***
Брук играет грустную мелодию, не в силах заставить себя перейти на более весёлый мотив. Ему до сих пор не верится в предательство накама, но факт остаётся фактом: Минами-сан не была им другом. Внезапно перед его взглядом возникает рука, и скелет визжит от неожиданности, едва не сваливаясь за борт. Эта рука тянет к нему запечатанный конверт, и Брук вздыхает, понимая, что это проделки Робин-сан. — Так-так, — шепчет он себе под нос, распечатывая письмо. «Уважаемый Брук-сан! Знаю, что у вас может появиться желание выбросить это письмо, однако прошу вас прочитать его до конца, а потом уже решить, что с ним делать. Я не могу объяснить всех обстоятельств, которые вынудили меня стать предателем, но уверяю, что на самом деле никогда не предавала команду. Самая главная причина произошедшего в том, что я стала видеть будущее, и в этом будущем мне открылись невероятные вещи. И, уверяю вас, если бы я осталась с вами, Луффи-сан никогда бы не стал Королём Пиратов. У меня есть основания говорить такие вещи. Это не попытка оправдаться, это факт, который режет моё сердце на кусочки. Если вам недостаточно моих слов, то Робин, Чоппер и Усопп подтвердят, что у меня не было иного выбора. У меня есть просьба… Пожалуйста, ничего не говорите Луффи-сану, иначе он не сможет простить себе то, что поверил моим лживым словам. И меня за то, что заставила поверить. Я верю в то, что ваша мечта исполнится. Верьте и мне, что в этот момент я буду радоваться вместе с вами! Мне жаль, что нам так и не удалось составить дуэт, и мне жаль, что проводила с вами так мало времени. А ещё мне жаль, что я так и не показала вам свои трусики… С любовью, Минами». Письмо выпадает из костлявых рук, а Брук падает на борт. Однако он быстро берёт себя в руки, убирает скрипку и поправляет галстук-бабочку. А потом хохочет на весь Новый Мир.***
Хоть Френки и игнорирует жалобы своего пленника, сегодня у него на редкость паршивое настроение. Занять себя делом не получается, как и фильтровать поток слов Цезаря. — Если ты сейчас не заткнёшься, я снова устрою тебе газовую атаку! — взрывается киборг. В люк его мастерской кто-то стучится, и мужчина неохотно поднимается по лестнице. — Ты же прекрасно знаешь, что здесь… — начинает он, но останавливается на полуслове, когда видит перед собой руку с конвертом. — Открыто. «Френки-сану». Догадавшись о том, кто мог написать письмо, первым желанием возникает разорвать его. Но только то, что его доставила Робин, останавливает мужчину от поспешных действий. Нехотя разворачивая письмо, киборг вновь шикает на Цезаря и принимается за чтение. — Уважаемый, ага…. О да, ещё как хочется сжечь, — комментирует он, недовольно сопя. — Ещё бы ты могла объяснить всё то, что наговорила нам! Но через полминуты киборг встаёт и начинает нервно расхаживать по комнате. — Точно, она же тренировала свой Фрукт, — вновь бормочет он. «Мне так хотелось вживую увидеть «Броне Я», но этому не суждено случиться. Ваши навыки как плотника всегда меня восхищали. Как и то, что под железным каркасом скрывается огромное и чуткое сердце. Такой человек как вы обязательно исполнит свою мечту, я в это верю. И знайте, что когда это случится, я буду радоваться вместе с вами! С любовью, Минами. PS: если у меня есть право, то я хочу вас попросить поднять на палубу Баран-куна, а то его и без того сложный характер испортится настолько, что кто-нибудь откусит ему рога. Какой после этого он будет баран?..» — Сумасшедший дом, — шипит Цезарь. — То ревёшь, то ржёшь, выбери уже что-нибудь одно! Но заключённый понимает свою ошибку слишком поздно. Усиленная газовая атака настигает его быстрее, чем он произносит последнее слово.***
— Держи, Нами, — протягивает Робин конверт, одновременно отправляя ещё шесть за пределы женской каюты. — И что это? — подозрительно спрашивает навигатор, вытирая слёзы. — Это то, о чём я думаю? — Да, — кивает подруга. Но Нами читать не хочет. И только ободряющая улыбка Робин заставляет её распечатать конверт. Быстро пробежав глазами по всему тексту, навигатор встаёт с кровати и читает ещё раз, но более внимательно. — Что?! — не в силах сдержаться кричит Нами. — Ты хочешь сказать, что она покинула команду, потому что боялась за свою… — Да, — намного тише подтверждает Робин. — Думаю, ты понимаешь, что Луффи бы её не отпустил. Просто бы не понял, насколько всё серьёзно. — Ты знала, — с досадой протягивает навигатор. — Ты всё знала и ничего мне не сказала. — Это была не моя тайна, — вздыхает подруга. — Я не могла предать её доверие. — Мы сожгли все её вещи, — с ужасом выдыхает Нами. — По приказу капитана, — вновь кивает Робин. Навигатор снова смотрит в письмо и на её глазах наворачиваются слёзы. «Конечно, если бы я могла повернуть время вспять, то обезопасила бы себя, но всё получилось так, как получилось. И я не собираюсь жалеть. Как не жалею я, прошу, Нами, не жалей и ты. Жизнь — потрясающая штука, нужно брать от неё всё, даже если очень страшно. С любовью, Минами. PS: А ещё мы с Зоро видели, как вы с Санджи целовались. Живи теперь с этим. Кстати, если хочешь, чтобы это и дальше оставалось тайной, советую полностью скосить долг Зоро. Поверь, я узнаю, если ты не выполнишь эту мою маленькую просьбу». — Эта… — сквозь слёзы выдавливает Нами. — Эта Минами… ещё хуже, чем я!***
— Это… что? — тихо спрашивает Момо, смотря, как множество рук по цепочке передают какой-то листок. — Это путана-Робин, — поясняет Кинемон. Мальчик неуверенно принимает конверт и с ещё большим удивлением читает имя адресата. — Это мне, — поясняет он и тут же открывает письмо. Момо читает медленно, и с каждым словом на его лице проступает удивление. — Минами не предатель, — со слезами шепчет Момо. — Вот, смотри, отец! Сосредоточенное лицо самурая сначала мрачнеет, а потом становится очень бледным. Мужчина прячет письмо в свой харамаки, а потом поворачивается к счастливому Момо и очень тихо говорит: — Господин, а теперь объясните, почему о том, что путана-Минами знает кто вы, я узнаю только сейчас? Мальчик моментально скисает, понимая, что после ужина ему предстоит долгий и, возможно, неприятный разговор.***
Когда перед лицом Чоппера возникает рука, он визжит на весь камбуз и подскакивает в руках Усоппа, больно ударяя последнего в подбородок. — Успокойся, это Робин, — ворчит парень, потирая ушибленное место. — О, Минами оставила нам письмо! — Правда? — с надеждой спрашивает доктор. — Давай же скорее! «Дорогие мои, самые лучшие и верные друзья! Мне никогда не хватит слов, чтобы выразить благодарность за всё, что вы для меня сделали. Ваша поддержка, ваша храбрость, ваше безудержное желание помочь заставили меня поверить в то, что я достойна называться накама Пиратов Мугивары. Лучших друзей не сыскать во всём мире! Очень надеюсь, что моя последняя выходка не пошатнула нашу дружбу, поэтому буду надеяться на скорую встречу сразу же, как вы исполните свои мечты. Целую и очень крепко обнимаю! С любовью, Минами. PS: Чоппер, прости, что ничего тебе не рассказала, но, зная, какой ты олень, не стала рисковать планом». — Эй, — восклицает доктор. — Да, я олень, но почему мне кажется, что Минами меня только что оскорбила? Не получив ответа на вопрос, Чоппер с хмурым видом поворачивается к Усоппу и, к своему возмущению, видит, как друг еле сдерживается, чтобы не рассмеяться в голос. — Ты и правда такой олень, — не выдерживает парень и падает на койку, не в силах больше сдерживать рвущийся наружу хохот.***
Санджи устало присаживается на барный стул, позволяя себе передохнуть, пока доходит ужин. Прикуривая сигарету, он едва её не роняет, когда по стойке прокатывается лес рук с конвертом в пальцах. «Санджи-куну» гласит надпись, и парень моментально распечатывает письмо. По мере прочтения его бровь начинает дёргаться, а к концу письма лицо становится пунцовым. — Ай да Минами-тян, — нервно смеётся он, в одну затяжку испепеляя половину сигареты. — Я, конечно, могила, но… как я мог проиграть маримо даже в этом? «Пожалуйста, ничего не говори Луффи-сану, иначе он не сможет простить себе то, что поверил моим лживым словам. И меня за то, что заставила поверить. К тому же, он просто не поймёт, почему вышеизложенные причины могут быть достаточными для того, чтобы покинуть команду. Хочу дать совет, Санджи-кун… будь осторожнее в своих желаниях, и чтобы Нами не попала в схожую ситуацию. Я верю в вас ребята и очень надеюсь когда-нибудь в будущем понянчить ваших детей. С любовью, Минами. PS: А ещё мы с Зоро видели, как вы с Нами целовались. Живи теперь с этим. Кстати, если хочешь, чтобы это и дальше оставалось тайной, советую не подкалывать Зоро по поводу того, что ты только что узнал, иначе он начнёт подкалывать вас с Нами. Не думаю, что после этого кто-нибудь из вас выживет. А мне вы все нужны живые и здоровые». Из кастрюли убегает вода, и Санджи тут же бросается к плите. О том, что он прочитал, парень решил подумать позже, когда команда будет сыта.***
Луффи долго всматривается в горизонт, и даже невероятные запахи с камбуза не в силах оторвать его от созерцания пути, который приведёт к новым приключениям. Его лицо озаряет лёгкая улыбка, которая не сходит уже долгое время, несмотря на недавние события. Луффи думает… что многие люди считают, что этот процесс ему не свойственен. И чем больше он думает, тем легче ему становится на сердце. — Знать бы только причину, — протягивает он, поправляя шляпу на голове. Своих накама Луффи знает как себя, понимает мотивы и принимает поступки каждого из них. А вот поступок Минэ-сан совсем не понимает. Если бы не риск потерять корабль, то капитан остался бы на острове, чтобы выяснить причину. Тяжёлый вздох вырывается из груди Луффи, и он с недовольным лицом облокачивает голову о свою руку. Он был готов сразиться со всем миром ради Минэ-сан. И если бы ей угрожала опасность, Луффи бы перевернул всё с ног на голову, но спас бы свою накама даже ценой корабля. Однако… капитан чувствовал волю дозорного, который находился рядом с Минэ-сан. И этот дозорный защищал Минэ-сан так же, как до этого защищал капитан. Его накама совсем не нуждалась в спасении. — И всё же, в чём же причина? — вновь задаётся он вопросом. В чём причина тех слов, которые контрастом не сходились с печалью в её глазах? Луффи думает долго, перебирая всевозможные варианты, пока у него не начинает болеть голова. А ещё Луффи обижен, ведь ему не нарисовали пушку для Санни, не нарисовали исполнение мечты и даже волосы не разрисовали, хотя Минэ-сан обещала… — А плевать, — приходит он к выводу. — Вот стану Королём Пиратов, а потом спрошу с неё всё, что мне надо.***
Зоро не помнит, сколько времени он смотрит в одну точку, как и не помнит, какая по счёту бутылка сакэ находится в его руках. Напиваться на голодный желудок, да ещё и за такое короткое время — ужасная идея, но он ничего не может с собой поделать. Конечно он не верит в слова, что эхом отдаются в его голове, но перечить приказу капитана парень не стал. Даже если в какой-то момент ему показалось, что это отличная идея. Руку перед собой он замечает только после того, как ему отвешивают лёгкий подзатыльник. — Эй! — возмущённо окликает он, но рука тут же исчезает, а конверт медленно падает к его скрещенным ногам. Он знает, от кого это письмо, но ещё долго всматривается в аккуратно выведенное «Главному герою». — Очень оригинально, — недовольно бормочет он, решаясь распечатать содержимое. Текст плывёт перед глазами, но Зоро заставляет себя сосредоточиться. «Любимый и самый дорогой человек! Даже не представляю, что ты можешь сделать с этим письмом: сразу выкинуть или тут же начать читать, но я всё равно пишу его, пока ты тренируешься в Вороньем Гнезде и ждёшь меня, чтобы отогреть в этот жуткий холод. Недавно я пробудила свой Фрукт и стала видеть будущее всей команды, но в этом будущем не увидела себя. Я убивалась вопросами и пыталась найти ответы, пыталась понять в чём может быть причина того, что меня нет рядом с вами… рядом с тобой. А когда мне удалось выяснить, в какой именно день я покину команду, не знала куда деться от отчаяния и страха. Но всё встало на свои места, когда я заболела, а Чоппер взял у меня анализ крови. Как же был удивлён наш доктор, когда выявил беременность у той, которая считалась бесплодной. Ты можешь представить себе, как сильно я смеялась, когда услышала этот диагноз? В одно мгновение я поняла причину моего отсутствия рядом с вами в будущем и причину ухода из команды. Зная, какие трудности ждут вас впереди, я не могла более находиться на корабле и подвергать опасности зародившуюся во мне жизнь. Да, я знаю, что ты готов отдать жизнь за меня, за любого из накама, но я не могла так подставить команду. Ведь теперь мне нельзя таскать тяжести, делать резкие движения, волноваться и, тем более, заниматься физическими нагрузками. С моей непростой физиологией есть огромные риски потерять ребёнка. Не знаю, рад ты или нет, но мне нравится думать, что сейчас ты улыбаешься, читая эти строки, и думаешь о том, чтобы найти меня после исполнения мечты. Ты обязательно станешь величайшим мечником и поможешь Луффи-сану стать Королём Пиратов. Пожалуйста, не говори ему, что на самом деле я никого не предавала. Уважь мой выбор и не пытайся свернуть с назначенного пути. А до тех пор, пока не стихнет ветер, я буду ждать тебя там, где началась твоя история. С любовью, твоя Минами». Письмо выпадает из рук. — Да как я могу улыбаться после такого, — выдавливает Ророноа Зоро, размазывая слёзы по щекам. — Конечно же я стану величайшим мечником, а ты… Какая же ты, Минами… Но воздуха не хватает, чтобы закончить фразу. Парень давится сухим кашлем и тянется к початой бутылке. И только сделав несколько глотков, ему удаётся вздохнуть полной грудью и прошипеть: — Какая же ты всё-таки бестолочь!