Безумству храбрых поём мы песню.

— Итак, мы на месте, — сказал Шеридан, сидящий в своём кресле, Бестеру, стоящему у смотрового экрана. — И что вы собираетесь делать дальше? — На планете есть кто-то живой? — спросил тот, намекая на корабельные сканеры. Джон нахмурился, но всё же отдал команду Ленньеру просканировать ту часть планеты, над которой они находились. — Капитан, судя по всему, планета обитаема, — выдал заключение минбарец. «И?» — как бы спросил Шеридан, снова переведя взгляд на Бестера. — Высадите меня на планету, — потребовал телепат. «Что?» — пронеслось в голове у всех присутствующих. Лица вытянулись у всех, включая Литу, стоящую здесь же. — Там нет атмосферы, — напомнил Джон. — К счастью, у меня с собой мой скафандр, — парировал Бестер. — Оставите мне недельный запас еды, воды и воздуха. Через неделю вернётесь. — Абсолютно неприемлемо, — Шеридан крутанул головой в отрицающем жесте и добавив рубящий взмах рукой для усиления своих слов. — Вас тут же схватят или убьют, как только мы улетим. — Посмотрим, — в решимости Бестера было что-то отчаянное и настолько заразительное, что окружающие невольно задумывались: «А, может быть, и правда получится?» — Капитан, — с нажимом продолжил телепат, — ответы только там. Поэтому — высадите меня на планету. Он заставил себя немного расслабиться и сказал более оптимистично, со своей всегдашней улыбкой: — Надеюсь, вы прилетите раньше, чем истечёт неделя. Но, даже если позже... Он стал серьёзнее: — Всё равно прилетайте: я постараюсь вам оставить информацию. Шеридан молчал, его обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, кто из них не хотел убить этого невозможного типа? Но… не так же? Джон мог быть абсолютно уверен, что Бестер не воздействовал на него телепатией, но тем не менее в глубине души он тоже хотел посмотреть, что получится из всей этой затеи. Да и брать на себя стопроцентную ответственность за выбор телепата он не желал. Если он не пустить его на планету — будет конфликт, который никому не нужен. «Неужели я позволил себя уговорить?» — недоумевал Шеридан. Опыт ему подсказывал, что шансов у Бестера почти нет. И всё же… … Белая звезда приземлилась в дне пути от точки планеты, где регистрировалось самое крупное скопление живых существ. На обратном пути к станции настроение у всех было подавленное. Шеридан ненадолго ушёл с мостика, чтобы передохнуть. В коридоре его поймала Лита. — Капитан, — обратилась она. — Когда мы вернёмся… я могу просканировать планету и сказать, жив он ещё или нет. — Да? — изумился Джон. — Хорошо. Это… замечательно! — Если он… погиб или… — Лите было трудно говорить, поступок Бестера немного поменял её отношение к нему, — в их руках, то я могу… Шеридан смотрел внимательно, приглашая говорить дальше. Наконец Лита решилась. — Я могу взорвать За’Ха’Дум. — Взорвать? — не поверил ушам капитан. — Каким образом? — Ворлонцы и тени оставили защиту на случай, если их технологии попытаются забрать младшие расы. — Чтобы никому не досталось? — продолжил мысль телепатки Джон. — Да? — кивнула она. — Спасибо, что сказали, Лита, — искренне поблагодарил Шеридан. — Думаю, это крайняя мера, к которой мы пока не станем прибегать. Планета взрывается мгновенно? — Нет, — задумчиво ответила женщина, словно пытаясь что-то вспомнить, — мне кажется, что есть промежуток от подачи сигнала до взрыва, чтобы все могли эвакуироваться с планеты. — Хорошо, это хорошо, — улыбнулся Джон. … Шеридан не думал, что забудет срок, но всё же, зная свойства человеческого организма и то, как текущие проблемы могут затягивать, поставил себе напоминание. Каждый день перед сном комьпютер своим невозмутимым голосом сообщал: — Осталось четыре дня… Осталось три дня… Осталось два дня… Остался один день. Не желая тянуть до последнего, капитан запланировал экспедицию на шестые сутки после того, как они оставили телепата на враждебной планете. «Убьёте меня — так и не узнаете, зачем я здесь. Я надеюсь, эти соображения перевесят мимолётное удовольствие от моей гибели и вы примете верное решение», — вспомнилось капитану. Он знал про себя точно, если они не найдут Бестера на планете, он не испытает от этого никакого удовольствия. На самом деле даже хуже… Летевшие назад Джон с Литой нервничали куда сильнее невозмутимых минбарцев. Наверное, те даже одобряли поступок телепата. Во всяком случае, отношение у них было иное: скорее вежливое любопытство, чем переживание. Даже Ленньер, проведший среди людей больше времени, чем кто-либо из его соотечественников, не тревожился за судьбу оставленного ими человека. Пусть даже это был мистер Бестер. Дорога до За’Ха’Дума была наполнена томительным ожиданием. Наконец корабль вынырнул из гиперпространства на орбите планеты. Шеридан отбросил ненадолго терзания и обратил взор на Литу. Та сосредоточилась и закрыла глаза. Прошла минута или две. Телепатка открыла глаза. Лицо её нисколько не поменяло выражение. Она покачала головой. — Я его не нашла. Джон почувствовал, что его досада усилилась. — Я попробую ещё раз, — предложила Лита, словно уловив его настроение. Но и второй раз не принёс утешительных известий. — Мистер Ленньер, — обратился капитан к помощнику, — вы можете посадить «Белую звезду» в той же точке, что и в прошлый раз? — Конечно, капитан, — ответил минбарец. — Мы должны убедиться, — пояснил Шеридан присутствующим своё решение. Когда они вышли из корабля, то нашли припасы, оставленные Бестеру, практически нетронутыми. Он за ними не возвращался. Схватили его сразу или спустя какое-то время им уже было не узнать. Все вернулись на корабль и «Звезда» взлетела, пока обитатели планеты не выслали перехват. «Проклятый телепат!» — чертыхался Шеридан про себя. Он отдавал себе отчёт, что гибель Бестера обернётся для него долгими угрызениями совести. Спустя несколько дней после вторичного возвращения, Джон всё ещё мысленно возвращался к ситуации, пытаясь найти возможность договориться со своей совестью. Он понимал, что самое лучшее — это отыскать способ избавить замороженных телепатов, включая возлюбленную Бестера от имплантов. Телепат разменял свою жизнь на попытку этого добиться. Если это случится, Джон сможет спать спокойно. И так и эдак прокручивая в голове варианты, он понимал, что действительно — лучший шанс это За’Ха’Дум. На переговоры с его обитателями также было мало надежды, но всё же лучше, чем ничего. — Джон, — вечером перед сном Деленн решила поговорить с мужем, — что тебя гложет? Это касается мистера Бестера? — Да, — признался Шеридан, садясь на кровать рядом с женой, — да, я… — Совершил ошибку? — подсказала минбарка. — Именно, — капитан наконец взглянул правде в глаза. Это была ошибка, его, Шеридана, глупая ошибка, — я не должен был его туда отпускать. Если бы это был любой из членов экипажа, я бы так не поступил… Немного подумав и вспомнив Иванову, Маркуса и ещё нескольких отчаянных голов из своего окружения, да того же мистера Гарибальди, он поправился: — Ну, может, и поступил бы, но… не совсем так… По крайней мере не оставил бы без поддержки. Одного. Бестер он… был занозой, но я был неправ, посылая его на смерть. И я не могу оправдать себя в своих глазах за своей поступок. — Я понимаю, — от того, каким тоном Деленн это сказала, Шеридан сразу почувствовал некоторое облегчение. Она действительно понимала. — Я пытаюсь придумать, как всё исправить. Как помочь его возлюбленной вернуться к нормальной жизни, — поделился Джон своими заботами. — Но это тупик. Я могу попытаться установить контакт с обитателями За’Ха’Дума, но они вряд ли пойдут навстречу. Они могут даже не знать, как извлечь импланты. Никто не говорил, что после ухода теней остались те, кто знает, как это делается. — Думаю, что остались, — успокоила мужа Деленн. — Полагаю, тебе стоит поговорить с ними. Ты это сделаешь. И для переговоров необходимо иметь ясную голову. Завтра будет новый день.*