Жить твоей кровью

Спать с Олегом было невероятно уютно. Серёжа прижимался к его телу, обнимал и сам оказывался в объятиях, постоянно вдыхал словно родной запах, да и сны рядом с Волковом снились приятные. В тот день они ездили в город, Беринг передавал деньги за купленную кровь и забирал товар. Всё утро они прогуляли по городу, пока солнце не начало печь, а потом провели несколько часов в карете. В результате заснули сразу после приезда. Около восьми вечера в дверь постучали. Осторожно, но достаточно громко. Олег тут же сел на кровати, но вспомнив, что они все находятся в безопасности, упал обратно. Серёжа потянулся, разведя руки в разные стороны. — Войдите, — громко отозвался Олег, подозревая, что это прислуга зовёт их к ужину. В чём не было необходимости, поскольку Серёжа поел сразу после возвращения, а затем и Олег выпил несколько бокалов. Но таков был распорядок в доме. — Господа, — в дверях оказался сам Беринг. Он с улыбкой посмотрел на них, не видя ничего неестественного, однако Серёжа сразу сжался и потянул одеяло выше. Впрочем, Олег тоже подобрал одеяло. — Прибыл мой старый друг, доктор, о котором я говорил. Её письмо не дошло до меня, так что визит получился неожиданным. Она желает немедля переговорить с Разумовским. Как смотрите на то, чтобы присоединиться к нам чуть позже? В красном зале, думаю, будет очень уютно. У Серёжи сердце ухнуло и ушло в пятки. Снова придётся кому-то рассказывать свою историю и ожидать, как отнесутся к нему новые люди. Снова вспомнился Алтан, не желающий мириться с родом деятельности его предков. Беринг оставил их, Олег тяжко вздохнул и потёр лицо, пока Серёжа продолжал сидеть на месте, глядя перед собой. — Как-то тревожно, — признался он. — Это единственный шанс понять, что с тобой происходит, и как с этим бороться. Ты же хочешь разобраться? — Олег нашарил на кровати его руку и несильно сжал. — Всё будет хорошо. Серёжа вылез из кровати, держась руками за голову, и попытался понять, что вообще сейчас делать. Надо умыться, надо одеться, точнее наоборот, сначала одеться, потом умыться. Расчесать волосы ещё. А ещё что? Просто собраться с духом и встретиться с этой подругой? Потрясывало. Он ничего о ней не знал, только в общих чертах что-то слышал от Беринга во время их разговоров. К счастью рядом оказался Волков, который чувствовал его волнение. — Если она скажет, что я навсегда останусь таким? — туманно спросил Серёжа, глядя в пустоту. — Я же буду рядом. — Я бракованный вампир. — Не ставь на себе крест. Её слова не изменят того, кто ты есть. Серёжа прислонился боком к Олегу, не особо хорошо воспринимая его слова. Собственные страхи были намного сильнее здравых идей. От волнения даже тошнило, когда они вошли в нужный зал. Всё в нём напоминало о крови своим цветом, это только ухудшало состояние. В бархатном кресле сидела женщина, точнее, конечно же, молодая девушка. Зная её статус векового врача, сложно было представить, чтобы кто-то из коллег не удивлялся её знаниям в “столь юном возрасте”. Она не встала, когда Олег с Серёжей зашли, только с интересом посмотрела на второго. Зато поднялся Беринг. — Олёна Андреевна Лисенко, — представил Беринг, указывая ладонью на девушку. — А вы, значит, Сергей, — Олёна покачивала ногой, глядя на Серёжу с улыбкой. — Да, — нервно ответил Серёжа, не решаясь сесть в другое кресло, что стояло напротив Олёны. — А, и это… Это Волков, Олег, он меня обратил. Олег держался лучше, просто кивнул и занял свободное место на диване рядом с Берингом. Серёжа тоже решился сесть, но тут же потерялся, куда деть руки. В конце концов сложил их на коленях. Олёна же с лёгкой улыбкой на губах продолжала разглядывать его, одной рукой она поглаживала кончик толстой русой косы. Казалось, что она должна быть не врачом, а какой-нибудь княжной, такое ощущение создавал её уверенный образ. — Что ж, — она наклонилась вперёд, всё ещё с улыбкой. Нельзя сказать, что улыбка была доброй или наоборот, она была как будто ненастоящей. — Владимир писал о вас, наконец, я добралась, чтобы посмотреть лично. Вы пили отвары из адамовой головы? — Да, — Серёжа медленно выдохнул. — В каких количествах? — На протяжение нескольких последний лет я пил его ежедневно. — А до обращения? За какое время до момента испития крови Волкова вы пили отвар? Серёжа задумчиво посмотрел в потолок, пытаясь прикинуть, сколько он был в пути. — Чуть больше, чем за сутки, — немного неуверенно сказал он. Олёна замолчала, тоже над чем-то задумавшись. — Как происходит регенерация? — продолжила она после молчания. — Как полагается, — ответил вдруг Олег. — Кроме раны, полученной перед самым обращением. Серёжа коснулся шеи и тут же понял, что теперь все смотрят на неё. Пришлось убрать руку, выставляя на всеобщее обозрение след клыков. — Он был обращён за минуты или даже секунды до истинной смерти, — продолжил Олег. — Мгм, — многозначительно промычала Олёна, откидываясь назад и снова над чем-то думая. На этот раз молчание было намного дольше. Владимир Адамович в какой-то момент встал и что-то прошептал подозванной из коридора служанке. Когда та вернулась с подносом, на котором стояли бокалы и графин с кровью, Лисенко заговорила. — Похоже, какие-то части организма Сергея не успели впитать новую силу из-за сильной нагрузки в момент перерождения, здесь я имею в виду оставшиеся шрамы. И по похожему принципу действовал желудок, который был как бы защищён. Он принял первоначальную кровь, которую получил, а именно — вашу, Олег. Но эта защита не даёт пройти сквозь неё чужой крови. Это можно сравнить с желудком грудного ребёнка, который принимает молоко матери, но не способен усвоить стороннюю пищу. — Но ведь дети со временем начинают нормально питаться, — с надеждой сказал Серёжа. — Значит, и мне нужно просто подождать? — Не совсем. Это только пример. Напротив, если вы продолжите питаться только хозяйской кровью, это приведёт к тому, что организм вовсе не примет человеческую. Это может случиться даже с тем, кто был обращён без каких-либо проблем. — Значит, мне надо в срочном порядке переходить на человеческую кровь, или я до конца жизни буду пить… — Да. Но в обход желудка. Если я права, а я подозреваю, что права, достаточно будет вводить кровь внутривенно. — А если не правы? — тут же спросил Олег. — Возможно, будет шок. Неприятно, но организм вампира должен с ним справиться без проблем. — Хорошо, — кивнул Серёжа, нервно сглатывая. Что такое шок он представлял крайне абстрактно и знакомиться с этим ближе не хотел. Пускай останется догадкой. — Что требуется от меня? — Ну… — Олёна приняла из рук Беринга бокал и немного отпила. — Кровь у нас есть. Я привезла с собой некоторые инструменты. Мы можем занять какую-нибудь спальню? Думаю, лучше проводить операцию лёжа. Выбор пал на спальню Олега, в которой Серёжа проводил большую часть времени, потому чувствовал себя здесь спокойнее. Но привычная кровать сейчас казалась жёсткой, неудобной, комната потеряла былой уют. Здесь были и Владимир Адамович, который курил трубку у дверей, и Селин, которая стояла с ним в разрисованной одежде, Волков сидел на кровати, держа его за руку, а госпожа Лисенко устроилась на краешке. Она достала из своего кожаного саквояжа коробочку, красиво украшенную узорами. Коробочка напоминала шкатулку. Из неё Олёна извлекла стеклянный цилиндр, на концах был металл. Нижний конец напоминал “носик”, верхний — три пустых круга. — Удивительная работа, — с улыбкой сказала Олёна, прикручивая к “носику” иглу. — Один из наших французских братьев придумал. Пока не используется повсеместно, но, думаю, за ним будущее. — А вы больше работаете с людьми или вампирами? — спросил Серёжа, стараясь, чтобы голос не дрожал. — И с теми, и с теми. Людей больше, потому что их в принципе больше. — Наверное, у вас очень интересная работа, — Серёжа закрыл глаза. — Да, это так. Скучать точно не приходится. — Будет ли наглостью попросить вас рассказать об этом побольше? — выше локтя завязали жгут. Серёжа сжал руку Олега. — Нисколько. Готовы? — Да. Серёжа почувствовал, как руку прокалывает тонкая игла, потом сняли жгут. Сначала ничего странного не происходило, только лёгкая прохлада побежала по руке вверх. Все молчали, а он боялся открыть глаза. От самого сердца вдруг побежали словно мурашки, какая-то сила, напряжение. Оно захватило всё тело, сердце забилось сильнее. Резко стало тяжело дышать, сердце как будто сжали в кулак, Серёжа быстро сел, пытаясь вдохнуть и хватаясь за грудь. Кто-то что-то говорил, но слова звучали как будто издалека. И вот получилось сделать глоток воздуха, который льдом отозвался в лёгких. Серёжа не сразу понял, кто держит его за лицо, оказалось, это было Олёна. — Спокойно, — сказала она неожиданно мягким и тихим голосом. — Всё хорошо. Хорошо. Серёжа упал обратно, грудь отпустило, но ощущение силы внутри осталось. Это чем-то напоминало состояние, когда он пил кровь Олега, только сильнее, мощнее. — Так должно было быть? — хватая ртом воздух спросил Разумовский. — Возможно. Нужно наблюдать за дальнейшими вливаниями, сравнивать реакцию, — Олёна убрала руку от его лица. — Как сейчас себя чувствуете? — Словно я бежал последний час, — признался он. — И готов пробежать ещё столько же. — Значит, кровь всё-таки принята, — довольно сказала Олёна. — Это очень хорошие новости. Мы будем делать небольшие инъекции дважды в день, затем реже, и потом снова попробуем пить её. Хорошо, Сергей? — Мгм, — дыхание успокоилось. — Так я… в порядке? — Думаю, в полном. Лучше пока полежать, отдохнуть. Можете найти меня позже, поговорим о моей работе. Она улыбнулась и, подобрав все свои вещи, направилась к двери. Беринг пропустил её вперёд и вышел следом, Селин же подошла к кровати. — Не могу дождаться, когда ты выпьешь свой первый бокал, — она потрепала его щёку. — Совсем большим станешь. Волков сдавленно усмехнулся, а Серёжа закатил глаза. — Ладно, оставлю вас. Как только дверь закрылась, Серёжа сел, поправляя за спиной подушку. Руки дрожали. — Как ты? Олег положил руку ему на грудь, слушая биение сердца. — Было страшно. Но сейчас всё хорошо. Мне просто надо немного времени, чтобы прийти в себя. Олег сел рядом, и Серёжа смог положить голову ему на плечо. Сложно было поверить, что что-то начало проясняться во всей этой ситуации. Всё это казалось неразрешимой проблемой, с которой он будет жить вечно, не сможет и шагу ступить от Волкова. А теперь появился просвет. Олег сжал его ладонь в своей и осторожно поцеловал в макушку. — Знаешь, — сказал Олег задумчиво. — Когда я увидел тебя, то даже подумать не мог, во что ты превратишь мою жизнь. Что я снова выберусь из леса и окажусь среди вампиров. И мне, если честно, даже нравится это. Но без тебя было бы не то. Мысленно Серёжа снова оказался в том дне. Холодный воздух резал лёгкие, снег забился под одежду, впереди убегающая Марго, а в ушах волчий вой. Всё казалось таким красивым, сказочным, а смерть чем-то, что не должно случиться. Поэтому в голове крутилось “нет, нет, пожалуйста”, хотелось снова увидеть рассвет, закат, ощутить солнце на лице. Чтобы запах цветов бил в нос, услышать пение соловья. И как страшно и непонятно было потом. Вся эта новая жизнь, совсем другая. А Олег всегда был рядом. — Спасибо, что спас меня. — Пожалуйста. Знаешь, я так люблю твои глаза. Правда. Они прекраснее неба. Свежее ручья в июльскую жару. — Не знал, что ты можешь быть таким поэтичным, — Серёжа прижался к нему ближе. — С тобой таким кто угодно станет. — Мы же переживём всё? Вместе. Куда бы нас не забросило дальше. — Я никогда не оставлю тебя. — И я тебя никогда не покину. В большом загоне, который находился рядом с конюшней, бегали лошади. Это было странно, потому что было уже поздно, почти полночь, лошади должны были спать. Серёжа без сомнений узнал ржание Марго, пригляделся и разглядел Блуда. Похоже, они хорошо поладили. Бегали друг за другом словно малые дети. Конюх сидел на перекладине, наблюдая за ними, а с крыльца следило сразу две пары глаз — Серёжины и Олёны. Олёна сидела на скамейке и курила папиросу, от которой, на удивление, не пахло табаком. Серёжа ещё немного постоял, наблюдая за картиной под скрежет сверчков, а потом сел. — Давно я не была на природе, — сказала Олёна, глядя теперь вперёд. — Посмотри, там же светлячки. На улицах Петербурга их не увидишь. — Так вы из Петербурга? Никогда там не бывал, — сейчас Олёна не казалась такой пугающей, как несколькими часами раньше. — Замечательный город. — Расскажите, вы много знаете об организмах вампиров? — начал Серёжа. — Да, достаточно. Я увлеклась их изучением ещё в самом начале. Когда меня обратили, я была обычным врачом в Чернигове, но уже тогда задумывалась о том, как это — быть обращённым. — А почему вас обратили? — Я была больна и умирала, мы даже не смогли установить, от чего. Тогда ко мне пришёл один человек, как оказалось, он тоже был врачом. Только знал в разы больше моего. И он спросил, хотела бы я иметь вечную жизнь в обмен на помощь другим. Я, конечно, согласилась. Он оказался вампиром, Андреюшка мой. Вместе мы много путешествовали, всегда людям помогали. Но он ещё и вампирами увлекался, привил мне страсть знаний. — Где он сейчас? — Умер. Убили его в Дании тридцать лет назад. У них очень серьёзная инквизиция, многие вампиры бежали оттуда, кто куда. — Мне жаль, — искренне сказал Серёжа. — Похоже, он был хорошим человеком. — И человеком, и вампиром, — Олёна вздохнула и скинула пепел на деревянный пол. — Но что уж жалеть, давно это было. Я теперь его дело продолжаю. Написала целый трактат разницы организмов вампиров и живых людей. — Правда? Я бы с удовольствием прочёл его, с вашего позволения. Когда-нибудь. Олёна посмотрела на него с хитрой улыбкой. — Простите, просто мне не даёт покоя мысль о том, как же работает тело вампира. Почему происходит обращение. Чем больше я думаю об этом, тем больше вопросов возникает. — Тот, кто задаёт вопросы, и получает ответы, — сказала она. — Мне нравится ваше любопытство. — Боюсь, я никогда не получу все ответы, — Серёжа вздохнул и поднял глаза на небо, усеянное звёздами. Тоже загадка, которую разгадывают веками. — Сергей, вы хотели бы серьёзно заняться изучением организмов? Человеческих и вампирских? Серёжа задумчиво закивал. — Я уезжаю послезавтра, у меня много дел в Петербурге. Но нам нужно продолжить наблюдение за вашим состоянием, и будет лучше, если мы будем делать это лично, а не через письма. Скажите, если я предложу вам место моего помощника, вы согласитесь поехать со мной? Это было слишком неожиданно. У Серёжи даже сомнений никаких не возникло, прозвучало, как настоящее исполнение мечты. Работать с таким специалистом! Это в разы увеличивает шансы найти ответы на все интересующие вопросы. — Конечно, работы будет много, но и платить обещаю соответственно, — добавила Олёна. — Да! — едва не выкрикнул Разумовский. — Да, я с удовольствием! Это было бы огромной честью для меня работать с вами! — А ваш хозяин? Он поедет с нами? На случай, если потребуется его кровь… — Конечно, он поедет, — без сомнения сказал Серёжа. — Мы же не можем вечно жить здесь. Нам… надо двигаться дальше. Олёна довольно кивнула. Они остались сидеть в тишине, пускай Серёже и хотелось кинуться вперёд и закричать от счастья. Два дня пролетели незаметно. Уезжать было немного тоскливо, на этот раз было время попрощаться с домом, со всеми жильцами, слугами. Селин долго обнимала его, а ещё загрузила карету книгами, красками и пустыми холстами. Поручила Волкову, чтобы тот заставлял Серёжу рисовать. От долгого прощания у Серёжи едва слёзы не выступили. С Берингом было проще, они только пожали друг другу руки и пожелали дальнейшей удачи. Олег был сдержан. Вместе с прислугой сложил вещи в экипаж, словно без него они бы не справились или что-то забыли. Зато он ещё какое-то время стоял с Владимиром Адамовичем в стороне, о чём был разговор известно только им двоим. Марго и Блуд, похоже, были крайне рады снова куда-то ехать. Они стояли рядом, Блуд время от времени щипал Марго за гриву, а та недовольно топталась на месте и фыркала. Пускай им было предложено ехать на карете вместе с Лисенко, но единогласно было принято решение хотя бы часть пути проехать на своих лошадях. По старой памяти. Их небольшая компания из двух экипажей и двух наездников неторопливо двинулась по дороге. Солнце ещё не встало, но небо было красивейшего чистого цвета. По левую сторону тянулся холм с густым лесом наверху, из которого доносилось пение птиц. — Помнишь, как мы ехали по этой дороге сюда, — вспомнил Олег. — Да, — Серёжа усмехнулся. — Я тогда так боялся. Тогда он был уверен, что его не примут. Что его происхождение станет огромной преградой. И с каким гостеприимством к нему отнёсся Владимир Адамович, с какой душой приняла его Селин. — А сейчас? — спросил Олег. — Боишься? Серёжа улыбнулся. Он ударил Марго по бокам и пригнулся, Марго тут же начала набирать скорость, обгоняя оба экипажа. Олёг несся следом, пока они всех не обогнали и не поравнялись. — Нет! — крикнул Серёжа, слова разрывал встречный поток воздуха. — Надоело бояться! Страх ни разу не сыграл ему на руку. Упорство помогло выжить, смелость помогла вернуться за Волковым, надежда привела к ответам. В этой жизни больше нет места страху, вместо него должна быть сила и вера.

Конец первой части.