Точка соприкосновения. Лист и Песок.

— Наруто, не думаю, что это хорошая идея… — Да ладно тебе, мы просто проверим этот чертов храм! Быстрей давай! Двое молодых людей девятнадцати лет бесшумно приблизились к полуразрушенному зданию. Руины когда-то прекрасного храма кое-где покрылись плесенью, что не удивительно — дожди здесь были частым явлением. Буйство зеленого царства мешало подобраться, и парни, а точнее, Наруто, техникой ветра срезал мешающиеся кусты и лианы. Казекаге Деревни, скрытой в Песке, невольно наклонился, пытаясь рассмотреть замысловатую вязь на стенах храма. Рядом с ним тут же появилась светловолосая голова Героя Пяти Стран Шиноби. На лице героя появилась лисья ухмылка, а в глазах каге зажглась искорка беспокойства. — Гаара, не робей! Раз уж ты вырвался из кресла Каге, то должен отдохнуть хорошенько! — заявил неугомонный блондин. — Хорошо, Наруто, — вздохнул Гаара. Пока Курама и Шуукаку обмозговывали какие-то свои демонические дела, их носители опять ввязывались в очередное приключение. Чакра демонов и джинчурики начала необратимый процесс смешивания, и теперь у всех троих, Наруто, Гаары и Киры Би, выработался дополнительный очаг Системы циркуляции чакры. — Смотри! — Наруто предвкушающе улыбнулся. Что ни говори, быть героем утомительно. Поэтому, выбив отпуск у Цунаде, Наруто сразу же связался с Гаарой, с которым он не виделся по меньшей мере полгода, и свалил на какие-то неизведанные земли на юге Страны Огня. Сабаку-но, оставив вместо себя править Совет деревни, тоже радовался встрече с лучшим другом. Правда, расстояние, которое пришлось покрыть Каге, немного утомило, и сейчас Гаара пытался восстановить баланс сил. — Гаара, смотри, что я нашел, — Наруто схватил с неприметной ниши какую-то древнюю шкатулку. Сабаку-но, попытавшийся предупредить не трогать то, что не знаешь, лишь вздохнул и покорно подошел. Шкатулка была странной. Какой-то замысловатой формы, черного цвета с серебрянными узорами. А еще Наруто никак не мог открыть ее. — Ребятки, что это вы там… — Ичиби подкрался незаметно. Сгусток песка вырвался из песчаной тыквы за спиной Гаары и принял вид лениво обмахивающегося одним хвостом енота. Рядом с Наруто также сформировался его биджу, размахивающий девятью хвостами. Курама вылупил свои демонические глаза на резную шкатулку и открыл рот. Однако Наруто успел первым. От тихого щелчка по коже пробрался мороз, и Ичиби успел смачно изобразить фейспалм. Но слепящий белый свет заглушил все связные мысли двух недодемонов и двух биджу. *** Наруто судорожно дернулся. Открыв глаза, он молча уставился в потолок. У Узумаки появилась привычка вставать ни свет ни заря и пялиться в потолок, не шевеля ни единым мускулом. Биологические часы показывали шесть часов утра. События, судя по всему, вчерашнего дня неторопливо просачивались в мозг Наруто. Проанализировав ситуацию, Узумаки пытался понять, кто их подобрал и где, собственно, Гаара? С трудом повернувшись, Наруто зацепился взглядом за кучу женской одежды, вываленной из недр шкафа и развешенной на стульях, спинке кровати, тумбочке и подоконнике. Даже на люстре одиноко висел длинный белый чулок. За окном виднелись какие-то здания, но сейчас, оправляясь от последствий собственной глупости, блондин не мог просканировать окружающую среду на предмет наличия знакомой чакры. Прислушавшись к себе, Наруто понял, что его личный зверек преспокойно дрыхнет, не удосужившись проснуться вместе с ним. С трудом встав и устояв на ногах, Наруто, не обращая внимания на необычную легкость и сбой в системе равновесия, а также на волосы, лезущие ему в лицо, дополз до двери, ведущей, предположительно, в ванную. Открыв и убедившись в своей правоте, Наруто с наслаждением плеснул себе в лицо холодной воды из крана. И лишь после этого с удивлением заметил длинные красные пряди волос, свешивающиеся с его плеч. Каких-то слишком худых плеч. Дальнейший осмотр показал, что он каким-то образом применил хенге девчонки лет тринадцати — примерный возраст он установил с помощью зеркала. Лицо девочки было очень похожим на его собственное, в далеком детстве. «Блин, зачем я хенге применил?» Наруто обожгла горячая чакра. А вот и Кьюби. «- Ну и, что там у тебя?» Наруто коротко обрисовал ему ситуацию. Вплоть до не снимаемого хенге. «- Я тебе миллион раз говорил, что ты придурок. Но в храме это действительно вышло за всякие рамки. Каким идиотом надо быть, чтобы хватать голыми руками неизвестные древние вещи?» — Курама распекал своего носителя долго, с чувством и расстановкой. Под конец Наруто лишь вяло соглашался и уже не пытался влезть в монолог демона. «- И? Какие могут быть последствия? Они же есть, как я понял. Иначе бы ты не стал так меня ругать». Наруто облокотился на раковину, сложив руки на груди. Ему не нравилась данная ситуация. Хенге не снималось, окружающее явно не было иллюзией, иначе бы остро реагирующий на любое искажение (это касалось и Ойроке но Дзюцу) Кьюби не говорил так спокойно. Он в чьем-то доме, что еще более удивительно, ведь поблизости от тех мест деревень и прочих поселений не было. Они проверяли еще в первые дни своей экскурсии по диким землям. Кьюби тяжело вздохнул и попросил Наруто появиться перед клеткой. Собственно, клетки как таковой не было, чистая формальность. Печати больше не существовало, так что врата не закроются. Сев в позу лотоса, он начал успокаиваться. Когда внутреннее и внешнее состояние стабилизировалось, Наруто плавно соскользнул в подсознание. Перед ним появился изрядно посветлевший цветом шкуры Лис. Кьюби был таким, каким был до слияния со своей темной половиной после войны. Та же светло-рыжая шкура, да и размеры вернулись к прежнему. — Что это с тобой? — осторожно спросил Наруто, зная, как порой бесят демона подобные вопросы. — Что? О, действительно, что это со мной? — сарказм Кьюби окончательно убедил блондина в серьезности той ямы, куда они угодили. Куда он их уронил. Курама уменьшаться не пожелал, оставаясь в истинном обличии. Он лег рядом с Наруто, размахивая хвостами, и начал свой тяжелый и печальный по сути рассказ. Впервые Кьюби так много говорил и впервые поведал историю о своем прошлом. — …Это шкатулка. Как я уже говорил, Рикудо — существо другого мира, но как он путешествовал между ними? Правильно, ответ ты уже нашел. С помощью этой шкатулки. Тебе повезло… Сколько тебя ни макай в неприятности, ты все равно выходишь сухим из воды. — Почему? — только и мог промолвить Наруто, не в силах убедить свое сознание в реальности происходящего. Что за бред несет демон? — Я понимаю, о чем ты думаешь. Это не сказка или бред, впрочем, ты скоро сам убедишься. Я имею в виду, тебе повезло, что шкатулку никто не использовал после Рикудо. На это требуется просто прорва энергии, примерно половина Десятихвостого. Рикудо говорил, что использовал шкатулку всего один раз, перемещаясь из своего мира в наш… Я не знаю, куда именно мы попали. Возможно, это и есть родной мир Сеннина, возможно, это совершенно другой мир. Вообще на наш не похожий. После этих слов Курамы Наруто пришел в себя очень быстро. Только вопрос: — А вернуться? .. — Никак. Может, он еще не осознал происходящего, может, просто сумасшедшая надежда, как всегда, не покинула его. Но Наруто только грустно улыбнулся, уткнувшись лицом в шерсть Лиса. Они сидели, наслаждаясь умиротворением и тишиной, пока громкий визжащий звук не прервал их. Пронзительный крик, женский, детский, можно сказать. Стены внутреннего мира затряслись, Лис вскочил на лапы, Наруто настороженно осматривался, на всякий случай создав парочку клонов. Осторожность не помешает, мало ли как на него может повлиять перенос. — Так и есть… — почти ощутил блондин шепот Лиса. Повернув голову, чтобы спросить, о чем это Кьюби толкует, Наруто широко раскрыл глаза. Воздуха стало катастрофически не хватать. Было больно, будто его насквозь огромным колом пронзили. Наверно, именно это ощущали его родители, насаженные на коготь существа рядом. А потом Наруто вылетел из подсознания навстречу чужой жизни. «- Наруто, милая, смотри! — девочка двух лет с красными волосами и голубыми глазами восторженно пялилась на крохотный сверток в руках измученной матери. Правда, Наруто не понимала, почему ее мамочка так выглядит. Или это этот маленький малыш во всем виноват? Но он такой крохотный… Рядом с Наруто, также раскрыв рот от удивления, стоял мальчик, точная ее копия, только у нее волосы длиннее. Вполне очевидно, что эти дети, девочка и мальчик, — близнецы. Карюу и Наруто, дети клана Узумаки. — М-ма? — осторожно поинтересовалась Наруто, решив не тратить время на слова. Карюу осторожно протянул руку, чтобы потрогать сверток. Минато рядом счастливо улыбался, глядя на детей. — Мама, я принес молока! — на кухню влетела точная копия Хокаге — золотоволосый мальчишка пяти лет с голубыми глазками. Даичи Намиказе, первый сын семьи Четвертого Каге. Даичи протянул матери бутылочку с молоком и с благоговением наблюдал процесс поглощения малышкой - да, это была девочка — молока. Правда, он уже мысленно прикидывал, КАК он устанет, присматривая за тремя детишками. Хорошо, что мама в декрет ушла. Наруто нахмурилась, глядя, как Карюу поглаживал малышку Хидеки по руке. Ее отец нежно улыбался и легонько обнимал мать. Даичи поддерживал бутылочку, помогая уставшей маме. В этот день в душе маленькой Наруто впервые появилось темное пятно. Ревность». Наруто задыхался. Чужие воспоминания поглощали его, заставляли чувствовать то, что чувствовал хозяин этих образов, рождая в душе ту самую ненависть, что охватила маленькую девочку в тот момент. «- Папа, папочка, ты потренируешься со мной? — Наруто радостно улыбалась, глядя на чуть шатающегося отца. Который, как обычно, пришел очень поздно. Минато грустно улыбнулся и покачал головой. Свет в голубых глазах малышки медленно угасал. — Прости, милая… Я очень устал на работе… — Намиказе нежно погладил красные волосы своей дочери, но Наруто, возмущенно топнув ножкой, убежала в свою комнату. На самом деле ей не нужны были эти тренировки. Она просто хотела быть ближе к отцу, как тогда, когда она наблюдала за тренировкой отца и Даичи. Ей хотелось, чтобы отец так же похвалил ее, как похвалил тогда ее старшего брата. Еще одно темное пятнышко. Зависть». Наруто сжал разболевшуюся голову руками, иногда с силой ударяя кулаком по особо гудящему месту. «- Братец Рю! — шестилетняя девочка утирала слезы на своих щеках, глядя на удаляющуюся фигуру брата-близнеца. — Братец Рю… Зачем ты так? — Сестра, — к девочке подбежала маленькая копия Кушины — девочка четырех лет с угловатым лицом, фиолетовыми глазами и коротко остриженным ежиком красных волос, — сестра, вы погуляете со мной? — Хидеки… Ты не видишь?! Я не смогу с тобой поиграть! — обиделась Наруто, не понимая, как можно было проигнорировать ее слезы и звать на какую-то игру. То, что сестренке всего четыре и она многое не понимает, Наруто принимать не хотела. — Сестра! Гулять! Почему вы не хотите? — Хидеки разревелась и побежала домой. Наруто зло посмотрела ей вслед. Разве нельзя погулять в другой день?! — Дочка, почему ты не погуляла с Хидеки? — покачала головой Кушина, вконец уставшая от постоянного ора четырех детей дома. Правда, Даичи и Карюу не так сильно достают, как девочки, но все же. — Мама… — по щеке Наруто скатилась одинокая слезинка. Еще одно пятно. Обида». Наруто вцепился пальцами в футболку, позволяя слезам свободно капать на колени. «- Это… — Восьмилетняя девочка восторженно пялилась на двух братьев. Один из них был ее возраста и, как оказалось, являлся ее одноклассником в Академии. А второй, судя по всему, старший брат. И оба такие красивые… Идеал в глазах маленькой девочки. В сердце, давно закрытом для остальных, медленно расцветала первая любовь. Несколько месяцев спустя Наруто все же решилась признаться объекту своей любви. Несмотря на то, что сам Саске не горел желанием общаться, Наруто твердо вознамерилась поведать о своих чувствах и броситься потом в объятия Саске. О том, что, возможно, Учиха не любит ее, она даже не подумала. — Саске-кун… Знаешь… Знаешь, Саске-кун, — мямлила Наруто, комкая края своей кофты. Сегодня она особенно старалась, пытаясь стать еще красивей. — Ты мне нравишься! Саске как-то зло посмотрел на нее. — Давай… встречаться, Саске-кун… — наконец вымолвила Наруто. — Нет… — Что?! — Я сказал: «Нет!». Хватит! Хватит лезть ко мне! «Саске-кун, Саске-кун!» Достало! Ты что, совсем тупая?! — взбесился брюнет, которого все эти несколько месяцев постоянно преследовали толпы маленьких девочек. Наруто пораженно смотрела на него, не скрывая слез, текущих по ее щекам. Саске, казалось, вообще забыл о ее присутствии, распаляясь еще больше. — Надоели! Достаете постоянно! Глупые идиотки! Не лезь ко мне! Саске убежал, а Наруто осталась одна, медленно падая на колени. Еще одно пятно. Ненависть». Наруто отчаянно глотал воздух. Это признание, эта любовь, которую испытывала девочка… Даже не любовь, а симпатия, смешанная с чистым, детским восторгом и желанием понравиться. Такой бурный коктейль… И так жестоко плюнуть в душу. Чувства, которые Наруто испытывала, было сложно понять. Она ненавидела мать за внимание, обращенное не на нее. Она ненавидела отца за отговорки и вечное отсутствие в ее жизни. Но она любила их, ведь это ее драгоценные родители. Просто любила, что может быть сложнее? Разве любовь к близким может убивать? Да. Если не отдать ее вовремя. Столько случаев, столько чувств, столько воспоминаний… И все чужие. Хотя нет, уже свои. Его собственные. «- Наруто? Ты в порядке?» Наруто открыл глаза. Или, вернее сказать, открыла? «- Теперь и я не знаю ответа на твой вопрос… Хотя нет. Твоя душа психологически сильнее души девчонки, некоторые аспекты ее характера, разумеется, будут превалировать… Советую не удивляться, если вдруг обнаружишь в себе тягу к одному шаринганистому гению. Что еще? Надеюсь, в скором времени узнаем». Голова раскалывалась, так что хотелось побиться об раковину. Холодная поверхность кафеля дарила минутное облегчение, но Наруто не позволил себе долго разлеживаться. «- Значит, я поглотил чужую душу?» Курама отозвался волной обжигающей чакры. После вплавления в него чужой жизни это ощущение казалось чем-то забытым, давним. Узумаки был даже рад этой боли. «- Да. Без соплей, или я собственноручно выбью тебе душу. Давненько я хотел это сделать, не давай мне повод». Горько усмехнувшись, он кивнул в ответ. Курама признал его, признал настолько, что доверил знание о своем истинном имени и прошлом. Но привязываться к бесхвостому двуногому Кьюби не мог, поэтому сразу же вынес на суд требование обратить его некоторые качества в прах. Так, например, незаметно от носителя он существенно принизил ужас от первого убийства. Отношение Наруто к чужой жизни стало равнодушным, правда, только если это не касалось его друзей. Тогда Наруто еле открестился от подобного «дара» демона. И повторять процедуру не собирался. Собственно, он не знал эту девочку. Да, ее жизнь стала его, он теперь уже не просто Наруто Узумаки. Можно смело приписывать ему вторую фамилию, отторжения она не вызывала. Отношение его к чужим смертям осталось прежним, да и годы в АНБУ слепили из него того шиноби, которого в нем хотел видеть Кьюби. Порой жестокого, беспощадного, в меру равнодушного. Он не знал ее, эту Наруто Намиказе. Даже то, что она как бы являлась им самим в этом мире, не трогало ничего в душе. Лишь приятное осознание, что этот мир все же не слишком отличается от его собственного. «- Кардинально, если ты еще не понял. Семья. Клан Учиха, этих чертовых глазастых. Дальше перечислять?» Обухом по голове. Но… Почему нет неприятия? «- Душа девочки». Наруто поднялся. Нет, боль никуда не делась, просто он умел ее терпеть. После всего, что произошло в его мире, даже такое не вывело его из равновесия. В конце концов, некое подобие опыта у него было, когда Обито засунул их с Сакурой в свое гендзюцу. Уставившись в зеркало и внимательно изучая свое отражение (уже свое), Наруто задал только один, по сути, идиотский вопрос. — А… Где мои шрамы?