Хуетекс

      жожо был своеобразным человеком, ну, а кто не согласится? он шутил, глупо рофлил, вёл себя как настоящий клоун и это всё в комплекте с дурацкими пикап-фразами. но хуже этого было то, что ване это нравилось. нравились серёжины прикосновения, его подкаты и неудачные попытки вывести на чувства — нравилось всё, и ваня утопал.       коля любил попиздеть хуйню о мужской дружбе, но каждый раз жожо умело затыкал его напоминаниями о другом ване, золо который, и о «ахуеть-какой-странной-колян-дружбе», и коля каждый раз замолкал. но не на долго.        — это не дружба! это хуетекс! — кричал лебедев в очередной раз, когда серёжа вновь к ваниному сердечку подобраться пытался. ваня смотрел на это все и думал, думал, а потом его в тильт бросало: колян прав, какая нахуй дружба, когда хотелось целовать-расцеловывать чужие губы и часами лежать в обнимку, зарываясь пальцами в кудрявые волосы? но ваня знал, что это не очень смахивает на мужскую дружбу, также понимал, что ему, в общем-то, ничего и не светит: серёжа ведь просто рофлит, он же клоун, он просто… серёжа.       но когда этот самый серёжа пытается забраться к нему под рубашку, становится слишком хорошо, чтобы о чем-то думать. когда колян орет о ссаной дружбе, которой «…между вами нет, ебланы, вы че творите?», хочется пнуть этого инвалида под зад, чтобы нахуй из комнаты убрался. когда жожо дает свои волосы потрогать — ваня вобще улетает.        — вань, ты правда-правда очень красивый, и сам ты тоже просто ахуенный, я не знаю почему, но запал на тебя сразу как увидел! — шепчет жожо в перерывах между поцелуями, ваня слушает и хочется ответить, но не успевает: кучерявый черт вновь целует.        — чудо-ребенок, — слегка хихикает серёжа позже, когда ваня весь из себя смущается, пока с него одежду стаскивают. дипинс будто в эйфорию попал, сука, ему так хорошо. жожо прижимается к нему, членом к члену, и двигается, вбивается, вперёд-назад ёрзает, дышит через раз и прямо в ванино ушко, пару раз даже его прикусывает, после чего зализывает и извиняется: «прости, если тебе не нравится, в следующий раз не буду так, только можно этот следующий раз будет, вань, ну пожалуйста?». у вани нет сил ответить, поэтому он целует серёжу уже сам.        — хм, вань, а это означает, что мы типа встречаемся? — спрашивает серёжа, когда они лежат уже после взаимной дрочки, и ваня блаженно улыбается. — подожди, я же правильно понял? я тебе нравлюсь, да?       ване хочется рассмеяться. жожо иногда такой глупенький.        — ваня! ну не молчи, ответь же! — жалобный голосок серёжи так и пропитан надеждой. где-то в соседней комнате коля, кажется, об стол долбится и опять чето про дружбу орет, но ване на это сейчас глубоко похуй.        — серёж, скажи, ты глупый? — наконец говорит ваня и тянется к кудрявому за поцелуем, — конечно, нравишься.       когда на следующее утро коля и слова не говорит о своей любимой теме, дипинс и жожо считают это своей маленькой победой.