sweet flour

Игорь Гром. С Игорем они ссорятся довольно часто, все из-за упрямости и любви делать все по-своему, не посоветовавшись с ней. Мужчина привык жить один, быть самим за себя, принимать решения в одиночку. Конечно, он старается пересилить себя и осознать, что он теперь не один, но выходит плохо. — Игорь, мать твою, ты когда научишься убирать за собой? Мало того, что приходишь в непонятном каком часу, так ещё и посуду вымыть не можешь, — рассерженно кричит она. Конечно, раздувать из мухи слона не вариант, но это была самая последняя капля, последней стал поздний приход домой, она знает, что он ещё заходил к Прокопенко или просто просиживал место на работе. — Королевишна, ты бочку на меня не кати, самой помыть трудно? — Терпению Игоря приходит конец. Едва в состоянии контролировать свои слова. — Ты не в общежитии и так, к слову, у нас самообслуживание, — тыкает пальцем на бумажку с забавной картинкой, висящую на холодильнике. — Да что ты, — театрально вскидывает руки, тупо смотря на неё. Такую смешно злящуюся, напоминавшую ему чихуахуа, ещё не успевшую снять фартук, что дарил ей Гром. — Да что я… Девушку отвлёк хлопок двери. Мужчина ушёл. Куда? Она не знает, да и знать не хочет. Медленно сползая по стене, утыкается в колени и тихо плачет, карая себя за такой пустяк, она хотела перевоспитать его, а в итоге наказала себя. Он вернётся, он обязательно вернётся. Может через полчаса, может через час, два, три… Она будет преданно ждать его, словно Хатико своего хозяина. Кирилл Гречкин Элитный клуб города, где отрывается молодёжь, стал вторым домом Кирилла. «Кайф и безграничная совобода»–любимые слова Гречкина. С этой целью он и ходил в клуб, не беря с собой девушку. А зачем? Чтобы она видела, как он флиртует, чтобы видела, как он пьёт, как он наслаждается жизнью, чтобы видеть то, как она завидует, молча кусая губы, когда Кирилл в очередной раз собирается посетить гиблое место? Он всегда один, всегда делает то, что ему вздумается. Он не понимает, что теперь от его действий зависит целостность их отношений. — Гречкин, черт тебя подери, ты опять, да? Обещал же, что не пойдёшь больше туда. Я устала строить догадки о том, какая же девушка упадёт тебе в ноги, а какая сразу прыгнет в постель, на что ты безоговорочно согласишься, — говорит она, стараясь держать спокойный тон, не наговорить глупостей, чтобы этот противный парень стал делать ей назло. — Кис, — сел рядом с ней, приобнимая ее за плечи, — а пошли со мной? — Предложение, конечно, заманчивое, но нет, понимаю, если ты бы позвал в более приличное место. Разумеется, она бы с большим удовольствием пошла с ним в клуб, но ее моральные принципы не дают сделать этого. Девушку воспитали в другой среде. Но что если, это благие намерения? Во благо себя и отношений. Сходить на разведку. — Крошка, завязывай строить из себя деловую и делать вид, что не хочешь, — говорит он, театрально закатывая глаза. Пока Гречкин веселился с друзьями, она скучающе стояла и наблюдала за этим цирком, изредка отшивая и посылая куда подальше навязчивых парней. Иногда поглядывая за парнем, словно мать, наблюдающая за ребёнком на детской площадке. Как только на горизонте появляется нежелательная дама, девушка незамедлительно идёт к Кириллу, показывая, что он не один. — Гречкин младший, ты что позволяешь себе? — Кричит она прямо в лицо и без того напуганному парню. — Ничего, просто поговорил. — Поговорил? Что твоя рука делала на ее ягодицах? — Внимательно наблюдает за его эмоциями, пытаясь понять где он врет, а где говорит правду. — Кирилл, ну ты где там? — Слышится голос милой блондинки. Она не может больше сдерживать слез. Не хочет показать себя слабой, но больше не может. Ничего не объясняя, выходит из клуба, оставляя Гречкина наедине с мыслями. Сергей Разумовский. Пусть мужчина всегда занят, но он никогда не выпускает ее из вида. Следит, как за маленьким ребёнком. Он всегда на шаг впереди, всегда предугадывает действия девушки, чтобы избежать проблем, опасности в ее сторону. Пусть пострадает он, но не она, он погибнет, но она будет жить. Опека Серёжи становиться настоящей катастрофой. Дело доходит до того, что мужчина отправляет своих людей на разведку, чтобы узнать место получше, определить степень опасности, а потом уже и наблюдать за девушкой. Он ведь не знает, когда ожидать опасность. — Сереж, я пошла, люблю, целую, — кричит она с порога, отправляя воздушный поцелуй мужчине. — Хочешь, я оправлю Олега с тобой? Хочешь, пойду сам? — Быстро вставания с кресла, Разумовский оказывается рядом с ней, — mon chéri, — нежно шепчет он, — прошу, я волнуюсь. — Сереж, ну что со мной может случиться? Мне может еще бронежилет надевать и библию брать? — Смеётся она, боясь задеть его, но всему должен быть предел, она идёт гулять с подругой, а не уезжает непонятно куда. Мы не застрахованы от несчастных случаев. — Дорогая, ты не понимаешь, — хватает девушку за плечи, после чего приобнимает, — ты не понимаешь. — Не понимаю чего? — Я дорожу тобой, mon chéri, не хочу тебя отпускать, волнуюсь за тебя всякий раз, как ты уходишь из дома, — чуть ли не плачет он. — Сереж, все будет хорошо, — уверяет она его. — Я погуляю часок и вернусь. Пожалуйста, давай без выкрутасов. Шпионов, ОМОНа, спецназа и других людей. Выйдя на улицу, девушка чувствует на себе взгляд. Оборачиваясь, никого не видит, но стоило ей обратить внимание на здание, она замечает мужчину, смотрящего в бинокль. — Разумовский, мать твою, — поругается девушка, попутно выискивая телефон в дамской сумочке. Предстоит серьезный разговор. — Сергей, это что? Что это за цирк? Что это такое? Ты прекратишь или нет? — Кричит она в трубку, стараясь не разреветься. Она простила его, она молила его об этом. Ей надоело, что он постоянно следит, если не он, то его люди, доверенные лица. Кладёт трубку. Понимает, что совершила ошибку, он слишком ранимый, слишком… Не разбирая дороги, захлёбываясь в собственных слезах, бежит домой. Олег Волков. Олега постоянно нет дома, она уже устала терпеть это. Гадать где он, как он. Терзать себя мыслями не столь приятными. Думает ли он о ней? Что если он, возвращаясь домой, проезжая мимо небольшого городка, чтобы заночевать, познакомиться с девушкой, что одурманит его и он благополучно забудет о ней? А что если все же он думает о ней? Терзает себя так же, как она. Он думает о ней, но когда есть время. Не хочет поддаваться, не хочет, чтоб соленые слёзы неприятно щипали кожу. Ему не до этого. Волков уходит неожиданно, как и приходит. Он уходит в самый неподходящий момент, сам не понимая того. Уходит, ничего не сказав ей. Уходит, не оставив ни весточки. Лишь спустя несколько дней от друзей Олега она узнает о беглеце. В трубке раздаются неприятные гудки, изредка прерываемые помехами. — Олег, Олег, — с надеждой кричит она в трубку, как только гудки стихли. — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, — лишь слышит она. Опять она не успела. Он берет редко. На горячей точке. Какая к чёрту горячая точка? Вчера у неё умерла мать. Самый любимый человек, самый близкий, она понимала ее, как никто другой. Что будет с ней, если не станет и Олега? Страшно представить. Ужасные мысли продолжают наполнять разум, заполняя каждый его уголок, даже самый укромный. Мысль прерывает звонок. — Любимая…— Кричит родной голос на конце провода. Родной, но такой далекий, — любимая, ты меня слышишь? — Олег, — надрывает голос девушка, — Олег, я не могу больше так, — сквозь слёзы бормочет. — Милая, успокойся, ради Бога, я скоро приеду. Постараюсь. — Успокаивающе шепчет мужчина. Он понимает, как ей тяжело. Или нет. Пытается понять. — Скоро? Это когда? Месяц? Два? — Меняя тон, злиться она. — Не знаю. — Олег, хватит, ты мне нужен живым. Чтоб это была твоя последняя командировка, по…— Не успела договорить девушка, как Волков сбросил. Он не хочет ссоры, но знает, что она уже обиделась, что придумала, как отомстит ему. Но Олег всегда знает, что она встретит с любимой его улыбкой, всегда обнимет. Дима Дубин. Дима–ангел, кажется, с ним невозможно поссориться. Он идеальный, мечта многих. Дубин всегда старается угодить, сделать так, чтоб его половинке было приятно, даже если ему самому это не нравится, старается говорить как можно мягче, не задев ее. Это и становится главной причиной конфликта. Быть как Герасим, на все согласным–не всегда хорошо. — Дим, — зовёт она парня, параллельно листая каталог, — какую нам плитку на кухню лучше? Вот эту коричневую или вот эту голубую, — показывая пальцем на образцы, заедает вопрос невинно смотрящему Диме. — Как тебе, мне все нравится — коротко выдаёт Дубин. Кончено, он считает, что ни тот, ни другой вариант не подходят. Но если он скажет, что ему нравится коричневый, а ей голубой, то он обидит ее, введёт в заблуждение. Она начнёт предлагать все больше и больше вариантов, что больше сведёт его с ума. Ремонт явно не его дело. — Дима, я тут не одна живу. Мне нужен твой совет. Какой совет, если он сам ничего не знает? — Солнышко, — аккуратно беря ее руки в свои, нежно шепчет он, — мне нравится все, даже…даже серо-буро-малиновый. — Дубин, — кричит она, резко вставая пред ним, — ты, мать твою за ногу, прекращай играть в поддавки. Это была последняя капля. Грозовое облако шло с самого начала их отношений. И вот сейчас настал тот момент, когда по щелчку пальцев пальцев она начнёт метать молнии. — Солнышко, не злись, пожалуйста, я…я…согласен на голубую. А это всего лишь начало большого ремонта, больших перемен в лице Дубина.