(In)compatible | (Не)совместимы

(Суббота) Что Сонхва любит больше всего - так это утро после пьянки. В доме всё ещё витает веселая атмосфера и это значительно поднимает настроение. Правда, его хорошее настроение вмиг пропадает, когда альфа откидывает руку на место рядом и понимает, что Ким снова сбежал. Парень вырубился после их третьего захода и Пак думал, что у него будет возможность немного постебать омегу утром, однако он опять просыпается один. Это даже как-то досадно. Кстати, сам Хонджун, проснувшись рано утром в чужой квартире, почти сразу же сбежал, быстренько собрав вещи. Признать честно, когда он уходил - чувствовал себя ребенком маленьким. Кима больше одолело смущение, нежели желание оказаться в своём доме. Омега не привык просыпаться в чужом доме на чужой постели. Наверное, остаться дома у Сонхва было бы лучшим решением, нежели опять сбегать, но сейчас, когда он наконец оказывается в своей комнате - было желание просто завалиться спать и очень долго не просыпаться, видя прекрасные и сладкие сны. Собственно, именно так Хон и делает. Даже не скинув с себя вчерашнюю одежду, молодой человек валится на кровать, вдыхая родной запах и издавая блаженный стон. Всё-таки, спать у себя дома намного лучше, нежели у кого-то. - Сонхва, наверное, меня убьет, но об этом я подумаю вечером. А сейчас скорее спать, спать, спать~ - закутавшись в одеялко, омега довольно улыбается, прикрыв глаза. Он засыпает достаточно быстро и просыпается только под вечер. За все это время Джун ни разу не слышал звонков, будильников, сообщений и даже голоса матери, которая звала сына на завтрак и обед. Разлепить глаза и встать было непосильной задачей, но когда Хонджуну всё же удается поднять своё сонное тело на ноги - парень лениво идет к шкафу, достав чистую одежду. Разумеется, что лучшим бы решением было сначала принять освежающий душ и переодеться в чистое, но сил на то, чтоб дойти до ванной и помыться совершенно не было. Голова и ноги ужасно болели, а пятая точка неприятно зудела. Этот Пак Сонхва словно голодный зверь. Он будет брать свое до тех пор, пока не утолит голод. Ну или Хонджун не помрет. Сонно зевнув, омега выходит из своей комнаты, медленно направляясь на кухню. Придя на вкусный запах ужина, парень резко просыпается, а в душу закрадывается чувство опасности. Отец смотрел на него строгим, злым и недовольным взглядом, от чего у темноволосого по телу холодок проходит. Шумно сглотнув, парень низко опускает голову, рукой сжав край своей футболки. - Посмотри на себя. Весь день спал, а сейчас заявляешься, как будто ничего нет. Да ещё и выглядишь так убого! - Юнджин с презрением смотрит на родную кровь, а Юна, которая сидела рядом с мужем, пыталась держать себя в руках. Снова начались эти оскорбления и унижения. Женщина правда не понимает, за что её сыночку приходится через такое проходить. Какой такой большой грех он совершил, что его родной отец так унижает? - Садись за стол. Незаметно кивнув, Хонджун послушно садится за стол, рядом с братом. Тот ему слабо улыбается и утыкает взгляд в тарелку, стараясь не навлечь гнева отца. Однако, мужчине это не мешает сосредоточить всё своё внимание на младшем сыне. Следить за каждым его движением и ненавидеть за каждый сделанный вдох. Наверное, самое огромное желание Юнджина в жизни - иметь лишь одного сына. - Слышал, как твоя мать говорила о том, что тебя всю ночь не было. - от этих слов омега крупно дрожит, крепко сжимая палочки в руках. - Я был у друга, отец. Мы с ним- - Меня не волнует где ты был! Я говорю о том, что тебе пора перестать заваливаться в мой дом поздно ночью или рано утром! Если уж веселишься, то оставайся там, где шляешься! У меня нет желания смотреть на твое лицо после пьянки и нюхать запах перегара! Похож на какого-то алкаша, который только что выпил. Хотя, откуда нам знать, что ты там в своей комнате делаешь. Может реально бухаешь беспробудно! - Милый, всё не так! - Юна накрывает руку мужа своей, видя, как Джун больно закусывает губу, вновь выслушивая все эти гадости. - А что не так, Юна?! У друга он был?! А может он трахался всю ночь с кем-то?! Что ты мне предлагаешь делать, если твой сын однажды принесет мне своё отродье?! Воспитывать его что ли? Ну уж нет, спасибо! Я и так очень долго терплю его присутствие в своем доме, а потом еще и чужого выродка принимать? Может мне тогда вывеску на своем доме повесить "Приют для бездомных"? - откинув руку жены, Ким старший презрительным взглядом смотрит на сына, зло усмехаясь. - посмотри на себя. Да ты ж похож на бабу. Не удивительно, если многие альфы хвостом за тобой бегают, уламывая на секс. Да ты, поди, сам не против! Если бы я знал, что у меня родится такой сын, то сразу бы отправил твою мать на аборт. Ты - позор нашей семьи! Ты опозорил мою честь, честь своего деда, своего прадеда и даже брата! Мне стыдно смотреть на тебя и понимать, что у меня могло родиться такое! Мне мерзко сидеть рядом с тобой, отродье. Хонджун, чувствуя, как к глазам подкатывают слезы, тихо усмехается от того, что все эти гадости он слышит ни за что. Отец ненавидит его хотя бы за то, что он просто родился. Ему смешно, потому что на самом деле его любит и дед, и прадед, и брат. Но ужасно грустно осознавать, что родной отец так жесток и несправедлив к нему. Будто быть омегой - это болезнь или приговор. Джун слышал много гадостей от Юнджина, но почему-то слова, сказанные сегодня, задевают намного больше. Хонджун никогда не был шлюхой и никогда ей не будет. Может его секс с Сонхва происходит и не по любви, но это отчаянный шаг, ради сохранения личной гордости и достоинства. Шаг ради друзей. - Может я и такой, как ты говоришь обо мне, но во мне намного больше чести и гордости, нежели в тебе. - поднявшись со своего места, Хонджун смотрит на отца, стараясь сдержать слезы. За что он заслужил такое отношение к себе? Почему в глазах напротив нет ни капли любви? - С вашего разрешения, я покину вас. - немного склонив голову в знак уважения, парень быстро идет в свою комнату, стирая с лица слезы. - Джун, сынок! - Юна только встает, чтоб догнать сына, как Юнджин грозно смотрит на нее, взглядом приказывая сесть обратно. Женщина рыдает, наблюдая за тем, как её сын быстро одевается и покидает отчий дом, даже не попрощавшись ни с кем. Ей больно, потому что она не может остановить его и успокоить. Ей больно, потому что больно Хонджуну. Если бы она только могла что-то исправить, то исправила бы. Но вместо этого омеге с тяжестью на сердце приходится наблюдать за побегом её сыночка. Хонджун, всхлипывая и стирая с лица слезы, идёт, куда ноги ведут. Он совсем ничего не понимает и единственное желание на данный момент - сесть на лавочку и просто разрыдаться. Расплакаться так громко, чтоб его наконец услышали. Спасли из того ада, в котором он живет так долго. - Ну да, конечно. - парень истерично смеется, чувствуя, как мокрые капли дождя капают на его лицо. Всего через пару минут на улице идет сильнейший ливень и все прячутся под зонтами или крышами остановок, а Хонджун, находясь будто в прострации, молча сидит на одной из лавочек, совсем не беспокоясь за то, что может промокнуть насквозь и заболеть. Омеге так сильно хотелось, чтоб проходящие люди спросили как он. Чтоб хоть один выслушал, но вместо этого парень ощущал на себе косые и любопытные взгляды. Может ему нужно было позвонить Минги и Уёну, но именно их он сейчас так не хочет видеть. Не хочет, чтоб друзья беспокоились за него. Джун уже ничего не хотел. - Выглядишь так жалко. Словно мокрый щенок, которого бросили на улице. - от знакомого голоса на лице расползается ухмылка, однако она больше ироничная, нежели веселая. - Что с тобой? Почему ты сидишь здесь? - Уйди. Просто уйди, Пак Сонхва. - почти безжизненный голос Кима заставляет альфу напрячься. Он серьезно смотрит на младшего, пытаясь понять причину такого поведения, однако тот лишь отворачивает голову. - Хочешь промокнуть и заболеть? Совсем не волнуешься за свое здоровье? - Уйди ты уже. Оставь меня в покое! - резко поднявшись, темноволосый зло и обиженно смотрит на старшего. - Почему вы просто не можете оставить меня в покое?! Почему я должен терпеть ваши унижения и издевательства?! Что такого я сделал, что вы так обращаетесь со мной?! Ты, отец, окружающие! Почему вы так жестоки ко мне?! Сонхва, от истошного крика парня, замирает от шока на некоторое время, после чего тяжело выдыхает и притягивает дрожащего Кима к себе. Тот лицом утыкается в чужую грудь, просто рыдая. Хону нужен был человек, которому он сможет выплакаться и как же глупо вышло, что это оказался Пак. - Я не знаю, что у тебя там случилось, но от того, что ты будешь сидеть на улице во время ливня - ничего хорошо не принесет. Так что позволь мне сначала отвезти тебя домой, а потом ты расскажешь мне всё. Аккуратно взяв младшего за руку, Хва ведет его за собой, замечая, что омега совсем не сопротивляется. Такое поведение совершенно отличалось от обычного поведения Ким Хонджуна, который точно стал бы вырываться или кидаться колкостями. Но вместо этого он молча шел с Паком до его квартиры, по пути раз через раз вытирая слезы и тихо всхлипывая. А когда они заходят внутрь обители, Хонджун зависает на некоторое время, ощущая некую пустоту внутри себя. Может, в этот раз отец был прав и потому Джун так паршиво себя чувствовал? Темноволосый искренне не понимает причины такого состояния, но возвращаться домой он больше не хотел. В том доме он совершенно не нужен. - Не стой, как истукан. Иди прими душ и надень сухую одежду, а я заварю тебе чай. - немного подтолкнув омегу внутрь жилья, Сонхва уходит на кухню. У него перед глазами до сих пор стояло заплаканное лицо младшего и его истошный крик, от которого по телу шли мурашки. - Чёрт, вот и почему именно я, а? Минут через 5, когда дверь ванной громко открывается, Сонхва тут же идет в спальню, принося с собой согревающий чай. Он ставит кружку на столик и присаживается в кресло, смотря на уставшего Хона. Тот был больше морально уставшим, нежели физически. Его душевная боль чувствовалась за километр и почему-то именно сейчас альфе захотелось выслушать всё, что у того накопилось на душе. - Ну, выкладывай давай.