Un enfant d'amour

После краткого анализирования произошедшей ситуации Комаэда тяжко вздохнул, падая полностью на кровать с уже закрытыми глазами. Руки раскинуты в стороны, словно что-то ища, грудь равномерно поднималась и опускалась, а сам парень выглядел очень расслаблено, к своему же удивлению. Особенно после подобного развития событий. Только что, Хината Хаджиме, с чистой совестью не дал исправить ему появившуюся проблему и ушёл. Просто, мать вашу, взял и ушёл, будто бы подобное является обыденностью. Нет, это, конечно, так, но раньше тот давал возможность, так сказать, искупить вину. А сейчас, ссылаясь на какие-то неотложные дела, разобрался с эрекцией самостоятельно. Может быть со стороны таковое звучит до жути эгоистично моментами, но всё же, это какие должны быть дела, от которых в районе десяти минут отложить нельзя и смотаться, как отец за хлебом? С выдохом полного раздражения, причём объяснимого, Нагито перевернулся на бок и уткнулся во взятую в какое-то мгновение подушку, приглушённо вскрикивая. Выплеск эмоций вышел достаточно протяжным, но едва слышимым, что для него же лучше. Опять же, на вопросы отвечать не хотелось. Ибо же будет отнекиваться своим любимым: «Ах, не стоит переживать за подобный мусор, коим являюсь я в чистом виде. Ты зря потратишь время! Лучше улучшай свой талант, чтобы прийти к сияющей надежде!» Полежав ещё немного и сев, сразу же слыша звуки, исходящие от живота, Комаэда вышел из домика и поплёлся к ресторану, завязывая копну в высокий хвост, тем самым обнажая эстетично фарфоровую кожу с едва заметными родинками. Парень просто не мог забить на замечательные завтраки Ханамуры. В принципе пищу. Да и стоит уже поесть, впервые за эти несколько дней. Мало и вредно? Скорее всего да, но Нагито его же здоровье никогда не волновало. В особенности после обнаружения двух видов рака. Ах-х, как же ему везёт! Зайдя в светлое помещение, сразу же получая от нескольких персон тёплое «Доброе утро», юноша обвёл взглядом комнату, не замечая, на его же удивление, Хаджиме с Аканэ, которая в это время предпочитала съедать всё, что есть и нет на столах. Но мысли закончились не самым лучшим образом. Глупо подозревать своего парня в измене, причём настолько открытой и находясь в свободных отношениях, но ревновать он может даже при этих двух факторах. Очень…неприятно представлять, даже думать, что Хината пошёл спать с другим человеком. Ладно, скорее всего он в очередной раз себя накручивает. Не было никакого желания по итогу поссориться из-за подобных домыслов, поэтому спросит вечером причину такого срочного ухода. С блистательной улыбкой парень взял тост с джемом и молоко, садясь за столик, находящийся подле окна. Вид открывался замечательный, а это делает приём пищи ещё более желанным. И спустя какое-то время, даже за несколько минут до окончания завтрака, Хаджиме соизволил явиться. Один, что уже вызвало вопросы. Заметив довольную тушку перед собой, что протягивала ему яичницу с беконом, Нагито с мысленным цоканьем взял тарелку и начал лениво ковыряться в ней, беря некоторые кусочки в рот. — И где ты был? Прости за вопрос, особенно от такого мерзкого существа, просто беспокоюсь, — а может быть просто хочет удовлетвориться, что его домыслы оказались сплошной ложью и он просто хорошенько накрутил себя. В ответ его одарили серьёзным взглядом, видимо, на часть с самобичеванием. — Плохая привычка, ты же знаешь. Ну так что, объяснишь может быть? — Комаэда, я сейчас не в том настроении, чтобы тебе что-то объяснять, в худшем развитии доказывать. Просто помогал Аканэ с тренировками, ничего особенного. Ей нужно было повторить некоторые элементы, а Нэкомару не было видно поблизости, поэтому она выбрала меня. Да и сложение моего тела более подходящее, чем у многих, — что-то не верится ему в такой сильный порыв прийти кому-нибудь на помощь. Нет, Хината, конечно, часто выручает кого-нибудь, но как могло прийти в голову устраивать тренировки утром, когда не все проснулись даже? Юноша протянул согласную «м», смотря на парня перед собой с нотками чистого недоверия и даже не пытаясь его скрыть: «Может ты помогал своим членом ей влагалище расширять на время акта?» Нет-нет-нет это совсем не то, что он хотел сказать! Случайно вырвалось, честно! Грёбаная ревность… Но такого злобного взгляда он не замечал на себе никогда. Даже представить в самых ужасающих мыслях не мог, что Хаджиме посмотрит на него с такой открытой ненавистью. Ничем хорошим эта ситуация точно не закончится… Чёрт. Сжавшись, хоть и мысленно, Комаэда с такой же холодностью продолжил смотреть в чужие глаза, горящие чистой злостью. Чужое недовольство впилось в него большим количеством иголок, которые не позволяли сдвинуться с места и как-нибудь пошевелиться. Мурашки начали покрывать тело, усугубляя ситуацию. Хотелось просто исчезнуть, сделать в принципе всё, что угодно, но только не чувствовать на себе это. — Комаэда, — фамилию его Хаджиме прямо прорычал, после чего сдавил стакан с чаем у себя в руке. Казалось, ещё немного и осколки полетят в разные стороны, как и остывшая жидкость. Удивительно, что до подобного состояния он смог довести лишь одним вопросов. Нагито…ошарашен. Мягко сказано ещё. — Угомони свою буйную фантазию и продолжи есть, — за секунду Хината стал более спокойным, чем был ранее. Завтракать он продолжил, но не смотря на него. Либо же Хаджиме упорно сторонился любого контакта. — Что значит «угомони свою буйную фантазию»?! — взорвавшись, Комаэда встал изо стола с достаточно громким звуком отодвигающегося стула, привлекая к себе постороннее внимание. На это сейчас просто всё равно. — Ты спокойно трахаешься налево и направо, придумывая наиглупейшие отговорки, а я должен на это глаза закрыть?! Ты головой думаешь или головкой?! — в этот миг Нагито, взяв Хинату за воротник рубашки, притянул того к себе, снижая для следующих слов тон. — От тебя за километр её ароматом несёт, что ты мне пытаешься доказать? Настолько плотно дрались, что она тебе царапину на шее оставила? — ему даже всё равно, что у них свободные взаимоотношения. Да и с чего кто-то из них взял, что для Комаэды это взаправду так? Он…дорожит Хаджиме. Несомненно. Сильно дорожит и делить ни с кем точно не собирается. Возможно, для кого-то из жителей острова это будет открытием, но парня можно считать собственником. На людях это не показывается, а вот наедине — вполне себе. — Научись скрывать поставленные кем-то другим засосы, но не воротником. Или проси контролировать себя при оргазме. — Что ты несёшь?! — его оттолкнули. Рассчитав силу, но оттолкнули. Хаджиме, наконец-то избавившись от чужой хватки, поправил рубашку, следом и галстук. — Думай, что хочешь. Но не скрывай тот факт, что сам готов лечь под каждого с талантом. Тебе просто всё равно, кого принимать. Главное, что это абсолютный. Скажи, для кого ты предпочтёшь нагнуться в следующий раз? Может сразу же для Камукуры, который является той самой нужной тебе надеждой? Чего ж мелочиться. — Если надо будет, то и под него лягу, — Хината, офигев с подобных слов, прикусил собственную нижнюю губу почти до крови и, развернувшись, ушёл, оставляя шокированных подобной сценой участников школьной поездки. Помещение полностью погрузилось в давящую почти что для каждого тишину. Несколько персон женского пола пошли следом за Хаджиме в качестве хоть какой-то моральной поддержки, иногда оборачиваясь на него. Комаэда же, выйдя из состояния транса, опустился обратно на стул и пустым взглядом уставился в точку перед собой. Он точно не знает, но может сказать, что многие остались под впечатлением. — Э-э…чувак, это было.что-то, — Казуичи заговорил первым, неуверенно подходя к нему и кладя руку на плечо, сжимая для привлечения внимания. Только потом, увидев необходимый результат, тот продолжил. — А это, типа, правда? Ну, что ты сказал? — Настолько незначительная ситуация смогла ввести тебя в недоумение. Как скучно и предсказуемо, — сидящий в стороне Камукура одарил каждого присутствующего нечитаемым взглядом, скорее опять безэмоциональным. Встав, тот подошёл к находившимся около окна людям. — Комаэда Нагито… — Сода посмотрел на него, словно на хищника, отбирающего честно полученную добычу. Счастливчик же незаметно вздрогнул, обращая внимание на подошедшего ученика. — Ох, Камукура-кун, для меня честь получить кусочек твоего драгоценного внимания, даже если это будет незначительная для мира попытка убийства. Ах, я дрожу только от одной мысли, что ты притронешься к подобной мне сволочи! Что-то случилось? Чем я смог тебя заинте– — Скучно. Бросаясь подобными словами, ты лишь портишь представление о себе, — Изуру замолчал, подбирая следующие слова. Необычно видеть, как совершенство не сразу смогло выдать целое предложение без запинки, — но не посмею отрицать, что твой ответ превзошёл мои ожидания. Если тебе станет скучно, то можешь найти меня в домике, — Камукура развернулся, покидая их до завтрашнего дня. По крайней мере Нагито уверен, что Изуру больше в поле видимости не появится. — Сода, со мной всё в порядке. Может, отпустишь меня? — Казуичи разжал собственные пальцы, решая уйти следом за Комаэдой. Видимо, от вопросов сейчас он уйти не сможет. Шли они в полнейшей тишине, прервавшаяся около входа в домик счастливчика. — Слушай, ты так и не ответил на мои вопросы, — остановившись, Нагито повернулся в чужую сторону и приподнял бровь в вопросе, вспоминая. Ах, да, точно, вопросы… Сказать честно, не было никакого желания отвечать на подобное, но возможно будет интересное продолжение. Стоит хотя бы ради этой надежды поговорить. Попытаться, если быть точнее. — Я не жду, конечно, никакого серьёзного ответа, я ведь не гей всё-таки, — да ну? А спросил из вежливости. — Ты серьёзно? Типа, через секс вселить людям надежду, если следовать твоему странному мышлению? — Да, я сказал те слова на полном серьёзе, — парень выдохнул. — Через полчаса в моём домике, если заинтересует продолжение. До скорого, — с лёгкой улыбкой Нагито, обойдя второго, решил сходить в сторону супермаркета. Наверняка там есть всё, что ему нужно для довольно приятного времяпровождения. Хаджиме ведь сказал, что он может развлечься сам, это он и сделает. Ограничения не обговаривались, получается, ему выдали свободу действий. Да и вообще, они с Хинатой рассорились, причём не слабо, а значит его похождения никто осудить не может. В магазине он нашёл всё необходимое. Правда, пришлось выбирать между женской одеждой, но опыт интересный. Всё же, Комаэда довольно женственно выглядит, издалека особенно. Чёрная плиссированная мини-юбка, белые сетчатые чулки с поясом и подтяжками, свободного кроя рубашка, каблуки и более укороченное нижнее бельё и галстук. Вроде как всё. Вернувшись, Нагито подошёл к зеркалу и на взгляд примерил на себя купленные вещи, после натягивая их на себя. Смотрится довольно миловидно, стоит надеяться, что Соде подобный образ сможет понравится. Рубашку он расстегнул на несколько пуговиц, обнажая эстетично выпирающие ключицы с поставленными засосами. Парень даже не будет их скрывать. Во-первых, не было смысла, а во-вторых, всё равно, наверное, после возможного полового акта появится меток ещё больше. Чулки идеально сели на его ноги, подчёркивая изящность худобы. Юбка закрывала одну вторую часть ляжек, делая, так сказать, плод более манящим. Каблуки же просто придавали рост, а также дополняли получившийся образ. Последний элемент, а именно — галстук, он свободно завязал на шее. Собственное рассматривание прервал стук в дверь, заставляющий оторваться от зеркала и повернуть голову в сторону источника шума. Который, как раз, зашёл во внутрь, начав скользить по нему взглядом. Похоже, Казуичи понравился сюрприз. Как мило с чужой стороны. Дверь оказалась закрыта на замок, как можно понять по характерному щелчку. — Знаешь, я бы со спины спутал тебя за девушку. Красивую до безумия девушку, — Сода подошёл к нему, обвивая руками талию и притягивая к себе. Собственные волосы Нагито освободил от плена тонкой резинки и, намотав на руку, открыл пришедшему шею, которую начали сразу же терзать. Механик приступил медленно целовать бледный участок кожи, иногда оттягивая воротник и спускаясь ниже. На его шейных позвонках оставили несколько лёгких поцелуев, от которых Комаэда сквозь зубы выдохнул и поднял голову, давая больший доступ к дальнейшим действиям. Укусы, мелкие засосы, всё это теперь находилось на нём. Причём от почти незнакомого ему человека. Но кого данное волнует? Счастливчик просто хочет расслабиться, этим особо никому не мешая. В особенности себе и Соде. Остальные участники поездки находились намного дальше от зоны домиков и помешать точно никто не сможет. — П…пожалуйста, — Нагито чуть повернул голову, помутневшим взглядом смотря на явно возбуждённого абсолютного, посмотревшего вопросительно на него. — Пожалуйста, трахни меня, ты мне нужен, — парень развернулся в чужих руках, обхватывая лицо человека перед ним и притягивая для поцелуя, пока на его бёдра легли руки второго и начали поглаживать. В один момент поцелуй углубился и его подняли, не сильно впечатывая в стену. Ноги Комаэда скрестил за спиной Казуичи, притягивая к себе ещё ближе и соприкасаясь бёдрами. Их языки сплелись, каждый пытался забрать лидирующую роль себе, но механик в этом бою выиграл. Сода проводил собственным языком по его ряду зубов, затрагивая нёбо и вынуждая партнёра стонать в полученную ласку. Чужие руки забрались под чёрную юбку и поцелуй наконец разорвался, оставив полоску прозрачной мокроты. Лицо Комаэды было самым восхитительным, что видел механик в своей жизни. Тонкие брови сведены к переносице, едва уловимая для глаз струйка слюны стекала по подбородку, хотя ранее находилась на губах. Те после законченного акта немного опухли и покраснели, также блестели от персональной слюны. Ну, возможно не только его. Глаза прикрыты, пока по щекам разливалось жгучее ощущение смущения. — К-Казуичи… — на него опять же посмотрели с вопросом в глазах, терпеливо ожидая ответа. — Прошу, оттрахай меня. Так сильно, как ты сможешь. Грубо, быстро.Можешь связать меня, отшлёпать, обращайся со мной, будто я самая настоящая шлюха. Всё, что только хочешь, сегодня я только твой. П-пожалуйста, — Нагито прикусил губу и закатил глаза от собственных мыслей, утыкаясь в чужое плечо и начиная тереться собственным возбуждением о чужое бедро, тихо скуля. Его в этот момент быстро развернули. Сода закрыл окно с помощью жалюзи, чтобы точно никто не прервал их. Комаэда облокотился грудью на стену, выпятив задницу и чуть раздвинув ноги для опоры. Ладони покоились на поверхности, пока пальцы сжимались сами собой. Казуичи задрал его юбку, обнажая бледные бёдра, которые были украшены таким же светлым кружевным поясом. Его руки легли на ягодицы Нагито, от чего тот сразу же прислонился лбом к холодной стене, невольно выставляя пятую точку выше. От этого вольного действия он сразу же получил достаточно сильный шлепок. В ответ на такое действие Соде удалось услышать тихое шипение и на его лице сразу же появилась ухмылка. — Кто ещё знает, что ты носишь такие милые трусики? — Казуичи прижался давно ставшим членом к скрытой за тканью промежности, имитируя в следующий момент толчок. Комаэда от подобного действия на секунду сжался, но больше от личного удовлетворения. Внизу живота возник приятный тёплый комок, а ткань заметно приподнялась. Личное возбуждение уже не давало никакого покоя, но как только Нагито потянулся к бугорку, чтобы хоть прикоснуться, его запястье сразу же вернули на место и зафиксировали со второй рукой снятым в какой-то момент галстуком. — Хорошие мальчики отвечают на вопросы, которые им задают, — Казуичи почти невесомо лёг на чужую спину, прикусывая покрасневшее в этот же миг ухо Нагито. Тот выгнулся в спине, стремясь к ласке сильнее, чем когда-либо. Было до жути приятно. — Т-только ты.знаешь, — Комаэда тихо простонал, когда после второго шлепка на покрасневшую кожу легли пальцы механика, начав мягко проводить самыми кончиками. Соду реакция удовлетворила полностью и толчок повторился. Если сквозь одежду уже приятно, то у него уже кружится голова от мыслей, насколько удовлетворенно абсолютный будет чувствовать себя внутри тела под ним. — Тебе не кажется, что это слишком г-грязно с моей стороны? Тебе не кажется, что я лишь возбуждённая шлюха, которую стоит наказать? — рука Казуичи опускается на кожу Нагито со звучным шлепком. Счастливчик попробовал выпятить задницу вновь, но это действие прервалось тем, что Сода прижал бледные бёдра к своим. Возбуждение он мог в прямом смысле чувствовать жопой. — Такой развратный и прекрасный, в особенности вид с моей стороны. Чувак, что подумают остальные, если они узнают? Но мы могли бы договориться, верно? — Комаэда протяжно простонал в знак согласия и абсолютный решает шлёпнуть дважды. А потом такое повторилось. И ещё, и ещё, и ещё… До того момента, пока кожа ягодиц полностью не покраснела. От одного малейшего прикосновения хотелось дрожать всем телом. Это была приятная боль, от неё уже слёзы на глаза наворачивались. — Я.я сделаю всё, что в моих силах, только вставь его, умоля-я-АХ~ — последний звук превратился в стон, когда до члена наконец-то дразняще коснулись сквозь ткань. Коленки начали предательски дрожать от проходящего удовольствия, из-за чего Казуичи пришлось переместить одну руку на талию и начать придерживать. Вторая также находилась на неприятно каком твёрдом половом органе абсолютного. Нижнее бельё наконец-таки стянули и Нагито глухо простонал от долгожданного ощущения свободы. Но удовольствие продлилось недолго. В один момент механик чуть отодвинулся. — Ты кончишь только от моего члена, понял меня? — в ответ пришёлся кивок, на который понадобилось собрать последние силы. Комаэда издаёт очередной сладкий звук, пробуя развязать галстук зубами, но план с треском провалился. Он смирился, прося чужого внимания. Парень выглядит до дрожи умоляющим, даже не пытаясь это скрыть, как и своё нетерпение. Сода тихо усмехнулся, задирая до конца юбку, которая удобно сложилась гармошкой на выгнутой спине, и раздвигая ягодицы. — М-м, я совсем не вижу дырку, в которую мне надо вставить. Может, покажешь её? И я подумаю над тем, чтобы освободить руки, — Нагито согласно промурчал что-то себе под нос, сдвигая ноги и чуть отодвигаясь назад, открывая Казуичи розоватый анус, сжимающийся от чувствительного возбуждения. Как только его руки оказались на свободе, счастливчик вернул ноги на место и раздвинул уже задницу сам. — Какая красивая попка, особенно вид, отрывшийся мне. Скажи мне, ты часто трогаешь себя пальцем здесь? — большой палец Соды лёг на анальное отверстие, очерчивая его, мягко поглаживая складки и в конце концов немного проникая во внутрь. Нагито сразу же хотелось насадить до основания, но его остановили, придерживая, как и раньше, ладонью свободной руки. Поэтому ему оставалось лишь терпеть и тихо постанывать от манипуляций. — Д-да.часто. Я всегда мечтаю, что кто-то войдёт в меня и начнёт втрахивать в любую поверхность, — Комаэда прикрыл глаза, наклоняя голову и закрыл рот ладонью, дабы заглушить выходящие из него звуки. Верхний корпус тела повернулся. Счастливчик приоткрыл веки, умоляюще глядя на Соду. Тому вид понравился и он втянул Нагито в новый поцелуй. На этот раз он был нежнее прошлого. — Растяни себя, мой хороший мальчик, — Казуичи издаёт довольный возглас, как только увидел, что Комаэда послушно потянулся к себе. Стоны он решил не заглушать, да и тем более вторую ладонь механик взял в свою и принялся целовать костяшки худых пальцев. Абсолютный сразу проник в себя тремя пальцами и, видимо из-за удачи, натыкаясь с первого раза на простату, выгибаясь в позвоночнике до хруста. Из горла вырвался довольный стон, настолько долгий, что Нагито сам шокирован собой. Наконец-то можно позволить себе быть громким и никто не осудит. В любом случае, всё равно. Комочек нервов начал активно стимулироваться и парень от каждого толчка начал насаживаться на собственные пальцы всё сильнее и сильнее. Ожидающий разрядки член дрогнул от внимательного чужого взгляда, осязаемый до сих пор скрытой тканью кожей, особенно оттопыренной попкой. Бёдра старались двигаться в такт пальцам, дабы принести ещё большее удовольствие. В один момент его пальцы вытащили и вновь развернули к стене, к ней же двигая. Теперь Комаэда плотно прижимался к плоскости и принялся тереться чувствительными сосками об неё. Нагито хрипло простонал, как только почувствовал, что его стенки расширяет чужой член. Первые секунды было неприятно, но удалось расслабиться, впуская инородный предмет в себя. Бёдра Соды столкнулись с его, как только удалось проникнуть до конца. Было безумно сложно сдерживать себя и хотелось начать врезаться в тушку под ним. Но всё же осознание того, что партнёру может стать больно, одержало беспроигрышную победу. — Б-боже, мы связаны, это такой волнительный момент, — счастливчик что-то пробормотал себе под нос и дотянулся до собственной дырки, касаясь точки, где они оказались связаны. Он закусил губу и едва справился с тем, чтобы подавить дрожь. Глаза оказались прикрыты и дыхание участилось. Казуичи испытывал похожие чувства. Он был загипнотизирован общим состоянием, поэтому Комаэда двинул бёдрами, чтобы вернуть верхнего к реальности. — Начинай, прошу. Почти сразу же Сода сделал то, что ему сказали, держась обеими руками за бёдра. Было решено сразу же найти сладкую точку, заставившую Нагито чувствовать себя ещё лучше. Пару толчков были мимо до тех пор, пока не удалось услышать порывистый вздох, заставивший механика поднять глаза, в которых можно было разглядеть настоящую похоть. Должно быть, это именно то место, которое он искал. Улыбка возникла сама собой, когда он двинулся в это же место, но на этот раз более грубее. Стиснутые зубы, плотно зажмуренные глаза — вот и весь ответ на его мысли. Казуичи был определённо прав, это была именно необходимая ему простата. Он облизнул свои губы и принялся ровно входить под нужным углом, слыша в ответ стоны. Толчки были не слишком грубые, но и не медленные. То, что нужно им. Попадание под ракурсом вознаградило его множеством пошлых звуков со стороны Комаэды. Парень наклонился вперёд и принялся ставить метки на открытой шее. Не только, так он лучше слышал умоляющий тон нижнего и мог что-то говорить моментами. Нельзя было просто не ворковать с другим, пока механик глубоко вонзал в него свои бёдра. — Х…м-м…ив… — между толчками раздался тихий, почти похожий на всхлип звук, появившийся из-за того, что не удавалось нормально вдыхать воздух. Из-за этого понять ничего не было возможно. Сода замедлил движения тазом и посмотрел на кайфующего Нагито. И понять это можно хотя бы потому, что на чужом лице было видно смущение, что переходило на шею и продолжило разливаться по телу. Процесс, происходящий между ними, точно повлиял на обоих, больше всего на счастливчика. — Я сказал…мгм, прости, попросил…сильнее, пожалуйста, не сдерживай себя, — если будет больно, то обязательно скажет. Ибо Казуичи сам поймёт это и остановится. В конце концов, осознание реальности полностью не улетело за пределами галактики. Абсолютный на секунду замер, ошеломлённо обдумывая сказанные только что слова, прежде чем полностью вышел: «Как скажешь, Комаэда». Было огромное желание полностью удовлетворить нижнего, чтобы они оба чувствовали себя опустошённо, но довольно. На этот счёт было не было никаких протестов. Поэтому он прикрыл глаза, задумываясь, и провёл рукой по заду счастливчика, только потом резко вошёл обратно и тихо застонал от вернувшегося тепла. Парень больше от того, что подобная неожиданность двинула его плотнее к стене и заставила прикусить собственную ладонь, чтобы не быть слишком громким. Этого хотелось обоим, но одновременно подобное могло привлечь нежелательное внимание. Стенки обволакивали член Соды, их плотность только больше втягивала орган во внутрь и было чистого вида чувство, что Нагито до сих пор был девственником. Как бы тот не старался себя растянуть, даже неважно чем, он всё равно оставался тугим. Это так непристойно и приятно… Интересно, кому-то удастся растянуть нижнего абсолютного? Или это уже жадность самого тела? — Я обязательно постараюсь исполнить твою просьбу. Комаэда, клянусь, ты запомнишь мой член, не буду сдерживать себя, как и обещал, — прежде чем Нагито успел обдумать ответ и выдать его, Казуичи схватил чужие бёдра сильнее, чуть ли не до синяков, а может и до них, и потянул до конца, прежде чем толкнуться вперёд, одновременно оттягивая нижнее тело назад. Полученный стон заставил сохранить темп. После нескольких таких же грубых толчков туловище грозилось упасть, не в силах выдержать явную интенсивность чужих толчков. Из-за этого пришлось начать также придерживать. Сосредоточиться было…сложно. Подобное с ним впервые. Это чувство…настоящего удовольствия, которого было невозможно представить. Этот момент мешал ему трезво думать и воспринимать происходящее в принципе. — П-подожди, остановись, — сильные руки пробежали по спине Нагито, задирая рубашку до конца и проводя по коже. Казуичи наклонился, проводя по покрывшейся мурашками коже кончиком языка. — М? Остановиться? Уверен? Твои бёдра всё ещё продолжают двигаться, причём сами по себе, — пока его всё же остановились на момент короткого разговора. И он не ошибся, ягодицы Комаэды начали в один момент и продолжают двигаться, в соответствии с толчками партнёра. Этого момент даже не удалось застать. — Ты точно хочешь, чтобы это случилось? Именно сейчас, когда тебе настолько сильно хорошо? Малыш, твоё желание сейчас я проигнорирую, прости уж, — горячее дыхание, уже около ухо, вызвало новый поток мурашек, и толчки восстановились. Едва можно было осмыслить вопросы. Перерыв был потрачен на восстановление дыхания. Но, как бы не хотелось попросить замедлиться, Нагито понимает, что если так будет, то акт полностью потеряет смысл из-за неожиданной смены силы. Комаэда был очаровательным в данный момент. Его зад в воздухе, вцепился зубами в кожу ладони, неумело заглушив свои же прелестные звуки. Те всё равно выходили, но были чуть тише. Потом пришлось переместить пальцы на стену, хоть как-то сжимая её для того, чтобы не врезаться лицом в стену, когда кожа обоих встретилась в хлопке. Сода оставил дорожки поцелуев на его лопатках и позвоночнике. Хотелось, чтобы кончили слившиеся в акте люди одновременно. Сильно хотелось достигнуть вершины наслаждения вместе. Из горла Нагито вырвались хриплые стоны, слюна скатилась с одного уголка рта, пока голова поднялась и удалось опереться подбородком об поверхность. Глаза закатились в наслаждении и сразу же закрылись. Приоткрытый рот он закрыл тем, что прикусил на пике губу. Он хотел, чтобы это сладостное чувство прекратилось, но одновременно и продолжалось. Оно было слишком сильным. В данный момент совершенно ничего не волновало, поскольку пелена необходимого достижения конца полностью завладела им. Последний особенно громкий стон вырвался из Нагито, когда удалось наконец-то кончить. Если его слышали, то это слишком неудобно… Уже обед, да? А нет только его с Содой. Можно понять всё моментально. Дрожь прошлась по телу, а долгожданное облегчение полностью расслабило его. Когда он кончал, то удавалось слышать, как партнёр тихо повторял его имя, прежде чем толкнуться особенно глубоко в простату и кончить следом, заполняя Комаэду тёплой, даже кипячёной, спермой. Долгое время оба просто оставались в одной позе, тяжко дыша и пытаясь преодолеть полученный кайф. Как только это удалось сделать, по крайней мере Соде, верхний вышел из тела и посмотрел вниз, видя, что удовлетворённый и расслабленный анус начал выдавливать из себя его семя. Комаэде это, как можно понять, удовольствие не доставляло, поэтому тот старался мышцами остановить поток. Выглядело…пошло. Очень пошло.