По-настоящему

— Кот, у тебя все хорошо? Кажется, впервые за много дней они просто сидели и любовались ночным Парижем. Не удивлялись усиленным акумам, не фыркали из-за очередного появления месье Голубя, не бежали с целой толпой напарников на сложное сражение. А наслаждались моментом. Раньше Адриан расценивал такие посиделки на крыше как очередную возможность, чтобы завоевать сердце Леди. Теперь же он ничего от них не ждал. Кот Нуар рассматривал самый красивый город планеты вместе с человеком, которому доверял. И этого было достаточно. — Все замечательно, — улыбнулся он, опуская подбородок на сцепленные в замок руки. — Ты даже не скаламбурил, — покачала головой Леди. — Выкладывай, что случилось. Нуар усмехнулся. Да-а, она знала его лучше многих. Если не лучше всех. Хотя нет, по-настоящему знал его только Плагг. Именно Плагг выводил парня из депрессий, объясняя, что подопечный имеет полное право быть как взбалмошным Котом, так и вдумчивым Адрианом. Именно Плагг вздыхал, что Адриан не дурак и действительно может петь бесконечные оды во славу Маринетт, предварительно накормив перед этим бедного квами, которому во время любовных стенаний до Агреста не докричаться. Именно Плагг пытался утешить его, когда Адриан в сотый раз заявлял, что никогда не достучится до отца и не обретет счастья с любимой девушкой. Адриан был благодарен Судьбе за Плагга. За то, что квами стал его поддержкой. И за то, что квами однажды привёл его к Леди Баг. Да, чувства Нуара к Леди всегда были безответными. Но ничего страшного, он переболел. И это сделало его сильнее. Плевать, что теперь ему не хотелось бесконечно паясничать на битвах, как раньше. Дело вовсе не в том, что Кот отдалился от Леди. Просто Бражник стал набирать силу, вот Нуару и не до веселья. Конечно же, дело исключительно в зло… — Котенок? Ещё месяц назад он бы растаял от такого обращения. Постарался поймать взгляд напарницы и не отпускать его как можно дольше. И сердце, конечно же, предательски бы забилось где-то в горле. Теперь все изменилось. Взор Нуара больше не был умоляющим — он стал твердым, уверенным, спокойным. Иным. Леди Баг, наверное, и это заметила тоже. Уж чем Кот всегда в ней восхищался, так это внимательностью. Немудрено: ему на свободе было чертовски трудно собрать себя по частям. Он мог сосредоточиться на битве, но в конце концов дело заканчивалось очередной шуточкой или попыткой лезть на рожон. А вот Леди никогда не теряла головы от магических преференций и чётко выполняла свой долг. По крайней мере, так казалось Нуару. Но Кот мог ошибаться, потому что он никогда не был таким внимательным, как Леди Баг. Никогда. — Котенок, — снова позвала Баг, опуская ладошку на плечо друга. Ее тон был непривычно ласковым. Адриан подумал о Маринетт. И тут же помотал головой. Он так часто думал о Маринетт… Неудивительно, что она всюду ему мерещилась. В каждом нежном слове, в каждом трепетном прикосновении. Плагг очень просил Адриана не мучить себя. Вот только Адриан занимался мучениями слишком профессионально, чтобы их бросать. И наблюдал за Маринетт издалека — то в образе Адриана, то в образе Кота. Он не превращался в сталкера, нет. Но обязательно провожал её взглядом, если Маринетт появлялась на горизонте Агреста, которого везли на съёмку, или Нуара, который патрулировал город. Юноша часто видел её вдвоём с Альей. Девушки вечно что-то обсуждали — увлеченно, тихо и загадочно, словно готовили план по захвату мира. И Адриану очень хотелось, чтобы Маринетт так же секретничала с ним. Чтобы шептала без передышки, яростно размахивала руками, ненароком заезжала ему по носу и продолжала шептать. Но Адриан держал дистанцию. Заставлял себя. Приходилось время от времени, правда, биться головой о стену и просить Плагга напомнить ему, чем закончились его первые отношения. И квами в такие моменты даже отшвыривал камамбер, чтобы погладить Адриана по ноющей от ударов макушке. — Я скучаю по тебе, — просто сказала Леди, устав звать его. — Да, я могу ругаться на тебя, и очень сильно, но мне потом стыдно. И… ты ведь уже знаешь, спасибо одной акуме, что я на самом деле восхищаюсь твоим юмором. Кот искренне улыбнулся. — Я что-то не понял, ты скучаешь по мне или моим шутейкам, Леди Баг? Нуар больше не звал ее «Моя Леди». Ведь всего в паре кварталов отсюда в своей комнате сейчас спала Маринетт. Девушка, в которую он безнадёжно влюблен. Наверное, Больше-Не-Его Леди уже успела это заметить. Впрочем, она тактично молчала и не комментировала происходящее, за что Нуар был безмерно благодарен. — Не могу представить тебя без шуточек, Нуар. — Да, я тот ещё клоун, — хмыкнул Кот, не сдержавшись. — Я не это имела в виду, — торопливо пробормотала Леди, и их глаза встретились. Адриан столько раз злился. На себя, на отца, на Бражника, на весь мир. Он то и дело хотел сдаться, с сомнением вертел кольцо на пальце и боялся, что однажды так и не вынырнет из отчаяния на поверхность. Но потом натыкался на пронзительный взгляд голубых глаз — и давился собственными претензиями, жалобами, сетованиями. Что-то во взгляде Леди заставляло его заткнуться и идти дальше в бой. Сражаться, несмотря ни на что. И даже сейчас, когда Адриан наконец отпустил свои чувства к Леди, этот взгляд имел над ним власть. — Работать с тобой стало одновременно легче… и тяжелее, — Леди крепко сжала его плечо. — Я вижу, что ты стал серьёзнее. Я вижу, что у тебя больше… что ты больше… что ты разлюбил меня. Это х-хорошо, ведь мои отказы ранили тебя. Адриану показалось, что выдохнула она эти слова с болью и сожалением. Однако в следующую секунду Леди приняла свой обычный решительный вид. — Но я не хочу и не могу потерять такого друга, как ты, Котенок. А ты, кажется, отдалился от меня. — Не я это начал. Подскажи, кто взвалил на себя слишком много ответственности в роли Хранителя, а от напарника отстранился? — Я лишь хотела защитить тебя… от всего этого. От дополнительных проблем. Кот с мрачным удовлетворением кивнул. — Вот и я тебя сейчас защищаю от своих же тараканов в голове. — Зачем? Я сама насекомое. И твоих тараканов не боюсь, — весело заявила Баг, слегка толкнув напарника в бок. И Адриан, опять улыбнувшись, вспомнил, почему когда-то влюбился именно в эту девушку. На самом деле Нуар не переставал любить Леди, просто это чувство приняло новую форму. Ведь родство душ бывает не только у возлюбленных. — И как я это мог забыть, Жучок, — мягко рассмеялся Кот. Леди просияла. Кажется, она была очень рада видеть его таким живым. А он — был очень рад тому, что рада она.

***

— Адриан, может, заморожим поединое? Ой, то есть, поедим мороженое? Вон Алья с Нино его как уплетают, за обе щеки. Маринетт была смелой, решительной и просто потрясающей. Однако иногда она выглядела растерянной, путала слоги и очаровательно запиналась. Прямо как в те далекие времена, когда Адриан ничего, кроме Миледи, не видел. И это парню тоже в ней нравилось. Ему нравилось в Маринетт абсолютно все. Взмах длинных ресниц, розовые от избытка эмоций щеки, исколотые иголками пальцы. Активная, неподражаемая жестикуляция. Смех, похожий на колокольчик. И проникновенный взор, конечно же. Плагг заявлял, что его подопечный никогда не мог устоять перед синеглазками. — Я с удовольствием, — кивнул юноша, просияв, и Маринетт пулей полетела к Андре, оставляя одноклассника далеко позади. Все, что оставалось Адриану — опять наблюдать. Наблюдать за тем, как Маринетт щебечет с мороженщиком, как она поправляет хвостики, как выделывает немыслимые пируэты, что-то объясняя лукаво улыбающемуся Гласье. — Вот! — вернувшись, Маринетт победно потрясла рукой с лакомством. В следующую секунду она чуть не уронила его, и тут Адриану пригодилась нуаровская скорость: он перехватил мороженое за пару секунд до того, как оно шмякнулось о землю. — Ой! — девушка смущенно закусила губу. — Прости меня за неуклюжесть. — Все в порядке, Маринетт. Зато я смог показать чудеса ловкости, как настоящий герой. Твой герой, — Адриан подмигнул, возвращая ей мороженое. Дюпен-Чен рассмеялась. Адриан уже знал, что дома Плагг снова будет подкалывать его, и предвкушал очередную перепалку. Но сейчас он был на прогулке с друзьями, и летнее солнце приятно грело его, и мир казался намного лучше, чем он есть на самом деле. Время остановилось, но только затем, чтобы Адриан рассмотрел Маринетт хорошенько, чтобы он задержался на ее растянувшихся в улыбке устах, чтобы снова помечтал о поцелуе и силой выдернул себя из грез. Адриан уже привык строить воздушные замки и самостоятельно разрушать их. Для этого ему даже не требовался «Котаклизм». — Ты в порядке? Маринетт смотрела обеспокоенно, и Агрест понял, что думает слишком много. Тряхнув головой, он торопливо заверил: — Да, в порядке. Просто… я так боюсь экзаменов, лицея, будущего… И не хочу, чтобы этот июнь заканчивался. «А если точнее — не хочу, чтобы заканчивался этот июньский вечер, Принцесса». — Я тоже боюсь, — легко сказала Маринетт. — Но я слишком любопытна, поэтому все-таки хочу увидеть, что же там будет… ну, в будущем. Знаешь, я совсем запуталась, в какое направление дизайна хочу податься. И в какой лицей мне идти… — Пойдем со мной! — выпалил Адриан, и девушка испуганно взглянула на него. Юноша протянул ей ладонь, и это, наверное, выглядело очень романтично со стороны. Вот только Плагг беззвучно ухохатывался в кармане, и Агресту пришлось хлопнуть рукой по собственной рубахе, чтобы та угомонилась. — Пойдем со мной в один лицей. Гуманитарный. Или ты выберешь геометрию? Как там… «У меня неплохо обстоят дела с предметами разной формы в пространстве»? — Ты запомнил? — пискнула Маринетт, глядя на него, как завороженная. Адриан опасался, что из-за его внезапного порыва Маринетт могла растеряться, однако девушка вложила свою ладошку в протянутую ладонь друга и аккуратно присела в реверансе — ведь второй рукой она все еще держала угощение: — Почту за честь снова учиться с Вами, месье Агрест. — Эй, мы же вроде на «ты» были! Маринетт хихикнула. Она не торопилась убирать руку, а Адриан ни за что не отпустил бы ее так быстро. Будь его воля, он бы никогда ее не отпустил.

***

Она неслась к нему на всех порах. Яростно распихивая толпу учеников, плача, крича и смеясь. Но Адриан и не ждал от нее меньшей эмоциональности. — Сдали! — завизжала Маринетт Дюпен-Чен, не заботясь о сохранности ушей близстоящих людей. — Мы с тобой сдали все экзамены на «отлично»! Девушка наконец оказалась рядом с ним и показала парню какие-то бумаги, но Адриан, вместо того, чтобы просмотреть их, притянул девушку к себе и крепко обнял. Вдохнул запах ее шампуня и чуть не зарылся носом в блестящие волосы… Мысленно отвесив себе пощечину, Адриан обхватил Маринетт как можно бережнее и прошептал, почему-то уверенный, что в гомоне коллежа подруга обязательно расслышит его тихий голос: — Значит, гуманитарный лицей, мадемуазель Дюпен-Чен? История понадобится тебе, если все-таки захочешь поступать на дизайнера в университет. — Да, а геометрией буду заниматься для души по выходным, — хмыкнула Маринетт. — Вставая ради этого в семь утра, — поддержал шутку Адриан, и они дружно рассмеялись, не разрывая объятий. Двое даже не сразу заметили, как табели с оценками выпали из рук Маринетт. — Ты ничего не потеряла, девочка моя? — усмехнулась Алья, подбегая к ним и поднимая бумаги. — Ну что, отличники, какие у вас планы? — Кажется, мы поступаем с Адрианом в один и тот же гуманитарный лицей, — мило зарделась Дюпен-Чен. — Кажется, это я пригласил Маринетт туда, — самодовольно добавил Агрест. Лицо Альи изумленно вытянулось. Впрочем, уже в следующую секунду она спокойно, даже невозмутимо проговорила: — Это превосходная новость, мои дорогие. А сейчас мы вчетвером идём отмечать успешную сдачу экзаменов в любимое анти-кафе Нино. И возражения не принимаются!

***

— Может, хватит уже страдать? Просто подойди к ней, уверенно схвати за лапку и скажи, как ты её любишь. — Во-первых, у Маринетт не лапки, — фыркнул Адриан. — Во-вторых, ты прекрасно знаешь, почему я не могу это сделать. Я не хочу, чтобы ей было больно из-за моей постоянной лжи, ну сколько можно повторять? — А я бы на твоём месте все равно попробовал, — заявил Плагг, как-то хитро улыбаясь. — Но ты не на моем месте, — парировал Адриан. — И вообще хватит болтать. Нам на битву пора. Я видел Весперию, значит, где-то акума… Плагг, когти! Прежде чем влететь в кольцо, квами успел на редкость тяжело вздохнуть.

***

Шум не прекращался. Бывшие ученики «Франсуа-Дюпон» обнимали друг друга, кричали, хлопали по плечу. Их радостный гомон заполонил собой все крыльцо коллежа в котором Адриан Агрест когда-то блистал. Умничал на парах истории, отбивался от фанатов и находил друзей. Так странно, что это время ушло, что целая эпоха ушла. Впереди — только неизвестность: неизвестность в лицее, на битвах, в отношениях с отцом, в связи с коллежными приятелями и с… Маринетт. Она казалась Адриану особенно прекрасной, маленькой и хрупкой. Сияющая, смеющаяся, Маринетт переходила «из рук в руки» для объятий товарищей. Уж у нее-то их точно было много. Но Адриан надеялся, что среди этого множества именно он был для нее лучшим… Ну, хотя бы наравне с Альей! Мысли давили на голову, воздуха от волнения не хватало. Кто-то аккуратно потрогал его за плечо. Кто-то спросил, почему он так побледнел. — Адриан, у тебя все хорошо? Ее голос, такой робкий сейчас, успокаивал его, дарил надежду, вдохновлял. Адриан в тайне от всех, кого так обожал в гражданской жизни, стал драться с акумами еще отчаяннее, бросаться в самое пекло еще охотнее. Все, что угодно, лишь бы поскорее победить Бражника. Все, что угодно, лишь бы обрести мир, в котором он может сказать Маринетт, как же сильно любит её. — Все замечательно, — буркнул он, растерявшись. — Ты даже не улыбнулся, — покачала головой Маринетт. — Выкладывай, что случилось. Агрест усмехнулся. Да-а, она знала его лучше многих. Если не лучше всех… Странное чувство дежавю вдруг резануло ему внутренности. Кто-то уже говорил с ним так. Почти такими же фразами, почти такими же интонациями. Кто-то ласковый и родной. Но кто? Почему он никак не мог вспомнить? — Адриан? Какая-то пелена перед глазами несколько мгновений мешала ему рассмотреть Маринетт. Когда же он пришел в себя, девушка смотрела на него так, словно он — единственное, что имеет значение. Наверное, он и правда сильно побелел. — Я тебя сейчас защищаю от своих тараканов в голове, — неожиданно ляпнул он, тщетно пытаясь вспомнить, когда же говорил это раньше. Да, он точно говорил это раньше, но кому? — Зачем? Я сама то ещё насекомое. И твоих тараканов не боюсь, — весело выдала Маринетт, слегка толкнув юношу в бок. И прежде чем Адриан успел осознать главное, торопливо добавила: — Алья же обзывает меня жучихой, когда я обхитряю её в компьютерных играх! Адриан гнал прочь чувство дежавю, внушая себе, что ничего такого не случилось. Он все ещё был белый, как мел, но сердце его билось уже не так бешено. Да, впереди и правда тотальная неизвестность, но одно Адриан Агрест знал точно: он ни за что не позволит себе потерять Маринетт. — И как я это мог забыть, Жучок, — мягко рассмеялся Адриан. Дюпен-Чен просияла. Кажется, она была очень рада видеть его таким живым. А он — был очень рад тому, что рада она.