You Come Beating Like Moth's Wings

Когда Гарри приземляется в Лондоне через три часа, погода такая же, как и была в Копенгагене — серая и дождливая, с холодным ветром, несмотря на то, что сейчас только август. Мама уже ждет Гарри, когда он выходит из зоны получения багажа, и обнимает его так крепко, что практически ломает несколько ребер. Но правда в том, что Гарри обнимает ее так же сильно, уткнувшись лицом ей в шею, как привык делать в детстве, поэтому он и не жалуется. Пусть он и не хотел возвращаться домой, но по семье скучал. Уже ожидая шквал вопросов, Гарри кладет свою сумку в багажник автомобиля и со вздохом падает на пассажирское сиденье, многозначительно говоря: - Я полностью измотан. Мама сочувственно вздыхает и убирает пряди волос с его лба, отъезжая от парковки. Гарри не хочет ни говорить, ни думать о поездке, так что он прижимается к окну лбом и делает вид, что засыпает. Ему на самом деле удается задремать недалеко от Лондона, стук дождя о лобовое стекло и тихая песня по радио, которой подпевает мама, помогают ему уснуть. Через три часа, когда Энн будит Гарри, по-прежнему идет дождь, но они уже подъехали к дому, и отчим Робин, сгорбившись, бежит к ним, чтобы взлохматить волосы Гарри и забрать его сумку. В доме хорошо, и атмосфера так знакома, что Гарри расслабляется и приседает, чтобы погладить кошку, привыкая к тому, что он вернулся домой. - Выпьешь чая? Гарри качает головой и благодарно улыбается Робину, который несет его сумку на кухню, говоря: - Спасибо, мам, но, думаю, я хочу поспать. Зайдя в комнату, первым делом Гарри включает компьютер и собирает все фотографии из поездки в один файл. Он принимает душ, пока этот файл сжимается, а потом посылает его Луи с коротким сообщением: Привет, Лу. Вот все фотографии из поездки. Похоже, Копенгаген готовил нас к погоде в Англии! Надеюсь, ты хорошо долетел, скоро поговорим. Гарри. Хх Он тратит еще немного времени на то, чтобы отправить несколько сообщений друзьям, после чего залезает в постель, с головой накрывается одеялом и засыпает. ~ Выходные дни проходят в странном сером тумане. Они с Луи хорошо спали по ночам, но столько переездов из города в город и постоянные путешествия в те или иные места утомили его, поэтому Гарри спит большую часть времени. Он спит плохо, потому что не привык к пустой кровати после стольких месяцев сна с Луи, а когда он не спит, то сидит в комнате, чтобы избавить родителей от своего дерьмового настроения. Он без конца проверяет свой телефон и почту, ожидая ответа от Луи, игнорируя сообщения друзей и спускаясь вниз только для того, чтобы поесть. Гарри ловит себя на том, что за субботним обедом протягивает ногу, чтобы обхватить лодыжку Луи, но место напротив него оказывается пустым. Из-за этого у него болит в груди, и он оставляет сэндвич нетронутым. Джемма приходит домой в понедельник и убеждает Гарри поплавать несколько часов, а затем обняться на диване и смотреть телевизор всю оставшуюся часть дня. Он обращает на нее только часть своего внимания, потому что все остальные мысли заняты телефоном, и, в конце концов, Джемма вырывает его из рук, запихивает между подушками дивана и говорит, что Гарри не получит его обратно до конца ужина. - Ты мне не мама, - бормочет Гарри, и Джемма закатывает глаза. - А ты нелеп. Чего бы ты ни ждал, просто отвлекись. Если ты не хочешь смотреть Мастера Шефа — скажи, я включу что-нибудь еще, только не будь настолько грубым. - Прости, - бормочет Гарри, обнимая сестру в качестве извинения. Когда она отдает ему телефон (перед ужином, потому что слишком мягкосердечна), он видит три сообщения от Лиама и письмо от одного из профессоров, но ничего от Луи. ~ Всю первую неделю дома Гарри сочиняет десятки сообщений для Луи, но каждый раз стирает их, не отправляя. Он не уверен, почему так беспокоится об этом, почему не может написать первым, но Луи не ответил на его письмо, и Гарри не знает, означает ли это то, что парень занят или что он просто не хочет говорить. Уже среда, а от Луи все еще ни слова. Гарри сумел свести всё до всего нескольких неотправленных сообщений в день, а вот маме уже надоел он и его настроение. - Гарри. Гарри поднимает взгляд от телефона, где он пишет очередное сообщение, содержащее всего лишь «привет». Не лучший вариант, но он все равно его не отправит, так что не беспокоится об этом. Он смотрит на маму. Она стоит в дверях его спальни, упирая руки в бока и хмурясь. - Ты должен вернуться к работе. Гарри в замешательстве морщит лоб и спрашивает: - Зачем? Я уезжаю через месяц. Энн входит в комнату, закатив глаза, садится на край кровати и кладет руку на плечо сына. - Через шесть недель. Я не позволю тебе в течение этих недель хандрить дома, целыми днями глядя на телефон и ожидая звонка. Вернись к работе, малыш. Саймон сказал, что всегда будет тебе рад, пусть даже ты придешь лишь на Пасхальные праздники, а шесть недель — гораздо больший срок. - Я не думаю... - Плохо, - перебивает его Энн, - потому что я уже позвонила ему. Он будет ждать тебя завтра в восемь. ~ Когда Гарри просыпается следующим утром, за окном еще темно, и он раздраженно ворчит, вставая с кровати. Он любит и уважает Саймона, ему нравится работать на него, так что он принимает душ, одевается и берет автомобиль Джеммы. Солнце поднимается к тому времени, когда он подъезжает к пекарне и останавливается на минуту, чтобы осмотреться. Он не был здесь всего два с половиной месяца, а кажется, что еще дольше, и после всех больших городов Холмс Чапел навевает клаустрофобию. Он любит свой город, но не прочь сменить обстановку, найти что-то больше, ярче, менее знакомое. К тому времени, как Гарри заходит в пекарню, она открыта уже два часа, а некоторые из сотрудников работают еще дольше, выпекая хлеб, кексы, печенья, поливая глазурью брауни и торты и посыпая их. Работая здесь, ты занят целый день — подметаешь пол, протираешь витрины, заправляешь контейнеры мукой, сахаром и пищевым жемчугом, но это помогает ему перестать думать о Луи, а также не оставляет времени даже взять в руки телефон. Гарри чувствует ужасную усталость, когда возвращается домой, а его тело болит от тяжелой работы, но он чувствует себя лучше, чем раньше, и впервые за все время пребывания дома ему удается заснуть всего за несколько минут. ~ Гарри погрязает в рутине. Он каждое утро встает с рассветом, днем и вечером работает в пекарне, а затем идет домой и проводит несколько часов с семьей, после чего заваливается в постель. Иногда он гуляет со своими друзьями, позволяя им отвлечь себя и подбодрить шутками и энтузиазмом, и добродушно смеется, когда они говорят, что он буквально не отлипает от своего телефона. Он по-прежнему проверяет его каждые пять минут, отчаянно ожидая сообщения от Луи, но с каждым днем все более впадает в уныние, хотя и списывает это на то, что привык к разнообразным развлечениям, но когда спустя почти месяц после возвращения домой Джемма просит его показать фотографии, Гарри соглашается. Пока он включает компьютер и приносит еще один стул в комнату, Джемма уходит на кухню и возвращается с двумя мисками спагетти болоньезе и пивом. - Окей, Гарри, порази меня. Гарри смотрит на нее, говоря с полным ртом спагетти: - Я мастер фотографий. Ты будешь поражена. Он начинает, переходя от Испании ко Франции и коротко рассказывая сестре о большинстве мест, которые они посетили. Когда он показывает Италию и натыкается на фото себя и Луи в гондоле, где рука шатена лежит у него на колене, Гарри будто током прошибает, потому что на этих фото он может видеть развитие их отношений. Они фотографировали все с самого начала, так что легко заметить, как быстро им становилось все более уютно друг с другом, а простая дружба перерастала во влюбленные взгляды и восхищенные улыбки еще до того, как они поцеловались. К тому времени, как Гарри начинает показывать Рим и Афины, в горле становится сухо, а аппетит пропадает. Он убирает от себя миску, потому что от запаха соуса его тошнит, на что Джемма хмурится, кладет ладонь ему на спину и спрашивает: - Ты в порядке, малыш? Гарри сжимает губы и кивает, потому что намерен перетерпеть. Это будто срывать пластырь. Точно. Он продолжает показывать Афины и даже заставляет Джемму рассмеяться, рассказывая забавные истории о Луи, но умалчивая о том, как он назвал Гарри своим парнем, потому что на этом воспоминании что-то болезненно сжимается внутри. Вместо этого он быстро переходит к Праге. Как только фотографии с Луи заканчиваются, Гарри смотрит остальные и остается довольным собой. Камера на телефоне лучше, чем он ожидал, так что фотографии вышли чудесными. - Думаю, я действительно займусь скрапбукингом, - задумчиво говорит он, начиная Германию. Джемма поднимает бровь в ответ. - Что? Фотографии хорошие! - Ты самая странная смесь подростка и девяностолетней дамочки, которую я когда-либо встречала, Гарри Стайлс. - Я фантастический, - настаивает он. Джемма просто фыркает и переключает свое внимание на экран, а Гарри бормочет: - Как грубо. Дальше идет Берлин, и Гарри рассказывает о том, как Луи поиздевался над девушками, когда играл в мини-гольф, а также о том, как их застукали в Ботаническом Саду. Говорить о Луи становится гораздо проще, когда он показывает Берлин и Кельн, но снова становится тяжело, когда открывается фотография их, целующихся на вершине Кельнского треугольника, и желудок сжимается от боли на фотографии на мосту. Он не замечает, что все время потирает татуировку замочка, до тех пор, пока Джемма не убирает его руку, чтобы лучше рассмотреть. Вместо слов Джемма обвивает руками шею Гарри и упирается щекой в его плечо, а брат наклоняется к ней с благодарностью. Когда они начинают смотреть Амстердам, Джемма останавливается на фото их комнаты. - Вау, двухспальная кровать? Вы двое были настоящей парой, да? Гарри вздыхает и опускает взгляд на стол, хмурясь и прослеживая узор древесины, пока сердце не перестает стучать так гулко, что отдается в ушах. - Прости, - шепчет Джемма, - я не хотела... - Все нормально, - бормочет Гарри, несмотря на то, что это далеко не так. Когда он снова поднимает взгляд, сестра обеспокоенно наблюдает за ним. - Думаю, я не понимала. Он точно ожидал не этого. Гарри в замешательстве хмурит брови, осторожно спрашивая: - Не понимала чего? Джемма какое-то время ничего не говорит, а лишь смотрит на него, поджав губы. - Что ты влюблен в него. Гарри быстро качает головой, открывая рот, чтобы возразить, но слова застревают в горле, так что он опять закрывает рот с практически слышным клацаньем зубов. Он снова качает головой, но представляет, как сейчас выглядит, и Джемма обнимает его, одной рукой обхватывая затылок, а другой гладя по спине. - Ты говорил с ним? - спрашивает она, зарываясь в волосы брата, на что тот снова качает головой. - Почему нет? Он кладет подбородок на ее плечо, отчаянно прижимаясь к ней сильнее, и говорит: - Я отправил ему электронное письмо, когда вернулся, но он не ответил. - Вы не обменялись номерами? - Обменялись, но он не... и я просто не знаю, означает ли это, что он вообще не хочет общаться, поэтому и сам не пишу. Джемма отстраняется, чтобы посмотреть на парня, и кладет руки ему на плечи. - Но вы хотя бы договорились о встрече? - Нет. - Почему нет? - Ну, мы живем в разных городах, - Гарри хмурится. - И что? Он же не все время живет с мамой. В каком он университете? Гарри делает паузу, пытаясь вспомнить все разговоры за последние два месяца, но Луи, кажется, ни разу не упомянул название своего университета. Он смотрит на Джемму, широко раскрыв глаза, и отвечает тихо и удивленно: - Знаешь, я понятия не имею. Джемма качает головой, одновременно и смеясь, и гневаясь. - Вы вообще говорили о доме? - Да! Он рассказал мне о Донкастере... - Менее чем в двух часах езды отсюда... - О сестрах, о лучшем друге Стэне, все о программе в универе, а еще о его соседе по комнате Зейне... - Но за два месяца, - медленно говорит Джемма, - он никогда не сказал: я учусь в университете таком-то и таком-то? Гарри качает головой, точно это понимая. - Нет. Никогда. - Вау, - Джемма откидывается на спинку стула, сцепляет ладони в замок на колене и смотрит на брата, - ничего себе, Хаз. Гарри трет шею, неожиданно чувствуя себя полным идиотом. Неужели ему так трудно было спросить? - Мы все упустили. - Позвони ему. - Нет, - говорит Гарри, в очередной раз качая головой, - прошло столько времени, это странно. Он точно не захочет говорить со мной, Джемма. - Или, может, он сидит и думает то же самое, ожидая, пока ты сделаешь первый шаг. Гарри хмуро смотрит на сестру. - Здесь нет места логике. Джемма раздраженно вздыхает и отодвигается от стола. Она забирает обе миски, но оставляет пиво, и идет к выходу. Прежде, чем выйти из комнаты, она бормочет: - Парни такие идиоты. На этот раз Гарри соглашается с ней. ~ До учебы остается всего две недели, и Гарри тратит все свободное время на подготовку: покупает учебники для своих курсов, заполняет заявку на аренду жилья, изучает карту университета и ищет работу в Манчестере. Он находит работу в библиотеке в одном из корпусов и в ответ получает электронное письмо с просьбой приехать в университет на неделю раньше, чтобы пройти подготовку. Его друг, Лиам, уже год учится в этом университете, у него есть своя собственная квартира, поэтому он предлагает Гарри пожить тут, пока он не переедет в общежитие. На выходных, прежде чем уехать на подготовку, они с мамой скидывают всю его одежду в середине комнаты и разбирают. Он будет меньше, чем в часе езды отсюда, так что они собирают только его зимнюю одежду, пакуя все так, чтобы уместить в два чемодана и не загромождать квартиру Лиама. Джемма предлагает подвезти Гарри, и он обнимает и целует маму и Робина на прощанье, кладет чемоданы в багажник и уезжает вместе с сестрой в воскресенье вечером. Они не говорят большую часть поездки, и лишь радио заполняет уютное молчание, но уже ближе к Манчестеру Джемма поднимает на Гарри глаза и говорит без каких-либо предисловий: - Пообещаешь мне кое-что? Гарри поворачивается на сиденье к ней и наклоняет голову. - Что именно? - Попытайся завести друзей, ладно? В универе должно быть весело, а если ты будешь целыми днями продолжать тосковать по Луи, ты многое упустишь. Ты познакомишься с другими людьми, Гарри. Людьми, с которыми захочешь встречаться. Так встречайся с ними. Гарри скептически смотрит на нее, хоть и понимает, что она лишь желает ему счастья, поэтому он вздыхает и кивает. - Я смогу это сделать. У Лиама небольшая квартира, и мебели в ней мало, но диван здесь огромен, а также есть место для чемоданов, чтобы они не загораживали проход. Они какое-то время сидят и общаются с Джеммой, прежде чем отправить ее обратно, после чего Лиам достает несколько пластиковых ящиков из своей комнаты и дает их Гарри, чтобы тот мог выложить что-то из чемоданов. - Мой сосед возвращается в среду, иначе ты мог бы занять его комнату, - говорит Лиам, будто извиняясь, и Гарри улыбается, протягивает руку и хлопает его по плечу, а затем складывает одежду в ящики. - Все нормально, правда. Думаю, твой диван достаточно большой, я смогу на нем поместиться, - говорит Гарри с улыбкой, - и спасибо, что позволил мне остаться у тебя, я ценю это. - Конечно, Гарри, даже не благодари. Они замолкают, и неловкая тишина окутывает комнату, так что Гарри откашливается и говорит: - Ну, завтра в девять я должен быть в библиотеке, значит... - Да, конечно, давай я покажу тебе, где здесь автобусная остановка. Они идут до остановки, и Лиам показывает Гарри окрестности, чтобы ему не было скучно, пока Пейн будет на работе. Всю остальную ночь они проводят за пивом и разговорами, поэтому Гарри проверяет свой телефон всего несколько раз. Следующие несколько дней проходят быстро. Гарри ездит на автобусе в библиотеку и учится делать то, что, вероятно, смог бы выполнить и во сне. Он обедает в небольшом кафе через несколько зданий отсюда, возвращается к обучению в течение нескольких часов, а после этого возвращается в квартиру на автобусе. Он поднимается наверх, заваливается на диван и несколько часов тупо смотрит телевизор, пока не возвращается Лиам. Не то чтобы его жизнь разнообразна, но он занят учебой и может уделить самому себе время лишь тогда, когда Лиам на работе, так что все не так уж и плохо. В среду он дремлет на диване, смотря Floyd on Italy на канале Тревел, когда передняя дверь вдруг скрипит, хотя до прихода Лиама еще час. Гарри и не думает о том, чтобы сменить положение, а просто кричит: - Лиам? Незнакомый ему парень высовывает голову из-за угла. У него челка и широкая улыбка, он заходит в комнату и говорит: - Должно быть, ты Гарри. Я Эйден, сосед Лиама. - О! - чувствуя себя немного ублюдком за то, что он лежит на месте этого парня, даже не зная его лично, Гарри встает и протягивает ладонь для рукопожатия, - прости за... Он показывает на диван, но Эйден лишь отмахивается и плюхается на его край, положив ноги на журнальный столик. Остальную часть времени они ждут Лиама и разговаривают, выключив звук у телевизора. Эйден милый, забавный и невероятно очаровательный, а также с ним очень легко поладить, поэтому, когда Лиам возвращается домой, Эйден уже обещает Гарри прогуляться в четверг вечером и действительно познакомить его с Манчестером, прежде чем Лиам начнет свою скучную экскурсию по университету, запланированную на пятницу. Вечер среды Гарри с легкостью может назвать лучшим днем после возвращения из Копенгагена. Лиам и Эйден угощают его дешевой пиццей и дорогим пивом, не задавая ни вопроса о Европе. Вместо этого они говорят о футболе, Мастере Шефе, музыке и учебе, и Гарри ложится спать гораздо позже полуночи, только следующим утром понимая, что не проверял телефон целых двенадцать часов. Сдержав свое слово, Эйден тащит Лиама и Гарри в клуб в четверг вечером. Он полон вернувшихся студентов, и пока парни пробираются к бару, Гарри приходится держаться за плечи Лиама, чтобы не потерять его. На довольно продолжительный момент у Гарри замирает сердце, потому что ему кажется, что он видит знакомый силуэт, проходящий мимо, но у этого парня волосы подняты гелем вверх, а такую рубашку, как у него, Гарри не видел, поэтому он винит свое разыгравшееся воображение, что выдало желаемое за действительное, и продолжает идти за Лиамом и Эйденом. Чувствуя небольшую вину за очередные мысли о Луи, Гарри невероятно сильно напивается и позволяет Эйдену вывести себя на танцпол. Он очень красив, и Гарри думает, что, может быть, однажды он за целый день ни разу не подумает о Луи, последует совету Джеммы и позовет Эйдена на свидание. Сейчас, однако, они просто танцуют, смеются и выпивают, а после заваливаются домой в два часа ночи и едва доходят до кроватей. Несмотря на то, что Гарри кажется, будто его сбил поезд, следующим утром Лиам вытаскивает его из постели и ведет на экскурсию по кампусу, обещая горстку парацетамола и немного очень крепкого чая. На улице холодно и ветрено, что предвещает холодную зиму, и Гарри лучше закутывается в шарф, пока Лиам водит его по всем важным зданиям. Они встречают нескольких студентов, гуляющих здесь, лежащих на траве с одеялами или слоняющихся по территории кампуса в пальто или джемперах. Гарри идет за Лиамом и слушает его рассказ, когда видит нескольких девочек, играющих в фрисби, наблюдает за тем, как они бросают ярко-красный диск, и отдаленно завидует их координации, а также тому, что в такую нелепую погоду они бегают в рубашках и шортах. - Большинство твоих первых летних курсов наверняка будет проходить здесь, - говорит Лиам, указывая на то место, где они сейчас стоят, - в этом здании есть кафе, в том — столовая, а позади тебя Старбакс. Гарри поворачивается, чтобы взглянуть туда, и неожиданно чуть ли не падает вперед, так как что-то ударяет его по спине. Он слышит, как кто-то ругается позади, и смотрит на Лиама, который, широко раскрыв глаза, уставился за спину Гарри. Слышен звук шагов по траве, и кто-то говорит: - Черт, мне очень жаль. Это мой друг, он совсем не умеет играть в футбол. Я даже не знаю, почему мы разрешаем ему играть с нами, правда... Сердце подскакивает к горлу, а пульс учащается в три раза, бешено стуча в груди, когда Гарри слышит голос, извиняющийся снова и снова. Он знает этот голос. Он оборачивается медленно, боясь, что ему показалось, но еще больше боясь, что нет. Гарри становится тяжело дышать, ноги подкашиваются, и он думает, что может упасть в обморок, когда сталкивается лицом к лицу с потным Луи с широко раскрытыми глазами. - На самом деле очень жаль, он не хотел..., - Луи обрывает все свои извинения, недоверчиво спрашивая: - Гарри? Он чувствует комок в горле и едва может прошептать: - Привет, Луи. Он замечает позади Луи еще одного парня, стройного и красивого, с огромными темными глазами и впечатляюще уложенной наверх челкой. - Подождите, я не могу понять. Вы знаете друг друга? - прерывает Лиам его мысли. - Да, я..., - Гарри замолкает, не зная, как закончить фразу после всего, что случилось. В конце концов, он просто бормочет: - Да, мы знаем друг друга. Луи и не собирается отвечать Лиаму, вместо этого он смотрит на Гарри, не отводя глаз. Он опускает футбольный мяч на землю и рассеяно перекатывает его ногой. - Что ты здесь делаешь? - Ну, я... я учусь здесь? - он не уверен, почему говорит это вопросительным тоном, - мой приятель Лиам устроил мне экскурсию, я не... Услышав свое имя, Лиам делает шаг вперед и протягивает руку. - Я Лиам. - Луи, - в смятении отвечает шатен. Он пожимает руку Лиама, но до сих пор не отворачивается от Гарри, - ты здесь учишься? - Гарри кивает, - здесь. В Манчестерском Университете. Гарри кивает снова, не до конца понимая, какая часть «да» не ясна. Луи ошеломленно качает головой. - Как ты? Гарри невесело смеется и опускает голову, смотря себе под ноги и потирая траву носком ботинка. - Бывало и лучше. Ну, ты знаешь. - Точно, - бормочет Луи. Он откашливается, затем снова повторяет: - Точно. Гарри смотрит на Луи, но тот уставился в землю и перекатывает ногой футбольный мяч. Он испачкан в траве и грязи, и Гарри смутно понимает, что крайне неудобно играть в футбол в конверсах и без носков. Он переступает с ноги на ногу, надеясь, что Лиам не замечает напряжения, повисшего в воздухе между ними. Он прочищает горло, напряженно спрашивая: - Что насчет тебя? Как ты? Луи смотрит на него из-под ресниц, говоря с сардонической улыбкой: - Бывало и лучше. Ну, ты знаешь. Гарри хмурится и наблюдает за тем, как изменяется выражение лица Луи. Тот снова опускает взгляд к земле, прочищает горло и смотрит на Лиама, неуверенно начиная: - Слушай, я не хочу показаться грубым, Лиам, или... или что-то вроде этого, но... Гарри, не хочешь выпить чая? И поговорить? Гарри оглядывается на Лиама. Он не хочет вот так бросать его в середине экскурсии, и наверняка разговор с Луи будет ужасной идеей, но... Это же Луи. Луи, которого он не видел и не слышал в течение шести недель. Луи, которого он так отчаянно пытался забыть, но из-за которого сердце уже екает в груди, а щеки краснеют. Гарри хочет кричать от того, как растрепаны волосы Луи, а рукава джемпера подняты вверх до предплечий, и все чувства, что он пытался подавить последние полтора месяца, снова накрывают его, как цунами. У него кружится голова. Лиам переводит взгляд от Луи к Гарри, широко раскрыв глаза от любопытства, и когда Гарри тихо спрашивает, не возражает ли он, парень колеблется лишь мгновение, а потом качает головой. - Мы может пойти снова в субботу, если ты хочешь. - Спасибо, Лиам, - с благодарностью говорит Гарри, обнимает его и возвращается к Луи. - Я Зейн, кстати, - говорит темный парень, махая рукой, - прости за мяч. И за манеры этого. Он с улыбкой указывает пальцем на Луи и даже не вздрагивает, когда тот пихает его в бок. - Но, - продолжает Зейн, наклоняя голову, - думаю, ты уже знаешь о его нехватке манер. Да, Гарри? Гарри не может разобрать выражение лица Зейна, когда тот многозначительно смотрит на Луи, но шатен полностью игнорирует его, кидая ему мяч и указывая в сторону здания, о котором говорил Лиам до того, как все это началось. - Гарри? Чай? Гарри быстро кивает, улыбаясь и махая Лиаму с Зейном, а затем медленно следует за Луи. Между ними напряженная и неловкая тишина, и Гарри не знает, как это исправить. Он позволяет Луи купить чай и не говорит ничего, когда Луи повторяет его заказ, просто медленно идет за ним к столику. Он чувствует взгляд Томлинсона на себе, когда размешивает свой чай, склонив голову к чашке, будто у нее есть ответы на все его вопросы. Он пока что не готов, не готов поднять голову и снова увидеть Луи после шести недель идиотского ожидания звонка. Несколько минут проходит, пока чай остывает, затем Гарри пробует его и думает над тем, что можно сказать. Наконец, он смотрит на шатена, пытаясь сохранить безразличное выражение лица, и говорит: - Я отправил тебе электронное письмо. Он наблюдает за сменяющимися эмоциями на лице Луи, от тщательно выжидающего до удивленного, а затем спокойного, что, как думает (надеется) Гарри, может быть намеком на сожаление. - Да, я знаю. Я..., - Луи замолкает и медленно вздыхает, бормоча: - Черт. Слушай, ради Бога, я хотел написать тебе. Просто... Он затихает на минуту, выглядя беспомощным и печальным. Гарри ничего не говорит, просто ждет продолжения и пьет чай. - Я спал целую неделю, когда вернулся. Ну, вставал только чтобы сходить в туалет, съесть несколько тостов и поцеловать сестер, и так было целую неделю. Тогда я думал, что было бы странно отвечать на письмо так поздно, и когда ты не написал мне и не позвонил, я подумал, что, возможно... Гарри ставит чашку на стол и отодвигает ее от края, медленно говоря: - Когда ты не ответил на мое письмо, я подумал, что ты больше не хочешь со мной общаться. Подумал, что для тебя это был всего лишь летний роман, и все. - Ну, я... Гарри поднимает голову вверх, чувствуя, как сердце болезненно колотится в груди. У него краснеют щеки, и он не может сделать или сказать хоть что-то, хоть и должен. Луи, должно быть, видит панику на его лице, потому что протягивает руку и обхватывает его запястье. - Нет, слушай, мы же не знали, что будем в одном университете, ладно? И, ну, Англия маленькая, но все равно довольно большая, а я бы не смог вытерпеть отношения на расстоянии. Гарри игнорирует появляющуюся надежду, особенно на слове «отношения», пытается оставаться разумным. Вместо этого он говорит: - Почему мы не знали, что будем учиться в одном универе? Луи не отпускает запястье Гарри, да и сам Гарри не убирает руку, боясь разорвать контакт. Он скучал по этому, по маленьким пальцам на своей коже, по Луи напротив себя, и он едва сдерживается, чтобы не сделать что-нибудь глупое, например, протянуть ногу и обхватить ею лодыжку Луи. - Не знаю, - медленно говорит шатен, - ты никогда не спрашивал. - Ты никогда не спрашивал, - отмечает Гарри, и Луи кивает. - Довольно справедливо. Упущение в обоих случаях. Они снова замолкают на какое-то время, и Гарри сосредотачивает внимание на том, как Луи рассеяно поглаживает пальцем внутреннюю сторону его запястья, притопывает ногой по кафельному полу, изучает его лицо, будто пытается запомнить каждую мелочь. Он открывает рот, чтобы сказать что-нибудь, но Луи его перебивает. - Знаешь, я понимаю, что ты наверняка сердишься на меня и не хочешь видеть, но я думаю... - Ты не прав. - В чем? Ты не злишься на меня? - спрашивает он, смотря на Гарри. - Нет, в этом ты прав, пусть я виноват и не меньше, ведь тоже не звонил и не писал тебе, но..., - Гарри опускает взгляд на столешницу, потому что не думает, что сможет смотреть на шатена. Ему тяжело думать, а тем более говорить, но он не хочет пугать Луи тем, что требует слишком много, слишком быстро, - мне было очень хорошо этим летом, и если бы ты захотел быть друзьями, мне бы это тоже пришлось по душе. - Друзьями, - спокойно повторяет Луи, и Гарри кивает, не поднимая глаз. Он видит свое отражение в глянце дерева, изгиб губ и свои ресницы, и с нетерпением ждет ответа Луи, - да, я... Гарри боковым зрением улавливает какое-то движение, наклоняет голову, чтобы получше рассмотреть, и замирает. Луи все еще держит его запястье, прижимая большой палец к точке пульса, и там что-то... - Что это? - спрашивает Гарри, звуча удивленно и немного истерично. - Что? Гарри смотрит на Луи, запоздало понимая, что тот все это время что-то говорил, а он не слушал, отвлекаясь на свои мысли и на его движения. Он указывает на руку Луи, повторяя: - Что это? Гарри видит, как щеки шатена краснеют, как он нервно прикусывает нижнюю губу, как осторожно убирает руку и прикрывает ее левой. - Слушай, я, - он пытается объяснить, но не может. Гарри перебивает его и тянет его правую руку обратно. Он разводит пальцы Луи, прижимает ладонь к столу и наклоняет голову. Он смотрит на руку Луи и видит небольшой контур чернил между большим и указательным пальцем, а затем поднимает взгляд на Луи. - Она настоящая? - Да, настоящая, - говорит Луи, пожимая плечами и закусывая губу. - Когда ты..., - он обводит контур маленькой морской звезды кончиком пальца и смотрит на парня с широко раскрытыми глазами. Он чувствует это, он чувствует надежду, царапающую желудок, и думает над значением, но все еще опасается, - почему? Я думал, ты не испытывал то, что хотел бы запомнить навсегда. Луи снова пожимает плечами и говорит практически шепотом: - Я солгал. Гарри медленно выпрямляется, отпуская руку Луи, хотя тот все так же оставляет ее на столе с растопыренными пальцами. - Я не понимаю. Он наблюдает за тем, как Луи откидывает челку с глаз другой рукой и судорожно вздыхает, выглядя нервным. - Слушай, – начинает Луи, опуская руку на стол и смотря Гарри в глаза, - я не особо люблю говорить об этом, о чувствах и подобном, я стараюсь не думать на эту тему слишком много. Но мне тоже было очень весело, и ты мне действительно нравишься, и я думал, что... я думал, что все будет хорошо, что я вернусь к нормальной жизни, но это было очень тяжело. Знаешь, как тяжело заснуть одному после того, как ты делил кровать с кем-то на протяжении двух месяцев? - Гарри не отвечает, поэтому Луи продолжает, - первой фотографией в письме была та, где мы на вершине здания в Кельне. У Гарри болит в груди. Краем глаза он видит, как Луи нервно постукивает пальцами по столу, но сам зажимает свои руки между колен. Эта фотография стоит на заставке у него на телефоне, и пусть ему больно каждый раз, когда он ее видит, он не может заставить себя поменять ее. - На фоне виден мост, - продолжает Луи, - и я все время думал о тех замочках и о твоей татуировке и понял, что хотел бы запомнить это лето. Я хотел запомнить тебя, даже если ты не хотел того же, поэтому я уговорил Зейна пойти со мной и сделал ее. - Когда? Луи закусывает губу, опуская взгляд, так что ресницы касаются скул. - На второй неделе после возвращения. - Блять, - Гарри наклоняется вперед, и край стола упирается ему в живот, - Луи. - Я знаю! - Луи снова неуверенно смотрит на Гарри, широко раскрыв глаза. Он, наконец, убирает руки, кладет их к себе на колени и говорит: - Мне очень жаль, я не должен был... ты сказал, что хочешь всего лишь быть друзьями, и это нормально, я не..., - он делает паузу, и Гарри замечает, как двигается его кадык, когда он сглатывает, - я не против. Луи выглядит несчастным, и Гарри чувствует эту невероятную волну облегчения. Он не может не улыбаться, когда откидывается на спинку сиденья и кладет руки, все еще прижатые ладонями друг к другу, на стол. - Знаешь, - невзначай начинает он, хотя сердце делает сальто в груди, - моя сестра однажды сказала мне, что парни идиоты, - Луи ничего не понимает, но Гарри качает головой и наклоняется, так что грудью прижимается к рукам. Он двигается еще вперед, так близко, что их лица разделяют всего несколько сантиметров, и предельно ясно говорит: - Ты полный идиот, Луи Томлинсон. - Подожди, почему я идиот... Гарри обрывает его вопрос, хватая ворот его джемпера и дергая на себя, чтобы поцеловать. Луи сперва застывает, и Гарри на какой-то момент охватывает паника, что он неправильно понял его небольшую речь, но потом шатен начинает отвечать на поцелуй и запускает пальцы в кудряшки, чтобы притянуть его ближе. Стол между ними слишком большой, и на нем стоит две чашки с чаем, поэтому Гарри приходится неохотно отстраниться. Луи вздыхает, когда они разрывают поцелуй, и Гарри не может ничего поделать с улыбкой, что завладевает его лицом и из-за которой болят щеки. Он не перестает улыбаться даже тогда, когда говорит: - Ты разбил мое чертово сердце, Луи Томлинсон. Лучше не делай это снова. - Не сделаю. Обещаю, не сделаю, - совершенно серьезно говорит Луи, качая головой. Гарри опять тянется к руке Луи и держит ее, осматривая морскую звезду снова и снова. Не раздумывая ни секунды, он вытягивает ногу и обхватывает ею лодыжку Луи под столом, ослепительно улыбаясь и закусывая губу, когда парень делает то же самое и качает их сплетенные ноги. - Не могу поверить в то, что ты набил морскую звезду, - он смотрит на Луи с ухмылкой, - я думал, что они для двенадцатилетних девочек. Луи пожимает плечами и краснеет. - Такое ощущение, что это ты превратил меня в двенадцатилетнюю девочку, честно. - Луиза, - говорит Гарри, прижимая запястье Луи к губам и смеясь. - Ох, - Луи убирает руку и пихает Гарри в плечо, хотя улыбка противоречит его наигранному возмущению, - я на самом деле не маленькая девочка, Гарри. Гарри искоса смотрит на него, намеренно опускает глаза на его губы и говорит: - О, я знаю. Он смотрит, как Луи закусывает губу, и сам неосознанно облизывает свои, желая еще раз поцеловать его. - Эй, - говорит Луи, и Гарри снова смотрит ему в глаза, - хочешь уйти отсюда? - Да. Да, хочу, - он встает, берет свою еще почти полную чашку чая и ждет Луи, чтобы вместе выйти, - черт. Подожди, нет, подожди. Я не знаю, как отсюда пройти к квартире Лиама, да и я не могу туда вернуться, потому что сплю на диване. Луи закатывает глаза. Он забирает у Гарри его чашку и выбрасывает обе в мусорное ведро, после чего берет его за руку, переплетая пальцы. - Хаз, я живу здесь два года. Думаю, ты сможешь вернуться к Лиаму позже. - Ты уверен? - спрашивает Гарри, покусывая губу, - я имею в виду, я могу спросить у Лиама адрес, только напишу ему. - Я уверен, - настаивает Луи и тянет его к двери, - я не позволю тебе просто шататься по городу, Гарри, не беспокойся. Они останавливаются сразу за дверью, чтобы Гарри мог застегнуть свое пальто, а Луи - опустить рукава джемпера. Луи снова берет его за руку, ведя через двор, и Гарри глупо усмехается, смотря на маленькую морскую звезду, что навсегда закреплена на коже парня. Луи сжимает его руку, говоря: - Будь уверен, тебе определенно стоит остаться со мной. Знаешь, чтобы избежать безрассудных поступков. - Точно, - говорит Гарри, чувствуя себя до головокружения счастливым. Он сжимает руку Луи в ответ, и сердце трепещет так сильно, что он не может вдохнуть, когда шатен говорит: - Точно.

Конец.