Наверное, ты меня не помнишь..

Она сидит в самом дальнем углу бара, стараясь не привлекать к себе ненужного внимания и переодички погоняя официанта, что назойливо каждые пятнадцать минут предлагает заказать ей что-то помимо воды. Посетителей в это время суток достаточно много и все ходили туда сюда, периодически толкая друг друга. Мерзкий запах алкоголя разносился по всему помещению и даже кондиционеры, которым приходилось работать без остановки весь рабочий день, не спасали. А лёгкий, но уже настолько сильно бьющий по ушам джаз, доносящийся из колонок и сопровождаемый ударами кия об мяч, казался ужасным и безвкусным. Наверное, это было одно из самых ужасных мест Бруклина, которое он мог бы так регулярно посещать. Она терпеливо ждёт вечер, когда он придёт сюда с мистером Накаджимой, закажет лазанью и яблочный сок и сядет за барную стойку, напротив милой официантки. Затем он потрет руки в перчатках, будет долго вертеть их перед собой, каждую минуту задаваясь вопросом о том, стоит ли их снимать. Возьмёт газету, что принёс курьер буквально пару минут назад и будет обсуждать происходящее с мужчиной рядом. Потом он оплатит обед себе и своему немолодому другу, возьмёт пару бутылок пива и неспеша пойдёт по тёмной улице в сторону своего дома. Все как обычно. Ни действием больше, ни действием меньше. Над дверью зазвонил колокольчик и девушка невольно дёрнулась. Она знала — это он. Нервно натягивая кепку на худое лицо, девушка решилась поднять глаза на мужчину и столкнулась лишь со льдом и безразличием. Как и в прошлый раз. Как и все разы до этого. Джеймс Барнс не помнит её. Заклинание Стренжа работает исправно. Никто не помнит Петру Паркер. На месте, которое когда-то занимала она в сердцах своих друзей сейчас лишь пустота, а в глазах, что когда-то горели и смотрели на неё с любовью сейчас лишь толстый лёд и глубокое отчаяние, которое с большим трудом можно уловить на самом дне голубых глаз. На этот раз что-то было не так. Он был один, совсем один. Он сел напротив девушки, что сразу же поставила перед ним бутылку пива, мило улыбаясь. Паркер невольно поежилась, наблюдая за её манерой общения. Барнс ей определённо нравится, об этом говорят её сияющие глаза, смущенная улыбка и неловкие движения. Джеймс болтал с девушкой, но слух Паркер не позволял уловить нить разговора, лишь некоторые отрывки, целую картину из которых составить было сложно. — Вы точно ничего не хотите заказать? — вывел её из раздумий голос официанта, что в очередной раз подошёл к девушке с небольшим блокнотом в руках. — Можно, пожалуйста, чай с мятой и небольшой чизкейк? — решила все-таки сделать заказ Петра, чтобы официант наконец угомонился. — Хорошо, — кивнул мужчина и растворился в толпе, а Паркер, возвращая свой взор к Джеймсу, уловила на себе его непонимающий взгляд. Паркер мило улыбнулась, отворачиваясь к окну и стараясь как можно сильнее сжимать руки в кулачки в попытках угомонить дрожь. Барнс видел её раньше. Она всегда сидела за дальним столиком либо попивая мятный чай, либо листая старые журналы. Иногда все вместе. Сегодняшний день не был исключением. Вроде бы обычная девушка, но что-то в ней было. Что-то знакомое, что-то родное. Но Барнс не знал, что. Не мог собрать картинку целиком. Казалось, будто он уже смотрел в эти карие глаза, трогал эти тёмные волосы, целовал эти тонкие губы. От этих мыслей, духоты и спертого запаха алкоголя Джеймсу стало тяжело дышать. Казалось, будто кто-то плотно сжал руку на его шее, не давая спасительному глотку воздуха попасть в лёгкие. Резко подорвавшись, мужчина выбежал на улицу так ничего и не объяснив своей спутнице. Барнс тихо шагал вниз по улице, рассматривая красивые огни засыпающего Бруклина. Холодный воздух заставлял понемногу приходить в себя, а быстро циркулирующая кровь по венам заставляла работать уставший мозг, подкидывая воспоминания прошедших лет. Паркер почти сразу вышла за ним. Она не понимала, что происходит ровно так же, как и стоящая в недоумении официантка. Улицы Бруклина обдувал прохладный ветер, дующий с Ист-Ривер и Петра, немного поежившись запахнула тонкую куртку. В попытках найти взглядом Баки, девушка крутанулась в разные стороны и решив довериться своему чутью, пошла вниз по улице. Петра твердо решила рассказать ему все, что было между ними до ужасного случая с Квентином и заклинания Стренжа, которое стерло её из людской памяти. Он слишком многое пережил, чтобы счесть её за сумасшедшую и отвернуть. По крайней мере, Паркер так думала. Тихонько шагая по улице, Паркер так и не смогла найти Барнса. Окончательно сдавшись, она уже было собралась вернуться в Куинс, но почувствовала холодный металл на своих запястьях, что тащил её в один из тёмных скверов. Успев быстро отреагировать, девушка зажала веб шутер на руке, стреляя в мужчину паутиной и цепляя его к стене. Мужчина лишь чертыхнулся, с удивлением смотря на девушку, что обладала невероятной силой и стреляла какой-то цепкой дрянью. Внутри девушки все сжалось. Она много раз прокручивала в голове этот разговор, что сейчас, когда мужчина перед ней, пусть и в немного странном положении, она действительно не знала, что сказать. С чего начать. — Кто ты? — хрипло спросил мужчина, пытаясь высвободиться от паутины, что крепко прижала его к холодному бетону. Сердце забилось быстрее, а голова немного закружилась. Мысли девушки бегали в разные стороны, от желания рассказать ему все здесь и сейчас до желания уйти прочь отсюда и больше никогда не сюда не возвращаться. Уехать навсегда из Нью-Йорка и забыть. Забыть весь ужас и всю боль, что причинил ей этот город. Но она пообещала. Пообещала, целуя его в самый первый раз на развалинах статуи Свободы, что найдёт его и расскажет все, что произошло с ними за эти два года. Слезы невольно потекли из глаз, оставляя мокрые дорожки на щеках. Слова скопились в горле комом. — Наверное, ты меня не помнишь...