"Эдем"

*** Лампа на прикроватной тумбочке давала мало света, но Тони четко видел, как Азирафель устало разделся, оставшись в трусах и майке, взял полотенце, халат, и, буркнув: «В душ я первый», — вышел в коридор. У Тони горели щеки. Именно в этот момент он понял, ЧТО испытывает к Ази, кроме очевидного доверия. Огромную, так сказать, симпатию. Он яростно уставился на свою выпирающую ширинку: — Веди себя прилично, ты. Мы в гостях. Потом, поняв абсурдность своего монолога, прыснул: — Н-да. Дожил, Тони, со своим членом уже разговариваешь. Совсем с ума сошел. Как ни странно, юмор ситуации помог — эрекция постепенно сошла на нет. Парень переоделся, поморщился — душ и ему бы не помешал. Ази вернулся быстро. В расстегнутом халате, бедра замотаны полотенцем. — Иди, Тони, вода еще осталась, помойся. Парень кивнул, и быстренько рванул в душ. Стоя под теплыми струями, не мог вытравить из сознания картину — у Ази левый бок был «украшен» широким розовым рубцом — даже халат не мог полностью его скрыть. Кроули на автомате выключил воду, вытерся, оделся, и пошел в комнату. Ази курил в приоткрытое окно, задумчиво смотря на ночную улицу. Энтони, едва зайдя, выпалил, чтобы не передумать: — Откуда у тебя этот шрам, Ази? Блондин затянулся в последний раз, шумно выдохнул дым, закрыл окно. Негромко хмыкнул, и снял халат — уже успел надеть пижамные штаны. — Что, шрам не нравится? Кроули покачал головой: — Просто страшно подумать, какая рана там была. И как тебе было больно. Парень кивнул: — Больно. Натянул пижамную куртку, и сел на кровать. — Мы с Гейбом воевали на Фолклендских островах. Наша добрая королева и злая Тэтчер послали нас за горизонт, к черту на рога, отвоевать клочок земли у аргентинцев. Растянулся на спине, подложив под голову руки. — У Гейба шрам еще больше — во всю спину, он прикрыл меня от взрыва. А я его тащил потом до вертолета. Вот и всё. Давай спать. Кроули кивнул. Быстро влез в пижаму, выключил лампу, и юркнул под одеяло. Машинально прижался к Ази в поисках тепла, но тут же отстранился. — Чего ты? Вчера оплел меня, как лиана, а сегодня стесняешься? Или, все-таки, противно? Тони решительно подкатился парню под бок, и обнял, как можно крепче: — Не противно, говорю же. Неловко просто, и всё. Ази обнял его рукой, и проворчал: — Неловко ему, ну-ну. Спи давай. Завтра поблажки уже не будет, Гейб разбудит как надо. Тони уже давно спал, а Азирафель лежал в темноте, и улыбался. *** Гейб, по привычке, зашел будить брата — тот всегда был соней. А вот работать мог всю ночь. Открыл дверь, и замер. Выдохнул: «Ого», — и тихо прикрыл дверь, предварительно постучав по запястью, изображая «время». Азирафель не спал. Причем, уже давно. Ранним утром Тони, во сне, улегся на парня сверху, и уютно засопел ему в шею. У блондина рука не поднялась снять его с себя. Вместо этого, он осторожно обнял Кроули, не давая ему упасть. Пижама у рыжего задралась, и широкая ладонь легла на обнаженную спину. Ази аж зажмурился от удовольствия — кожа была гладкая, нежная, теплая. Как же давно он не обнимал кого-то такого теплого, доброжелательного. Неравнодушного. Невесомо провел подушечками пальцев по спине вверх-вниз. Нежно поцеловал рыжую макушку. Тони сонно завозился на нем, обхватывая ногами. И Ази ощутил эрекцию парня, упершуюся ему в лобок. Сильнее прижал его бедра к себе, с трудом заставляя себя лежать неподвижно. И в этот момент к нему заглянул брат. Выразительно подняв брови, вышел. Ази вздохнул. Одной рукой он всё еще прижимал к себе бедра Тони, а второй зарылся ему в волосы. — Тони, проснись. Пора вставать. Легонько потянул за волосы, и опять позвал. Парень сонно угукнул, и потянулся, как кот. И замер. Открыл глаза, приподнял голову, и уставился в лицо блондину. Ази смотрел в медовые глаза — от смущения в них выступили слезы. Тони мучительно покраснел, и выдохнул: — Черт, Ази, прости. Дернулся, чтобы слезть, и невольно проехался своим членом по чужому — такому же заинтересованному. Ази застонал в голос, сильнее сжимая Тони. Парень еще раз попытался встать, не смог, и просительно прошептал:  — Ази, пусти. Слышишь? Пусти. Теплая рука тут же исчезла. — Конечно. Прости, Тони. Я забылся. Блондин неспешно встал, накинул халат, и вышел. А Тони остался лежать — с красными щеками, и с ощущением, что он всё испортил. *** Азирафель задумчиво проводил взглядом сперму, вместе с водой утекающую в сливное отверстие. Не спеша намылил щеки, побрился. Делал всё неторопливо, обстоятельно. Дышал глубоко — ждал, когда ком в горле уйдет. Реветь еще не хватало — взрослый мужик. Придирчиво осмотрел себя — порядок. В комнате Тони сидел на кровати — уже одетый. Вскочил при виде блондина, и зачастил: — Ази, прости, прости меня! Я со сна не соображаю ни фига! Ази похлопал его по плечу: — Да всё нормально, Тони. Умывайся, и спускайся вниз. Оделся, и ушел. Тони стоял столбом, и соображал — он обидел Ази тем, что у него встало, или тем, что остановил его? Вздохнув, пошел умываться. Спустился вниз, и обнаружил Гейба и Вельз, наводящих порядок. — А где Ази? Гейб, помолчав, ответил: — Уехал к поставщикам, у нас спиртное заканчивается. Вернется часам к трем, надо в пригород ехать. Выпрямился, хмуро посмотрел на Кроули, и кивнул: — Он тебе чай с лимоном заварил, вон, на барной стойке стоит. Не жди нас, мы еще не скоро управимся. Тони кивнул. Взял чашку, исходящую паром, и чуть не уронил ее — на бумажном кружочке, под ней, было написано: «Прости». *** Энтони не стал ждать открытия паба, и начал работать сразу, как выпил чай, и съел горячий сэндвич, заботливо приготовленный Азирафелем. Гейб был явно не в духе, а Вельз молчала, как обычно. Тони смешал краски на палитре, и всё — окружающий мир пропал. Солнце так же ярко светило, как и вчера, но всё было по-другому. Сегодня Тони весь был в работе, вяло отвечал посетителям, и постепенно его оставили в покое. Вельзевул сновала по залу, одаривая тяжелым взглядом тех, кто распускал языки. Как-то незаметно, за спиной у художника замер Деннис. Он терпеливо ждал, пока Тони его заметит. Но парень был настолько поглощен работой, и внутренними переживаниями, что ничего и никого не видел. Дес тронул его за плечо, и негромко сказал: — У тебя красиво получается, Тони. Уж не влюблен ли ты в ангела, малыш? Тони замер, и осторожно обернулся. Страшные пустые глаза жадно смотрели ему в лицо, и даже вежливая улыбка не делала мужчину привлекательнее. Тони в панике окинул взглядом зал — Ази не было. Ах, да, он же уехал… *** — Босс, там к Тони пристает какой-то мутный тип. Вельз в своей манере — несколько грубовато — разговаривала и с Гейбом. Тот взглянул в сторону Тони, скривился, узнав Деса. Но на помощь не пошел. — Ничего, Тони не ребенок, сам разберется. Вельз только кивнула. А у Тони от страха вспотели ладони. Но он не был ни слабаком, ни трусом. — Уходи, Дес. Азирафель запретил тебе приходить к ним в паб. — Тогда удачно, что Азирафеля здесь нет, правда? Вельз молча налила горячий чай, и, с невозмутимым лицом подойдя к Десу сзади, вылила его прямо тому на спину. Она знала — каково это, когда никто не приходит на помощь. Деннис взвыл, а Вельз, хмуро посмотрев на него, неискренне буркнула: — Извините. Тут обычно никто не стоит, художнику не мешают. Повернулась к парню, и добавила: — Прости, Тони, я разлила твой чай. Пойду, еще принесу. Деннис в бешенстве схватил ее за плечо: — Куда, тварь?! Я тебе сейчас покажу, еще чай! Зря он сделал. Потому что свой персонал Гейб в беде никогда не бросал. Стремительно вышел из-за барной стойки, подлетел к Десу, легко оторвал от Вельз, и громко, на весь зал, выдал: — Ворам у нас не рады, Деннис. И моих людей не смей трогать, я с ними сам разберусь, понял? Тебе Ази что сказал, м? Не появляться у нас! Ну, так и вали, пока цел! И грубо вытолкал его на улицу. Вернувшись, велел Вельз: — Лужу вытри. Она кивнула, и невозмутимо пошла за шваброй. Из зала кто-то негромко его окликнул: — Гейб, он, правда, вор? Гейб кивнул. — Правда. Вон, у Тони спросите. Еще и бросил его замерзать на улице. Если бы не Ази, замерз бы парень, и всё. Посетители загудели, обсуждая происшедшее. Тони отмер, подошел к стойке, и негромко сказал: — Спасибо, Гейб. А тот вдруг горько ответил ему: — Спасибо, говоришь? Ты Ази обидел, парень. Он с утра с таким лицом спустился, как будто кто-то умер. Из-за их спин раздался голос: — Гейб, я сам разберусь. Что тут у вас произошло? Тони стремительно обернулся: — Ази! — И крепко его обнял. — Дес приходил. Я так испугался, совсем не ожидал его снова встретить, тем более, здесь. А Вельз такая смелая — горячим чаем его облила! Я бы не додумался. Блондин устало улыбнулся: — Хорошо, что вы держитесь все вместе. — И уже брату: — Пойду, переоденусь, и приду. Заодно расскажу, как съездил. Кивнул всем, и пошел наверх. Тони проводил его растерянным взглядом — к такому отстраненному Азирафелю он не привык. Перевел взгляд на Вельз, беспомощно пожал плечами — дескать, что это с ним? Она выразительно закатила глаза, и мотнула головой вслед Ази. Тони, кивнув, рванул наверх. ***