотреть на Кэт, станет тем же, как провожала его Донна из штаб-квартиры его бывшей команды. И следующий же удар в грудину последовал от понимания, что он сам, собственноручно завел себя в это положение. Она наклонилась к нему близко и совсем тихо, с твердой, сквозящей из каждой клеточки ее тела уверенностью, произнесла, — не убью конечно, но прыгать за мной ты уже не сможешь. Найтвинг ничего ей не ответил, потому что смирился. Полное согласие с происходящим припечатало его к стулу сильнее, чем держали на том цепи. Он уже видел таких людей, он помнит, как смотрел на него Джейсон, когда Дик его выследил и забрался вслед за ним в его грязную конуру. То, что он видел сейчас было далёким даже от того дикого зверька, коим был тогда его блудный брат. Кэт выбрала свою дорогу, а Дик? Дик как обычно тотально прошляпил тест на умение думать. Он проиграл как Дик Грейсон, свернув на путь наименьшего сопротивления. Выходит, лимит на одиночество он вовсе забыл установить, раз так облажался. Он проиграл как Найтвинг, когда взял под крыло человека, который наплевал на идеалы вот так просто, идеалы, которые Ночекрылый был рад с ней делить. — Не переживай ты так, на деньги твоего босса может тебя и получится соб… Деревянная стенка разлетается на щепки с одного ошалелого пинка чьей-то ноги в узких черных сапогах. Каталина дергается в сторону то ли пытаясь дотянуться до генератора, то ли уйти с линии удара, который последовал следом же. Дик видит, как Красный Колпак отвешивает один из самых беспощадных раундхаусов, который только тот мог провернуть и Каталина падает на пол с громкий хлопком. Пленный лишь опустил голову вниз и ощутил невероятную досаду от неиспытанной боли. Он был к ней готов. Он свято верил, что заслужил ее. Он ее хотел. Тишину нарушали только шаги, Джейсон снимает шлем, присаживаясь на одно колено у Дика. Он с одного взгляда понял всю соль ситуации. Мерзавка собиралась отправить его в инвалидное кресло, человека, рожденного для движения, человека, покорившего воздух и гравитацию. Джейсон умудряется замаскировать волну ярости под дрожание рук от недавней схватки, хоть и в режиме стеллс, что кстати выводило на куда большие эмоции, чем в режим «Я Колпак, я сейчас здесь всем наваляю, налетая хоть толпой» и бросает взгляд на лицо Дика. То, что он видит заставляет испытать ужас, тряска в руках унялась сама собой. Тот уставился красными глазами в стену и похоже изо вех сил пытался сдержать слезы. Чтобы здесь не произошло, вывернуло нутро Дика наизнанку, прошлось по нервным окончаниям его натуры и парочку порвало в самых уязвимых местах. Джейсон решает подождать с разговором и выдать «Типичного неприступного шутника» на встречу с расковырянной личностью. Он молча открывает отсек в перчатке и достаёт одну из складных примочек. Пара ловких движений и левая рука Найтвинга с лязгом освободилась. Тот раздраженно ею прохрустел, — дай мне вторую, с зазубренным концом. Джейсон молча протянул ему инструмент, Дик всегда немного дольше справлялся со взломом механизмов, и принялся за ноги. Как только последняя железяка бездушно упала на пол, Найтвинг вспрыгнул со стула, словно тот был раскален, не задев Джейсона только потому, что тот успел дёрнуться в сторону от брата. Дик замечает последствия своего порыва и сразу же меняется. — Черт, прости, прости, прости! — он помог ему встать, бездумно отряхивая его плечи, словно успокаивая ребенка, — я… В этот момент Каталина пришла в себя и предприняла попытку метнуться к выходу. Джейсон даже моргнуть не успел, как Дик его обогнул, изгибаясь, чтобы не задеть и рушится на похительницу с такой силой, что Джейсона скривило от контраста, который подвластен языку тела Дика. Он склоняется над ней, вдавливая ее голову в пол и опускается еще ниже от плеч, чтобы прошептать ей на ухо, пока она кряхтела и пыталась ловить воздух, — даже не думай, что сможешь слинять отсюда, — и одним четким ударом по шее отправляет ту спать. Джейсон находит эту картину почти что извращенной. Из серии хэштегов для поисков порно, которые потом стираешь, чтобы не приведи Господь кто-то узнал о твоих ненормальных предпочтениях. Дик достаёт запасную рацию из пояса, — Оракул, по моим координатам обезвреженная Тарантул, — он повернул голову, когда Джейсон нес бездыханное тело к стулу и начал заковывать ее в кандалы с тем же лязгающими звуками. Джейсон подумал, что было бы недурно, если очнувшаяся Каталина хотя бы на пару мгновений решила, что ее ждет та же участь, которую она готовила Дику. Та же участь… Дик смотрит на Джейсона ровно столько, сколько нужно чтобы понять его ход мыслей. Но Джейсон сомневался, что Дик тогда мог до конца распознать его план. Почти крохотную идею, пока еще в зачатке, на совсем невинной стадии. — И еще… — Он выжидающе смотрит на Джейсона. Тот лишь шепотом отвечает, — я не знаю, я не считал. Меньше десяти, плюс минус, — и пытается вложить в свой ответ обаяние комедийного героя, лишь бы разбавить атмосферу как и хотел. — И примерно с десяток оглушенных наемников, — завершает ответ Дик, никак не реагируя на посыл младшего брата. Джейсон видит, как Найтвинг слышит ее ответ и как не находит мочи отвечать на вопрос, все ли в порядке. Он изо всех сил держит разбитого себя в собственных разбитых руках. Он поворачивается к Джейсону, как раз когда он затянул последнюю петлю на руке девицы. — С остальными там как? — Бес сознания. Не убегут. Найтвинг кивает и направляется к выходу. Джейсон следует за ним и по тому, как резко двигаются бедра шедшего впереди, как натянулись в тугую пружину его плечи, он понимает, что паучиха поймала его в ловушку куда более безвыходную, чем пыточный стул. Джейсон убеждается в своей трактовке поведения старшего, когда тот минует путь к байку и направляется в сторону грязного берега. Он не готов уйти. Прерывистая полоса залива представляла собой тупик течения, несущего мусор, выброшенный туристами и жителями Готэма с самых красивых мостов с местами для фото на память. Джейсон поразился стойкостью кустарников, которые боролись с пластиком и бьющими их корни волнами. Дик останавливается в воде по щиколотку, он доплелся до этого места и испепеляюще уставился в воду. Джейсон не сомневался, что еще пару минут и вода действительно пойдет паром над мутной поверхностью. Джейсон не мог развернуться и уйти, как он поступил бы с Сиротой в этом же случае, хотя ее он очень уважал. Иронично, что при отсутствии способности нормально говорить, хотя она быстро обучалась, Кас была тем самым новеньким членом Бэт-клана, к которому Джейсона потянуло на первой же совместной миссии. Роднили их две вещи, оба были бывшими убийцами и оба считали друг друга новенькими. Хотя Джейсон причислял себя к вновь прибывшим в этом раскладе. И он признавал, что к ней его может даже и больше, чем тянуло. Но глядя на абсолютного поражённого старшего брата, Джейсон понимал и с болью вспомнил, кто он для него на самом деле еще с юношества. От него Джейсон уйти не мог, даже если ему очень хотелось. Джейсон истеричную девчонку помнил. У него были смутные представления о значении этой персоны в жизни Дика. Уж что, а сложить два и два он мог. Расставание с Барбарой, новая напарница, хотя Дик вряд ли с ней спал. Джейсону это казалось наиболее вероятным, хотя бы по тому, как юрко вертелась новоиспеченная супершгеройша. Уж слишком она старалась. Девушки, такие как она, как правило ведут себя скоромнее при отсутствии веской причины. А у той была почти что одержимость, ведущая ее к компании Дика из ночи в ночь и видимо эта же причина удерживала ее свирепую сущность в узде. К сожалению, натура его братца ни за что не позволит увидеть случившееся в подобном разрезе. Он скорее сожрет себя заживо, поскольку последние два часа его жизни, с его точки зрения, это кульминация совершенных им ошибок. Джейсон читал между строк, не больше. Вариантов было немного, скажи Джейсон одно неверное слово, Дик взорвется. Нет, не на Джейсона. Дик был тем, кто проводил его к миру, в котором живут люди и есть на что смотреть, вывел его с абстрактного острова, на которым воскресший Робин уповал абсолютной вседозволенностью. Он был тем, кто улыбается ему при встрече и по непонятным причинам ходил с ним выпить, пару раз и такое было. Он ни за что не сорвется на Джейсона. Он сорвется на себя, что было в разы хуже. Второй вариант был, пожалуй, самым кошмарным. Дик зароется в грязной смеси проигрыша сразу по нескольким фронтам и будет вошкаться в ней пока его не прибьют. Такие травмы как по щелчку включали инстинкт саморазрушения, а у Дика он тот включался с завидной регулярностью, контролируемый пальцем беспощадной на травмы судьбы, которая усадила его девушку в скрипучую коляску, а это только из последнего. Поэтому Джейсон выбирает неожиданный для себя вариант. Не говорить вовсе. Что было наиболее искренним поступком. Но он не любил касаться людей, ненавидел, потому что боялся чужих тел. Но сейчас он по-настоящему этого захотел, должен был сделать, даже если бы не хотел. Он не сомневался, Дик, это тот тип, который даже в таком состоянии почти что носом учует искренний порыв. Он эту валюту принимал безотказно. Но все же уверенность была не стопроцентной. Обнять человека, который не мыслил своей жизни без человеческого контакта, который этот способ взаимодействия воспринимал чуть ли не первее речи, в подобный момент, было решением опрометчивым, потому что тесный контакт в момент уязвимости был доступен только для близкого круга, к которому Джейсон не был готов себя причислить, но все-таки решился. И оказался прав. Он стоял чуть позади Дика и как только ступил поровну с ним, увидел, как тот инстинктивно обернулся на движение рядом, Джейсон снял перчатки, а затем обвел его руки и остановился на локтях. Он прочитал мольбу, разрешение на слабость и злобу в глазах брата и на секунду ему кажется, что Дик сейчас разверзнется гневными тирадами, обвинит Джейсона во всех его грехах, но этого не происходит. Джейсон осторожно поднимает руки от локтей к широким плечам и притягивает того к себе еле надавливая на лопатки. Дик припал к нему. Он обмяк в ту же секунду, как оказался в чужих руках и позволил себе пару сухих всхлипов. Он наглаживал спину Джейсона беспорядочными движениями, словно пытался ухватиться за что-то нефизическое, словно пытался снять с него кожу и вплавить в себя, хотя Джейсону казалось, что эти движения – попытка снять сегодняшние события с него самого. Как снимают с себя испачканную, неприятную на ощупь одежду перед стиркой. Тепло тела, которое просочилось сквозь кожанку, было теплом хрупким и обнажающим собственное тело Джейсона, будто вся одежда с него магическим образом пропала. Дик сейчас не пытался ничего скрыть. Джейсон на мгновение вспомнил, как это самое тело опасно склонилось над горе-блондинкой и давило сверху, причиняя боль, это же тело сейчас казалось слабым и податливым. Джейсон сжимает бока брата что есть сил. «Я здесь, ты не один». Дик резко отстраняется, достает телефон из отсека, — мне через сорок минут нужно быть в участке. Джейсон знает, что нет никого смысла просить взять его отгул. Чтобы сегодня не произошло в этой кучерявой голове, ему понадобится не одна неделя, чтобы разобраться с этим. Джейсон, сожалея об этом, отпускает брата в его ежедневную центрифугу борьбы за справедливость. Телефон противно завибрировал. Джейсон не найдя силы продрать глаза наощупь хватает его с тумбочки, тот успевает еще пару раз противно задрожать в руке, пока он наконец не видит четыре цифры номера его бывшего, нынешнего, приемного, единственного отца, судя по всему, человека без конкретного определения и касается зеленого значка, попутно отмечая, что с момента их с Диком рапорта, прошло восемь часов и двадцать минут. Именно к восьми часам сна их приемный отец приучал с детства, объясняя это количество времени достаточным, чтобы восстановить силы. Еще одно правило, которое отправилось в корзину как несовместимое с реальностью. И даже двадцать минут на дорогу заложил. Как трогательно. — Джейсон? — Брюс не дождался приветствия. Он явно отсчитывал минуты, чтобы сделать звонок оказалось приемлемым. — М`да. — Джейсон, ты спишь, — надо же. Величайший детектив вселенной опять и снова его раскусил. От нелепости этого разговора у Джейсона поднялся смешливый и пробуждающий ком. Он приподнялся в постели с мыслью, что возможно и не от смешливости вовсе, но от неожиданного наплыва энергии. — М`ну, уже м`нет. Говори. — Мне нужно, чтобы ты приехал в поместье. — А можно я опоздаю? — Джейсон рухнул обратно на постель, смирившись с мыслью, что трепать нервы папаше искрометными шутками – одно из его новых хобби. А что? Нормального детства и подростковой возни у него не было. Он наверстывает упущенное, определенно, да. — Джейсон, я не назвал времени, — Брюс очевидно, шутку не оценил. Но Джейсон если и дурачился, то в меру. Он прекрасно понимал, зачем он нужен там. Не то, чтобы такую причину можно было забыть. — И я знаю, что это значит быть там четверть часа назад. Скоро буду. — Мы ждем, — последняя фраза, после которой раздались расслабляющие гудки. Ему снова нужно оказаться там. Он в буквальном смысле пойдет по маршруту в сторону дома, из места, которой должен таковым быть. Какая прелестная ирония. Дверь открывает седоватый джентльмен, который одним только взглядом мгновенно прожигает в Джейсоне дырочки, наполняющиеся чувством вины за все проигнорированные от него письма, — мастер Джейсон. Мастер Джейсон не успевает открыть рта, как его утягивают в объятия. Джейсон не может сдержать щенячьей радости и хлопает старика по плечу, пока того максимально деликатно, только Альфред неподражаемо сочетал воистину британский снобизм и американскую прямоту в любых своих жестах, заталкивает Джейсона внутрь, наспех закрывая дверь. Вдруг у Джейсона случится приступ «ой, я, кажется, поместьем Уэйнов ошибся» и засверкает пятками по уникальному сорту многолетних цветов в саду. Обменявшись долгими фразами и получив пару острых комментариев о своем внешнем виде, потенциальном режиме дня, рационе питания и не умении пользоваться клавиатурой (Альфред посчитал максимально выигрышным назвать сквозь тонкую иронию Джейсона тупым за его молчание, ну, и не прогадал), с любимым родителем да, Джейсон считал его таковым, наравне с Брюсом, хоть подписывать Рождественские открытки подобными обращениями он не спешил, как и отправлять открытки вовсе. Пару раз, может, и было. Он направился в сторону кабинета Уэйна старшего, когда на него произошло крайне подлое нападение со спины. — Джей! — Звонкий голос заменыша, выстреливает ему в ухо, пока тот нещадно виснет на его шее, бывшему Робину стоило неимоверных сил сдержать рефлекс и не выбить младшему пару зубов. Руки худощавого братца опускаются на его шею и юркий малый мгновенно преграждает путь деловитого гостя. Тим почти звенел от перевозбуждения и Джейсон не мог не заулыбаться во все тридцать два при виде этого плотного комочка энергии, — слушай, — тот склонился в притворном жесте сплетника, — если Брюс позвал тебя на сверхважный разговор, я не знаю, вынесешь ли ты это… Но он скорее всего расскажет, — его лицо сделалось драматичным по типу актерской игры в мыльных сериалах, — что ты приемный. Именно на этом моменте Брюс решает показаться из дверей, где изредка решались дела компании, в свободное от его истинного призвания времени, и уставился на Тима таким взглядом, что Джейсон не смог сдержать откровенный ржач. Тимми покер фейс держал до последнего, хотя пытаясь не засмеяться, он раскраснелся в секунду. Этот вот вид Брюса в роли измученного отца, который всеми силами пытался воспитать джентльмена, встать себе и терпел крах, уже который раз, стоил всего. Джейсон чуть ли пополам не сложился от ситуации в духе бестолковой комедии, да, сразу было видно, что Тим проводил куда больше времени с Диком, иначе откуда могло сформироваться насколько блестящее чувство юмора, в кавычках, конечно, — Да, — Джейсон еле дышал, — а Заменыш не промах. Из соседней двери донеслось педантичное, — вы сделали слишком много ошибок в имени «Тимоти», мастер Джейсон. Мученическое лицо Брюса его окончательно пробудило. Однако, хмурый вид мгновенно переменился на внезапное… почти что умиление когда Тим не сдержавшись сгреб Джейсона в охапку, удивительно крепко сцепив руки. Брюс завороженно глядел, Джейсон ожидал осуждения или может, неодобрения, но приемный отец выглядел… Словно сыновья принесли ему домашние работы с «отлично» по предмету, с которым бились все полугодие. Джейсон отметил про себя, что Брюс ни разу воочию не видел знаки привязанности нынешнего Робина к своему предшественнику. Он просканировал картинку, Джейсон мог видеть, как он мысленно сделал для себя нужны примечания и молча скрылся за дверьми, из которых только что возник. Джейсон сам не понял, как его рука оказалась на плече младшего, после того как он вытерпел столь невыносимые телесные контакты в дозировке выше нормы раз так в тысячу, — я зайду как поговорю с Брюсом, идет? Тим кивнул и чуть ли не в припрыжку удалился в сторону кухни, насколько Джейсон мог помнить помещения на этаже. Атмосфера ломанной сатиры осталась за порогом кабинета. Джейсон прикрыл дверь и уселся в кресло у огромного дубового стола, сразу заприметив янтарную бутыль и два стакана, наполненных на треть. На треть. Брюс так бездумно не плескал себе никогда. Он нервничал. И явно не знал с чего начать. Черт, Джейсон так легко подмечает все эти мелкие детали, словно всех этих лет порознь и не было в помине. Словно… Он не пытался убить этого человека. Он решает прервать тишину первым, — я знаю, что ты хочешь услышать, — прелюдиям места не было, — но хорошего сказать нечего. Повезло, что я быстро добрался и наш Птичка Дикки не стал омлетом. Брюс, не двигаясь, смотрел в окно. Он возможно даже не дышал. Джейсону оставалось лишь гадать что еще он хотел знать, почему он все еще молчит, поэтому Джейсон продолжил, попутно чувствую себя школьником, который вытянул невыученный билет у самого строгого преподавателя. И решил выложить все свои мысли прямо, — слушай, я знаю, что у нас не принято собираться по четвергам и делиться успехами за неделю, — чем больше Джейсон знакомился с поп-культурой, тем больше неуместных шуток вставлял, — но он откажется от помощи. То, что я видел сегодня, это прям апофеоз какой-то. Предложить ему помощь, значит сказать ему «ты облажался, я тебе больше не верю». Я знаю, что ты это понимаешь. Я знаю, что ты также как и я видишь, что с его жизнью уже давно очень много чего не так, — Джейсон кажется, разошелся не на шутку, — знаешь, раньше я бы по привычке винил бы тебя во всем, что ты не углядел, ты не научил, ты не исправил, ты… не спас, опять, — на этих словах Брюс поворачивается и с недоверием глядит на него, — но это все я бы сказал до того, как узнал насколько этот придурок упертый, — Джейсон отпивает и возвращает бокал на стол. Брюс картонно усаживается напротив, — именно поэтому ты здесь. Джейсон уставился на него. — Джейсон, мне не нужны четверги с откровениями, чтобы видеть, что происходит в моей семье. Ты это знаешь, — от тяжело смотрит и не моргает при этом, — я.., — его голос будто бы дрогнул, — не был идеальным отцом не ему, не тебе. Что и делает меня чуть ли не последним человеком, к которому вы пойдете за помощью. Что-то в Джейсоне закружилось спонтанным вихрем, — Брюс, стой, — Джейсон не понимает, как хочет продолжить и над ними нависает неловкая тишина, перебиваемая пением птиц за окном, — ты никогда не был идеальным отцом, факт, — сокрушительно роняет Джейсон и продолжает уже не своим голосом, — но ты был и есть лучшая версия отца, которую ты смог в себе создать для нас. Джейсон принимает абсолютное поражение. В эту самую секунду многочисленные речи его старшего брата, которые моментами звенели в его ушах, навязчивой и неустанной трелью, окончательно заменили собственное понурое мычание о нежелании иметь что-то общее с людьми вокруг. Он видел, как глубокий шок и признательность исказили привычную непроницаемость на лице Брюса в столь неподходящих ему движениях губ. Он отвечает на внезапный порыв Джейсона еле слышным шепотом, — Спасибо, сын, — в последнем слове Джейсон не уверен, скорее всего, это ему померещилось. Треть бокала дала о себе знать, не иначе. — Но речь не об этом, — конечно не об этом. Конечно, не о эмоциях, — Каталина сбежала прямо из под носа прибывшего патруля. Дик об этом уже знает, я не сомневаюсь. И вешает на себя очередной ярлык, — Джейсон с ужасом представляет, что испытал Золотой Мальчик, когда узнал. Каталина втоптала в грязь не только весь смысл Найтвинга, она залила бензином и подожгла не менее важный институт для него – полицию. Бывшая супергергоиня нанесла тройной удар по столпам личности Дика Грейсона, сначала то был герой в маске, затем ранимый парень под ней, а затем и его вера в смысл его службы правопорядку, когда на нем маски нет, — будь с ним. У меня есть все основания полагать, что он не подпустит никого кроме тебя. — Я и так с ним, — Джейсон пропускает важный подтекст этого утверждения. — Джейсон, ты знаешь, о чем я, — глава семейства ежесекундно обретает вид готового ко всему бойца. Так он выглядел на поле боя, когда пытался предсказать момент удара противника и вовремя поставить блок. Нет, Джейсон не знал. Точнее знал и понимание, что Брюс собирается манипулировать этим, тем самым что Джейсон старательно бережет от взора окружающих долбанное почти десятилетие, лишь бы его любимый сынок был в безопасности и под присмотром, заставляет его закипеть за секунду. Брюс просто снова скидывает свои обязанности на других. Он просто снова сворачивает нити чужих судеб в угодные ему узлы, потому что, конечно, один он может видеть всех и все насквозь. Брюс ловит перемену его настроения и наспех добавляет, — Джейсон, прошу тебя, послушай. Вы с Диком еще не скоро поймете, как сильно повлияли на судьбы друг друга еще тогда, до твоей смерти. Поверь мне, это то, что ты захочешь узнать сам. Я не дам тебе никакой конкретики. Ты не захочешь это слышать сейчас. Не от меня. Господи, Джейсона мгновенно плющит в лепешку на этом самом кресле за десятки тысяч фунтов от одного понимания, что Брюс поступил с ним как и раньше, когда пытался упрятать в психушку. Он привел его на хорошо знакомую ему территорию и поставил в зависимое положение от себя, великого детектива, который разгадал загадку раньше всех, все как всегда. Джейсон отчаянно вскидывает голову на гладкую спинку и сверлит в потолок острым как сталь взором, пока не поворачивается, чтобы ответить и мгновенно стынет. Брюс отлично прочитал его настроение и ожидая его реакции, он знал его нрав как никто другой, состарился за считанные секунды на несколько лет. Его плечи ссутулились, веки тяжело опустились ниже, словно он противился тому, что ожидал увидеть, а губы расползлись в гримасе величайшего поражения. До Джейсона доходит за секунды. Брюс ведь не знал. Он действительно не знал. В этот самый момент, он был на сто процентов уверен, что Джейсоне не понимает… Что он чувствует к Дику. Маленький, беспомощный, случайно вернувшийся к жизни Робин каким то невероятным образом умудрился скрыть хотя бы часть своей тайны от него. Может, он не скрыл свои чувства, но он хотя бы смог утаить полную их осознанность. Чтобы сейчас не происходило на лице Джейсона, Брюс продолжает его считывать и немного светлеет. Джейсон не знает, как закончить этот разговор, но ему необходимо было покинуть это место как можно скорее. — Ты не тот человек, который спросит, как у меня дела, да? — Ему не стыдно за то, что из смертоносного парня он обернулся плаксивой малолеткой, он допивает остатки алкоголя, заливая почти иссохшие за последние минуты внутренности. — Ты не тот человек, который позволяет задавать такие вопросы, Джейсон. Он готов поклясться, что впервые за долгое время правильно понял смысл сказанных им слов. Он сейчас не озвучил причину, которой покрывал свое равнодушие. Он сейчас озвучил, причем максимально искренне то, как видит их с ним отношения в доступной ему манере, сухо изложить факты. Джейсон не мог спорить с этой трактовкой действительности. Он встает, чтобы двинуться к выходу, но Брюс обогнул стол в два широчайших шага и буквально сплющил Джейсона своими здоровенными ручищами. Джейсон не проронил ни слова и даже не смог взглянуть на него перед тем, как покинуть ставший безумно тесным кабинет. Но объятия он не разрывал насколько долго он мог. Сил подтрунивать над Тимом не осталось совсем. Да, восстанавливать семейные отношения было куда сложнее, чем обезвреживать бомбы. А ведь Брюс мог ударить сильнее и усомниться в том, что Джейсон не пойдет разъяснять даме в сером за ее методы вести диалоги. Даже если такие сомнения у него были, он сдержался и не стал заводить их глубже в психологию прошлого. Джейсон не мог отрицать, что Брюсу это сделать возможно стоило. Уже почти около полуночи он, перебирая по кадрам события утра, а у него перед глазами так и застыл образ Дика, сжавшегося в тугую петлю на берегу среди мусора и склонившихся ветвей, Джейсон решает, что для полноты картины ему не хватает небольшой детали. Задать подобный вопрос Дику было сродни вбить последней гвоздь в крышку гроба, который тот самоотверженно себе приготовил сам, поэтому он решает получить ответ другим способом, точнее, услышать его в том, как ему на этот вопрос не ответят. Он несколько раз прогоняет в голове порядок слов, словно математик, собирающий сложное уравнение, ему нужно чтобы вопрос не оставил места для маневра, никакой неоднозначности в трактовке, и решает набрать номер, который еще ни разу не появлялся в его журнале вызовов. Он решает заявить о значении разговора как не о рабочем с первой секунды, поэтому даже не думает достать ком. Через пару гудков он слышит сипловатый голос Барбары. — Джейсон? — Ты как? — Я не у мониторов сейчас, — конечно. Им было абсолютно не о чем говорить вне ночной деятельности. — Я хочу знать, что у Дика было с ней. Джейсон чувствует сквозь бесчисленный блоки, разделяющие собеседников, как немеет Барбара и издает еле слышный стон. — Я не знаю, они работали вместе уже после того, как мы расстались, — это была совсем не та реакция, которую ждал Джейсон. По его скромному замыслу, подобный вопрос в лоб, щипцами бы вытащил из нее все настоящее отношение к ситуации, но нет. Он слышит в ответе лишь усталость. Откуда же Дик Грейсон взял столько причин навалить на себя космических масштабов вину, если его не стимулировали пассивно агрессивными выпадами обиженные на него бывшие? — Тодд, если это и есть твой срочный вопрос, тебе нужно об этом говорить с самим Диком. Я не живу прошлым. Спокойной ночи, — и раздались гудки. Если бы она вспылила, если бы в его голосе проскользнула хотя бы одна обвиняющая нотка, Джейсону бы стал очевиден протоптанный старшим братом маршрут к самоистязанию, но этого не случилось. А значит, он привел себя к этому по совершенно другому пути. Жаль, что Джейсон так и не выяснил, что такого он искал в Каталине изначально. Он опустил телефон на подоконник и взял в руку долгожданный кофе из любимой машины, роняя пепел из приоткрытой форточки. Джейсон бездумно оглядывал ночную улицу в очередной раз просверливая взглядом привычный ракурс на автобусную остановку. Мысли о случившемся были заперты поглубже на возможно долгое время. Он уже не первую неделю сторожил ресторанчик в Китайском квартале, чья бухгалтерия так и кричала об источниках дохода весьма специфической природы. Чтобы разнюхать это дело у Джейсона как раз вовремя заново раскрылся талант к кулинарии. Шеф-повар одного из элитнейших заведений по началу отказался было даже лично появиться в зале для собеседования с кандидатом, у которого резюме представляло собой полный нуль, только Джейсон умел красноречиво убеждать и взял через посредника уксусного повара на слабо. Он без зазрения совести потребовал демонстрации своих талантов и при условии, что ими впечатлятся, ему дадут работу безотлагательно. Удивительно, но заманушка сработала и уже на следующий день Джейсон приступил к обязательствам в самой прескверной части кухни на самых постыдных условиях, чтоб было идеальным местом для слежки. Он не трогает Дика, не ищет с ним встречи, но держит ухо в остро. Пару раз он листает брошенные Диком отчеты по общем делам и отмечает про себя, что количество сделанных им орфографических ошибок нарушает все мыслимые и немыслимые пороги. То, чего они все боялись постепенно становилось явью, Дик медленно, по кусочкам разрывал свое существование. Он неустанно патрулировал город в одной своей форме, а сбрасывая ее, в другой форме, а точнее, истинном обличии, как скорее назвал бы это Джейсон, патрулировал ночами, не оставляя себе даже крохотного шанса не стереть свою личность в порошок о терку обязанностей, которыми он тщательно ограждался от своей самой ранимой ипостаси – Дика Ричарда Грейсона. Он, подозревал Джейсон, считал, что потерял право на эту личность, неосознанно обозначив ее как самую недостойную для владения его телом и теперь искупал грехи в режиме круглосуточного мученика. Идиот. В один из крохотных перерывах между сменами, а Джейсон начинал надумывать, что отсутствием выходных он платит за свое бойкое собеседование, к нему в окно внезапно постучали. Джейсон моментально сорвался с постели и в одних только трусах приник у стены, явно не ожидая, что среди ночи гостями окажутся никто иные, как Кассандра и Тим. Джейсон не понял, приятно он удивлен или все же нет. Он открывает окно и видит, как оба одетые в обычную одежду, не форму, робкими шагами следуют к стойке. Джейсон спешно натягивает штаны и футболку и включает свет, мгновенно вызывавший приступ головной боль. — Вы же ведь знаете, в каком графике я работаю? Кас и Тим коротко приглянулись, — Да, прости, — Тим явно был глашатаем этого дуэта, учитывая особенность его спутницы, — мы просто были в кино неподалеку, и… — Во-первых, сделайте одолжение и по выходу забудьте этот адрес, идет? — Джейсон сам не понимает, откуда взялась эта резкость, — в смысле, — он берет себя в руки, — в смысле, мне будет спокойнее, если он останется в тайне. Пожалуйста, — так вот как жутко ощущать свою открытость, Джейсон и не знал, что он зашипит как загнанный в угол котяра, как только испугается, надо же, не большого и страшного злодея, у двух его ближайших… Кем бы он их не считал. Кас медленно склоняет голову, — Ты не злишься, — Джейсону кажется, что она его пожалела и намеренно не употребила хорошо знакомое ей слово «напуган». А вот Тим виновато опустил глаза. Джейсон мгновенно почувствовал укол вины, — просто примите как факт, что для меня это важно, — он не станет говорить, что, огласив адрес его квартиры, он ставит под грозу бережно простроенные в его головы щиты, призванные защищать его от любых возможностей сблизиться с Диком. Его устраивал тот факт, что он находился достаточно близко к нему, при этом имея возможность самостоятельно регулировать условную дистанцию на своих условиях, — Кофе, чай, содовая? Когда напряжение спало благодаря заботливо разлитым напиткам и пары верно подобранных фраз, Джейсон все-таки не с чужими людьми общался, он смерился с тем фактом, что возможно вообще не станет спать перед сменой. И что вообще то он безумно рад внезапным визитерам. Он не задавался вопросом о цифрах в сертификате о рождении Касандры, но не сомневался, что та была минимум его одногодкой. Для простого похода в кино она выбрала гардероб под стать образу, темные, лаконичные цвета, длинные рукава и тесные на талии джинсы. Джейсону очень понравилось видеть ее в образе наседки с Тимом заместо Дика. Тим бесперебойно вещал, собирая все самые важные последние новости и с завидной регулярностью спамил фирменными шутками, не забыв при этом упомянуть, что Дамиан, при новостях о внезапном карьерном повороте в жизни Джейсона надумал заказать доставку ста пятидесяти блюд кухни арабского народа времён первого тысячелетия, на что получил справедливый комментарий от Тима, что это китайский ресторан, а не древнеарабский, Кассандра размякла на стойке, явно наслаждаясь атмосферой простой беседы, чему Джейсон был крайне рад. Она побольше их вместе взятых заслуживала компенсации за не существовавшее детство. — Ребят, — Джейсон устало потирал глаза, через пол часа мне нужно уже быть на рабочем месте... Потрепав на прощания заменыша и кивнув мало говорящей родственнице, Джейсон отправился в сторону нарезки мяса и чистки овощей. Поверить только, он только променял святые часы сна на пустую болтовню с родней. Улыбка не сползала у него с лица почти все следующую смену. Возвращаясь с очередной шестнадцатичасовой вахты, он мысленно заполнял дневник по этой удивительно нудной, но не стандартной миссии. Джейсон не был любителем работать под прикрытием и с удивлением обнаружил, что вообще то получает удовольствие. Ему все не надоест, как девочки официантки стреляют глазками при каждом удобном случае. В конце концов было глупо отрицать, что рельефные парни на подобие ему редко идут работать в рестораны за копейки. Джейсона в принципе не переставало удивлять то, как по-новому на него реагирует мир, по мере его неумелых попыток пристроиться в нем. Он никогда не позволял себе иметь обширный гардероб. Даже сейчас в нем хранилось несколько рубашек, да футболок с преглупыми принтами из того типа, где шутки поймет только распоследний задрот по физике, да несколько пар обуви с весьма истоптанной подошвой, уж с чем, а с любимыми айр форсами два-оу-оу-семь он не расстанется ни за что. Белая линия безопасности по дороге домой его подвела. Находясь в ее пределах, чудо-кулинар только в последний момент углядел как в узком просвете между дымовыми трубами на крыше застыл огромный авторитетный силуэт. То, как Бэтмен умеет становиться незаметным при его габаритах казалось мастерством заоблачного уровня. Джейсон беззастенчиво отсалютовал и направился к пожарной лестнице. Хотя можно было и предложить горячего чаю, ветерок нынче прохладный был. Джейсон медленно приближался к почти невесомому Брюсу, чей плащ колыхался на ветру удивительно бесшумно, создавая иллюзию замогильной дымки. — Ты не выходишь на патрули. — Прости, забыл новый график посмотреть, — ну какие к черту патрули по расписанию, Джейсону хотелось знать причину внезапного визита как можно скорее, — я работал. — Я знаю, — ну конечно, он знал, — ты хочешь сказать, что спустя годы обучения программированию, изощренным тренировкам ума, которым я тебя подвергал после того, как ты почти идеальными махинациями увел у меня из-под носа одно из ценных предприятий в единоличное распоряжение, ты внезапно обнаружишь острую нужду в подработке? Джейсон потерял способность говорить. Брюс, что, на полном серьёзе сейчас пошутил? Господи, да кому не расскажи, никто не поверит. Тот факт, что тема Корда ни разу не поднималась он воспринял как доброжелательный жест вверения ему ценных активов семейства под личное пользование, при условии, разумного их распределения, конечно. Джейсон психом, ну в этом плане, не был, и секреты фамильного бизнеса распродавать не собирался, так можно проблем себе больше нажить, зная, как быстро пронырливый покупатели сбывают такого рода товары и как внезапно из них создается смертельно опасное оружие, любезно выставленное на аукционах черного рынка. — Я не нашел лучшего способа собрать улики. — Я знаю, я пришел помочь, — Джейсон на лету хватает флешку, — Тим передает привет. Здесь код, который закачает все связные серверы и информацию от них к нам, после чего удалит все следы. Программа не оставит и намека на свою работу уже через секунду, как ты заберешь флешку. — Не знал, что моя миссия стала общей так быстро. — Джейсон, твоя миссия стала общей, как только я выяснил, кто регулярно встречается с их поставщиком в Балтиморе, — Брюс отдал ему пару черно белых снимков с камер наблюдения. На них некто, явно с внешностью Каталины Флорес, закинув ножку на ножку, сверлила собеседника взглядом на скамейке в парке, явно выжимая выгоду до капли своими колкими репликами. Видеть это жалкое существо насколько свободно разгуливающим среди бело дня напомнило Джейсону о важности его планов. — Как давно ты об этом знал? — Несколько часов. Я искал ее с того самого дня, пока не пришел положительный по системе распознавания. Видно, расслабилась и перестала бдеть периметр. А когда установил личность ее собеседника, сразу узнал, что в этом же ресторане работаешь и ты. Камеры там повсюду, Джейсон удивляться не стал. — У меня смена завтра, я включу вашу погремушку, — Джейсон разговаривал явно с трубой, не с Брюсом. — Я знаю, что ты задумал, — глаза Джейсона тут же метнулись к Бэтмену, который все это время не сводил с него пристального, тяжелого взора, — я не стану говорить про черту, я знаю, что ты не перейдешь ее, но будь осторожен. Она успела обзавестись сторонниками. Бэтмен резко разверчивается и стреляет тросом, оставляя Джейсона с еще большей уверенностью в задуманном. Путь до Балтимора занимает куда меньше времени, чем он предполагал. Он дал себе три часа сна, чтобы не разбить свою голову в дороге от почудившегося на дороге зайки или белочки и отправился в путь с идеально сформированным планом. Он заскочил попути в ресторан под предлогом забытых вещей и включил игрушку. Программа, кстати, предусматрительно стрела все записи с камер. Джейсон мысленно поблагодарил Тима. Да, когда он стремительно пересек границу города, он даже не ставил себе вопрос, выстрелит ли в обратку, в момент, когда он не будет ждать, когда он возможно уже забудет, урок, который он собирался преподнести размозжившей его брата персоне. Пустой треп. Он мчал, словно за ним черти гнались только за одним – мстить. Он мог сдать ее местным копам, на какой толк, если вместе с этим он предоставлял ей шанс скрыться еще раз. Он мчался мстить, за то, что она раздробила на кусочки жизнь дорогому ему человеку, он мчался пытать ее, за то, что не может сказать ни слова о своих чувствах, он собирался карать ее за каждую несправедливость, к которой она априори была не причастна. Но Джейсон уже не смог бы остановиться. Чем ближе он подбирался к ней, тем труднее становилось сдерживать зверя. Никакие сторонники не смогли стать препятствием. Джейсон равнодушно осматривал бездыханное тело, ее голова, словно кукольная качнулась в сторону. Отлично, она начала приходить в себя. Каталине должен был открыться несомненно роскошный вид на обстоятельства, из которых ей предстояло попытаться выбраться живой. Джейсон такой шанс ей радушно предоставит и видит Бог, не покинет место действия пока не убедится, что она таки выкарабкается, хотя слегка и потрепанная. — Черт тебя дери, — она смачно плюет в пол, явно изначально планируя попасть в виновника ее положения, — что вам не станется со мной! — Она яростно отбивает всем телом, стул запрыгал вместе с ней или от ее воплей, — какого черта? Джейсон с усмешкой замечает, что она явно решила, что он собирается ее убить, но нет. Сейчас он ей объяснит всю поэзию ее положения. — Ц-ц-ц, паучишка, тебе не повезло, что я один. Твой бывший краш ни за что бы мне не позволил воплотить такой смелый план. Сейчас я тебе расскажу. Джейсон прекрасно понимал, что его фигура, искаженный шлемом голос, повадки делают из него настоящего маньяка, тем, чем он не был уже очень давно. И он не жалел об этом. Пусть она видит, пусть она узнает, что такое страх. Пусть поймет, что такое пытаться ставить условия члену его сем… семьи. — Чувствуешь, как туго стянуты узлы? Из таких никто не выберется, — он знал. Он сжег одного дотла, оставив в огне, — но вот для тебя я пару мест ослабил. Но только у тебя будет маловато времени. Он видит, как ее зрачки расширяются от страха. Джейсона одолевает недопустимое удовольствие от садисткой игры с почти беспомощным оппонентом. А не нужно было так глупо попадаться. Выследить ее не составило труда, она и правда совсем расслабилась. Джейсон максимально долго держится над ней, наслаждаясь статусом хозяина ситуации. Затем, впечатав по другую сторону своего мозга удовлетворяющую картинку побежденной глуповатой девочки выходит, чиркая по пути красивой в общем то зажигалкой под крики полные отчаянного безумия. Она поняла суть. У нее будет ровно полторы минуты, пока тесная лачуга не окажется полностью захвачена пламенем, но ей придется выбирать, сломать руку или ногу, чтобы вырвать свое право на жизнь. И это будет не простой перелом, Джейсон скрупулезно обдумывал узлы, почти как маньяк, чтобы кость треснула в самом сложном для сроста месте. Двигаться как прежде она уже никогда не сможет, а то, как легко она попалась Джейсону, до последнего вздоха будет держать ее за сотни миль от Готэма. Джейсон отходит в густую чащу, чтобы дождаться финала паучьей истории. Время шло, Каталина не показывалась и Джейсон уже собрался вернуться за ней, когда услышал душераздирающий вопль и увидел выползающую фигуру, по-настоящему напоминающее членистоногое. Внутри его головы все заглохло. Похоже он переборщил с узлами… Преступница отползла ровно настолько, чтобы оказаться подальше от злых языков пламени и тогда в танце алых вспышек он углядел как медленно вытекала кровь из двух открытых ран, в области локтя и колена. Она выломала себе суставы чуть ли не на девяносто градусов. Чтобы спасти свою шкуру. Джейсон ужаснулся, видя умирающую Таранутлу, ее изувеченные конечности, он понял, что свел на нет все те крохотные успехи, которые так радовали его последние месяцы. Пустая болтовня с семейством, жалкие шаги навстречу Брюсу, все то, чему учил его Дик... Все это горело вместе с его воплотившимся планом. Он хватает на руки почти похолодевшее тело и отправляется в сторону ближайшей больницы. Джейсон почти сутки не выбирается из своей норы. Он не может заставить себя прилечь хотя бы на час. Его трясет от вновь вырвавшейся тьмы из самого его нутра, казалось бы, откуда она была выцежена, высушена и просеяна сквозь сито речей его старшего брата. А теперь он снова сидел, поглощённый ею. Она вырвалась из дыры, в которой он ее похоронил, как же забавно он замкнул круг в своей голове. Он никогда в жизни не посмеет снова заглянуть в синие глаза. Он не заговорит с ним. Он просто исчезнет из его жизни раз и навсегда. Он не заслуживает его доверия, ни даже его капельки. Он просидел в коматозном состоянии, не в состоянии двигаться, потому что двигаться означало чувствовать свое тело, к которому он питал сейчас колоссальных масштабах отвращение, до самой ночи, пока не услышал как нечто громадное шумно опустилось на его окно. Появление Бэтмена стило ждать еще раньше. Джейсон никак не реагирует на открывающееся окно и на то, как быстро внушительная фигура перегородила ему обзор. Тот стоял, сдерживая праведный гнев и не начинал говорить, применяя самую жестокую форму пытки, которую можно было бы выдумать, возможность открыть рот и обозначить все сотворенное им, принимая ответственность. Джейсон находит силы поднять голову, чувствуя, как задеревенели мышцы от невозможно долгого оцепенения и почти уже открыл рот. — Что. Ты. сделал. — Ты знаешь. — Что. Ты. сделал. С собой. Джейсон не понимает смысла вопроса, пока Бэтмен не оказывается на одном с ним уровене и Джейсон впервые видит отцовский взгляд сквозь узкие щели маски. Обычно Брюс Уэйн не позволял двум этим ролям разделять его тело единовременно. — Выслушай меня внимательно. Ты никуда от этого не денешься, тебе придется с этим жить. Ты будешь уживаться с тем, что сделал, у тебя нет выбора. Через мгновение плащ исчез вслед за своем владельцем по тому же пути, по которому он появился. Словно его здесь и не было, а все фразы привиделись Джейсону, как явление духа прощения самым безнадёжным. Он повторил вслух слова, сказанные Брюсом трижды, пока до него не начал доходить их смысл. Брюс пришел его поддержать. Не читать мораль, не выбивать всю дурь, как раньше. Он прошел и обозначил ему единственный путь, по которому возможно было двигаться дальше, не задохнувшись в лабиринте собственного двуличия и слабостей. Джейсон нашел силы так поступить, сторожить покой Готэмцев по ночами и даже видеться с Диком. Однажды, в перспективе. Он насколько смог простил себя и зарыл эту историю рядом со многими другими, которые намешиваются в безумной карусели его ночных кошмаров. Он несколько раз покидал Готэм, ковыряясь в связях Готэмских криминалов с другими штатами, пока наконец-то не открывается возможность скрутить главу клана китайской мафии и не оставить того на крыльце полицейского участка, обвязав глупенькой ленточкой, в идеале все случилось бы так. Но Джейсон оказался в перестрелке, занимая оборону как раз на своем бывшем рабочем месте. Судя по звуку, один из парочки придурков уже отстрелял весь боезапас, попутно разбив почти все аквариумы, рыбки попадали на столы и стулья, а вот второй должен скоро прерваться на перезарядку. Джейсон высчитывает выстрелы из знакомой модели автомата и краем глаза замечает ручку обвалочного ножа, который он пользовал столько часов, с ужасом представляя, как таким можно было и пол руки отсечь при одном неверном движении. Какое удачное совпадение. Как только повисло затишье, Колпак молниеносно хватает нож и отправляет прямо в плечо стрелка и под его визгливый крик, укладывает того видеть кровавые сны и о своем когда-то целом сухожилии вместе с напарником. Двери ресторана шумно распахиваются. Упс, кажется Джейсон недооценил силы клана лапши и сейчас был зажат с обоих сторон. Прямо позади него уверенно щелкнули на прикид девять затворов. Черт. Черт, чёрт, черт. Затишье, Колпак не сомневался, что как минимум двое уже идут к месту, куда он успел прильнуть за секунду. Он бесшумно скользит на два ряда меж разделочных столов вперед. В зале скрипнул стул, так, судя по всему, у него есть около сорока секунд и вентиляционная решетка слева либо заманчиво тонкий потолок сверху, над которым без сомнения были протянуты несущие балки, идеальные для когтя сквозь дымовую заслонку. Быстрее, чем он успевает дернуться в любую из сторон, он слышит до невозможности знакомый голос произносящий самую нелепую входную шутку, — Мне пожалуйста нудлс с курицей, но поменьше соуса, я не сильно люблю соленое-е-е, ой! Договорить свою шутку не успел, покуда обрушил на себя огонь из всех стволов единовременно. Да он совсем спятил, Джейсон швыряет пару более узких ножей в спины вояк, и пользуясь замешательством, укутывает половину мафиози в дыму. Вдвоем они уработали веселую компанию как пить дать. Колпак демонстративно достает яркую ленту из кармана и обвязывает самые замысловатые бантики. Одному даже на косичку добавил. Он оборачивается и видит, как Найтвинг у входа кивком зовет его на крышу ресторанчика. Джейсон послушно следует за ним. Он стреляет крюком и перешагнув через кирпичную ограду с радостью вспоминает, что у него с собой были сигареты. Найтвинг тем временем возбужденно рапортовал Оракулу, отшучиваясь и вертясь ка неугомонный ребенок. Он ведь даже не представлял, что сейчас испытывает Джейсон. Они встретились с ним впервые с момента представления, устроенного Таранутлой, впервые с момента, как в бездонную бездну грязных секретов добавился еще один, который эту бездну умудрялся продавливать еще глубже. Но… Джейсон просто не мог заставить себя развернуться и уйти, как он обещал себе. Ему было сложно обходиться на постоянной основе без этого человека, не чувствуя, как он разбавляет своим свечением тягучие тени, из которых, Джейсон свято верил, однажды выберется. Дик шутил, улыбался и… наверное сам прекрасно понимал, насколько неправдоподобно сморится его вновь обретенный энтузиазм. Джейсон вытягивает предпоследнюю сигарету и нагло раскинув ноги, делает первую медленную затяжку, разглядывая как мерцают при свете фонарей складки на костюме извивающегося, щебечущего в ком Дика, пока тот активно разводит руками под стать обстоятельствам, из которых они только что выбрались. Он торопливо отвечал на вопросы и явно стремился закончить отчет как можно скорее. Дик заканчивает с докладом и наконец-то поворачивает к Джейсону. На лице того мгновенно расцветает улыбка, — Джей! — Словно лопнувший шарик, который перекачали детской радостью, он мгновенно замялся не зная, как продолжить разговор, переминаясь с ноги на ногу. Он говорит еще немного о китайской лапше и воке с нежно любимой им острым соусом. Улыбка сменилась на мягкую, за что-то просящую прощения, — у нас роскошный дуэт выходит, — еще одна неловкая фраза, призванная залатать дыру в почти треснувшем от молчания собеседника самообладании Птички-говоруна. Джейсон выпускал дым из легких и не сводил глаз с брата. Он почему-то вообще не мог найти, что сказать. Дик продолжал неловко топтаться, — слушай, спасибо, за тогда. Ну ты понял, — словно подтверждая подозрения Джейсона о мнимости воодушевления, Дику даже не хотелось вслух оговаривать содержание этого «тогда». — Пожалуйста, — загадочно протянул Джейсон, гадая про себя, сколько Золотой Мальчик сможет протянуть на ложном источнике бодрости, сколько сможет протянуть сам Джейсон. Пепелок сдуло легким порывом ветра, и Дик обреченно посмотрел, как тушат о крышу причину не расходиться в разные стороны, но Джейсон подкурил следующую сигарету и сделал вдох, все такой же глубокий. Дик не отрываюсь наблюдал за тем, балдеющий от никотина Джейсон выдыхал раз за разом, а прижимающийся с каждой тяжкой к фильтру уголек предвещал скорое расставание из-за отсутствия причин остаться вместе. Тут Дик вытягивается и удивленно смотрит по другую сторону улицы, — смотри! Джейсон лениво выгнул шею по направлению восторга Дика и увидел яркую неоновую вывеску. Маршрут к его дому лежал в противоположной стороне, он и не заметил, что их любимую Хоппер после очередного погрома вновь отстроили и открыли. — Я готов на что угодно поспорить, что ты сейчас подумываешь о кофе, — игриво подернул бровью, засранец такой, знает, как уговорить, — Прям, на что угодно? — Джейсон мгновенно включился, мысленно отвешивая себе подзатыльник. Он себе запретил, он не пойдет пить кофе с Диком, он не заслуживает, он утянет его за собой, в свою неизменную бездну, но вместо этого податливо отвечает на нечто смутно напоминающее заигрывания. — На чашку кофе, конечно, — и улыбается нахальной поллубкой победителя. Джейсон смиренно побрел за готовым визжать как малолетняя девчонка, которой подарили долгожданную куклу из той самой рекламы, Диком и решает, что сегодня он начнет учиться жить, как о том ему наказал Брюс.