Follow/Fav Tears of Phoenix

<i>"Папа?" Волосы маленькой четырёхлетней девочки были заплетены в тугую косу, которая никак не помогала контролировать беспорядок в её кудрях. Орион Блэк удивлённо улыбнулся девочке, его большая рука покоилась на её кудрявой головке. "Почему ты не спишь?" "Мне приснился плохой сон"—Гермиона Блэк надула нижнюю губу, дрожа, пока мужчина не обнял её. Он провёл её вниз, в очень большую комнату с многочисленными полками, заполненными толстыми книгами. Они сели на его обычное кресло у стола. Орион наблюдал, как его дочь с благоговением вглядывалась в тексты, окружавшие её. Он откинул назад выбившуюся из косы прядь волос. Кричер должен делать лучшую прическу для девушки. "Не волнуйся, малышка. Папа здесь ради тебя" …… Гермиона Блэк шипела, чувствуя жгучую царапину на коже колена. Она и её брат Сириус Блэк только что вернулись из ежедневной поездки на маггловскую игровую площадку после того, как грубый тощий мальчик столкнул её с горки. Вспыльчивый шестилетний Сириус хотел отомстить, но близняшка в пределах его досягаемости кричал, чтобы он забрал её домой, прежде чем кто-либо заметит их присутствие. Итак, Орион Блэк, не зная, откуда вернулись двое близнецов, с шоком и тревогой смотрел на рану своей дочери. Он бросился к ней, огрызаясь на Кикимера за то, что он огляделся и ничего не сделал. Домовой эльф пробормотал что-то вроде того, что его дети предают его доверие, но мужчина не обратил на него внимания. Кончик его палочки коснулся колена Гермионы, и девушка, затаив дыхание, наблюдала, как волшебным образом заживает кожа. "Ты потрясающий, папа!" —Гермиона ахнула, но её улыбка медленно исчезла, когда далёкий звук голоса Вальбурги эхом разнёсся по комнате.</i> …… Семья Блэков аппарировала обратно в гостиную в напряжённой тишине. Двое близнецов переглянулись с опаской, а Регулус ужасно держал Кикимера за руку. "Что мне делать с вами двумя?!" — завопила их мать, Вальбурга Блэк, повернувшись на месте и насмехаясь над собственными детьми. Тыльная сторона её ладони резко ударила по коже близнецов, но её имя было произнесено громким, раскатистым тоном. Орион Блэк выглядел разъярённым, когда он крепко сжал её запястье, потянув её в свой кабинет и подальше от своих детей. Спор между супружеской парой был едва слышен до того, как было наложено заглушающее заклинание. Примерно через час Орион снова вошёл в комнату и увидел, как девятилетняя дочь привалилась к стене у камина, её глаза слегка опустились, пока она ждала его. Мужчина застыл у своих шагов, черты его лица ничего не говорили о том, что он почувствовал при виде дочери, которая вскинула голову, как только заметила его присутствие. "Ты простишь меня за моё поведение? Пожалуйста, папа! Мне очень жаль" — торопливо сказала она, дергая рукой его брюки. Орион Блэк избегал её взгляда, в его тоне не было никаких эмоций, когда он приказал: "Ты должна называть меня отцом. А теперь иди в свою комнату" …… Мужчина осторожно посмотрел на маленький рождественский подарок, чувствуя выжидающий взгляд дочери. Его пальцы коснулись простого ожерелья, маленькой прозрачной сферы, содержащей изумрудную силу. Он понял, что это лучший подарок, который он когда-либо мог получить. Но брови мужчины чуть-чуть приподнялись, первокурсница лишь слегка кивнула. …… Орион Блэк улыбнулся своей дочери, привыкший к любопытному взгляду, который всегда оставался на её лице. Пятнадцатилетняя девочка отвела взгляд от незнакомца, с которым она сидела за столом, как раз вовремя, чтобы поймать взгляд отца. Ни слова не было обменяно, но решимость в пределах сердца человека сломалась, последние остатки её ушли с уверенностью позже той ночью. На свою дочь он бросил последний взгляд отчаяния отца, который знал, что он должен сделать, чтобы защитить своего ребёнка любой ценой. И он сделал именно это. Декабрь 1976 года. Гермиона огляделась. Она больше не чувствовала боли, которая продолжала обостряться с каждым вздохом, и потянулась рукой к спине. Её пальцы вернулись чистыми, без капли крови. Поражённая, она тут же подумала, не умерла ли она. Она с опаской огляделась, не понимая, почему загробная жизнь заставила её вернуться в родильное отделение Св. Мунго, прямо возле комнаты номер восемь. Гермиона сразу же узнала его по самым первым воспоминаниям, которые она увидела с директором и Сириусом, и затем её глаза, наконец, увидели знакомого мужчину, избавившегося от каких-либо признаков старости с тех пор, как она видела его в последний раз. Его волосы были аккуратно зачёсаны назад, как и у Регулуса, и она нерешительно сделала шаг к нему. "Отец?" Человек — его копия? Было ли это воспоминанием? — его руки были широко раскрыты, тёплая улыбка сочилась на его губах, очень похожая на ту, которую она видела в свои ранние годы жизни. "Ты должна называть меня папой" — прошептал он, и она тут же прыгнула в его объятия, не в силах отпустить, как ни пыталась. Слёзы хлынули из уголков её глаз, и в горле пересохло. "Ты бросил меня" — срывающимся голосом всхлипнула она, зарывшись лицом в ту же одежду, которую он носил в тот день, когда она и Сириус родились. Её мысли мысленно вернулись к её последним мгновениям с отцом, и она заплакала еще сильнее. "Ты бросил меня!" Она чувствовала, как его рука скользит по её спине, пока он, наконец, не позволил себе утешить её, похлопывая по спине и кивая в такт каждому её слову. "Мне очень жаль, малышка. Я был плохим отцом" Гермиона тут же отпрянула, и на кончике её языка сорвались слова протеста. "Во всём виновата Вальбурга!" — яростно возражала она, борясь с рыданиями, перебивающими дыхание, и её грудь вздымалась и опускалась при напоминании о преступлениях жестокой женщины. "Но я мог бы помешать ей причинить боль моим детям гораздо раньше" — заявил он спокойно, так, как теперь она знала, что он очень старался сдерживать свои эмоции. "Я никогда не могла бы обижаться на тебя за это" — прошептала она, её губы дрожали, как у маленького ребёнка, желающего, чтобы рана зажила. Он покачал головой, глубоко вздохнув, прежде чем провести рукой по её кудрям. "Я так горжусь тобой за то, что ты никогда не сдавалась. Такая храбрая и сильная". Его тон был наполнен гордостью за её мужество, несмотря на слизеринский изумруд, которым была украшена его мантия. "Что ж, это, конечно, трогательно" — позвала женщина поразительно знакомым голосом, и Гермиона обернулась на месте, её взгляд упал на неё. Гермиона Грейнджер. Как и при первой встрече между ней и Орионом, у Грейнджер было очень мало седых прядей кудрей, и её глаза слегка блестели, когда она смотрела на дуэт отца и дочери. Было странно видеть образ женщины, которой Гермиона могла бы стать, если бы её не убили… "Ты не умерла" — с тёплым смехом сказала ей Грейнджер, стоя между Гермионой и её отцом. Её брови нахмурились, и она в замешательстве уставилась на женщину, всё ещё не привыкшая видеть Грейнджер прямо перед собой, а не свои мысли. "Я не?" Грейнджер покачала головой и закатила глаза, когда отец что-то пробормотал себе под нос. "Ты в подвешенном состоянии" — объяснила она с теплой улыбкой. "Люди там очень стараются спасти тебя". "Ой." Воспоминание о том, как она упала в объятия Джеймса, вернулось в её разум, и она вспомнила слабый шум парней, сражающихся с Беллатрисой позади неё. Её глаза расширились от тревоги. "Они в порядке? Они убили Беллатрикс…" "Тебе придётся вернуться, чтобы узнать" — сказал ей Орион, прерывая пожилую женщину, которая открыла рот, чтобы ответить. Казалось, он всё ещё обижался на Грейнджер за то, что она испортила судьбу Гермионы из-за долга жизни. "Когда они используют слёзы Фоукса" Она сузила глаза на Грейнджер. — "Ты сказала, что они больше не будут на меня воздействовать" "И я была права" — немедленно ответила Грейнджер, сжимая руки под острым взглядом Гермионы. "Однако они могут быть эффективными, если удалить слёзы, которые уже находятся в твоём теле" Её отец кивнул, по-видимому, довольный заявлением. "Нет больше сил Провидицы или женщины, вмешивающихся в твоё будущее, дорогая" Грейнджер фыркнула, но Гермиона почувствовала странное чувство горя при мысли о том, что бросит женщину здесь. Она так привыкла слышать её голос в голове. . . какой бы разочаровывающей она ни была временами. "Ты… я имею в виду, ты живёшь в своём измерении, верно?" "Я бы на это надеялась. В тот день я ужинала с Гарри и Джинни в восемь" — пробормотала она с кривой улыбкой. Грейнджер успокаивающе положила руку на плечо Гермионы, слегка сжав его, и сказала: — "Ты будешь в порядке без меня, Гермиона Блэк. Ты уже так многого добилась" "Тебе нужно проснуться сейчас же, малышка" — шёпотом настаивал Орион, заключая её в крепкие объятия в последний раз. — "Скажи своим братьям, как сильно я их люблю" Гермиона почувствовала, как её губы нахмурились, она ещё не была готова отпустить его. Она сомневалась, что она когда-либо будет. — "Я люблю тебя, отец. Я так скучаю по тебе, мне так жаль, что я покидаю тебя…" "Чепуха" — ровно сказал он, одарив её самой широкой улыбкой, которую она когда-либо видела на его лице. "Если бы мне дали второй шанс, я бы всё равно без колебаний спас тебя. Поверь мне, я счастлив здесь. И прежде чем ты это скажешь, Альфард также отказывается принимать какие-либо извинения. На самом деле он ждёт меня..." Гермиона судорожно вздохнула, чувствуя их тихий ободряющий шёпот, когда её глаза наконец закрылись, а затем она услышала последнее, тёплое: "Я люблю тебя" от своего отца. …… Пока весь волшебный мир ждал пробуждения своего спасителя, в Хогвартсе уже начались репарации в её честь, авроры без труда арестовали многочисленных Пожирателей смерти, а по настоянию Сириуса Вальбургу и Сигнуса Блэка по дополнительным обвинениям из-за того, что они стояли за смертью Ориона Блэка. Они не смогут уйти, пока не умрут. С другой стороны, разрознённые семьи, у которых не было опекунов, чтобы вернуться, нашли убежище во многих конспиративных домах Ордена, разбросанных по стране, в то время как другие, особенно близкие, собирались перед определённой дверью. "Сириус даже хочет, чтобы Снейп заплёл ему волосы, но только если ты проснёшься…" Гермиона чувствовала, как её лёгкие расширяются, её затуманенные глаза медленно впитывали слабый свет, идущий с потолка. Заметив своё пересохшее горло и подобное окружение, она ненадолго запаниковала, задаваясь вопросом, было ли все это сном, и она просто снова проснулась от атаки Долохова. Но в этот момент её взгляд скользнул влево, на эту знакомую чёрную неряшливую копну кудрей, которую она полюбила, и наконец заметила, что он крепко держит её за руку, его голова покоится на её животе, а букет жёлтых тюльпан лежит рядом с кроватью. Нерешительно она подняла руку, чтобы провести дрожащими пальцами по его волосам, и Джеймс застыл под её прикосновением ровно на две секунды, пока его голова не вскинулась. Гермиона восхитилась возможностью увидеть его прекрасные карие глаза, когда они расширились, поняв, что она не спит, и по ту сторону двери послышался слабый шум. "Я сделала это?" — прошептала она, и её голос был похож на дуновение в воздухе. Ей нужно было убедиться, что она действительно выполнила то, о чём её просили, и когда его губы сжались и он твёрдо кивнул, она вздохнула с облегчением. Он подарил ей долгий, затяжной поцелуй в лоб, его тёплые руки обхватили её лицо. — "Ты сделала это, Гермиона" — выдохнул он, и в его глазах была явная и горячая потребность просто удерживать её взгляд так долго, как они могли. Она могла слышать голос Сириуса за пределами комнаты, кричащего о том, что теперь она не спит. "Мне нужно увидеть мою чёртову сестру!" Её взгляд задержался на букете цветов, который Джеймс только что закопал под своим весом. "Эти цветы были хороши" — нерешительно пожаловалась она, и Джеймс фыркнул тихим, дрожащим смехом, открывая рот, чтобы ответить, как только дверь распахнулась. В дверях стоял Сириус с широко раскрытыми глазами, его серебряный взгляд был направлен прямо на нее, и он прорычал: "Я тебя чертовски ненавижу!" — когда он подбежал к кровати, оттолкнул Джеймса в сторону и заключил её в крепкие объятия, от которых у неё перехватило дыхание. Она рассмеялась над его типичным приветствием. "Я тоже тебя люблю!" Как только Сириус удовлетворился тем, сколько времени он крепко держал её в своих объятиях, чтобы, по его словам, она не убежала, как сумасшедшая ведьма. Её приветствовали туманные взгляды многих: Регулуса, Ремуса, Питера, Грюма, Марлен, Малфои, Тонкс и Поттеры, а позднее в тот же день, когда Сириус ушёл за едой, к ней пришёл даже Снейп. Не прошло и дня, как она узнала, что Дамблдор всё ещё выздоравливает от Тёмного проклятия, наложенного на него за границей, но как только она увидела его, она знала, что он скоро поправится. Некая журналистка по имени Скитер в конце концов выяснила, где находится комната Избранной в больнице Святого Мунго. О, как ей хотелось, чтобы Грейнджер была там и увидела женщину, такую ​​молодую, но всё ещё такую ​​хитрую. Позже, когда новый год уже не за горами, она настояла на том, чтобы ходить на все без исключения похороны, и в тот момент, когда ей вручили Орден Мерлина, она обязательно зачитала список тех, кто пожертвовал своей жизнью в битва во имя волшебного мира. И никто не пережил войну невредимым. Гермионе постоянно приходилось оглядываться каждый раз, когда она слышала внезапный шум. Тем не менее, они продолжали сражаться, ни разу не отказываясь друг от друга, даже когда жестокие последствия травмы нарастали. Помогло знание того, что человек, стоящий за несчастьем, давно ушёл . Лорд Волан-де-Морт был мёртв, и впервые в жизни Гермиона Блэк была благодарна слезам феникса.