Un enfant d'amour

Удивительно по-своему ясная погода озарила тропический остров, больше похожий на рай из юношеских сновидений. Участок, называемый «Бармаглот», даже не в самые приятные мгновенья жизни, сознания, готов заставить обитателей насладиться собственным существованием и по-настоящему золотыми периодами жизни. Может быть, подобное звучит слишком глупо, слащаво и наивно, но до тошноты правдиво. Яркие лучи осияли среднюю по меркам площадь домика, вынуждая его обитателей проснуться, а после, чуть полежав и пробыв в своих мыслях, заснуть вновь, но уже до момента объявления Усами. Счастливый голос временного учителя заставил до конца оказаться в порывах реальности. С подтягиванием и протяжным зевком парень, всё это время лежащий под мягким одеялом, сел, обращая внимание на лежащее у себя под боком тело. Колючие темноватые волосы, ещё и приятные, словно сахарная вата, по своей текстуре, мягкая смуглая кожа, которая становилась выразительно ослепительной под солнцем, руки, всё это время обнимающие его и притягивающие ближе прошлого, и приоткрывающиеся веки, что обнажали прекрасно для него очи цвета охры. Они завораживали своей незабываемой глубиной и красотой, невольно заставляя забыться полностью. Хаджиме похож на котёнка. Милого, крайне потрепанного после сна котёнка. — Утра, Хината-кун! — чуть пухловатые губы расплылись в приветливой улыбке, а серые глаза заиграли своими красками. В холодный по цветовой гамме оттенках плескалась нежность, любовь ко всему живому. Особенно к парню рядом с ним. И всё это было искреннее, ещё переплеталось так, словно чайные примеси на верхушке наполненной кипятком кружки. От подобной картины хотелось рыдать, но уже от чистого душевного счастья. Если раньше Комаэда брезговал подойти к Хинате из-за отсутствия таланта, то сейчас, уже после всех произошедших событий, Нагито вернул к нему добрые намерения. Да и они поговорили, достаточно долго мирись с тем, что было в прошлом, но всё хорошо и Хаджиме этому несказанно рад. Даже если порой не видно из-за загруженности от Фонда Будущего. Прошлое остаётся в прошлом, все они наторили бед, но забыли про это. Даже если сделали вид, что забыли. Живут настоящим и это хорошо. — Доброе, котёнок, — привстав на левой руке, тем самым дотягиваясь до чужого лица, Хаджиме оставил на скуле второго парня секундный поцелуй немного потрескавшимися губами, за что сразу же получил ответный чмок, но уже в уста для увлажнения. Стоит взять перед сном в супермаркете гигиеническую помаду нейтрального вкуса. Но это уже они решат совместно. Чтоб и ему было хорошо, и Комаэде. Закончив думать над этой мыслей, Хината уткнулся в чужое плечо, оставляя на бледной коже несколько поцелуев. Лениво он оглядел место, на котором решил на время уместиться. Засосы с укусами рассыпались галактикой на выцветшей коже. Хаджиме старался не увлечься слишком сильно, дабы не поставить метку на видном месте. Тогда бы от вопросов не удалось уклониться никому. Почему же? Странно появиться одному из них в таком вульгарном виде, зная, что Нагито с Хинатой уклонились от вчерашних дел совместно, так ещё и с обеда. Но, как бы то ни было, он знает, что Нагито с гордостью бы давал кусать себя и носил оставленное им с тем же чувством. — У тебя ничего не болит? Прости, если переборщил, — Хаджиме со всей искренней честностью старался быть нежным на момент сегодняшней ночи. Чувство полного беспокойства расплывалось каждый раз наркотиком по венам, и этого было не избежать. В любом случае, если Комаэде «сладкое» отношение надоест — скажет. Это своего рода договорённость между ними, причём с самого начала закреплённых не раз отношений. — Я буду рад любому твоему вниманию, даже если оно принесёт мне лишь боль, — укоризненного взгляда было не избежать. На таковой ответ по комнате пронесся звук безболезненного удара по голове под звонкий смех Нагито. Произнеся сквозь усмешку «Хорошо», Комаэда поцеловал Хаджиме в кончик носа и пробыл ещё какое-то время в сильных руках, решая пойти в ванную. Всё же их долгое отсутствие может породить достаточное количество неподходящих вопросов. А отвечать на них совсем не хотелось, как бы неуважительно подобное не звучало. — Хината-ку-ун, — протянув гласную, он вышел из санузла в привычном для каждого обитателя острова одеянии. Посмотрев на давно собранного парня, Нагито плюхнулся на его колени и лишь одной рукой зацепился за шею. Вторая же достаточно плавно, дразняще, двигалась к ширинке джинс, за тканью которых скрывался внушительного размера орган. Точнее, скрывался он за двумя слоями. Зародилось желание хорошенько подразнить. Пальцы начали круговыми движениями проходить по члену, иногда надавливая на чувствительную чуть красноватую головку. Комаэда, даже не смотря вниз и в чужое лицо, уже может почувствовать нарастающую под его манипуляциями эрекцию на том же уровне, как и покрасневшее столь прекрасное личико. Его шаловливую руку схватили, предупреждающе сжимая. Недостаточно сильно, чтобы на запястье остались синяки, но достаточно, чтобы он вмиг прекратил столь сильно смущать парня. Парня, который втрахивал его почти каждый раз в постель, от чего горло буквально разрывалось от часто грозящихся вырваться наружу стонов. Хината точно хотел, чтобы он сошёл с ума. И поэтому переходил на замедлительный темп. Внутри всё становилось ещё более мокро от естественной и нет смазки, всё это контактировало с влажностью, мягкости стенок, от чего наружу пробирались хлюпающие звуки, заводящий сплетённые тела больше обычного. Грёбанный извращенец. К несчастью, особенного верхнего, звуки, издаваемые Комаэдой, были приглушены подушкой. Во-первых, на дворе обычно бывает поздний час для полного уеднения, а во-вторых, им было нельзя из-за этого часто шуметь. Другие бы могли подумать, что Нагито грозятся убить, насладившись перед коротким процессом сладостной пыткой. В прошедшей игре не хотели этого, а сейчас грязно-кровавые желания вырывались наружу. Хаджиме приблизился в уху второго парня, кусая за мочку и чуть оттягивая, внимательно вслушиваясь в сбившееся в край дыхание. Он прекрасно знает все чувствительные точки, и ему не нужно искать подходящего момента для искусного процесса. Но Нагито, имевший желание не признавать правду, отнекивался, мол, всё его тело под руками актива превращалось в одну сплошную эрогенную зону. — Солнце, ты ведь понимаешь, что сейчас не самое подходящее время? Зачем ты меня дразнишь? — горячее дыхание заставляло по ощущениям покраснеть от кончиков пальцев до корней волос. — Самое главное, что мне теперь делать с возникшей проблемой? — руки, находившиеся всё время за спиной, теперь оказались на талии бледного парня, чувствительно сжимая её и вынуждая сидящего на коленях порывисто выдохнуть, прикрывая глаза. — Знаешь, — Хаджиме забрался руками под чужую футболку, с особой нежностью оглаживая выпирающие рёбра, — я бы тебя с удовольствием накормил своей спермой, кончая глубоко в горло, но не могу. На сегодня у меня очень много важных дел, поэтому, попытайся развлечься самостоятельно. А вечером, за особое послушание, тебя будет ждать награда. — обломал продолжение грязных словечек Хината тем, что переместил шокированного подобным развитием событий Нагито на кровать, меняя тела перед этим местами. Гандон.