***
Последние пять минут пары по социологии на этот раз не продлились мучительно долго, что заставило третьекурсников поблагодарить всех богов, что сегодня лекцию читал практикант почти их возраста, а не пожилой профессор. Будущий преподаватель пытался максимально приземлённо объяснить тему, иногда даже вставляя своеобразные шутки. — На этом лекция подошла к концу. У вас есть вопросы по сегодняшней теме? — прокашлявшись, чтобы голос звучал ровно, спрашивает парень, оглядывая аудиторию, где, в отличие от его опыта в техническом факультете, спало меньше половины студентов, что не могло не радовать. Но несмотря на относительную заинтересованность темой, будущих менеджеров на третьем курсе обучения не радовала перспектива провести окно перед следующим занятием за слушанием ответа на вопрос, который уж точно не будет короче самой лекции. — Нет? — практикант не звучал расстроенным, складывая свои бумаги обратно в папку. — Тогда благодарю вас за внимание. Хорошего дня. Встретимся на практическом занятии, а домашнее задание я отправлю старосте по почте. — До свидания, учитель Пак, — отвечая кивком каждому поклонившемуся ему студенту, парень собрал свои вещи и также покинул аудиторию. В итоге в помещении остались лишь самые старательные, которые дописывали лекцию и самые медлительные, которые жалели, что расположились в последних рядах аудитории. Ли Минхо, захлопнувший свою тетрадь ни секундой позже окончания отведённого для лекции времени, не относил ни к одной из этих групп ни себя, ни своего лучшего друга, но почему-то австралийская задница рядом с ним не спешила поднимать её со стула. И так как проходил подобный опыт все прошедшие два года совместного обучения, Ли не растерялся, поднявшись с места и вставая над душой у Чана. — Мне нужно… — не успел Бан начать, лицо Ли приняло привычное выражение: запрокинутая назад голова, устало приоткрытый рот и закатанные глаза. — Тебе нужно дописать эту чёртову лекцию, пока голос учителя ещё звучит у тебя в голове и ты ещё не отошёл от дьявольской атмосферы этой душной аудитории, где я не собираюсь задерживаться ни секундой дольше. И ты тоже, — протянул он своим слишком мягким и даже немного тонким голосом, который ничуть не соответствовал злобному выражению на его лице. Но не успел Чан ничего ответить, как на его телефон пришло сразу несколько уведомлений, на которые невозможно было не отвлечься. — Да, это то, о чём ты думаешь, — кивает Ли, краем глаза наблюдая за тем, как друг ошарашенно смотрит на телефон, точнее на фотографии, которые Минхо ему отправил. — Сегодняшние конспекты Ли Джэхи, которая входит в топ два любимцев всех лекторов, а также запись прошедшей лекций от ребят с первого ряда, — перечисляет он, довольный собой. — Теперь-то, надеюсь, мы пойдём жрать, хён? — то, каким тихим и приторно спокойным тоном был задан вопрос, не на шутку напугало Бана и заставило собрать вещи со скоростью света. — И за какие заслуги все девчонки потока всегда наготове, чтобы предложить тебе помощь, а? — цокнул Бан, в очередной раз убедившись, что для Ли Минхо в этом универе мало невозможного. Милое личико, обходительность, постоянная вежливая улыбка и взмах длинных пушистых ресниц были путем к жизни парня без единой отметки «не было» или «не зачёт». — Нельзя отрицать, что есть некоторые особы, — послышался бархатистый девичий голос с верхнего ряда и оба парня даже не оборачиваясь знали, кто это. Мало того, что по голосу, Минхо был уверен, что скоро начнёт распознавать её приближение, характеризуя цокот подошвами обуви по полу, несмотря на то, что она в большинстве случаев в кедах, — Которые настолько низко оценивают свой труд, что готовы кидаться им направо и налево лишь из-за пары хлопков большими глазами от парней, которые даже имя их завтра не вспомнят, — втолковывала она другой девушке рядом, усиленно делая вид, что эта речь обращена к ней, а не к кому-то другому. Когда однокурсницы дошли до них, оба молодых человека отступили в сторону, галантно пропустив дам, за что получили от одной благодарную улыбку, а от второй закатанные глаза. — И тебе доброе утро, Сомин-а! — пропел вслед девушки Минхо, натянув улыбку, в ответ на что получил презренное хмыканье. — К сожалению, теперь это утро уже ничего не спасёт, — пробурчала она тихо под нос, но чтобы парни её услышали, после чего гордо покинула аудиторию с подругой. — Ты жить без её злобного взгляда не можешь, я понял, — закатил глаза Чан, цокая языком, ведь ему ни за что не понять смысл этого удовольствия, которое Минхо получает, выводя из себя старосту группы. — Ты прав, хён, — смеётся Ли, закинув руку на плечо друга и спускаясь вниз. — Всё думал с утра: «Что не так? Чего мне не достаёт?», — состроив задумчивое лицо, рассказывает парень, — а оказывается, я ещё не получил сегодняшнюю порцию комплиментов от моей дорогой подруги детства. Она выплеснула свой яд и у меня аж настроение поднялось. — Мне тебя никогда не понять, — покачав головой, а после снисходительно улыбнувшись, Чан продолжил путь с другом.***
— Вот это толпа! — еле выбравшись из столовой, в которую изначально зашёл с большим трудом, пыхтит высокий парнишка, заправляя за ухо выбившуюся из хвостика прядь довольно длинных черных волос. — Я изначально говорил тебе, что заходить было бессмысленно, — назидательно говорит его друг, отряхивая джинсовую рубашку от видимой только ему пыли. В отличае от своего одногруппника, которому он уступал в росте пару сантиметров, парень сохранял спокойное выражение лица и поправлял растрепавшиеся волосы, смотря на камеру телефона. — Ну откуда мне было знать, что у нас так много философов и социологов! — всё ещё с надутыми губами и сведёнными вместе бровями, длинноволосый не мог привести свою прическу в изначальный вид. — Я аж от одного вида их вспотел, — говорит он, сморщив нос и принюхиваясь к своему бомберу. — Понюхай-ка, от меня не пахнет? — спрашивает он, сунув под нос Сынмина длинную шею. — Не буду я ничего нюхать, Хенджин, отвали! — с отвращением вытянул голову друг, несильно оттолкнув его от себя. — Мы там и двух минут не пробыли, не думаю, что мы успели провонять, — мягче добавил он, увидев сокрушённое выражение лица Хвана. Сынмин, достав из рюкзака тюбик антисептического геля, сначала выдавил немного в ладони развеселившегося друга, а потом и себе, и принялся тщательно вытирать им пальцы. — А ведь мы ещё убивались, что наши занятия начинаются раньше остальных. Без них оказывается было так хорошо, — бубнит студент политологического факультета, который делил корпус с факультетом философии и социологии. А дело было в том, что занятия политологов начинались в августе, в отличие от большинства других специальностей, и целый месяц до сентября столовая была полностью в их распоряжении. — Никаких длинных очередей, никаких быстрых перекусов и поглощения еды в манере заглотуса, — заканчивает его мысль Хенджин, закинув руку на плечо Кима. Сынмин, который был не особо тактильным, уже хотел скинуть его клешню под ложным предлогом того, что тот всё-таки провонял едой и потом, но представив себе реакцию черноволосого, когда он услышит такой «комплимент» при их однокурснице, которая с веселой улыбкой направлялась к ним, парень сжалился и решил не становится причиной смерти лучшего друга от сердечного приступа. — Ну и толпа там, скажите! — тянет миловидная девушка, оказавшись напротив них. Её стройные ноги были обтянуты черными джинсами, а поверх укороченного топа белого цвета был надет черный безразмерный кардиган, одно плечо которого было спущено, демонстрируя острое белоснежное плечо. — И не говори! — соглашается Хенджин, всё-таки самостоятельно убрав руку с плеча Сынмина. — Ты хоть покушала, Юми-я? — интересуется он, наблюдая за попытками девушки сгладить чуть растрепавшиеся смоляные волосы. — Немного, — кивает та в ответ, потупив взгляд и ненавязчивым движением спустив второе плечо кардигана тоже и подставляя под взор Хвана свои острые ключицы. — Это я, кстати, вам взяла, — девушка протянула Хенджину коробочку его любимых шоколадных печенек, — Думала, вы не успели покушать. — Спасибо, Юми! — просиял Хенджин, принимая лакомство и мягко похлопав подругу по оголенному плечу. — Ты просто лучшая! — добавил он, настолько голодный, что готов прямо сейчас раскрыть эту упаковку и высыпать всё себе в рот, даже не поделившись с Сынмином. Но воспитание не позволило ему так себя повести перед дамой. — Хёнджини, я всё хотела тебя спросить, — набравшись смелости от благодарной улыбки парня, Юми посмотрела ему прямо в глаза. — На прошлой неделе вышел фильм от «Marvel», но я пропустила премьеру, так как у моей подруги была работа, — грустным голосом сообщает она, а Хёнджин, который ходил на него с Сынмином, внимательно слушает. — Так вот, мы с ней на сегодня наконец купили билеты, но у неё опять смену поменяли, — надув губы для большего эффекта, девушка продолжила: — А я никак не могу смотреть кино одна. И я вот подумала, если ты свободен… Может, сходим вместе?.. — наконец сказав это, Юми почувствовала, что с плеч упал большой груз. Первый красавчик их потока пользовался популярностью с первого курса, но вокруг него постоянно вилась целая куча девушек, с некоторыми из которых Хван впоследствии даже состоял в кратковременных отношениях, так что подойти к нему с подобным предложением было практически невозможно. Только услышав, что летом тот расстался со своей пассией, с которой встречался чуть больше месяца, все девушки потока переполошились, снова начав окружать его с самого начала первого семестра второго курса. Но по её данным, у Хвана всё ещё не было второй половинки, так что это был отличный шанс. — Мы с тобой, ты имеешь ввиду?.. — Хенджин, до которого причина всех скрытых махинаций, успевших произойти за пару минут, дошла только сейчас, открыл рот, чтобы что-то сказать, но пока на него смотрели эти большие карие глаза, полных обожания и надежды, не смог ничего из себя выдавить. — Можно, на самом… — не успел он договорить, Сынмин, который всё это время играл роль декораций, вернулся к жизни, положив ладонь на плечо Хвана. — Друг, надеюсь, ты не забыл о сегодняшнем семейном ужине, — говорит он, прокашлявшись и сжимая его плечо чуть сильнее. — Семейный ужин?.. — обратила внимание на него и Юми. — Да, — кивает Ким. — Дело в том, что сегодня мой старший брат возвращается из долгой командировки в штатах и моя мама закатила большой ужин. А мы дружим семьями, знаешь, такая скучная тема с постоянными посиделками вместе. Наши мамы друг без друга не могут просто! — драматично протянул он. — И они становятся настоящими фуриями, когда мы сбегаем с этих посиделок и потом всю жизнь разбирайся с последствиями, — присвистнул он, незаметно толкнув Хёнджина, чтобы он тоже что-то добавил от себя. — Тем более будет некрасиво перед хёном, мы ведь так давно не виделись, — наконец протянул он, с тяжёлым сердцем наблюдая за тем, как однокурсница поникла, опустив голову. — Извини, Юми-я. — Ничего страшного, ты чего, — натянуто улыбнувшись, девушка покачала головой, надев свой кардиган обратно и закинув кожаный рюкзак на одно плечо. — Увидимся на следующей лекции, — помахав парням, Юми поспешила догнать подруг, которые тоже закончили кушать и направлялись в аудиторию. — Идём, поедим в корпусе экономистов, — подтолкнул Хенджина друг, выводя из транса. — Д-Да, конечно, — кивнул тот, направляясь к выходу вместе с ним. — Некрасиво получилось, да? — с тяжёлым вздохом спрашивает он у Сынмина, поглядывая назад, будто однокурсница все ещё стоит там. — Может, нужно было предложить сходить куда-то в другой раз? — этот вопрос заставляет Ким остановиться, тем самым перестав тащить друга к двери и смерить его вопросительным взглядом. — То есть, ты хочешь сказать, что на самом деле хотел пойти на это свидание с Ли Юми, а я зря тебя отмазал под ложным предлогом? — прищурился он. — Если честно, я никогда не думал о Юми как о девушке, но раз уж она предложила, значит, она хотела провести этот вечер со мной и… Стоп, что значит отмазал? — непонимающе посмотрел на него Хван. — Ты же сказал, что хён прилетает. — Он в следующем месяце прилетает, я уже говорил тебе, — закатил глаза Сынмин, массируя переносицу, чтобы не дать подзатыльник этому божьему наказанию с сердцем из некачественного шоколада, который начинает таять при малейшем тепле. — А ты в очередной раз хотел согласиться, лишь потому что ты понравился девушке, даже не подумав о том, хочешь этого сам или нет? — устало выдохнул Ким. — Но не говорить же ей… — Именно это ты и должен сказать, когда не заинтересован в девушке, Хван Хёнджин, — отчеканил Сынмин, не дав тому договорить. — За двадцать один год жизни ты уже мог бы запомнить это простое слово из трёх букв, оно не сложное, да и выговаривается легко. Н.Е.Т, — произнёс он по буквам, чтобы даже глухой мог прочитать по его губам. — Но она же обидится… — Не так сильно, как обиделась бы через месяц, спустя три свидания, после которых ты бы понял, что ничего кроме дружбы ей дать не можешь, мы такое уже в школе сто раз проходили! — хлопнул себя по лбу Ким. — А так, ты сделаешь вид, что она правда пригласила тебя в кино, потому что подруга подвела, а она сделает вид, что ты правда будешь на семейном ужине. Но после этого она не будет питать ложных надежд, отпустит своё увлечение и вы правда сможете начать дружить. Понимаешь? — с выражением лица, будто пытается заставить своего трехлетнего младшего брата выучить таблицу умножения, спрашивает Ким. — Ты уверен, что мы её не обидели? — после этого вопроса Сынмин всё-таки не сдержался, и дав подзатыльник своему лучшему другу, потащил его в экономический корпус.***
— Конечно, там будет не протолкнуться, — смеётся в трубку Чан, накладывая себе обед в столовой. — Самый большой поток универа составляете вы, философы и социопаты, — говорит он, игнорируя злобные взгляды Минхо, который просил его не задерживать очередь. — Да какая разница, социолог-социопат! Ты сделай, знаешь что? — щёлкнул он пальцами, будто его внезапно осенило. — Приходи в нашу столовую, тут как раз опустело уже, можно нормально покушать. У тебя ведь окно, да? — спрашивает он и через пару секунд с улыбкой кивает. — Вот и хорошо! Наш корпус сразу напротив вашего, если выйдешь со второго выхода, а вывеска столовой — это первое, что ты увидишь когда войдёшь. Не потеряешься, не бойся! А я пока возьму тебе еду тоже, чтобы ты не торчал в очереди, хорошо? — помолчав ещё примерно пару миллисекунд, Чан продолжил: — Отлично, ждём тебя! — Если ты только что мило хихикал не с девушкой, хён, я буду сомневаться в силе нашей любви, — послышался за их спинами знакомый голос. Обернувшись, Минхо и Чан увидели своего друга Со Чанбина, который учился на финансиста в их же факультете, также на третьем курсе. — Ты никогда не берешь еду за меня, когда я прошу! — обиженно пробурчал он, накладывая себе тройную порцию пулькоги. — Вот поэтому и не берёт, — цокнул Минхо, прекрасно зная, что этой порцией мяса Со не ограничится, возьмёт ещё пять рисовых пирожков, два вида салата, да и снэки в придачу. — Не понимаю о чём ты, хён, — пожимает плечами Чанбин, решив попробовать и куриные котлеты, которые только недавно добавили в меню. — О том, что он не понимает, как в такое маленькое существо лезет столько всего, — послышался мягкий голос за их спинами, который все трое узнали сразу же. Увидев обиженное выражение лица Чанбина, ухмылку Минхо и как всегда приветливую улыбку Чана, Сынмин тоже улыбнулся. — Доброе утро, — единственным, кто удосужился поздороваться был Хенджин, стоящий рядом с Кимом. — Здорово молодёжи! — отсалютировал ему Чан. — Здорово старичкам, — ответил в его же манере Сынмин. — Не тяжело в таком возрасте еду за двоих таскать? — Да, хён, давай я понесу, — внезапно закивал Минхо, ухмыляясь, — А то вдруг спину прихватит, давно не двадцать уже, — с этими словами он переложил половину набранного Чаном в свой поднос и пошёл занимать столик под качание головой и цоканье Бана, который уже не представляет свой день без издевок друзей на счёт его возраста. Он был на год старше Минхо и Чанбина и учился с ними, потому что после первого курса поменял специальность. Из-за большой разницы в пройденных дисциплинах, его отправили на перекурс. Знавшие эту историю друзья не могли упустить возможность поиздеваться над старичком в их молодой компании, который выполнял роль родителя. — Единственное, в чём Минхо-хён и Сынмин на одной волне — это издевательства над Чани-хёном, — смеётся Хенджин, положив ладонь на плечо Чанбина, на что тот согласно кивнул. — Как дела, хён? — Выживаем как-то в мире больших людей, — смеётся он, ничуть не сокрушаясь из-за своего маленького роста в сто шестьдесят семь сантиметров. — Как там наверху погода? — спрашивает он, смотря на младшего снизу вверх. — Она улучшится, когда мы набьём свои желудки, — отвечает он, похлопав друга по спине и начав накладывать себе еду, ничуть не меньше, чем у самого Со. — О, у вас куриные котлеты? Это что-то новое! — счастливо воскликнул он, накладывая себе сразу три штуки. — А у нас в столовой нет такого салата! — комментируя все отличия в меню, Хван в итоге превзошел Чанбина в обжорстве, получая недовольные цоканья от Сынмина, который всегда брал только то, что может доесть, ведь находил не очень приличным оставлять за собой кучу остатков, откусив от каждого блюда по чуть-чуть. — И чем мы обязаны такой чести, политики уважаемые? — спрашивает Минхо, подпирая щеку рукой, пока Хенджин пододвигал для себя дополнительный стул. И пока Сынмин не успел съязвить что-то, начиная от отличия политиков и политологов, заканчивая тем, что зажравшийся экономический факультет не заслужил такой огромный буфет, тот решил сам ответить: — Сегодня занятия у толпы из факультета философии начались, в столовой не протолкнуться. — Ох, да, эта орава с каждым годом становится всё больше и больше, скажите, — поддерживает Чанбин, который как-то заходил в столовую в корпусе Сынмина и Хёнджина, где дышать было нечем от такого количества студентов. — На одного точно стала больше, — деликатно вставляет свои пять копеек Чан, после чего ловит на себе удивленный взгляды всей компании. — Мой друг из Австралии перевелся в наш универ, он учится на социопа… Тьфу, социолога! — поправил он самого себя. — Так вот, он ваш ровесник, ребята, тоже на втором курсе, — говорит он обращаясь к гостям из соседнего корпуса. — Так это с ним ты говорил по телефону? — догадался Минхо, указывая на заполненный едой поднос друга. — Да, он немного офигел от количества людей в столовой и начал бить тревогу, — смеётся Бан, — и я пригласил его к нам. Вы же не против, да?.. — только поняв, что даже не удосужился спросить это раньше, тактично уточняет парень. — Конечно, мы не против ещё одного кенгуру, — качает головой Минхо, говоря на полном серьезе, — Экзотику нашей компании придаст, — добавил он, после чего Хенджин всё же не выдержал и прыснул в кулак. — Если этот кенгуру также тараторит на корейском, как ты, хён, проблем не будет, — отзывается Чанбин с набитым ртом и сразу же запивает мясо водой под осуждающий взгляд Сынмина, который со сморщенным носом протягивал ему салфетку. — Он хорошо говорит на корейском, не беспокойтесь, — успокаивает их Чан. — Только у него немного специфическая манера общения и лексикон тоже, — прокашлялся он, не зная, как объяснить то, что крутится у него в голове. — Того, что ли? — предполагает Ли, покрутив пальцем у виска, после чего Бан цокает и качает головой, поняв, что сам же подвёл ребят к этим мыслям. — Нет, я не знаю, как… О, Феликс, мы тут! — вдруг кричит он, заметив знакомую светлую макушку у входа. Обладатель этого имени тут же вздрагивает и переводит взгляд на источник шума. На студентов смотрел худощавый парень в светлых рваных джинсах, чёрном свитере и с пушистыми блондинистыми волосами с маллетом. Увидев знакомого, он просиял улыбкой, которая будто солнце, осветило всё помещение, и поспешил к нему. — Какой милый мальчик, — Минхо озвучил то, что крутилось в голове у всех парней, которых этот австралиец успел очаровать своей улыбкой и милыми веснушками, которые те заметили, когда он приблизился и начал здороваться с Чаном. Никто даже не был удивлён, когда Сынмин, обычно спорящий с Минхо на любую тему, лишь согласно кивнул. — Хён, у тебя слабость ко всему милому, — с улыбкой подмечает Хенджин, — но почему ты тогда Сынмини не любишь? — негодует он, ведь в глазах Хвана Ким был как плюшевый щеночек. — Потому твой Сынмини дитя сатаны в оболочке ангела, — хмыкнул Минхо. — И я без тебя не могу, хён, — подмигнул Сынмин, ничуть не обиженный на комментарий старшего. — Такое чувство, что не неделю, а целый год не виделись! — тем временем Чан, как самый настоящий сопливый отец из семейных дорам, который не мог налюбоваться своим сыном, выросшим красавчиком, рассматривал Феликса с головы до ног, спрашивая, как тот добрался до универа и как прошли первые лекции. — Кстати, давай я тебе своих друзей представлю, — снизошёл до простых смертных Бан. — С длинными ресницами и дьявольской улыбкой это Ли Минхо, мой одногруппник, тот ещё засранец, — представил он второго самого старшего участника этой компании. Названный парень тут же отсалютировал новому знакомому, не захотев даже что-то язвительное в его сторону отпустить, настолько эта милая невинная внешность подкупала. — Очень рад знакомству, — от вырвавшегося из чужого горла баса Ли невольно вздрогнул, будто он шёл из самих преисподней. Ему понадобилось пара секунд для определения источника этого низкого спокойного голоса, после чего его и без того немаленькие глаза чуть не выпрыгнули из глазниц. — Меня зовут Ли Феликс Ёнбок, — представился парень и внезапно согнулся пополам в поклоне, что у половины сидящих аж спина хрустнула от одного этого зрелища. — Очень приятно, Феликс Ёнбок, — единственным, кто нарушил образовавшуюся тишину был Чанбин, который приложил максимум усилий, чтобы подавить приступ смеха, которым боялся спугнуть нового знакомого. — Меня зовут Со Чанбин, — помахал он. — Он только выглядит устрашающим, на самом деле просто душка, — комментирует в ухо Феликсу Чан, — ещё он самый богатый среди нас, можешь смело свалить на него счёт в любой посиделке, — громче добавил он, под поддерживающие свисты остальных. — Понял-принял, — отвечает он на английском и яркая улыбка, которая снова заиграла на его губах, никак не ассоциировалась у ребят с его дьявольским тембром. — Позаботься обо мне, хён, — говорит он и только хочет поклониться, как Чанбин, сорвавшийся с места, успевает предотвратить очередной поцелуй с коленями. — Сверстникам не нужно так кланяться, — объясняет он, похлопав парня по спине. — Понятно, — немного задумавшись, кивает Феликс, — мне нравится, что ты не против перейти на новый уровень отношений сразу, хён, — говорит он, размеренно выговаривая каждое слово, будто из учебника литературы. На этот раз Сынмин и Минхо не сдержались и прыснули от смеха, Чанбин аж покраснел от таких слов, а Хёнджин весело улыбнулся и подошёл к новому знакомому. — Всё-таки, ты очень милый, Ёнбоки, — протянул он руку, улыбаясь. — Меня зовут Хван Хёнджин. Политология, второй курс, мы с тобой в одном корпусе будем учиться. — Социология, второй курс. Очень приятно, — улыбается в ответ Феликс, пока остальные прилагают максимум усилий, чтобы привыкнуть к контрасту между его мордашкой и голосом. — Мне нравится твоя причёска, — заметил он, указав на шелковистые черные пряди Хвана до плеч. — И не только тебе, друг, — смеётся Чанбин, — эта причёска столько головной боли Сынмини создала от девушек, что он раз в месяц делает попытки постричь его силой. — А Сынмини это ты, да? — найдя глазами единственного не представленного члена компании, Ли с улыбкой протянул тому руку. — Сынмин. Ким Сынмин, — отвечает он, пожав руку и бросив на Чанбина грозный взгляд за ласкательное окончание. — Одногруппник Хенджина, мы с тобой ровесники, — добавляет он. — Тогда мне тоже можно к тебе так обращаться, да? — склонив голову набок и продолжая сиять солнечной улыбкой, спрашивает Феликс. — А ты можешь звать меня Ликсом или Ёнбоком, как тебе удобно, — пожимает плечами австралиец. — Ты такой милый, прямо как щеночек из мультиков, — добавляет он, умиляясь милому нежному голосу нового друга, который хоть и превосходил его в росте и комплекции, все равно выглядел как младший братишка. — Конечно, Ликс, можно, — отвечает Ким, кивая, наплевав на то, что не очень любит ласкательные прозвища и всю жизнь пытается приучить Хенджина обращаться к нему без сюсюканий. Также пришлось проигнорировать тихие смешки друзей на счёт замечания Ли о щеночке. — Этот чертёнок разрешил кому-то себя так называть кроме Хенджина? — присвистнул Минхо. — Ёнбоки, ты и вправду нечто, — показал он австралийцу большой палец. — Ну, раз уж мы все познакомились, то давайте продолжим кушать! — похлопал в ладони Чан, отодвигая стул рядом с собой и предлагая другу сесть. — Ликс, садись, твоя еда уже итак остыла. — Спасибо, хён, — только он хочет сесть, как замечает, что на столе чего-то не хватает. — Ты не взял мне имбирный сок? — спрашивает он Бана, который за время проживания в Корее уже успел привыкнуть к тому, чтобы запивать еду только водой, а иногда и вовсе жрать всухомятку. — Чёрт, я забыл, — с досадой говорит парень, но Феликс тут же качает головой, снисходительно улыбаясь. — Ничего, я сам сейчас возьму, — говорит он, указав взглядом на витрину столовой, — вы кушайте, не смотрите на меня, — сказал парень и направился в сторону буфетчицы, чтобы купить свой напиток. — Я понял, что ты имел ввиду, хён, — говорит Хенджин, провожая новенького взглядом. — Он похож на ребенка, который только учится говорить и подражает манере старших, употребляя как можно больше умных слов. Очень мило! — продолжает он умиляться, пока остальные удивляются тому, какие иногда странные, но точные параллели Хван умеет проводить. — Только вот это реальный пример человека, который учил язык по учебникам литературы и художественным фильмам, — смеётся Чан. — В детстве у него был грустный опыт, когда они с семьёй приехали в Сеул на отдых и он не смог подружиться со сверстниками из-за того, что «не звучит, как кореец». С тех пор, даже когда вернулся в Сидней, он так усердно учил корейский, что сейчас знает больше умных словечек, чем все мы. Он сдал экзамен на знания корейского языка на продвинутый уровень, — говорит он, смотря на парня, который вежливо занял очередь для одного лишь напитка, хотя мог просто оплатить и получить у кассы сразу же. Под удивлённые вздохи и свисты своих друзей, Чан по привычке начал обводить взглядом столовую, которая начала постепенно освобождаться от большого количества студентов. Внезапно австралиец заметил знакомый профиль парня, который мялся у дверей вместе с товарищем, будто не знал, куда ему нужно идти, несмотря на то, что витрина с едой была прямо по курсу. Прищурившись, он узнал в этом миниатюрном мальчишке своего знакомого. — Минхо-я, смотри, это не Джисон там стоит? — спросил он у своего друга, указав на знакомое лицо. — А? Где? — непонимающе спрашивает Минхо, также прищурившись и поймав взглядом профиль своего друга и по совместительству соседа, с которым вместе вырос. Его вечно любимые обтягивающие джинсы с дырками на коленях, огромная серая толстовка и пухлые беличьи щёчки, которые никак не сочетались с худеньким телом не оставляли сомнения в том, что это Хан. — Да, это он, — нахмурился Ли, — Но я уверен, что он сказал, что подаётся в университет искусств, а не сюда. Мы же только недавно говорили об этом, — не может он понять почему друг скрыл от него, что поступил в тот же университет, да ещё и в тот же факультет, что и он. — А кто это? — спрашивает Хенджин, после чего Минхо ловит на себе три пары заинтересованных глаз, ведь из его друзей только Чан часто гостил у него с ночёвкой и был знаком с Джисоном, когда тот учился в школе. — Мой лучший друг, мы живём по соседству. Хан Джисон, — отвечает Минхо, всё ещё не отводя взгляда от мальчишки, который не сдвинулся с места, будто боясь зайти в столовую. — Эй, Хани! — окликнул он его, но парень, который точно его услышал, повернул голову на секунду, и увидев его, тут же отвёл глаза и направился занимать стол в другой стороне столовой вместе с другом. — Что это было? — не понял Ли и уже хотел подняться с места, чтобы подойти к Хану, как его остановил Чанбин. — Перестань, хён, не видишь, он с другом, — говорит он, указав взглядом на ещё одного миловидного парня с лисьими глазками, который был чуток выше Джисона и что-то с улыбкой тому рассказывал. — Видимо, не захотел его смущать. — Вот именно, хён, — поддержал его Сынмин, — если бы я сейчас был первокурсником, навряд ли бы хотел зависать с вами, старичками, когда со стольким ещё нужно познакомиться в универе, — как всегда ровным тоном, словно не бросил в них грязь, говорит тот, вытирая с губ остатки соуса. — А чего сейчас сидишь-то, молокосос? — хмыкнул Минхо. — Привыкаю к атмосфере, — не растерялся Ким, ожидавший такие претензии, — всё-таки не первокурсник уже, старость неизбежна, так что решил постепенно настроить себя под такую скучную компанию, — говорит он, подмигивая и зля Минхо ещё больше, на что остальные лишь качают головой, вынужденные терпеть очередную их перепалку. — Раз он твой сосед, видимо и с Сомин он хорошо знаком, — говорит внезапно Чанбин, привлекая к себе внимание Минхо упоминанием старосты его группы, которая, мягко говоря, была не в восторге от них. — Ну да, — кивает Ли, — мы в песочнице тусили втроём, — смеётся он, вспоминая времена, когда Юн Сомин ещё не бросала ему проклятия вместо пожеланий доброго утра. — Видимо, он предпочитает её компанию твоей, — замечает Сынмин, проследивший за взглядом Со и увидев, как староста группы Минхо и Чана мило беседовала с другом первого. — Это уже слишком, — не выдержав, Минхо поднялся с места, чтобы выяснить что тут происходит и чем успел обидеть Джисона менее чем за неделю, которую они не виделись. — Чего это он меня тогда игнорирует? — и только парень хотел подойти к ним, как девушка, которая посадила первокурсников за один из столиков и решила пойти за закусками, внезапно врезается в светловолосого парня, открывшего на ходу свой имбирный сок и успевшего сделать только один глоток. — Короткая была жизнь у Ёнбоки, но надеюсь она была хорошей, — присвистнул Сынмин, а Минхо, прекрасно знавший, что тот не преувеличивает, устало прикрыл глаза. Феликс, который из-за сильной жажды решил сделать пару глотков, когда в него врезалась миниатюрная длинноволосая брюнетка, во-первых, поперхнулся своим имбирным соком, во-вторых, пролил почти всё остальное на свой любимый свитер. Прокашлявшись и еле приведя в норму своё дыхание, он перевел взгляд на виновницу этой аварии с широко распахнутыми тёмными глазами и соответственно на её черный свободный пиджак, на которой попали лишь пару капель сока, что та с отвращением принялась вытирать. — Вам не помешало бы смотреть по сторонам, когда находитесь в таком людном месте! — начала она причитать, и Феликс, ожидавший хотя бы поверхностных извинений и уже готовившийся в ответ сказать, что ничего страшного не произошло, удивлённо распахнул глаза. — Никогда не понимала людей, которые пьют на ходу, будто никогда не доберутся до своего стола, где можно по человечески напиться без вреда для окружающих! — хмыкнула она, продолжая усердно тереть влажной салфеткой видные ей одной пятна. — Но… — не успел Феликс и начать, девушка опять смерила его злым взглядом, закатив глаза и подняв ладонь, этим самым говоря умолкнуть. — Я знаю этот сценарий, — ухмыляется девушка, — сейчас вы начнёте говорить, что не бывает вины с одной стороны, что я врезалась в вас так же, как вы в меня, но разница в том, что я ясно видела, куда направлялась, в отличие от кое-кого, занятого своим напитком. И если бы вы этого не сделали, столкновения точно можно было бы избежать, — закончила она, глядя на парня с вызовом, готовая защищаться от пассивной агрессии, которая скорее всего будет применена после её слов. А Феликс, тем временем вытеревший липкие руки салфеткой, достал из кармана телефон и взглянул на экран. — Ровно две с половиной минуты своей жизни вы потратили на то, чтобы доказать незнакомому человеку, которого навряд ли увидите во второй раз, что он виноват в чём-то, — пробасил он тихо, из-за чего голос его казался ещё ниже и ещё более зловещим. Сомин пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть своё удивление, когда из такого миловидного существа с веснушками начал исходить такой голос. — Вместо этого вы могли просто пройти мимо, если не хотели признавать своей вины в этом столкновении, ведь вы практически не пострадали, — замечает он, указав сначала на свой насквозь промокший свитер, потом на её чистый пиджак. — Чтобы Вы вслед мне кричали, что мне нужно смотреть по сторонам и не витать в облаках, хотя не я была той, кто устроил эту аварию, — закатывает она глаза, ведь была уверена, что если бы она не применила тактику «лучшая защита — это нападение», то этот незнакомец точно напал бы на неё первым. — Откуда вы можете это знать? — склонил голову набок Феликс, который в отличие от девушки не поднял голос ни на октаву выше. — Вы не дали мне даже ничего сказать, когда начали доказывать мою вину. Но вы правы в том, что в столкновении не бывает одного единственного виновного. Хоть в меня врезались вы, я виноват в том, что не предотвратил это со своей стороны, — кивает он своим мыслям. — Сначала я думал, что мне не нужно извиняться, ведь считал, что я пострадал больше, — он опять же указывает на свою одежду, — Но сейчас, видя, сколько своей жизненной энергии, которую можно было использовать в более полезном ключе, вы потратили на меня из-за незначительного инцидента, который я мог бы предотвратить, я поменял своё мнение. Прошу прощения, — сказав это, Ли поклонился девушке на девяносто градусов, заставив её аж отступить на пару шагов от удивления. — Хорошего дня, пополняйте силы, — улыбнувшись ошарашенной девушке и положив в её ладошку свой любимый энергетический батончик с грецкими орехами, Ёнбок направился к своим новым друзьям, которые наблюдали за этой сценой, не в силах поднять челюсти с пола. — Скажите, что кто-то это заснял, — первым вышел из транса Минхо, который никогда не видел, чтобы его подруга детства не нашла что ответить. — Может, попросить Ликса повторить? — предлагает Чанбин, которого Чан смерил строгим взглядом, несмотря на то, что и сам пребывал в большом шоке. — Он сказал «пополняйте силы», — подал голос Сынмин, качая головой и ухмыляясь, — Я бы тоже не нашел, что на это сказать. — А ведь он прав, — неожиданно тянет Хенджин, все это время переваривавший суть сказанного Ли, отметив, что никогда не задумывался об агрессии к незнакомцам в таком ключе. Остальные невольно смеются с его наивности и возвращаются к трапезе, делая вид, что не наблюдали за этой сценой, когда Феликс вернулся за стол. — Обойдусь водой, — говорит он, заняв свое место и пододвинув к себе тарелку с мясом и рисом. — У меня есть толстовка в шкафчике, я дам тебе, переоденься после обеда, — предлагает Чан, пододвинув к сородичу бутылку минералки. — Спасибо, хён, — с улыбкой кивнул он. — Приятного аппетита, — пожелал он всем и, достав палочки, приступил к трапезе. — Не забудь напомнить обменяться номерами после обеда, — говорит Минхо внезапно, поймав на себе несколько удивлённых взглядов. Все они были в курсе, что Ли редко идёт на контакт первым и уж точно не просит номер, так что успели понять, что Феликс его впечатлил. А Минхо лишь улыбнулся тому, что несмотря на всё то, что на него вылила Сомин, он даже не думал обсуждать с друзьями её поведение, сетуя на то, какая она психованная или же хвастаться тем, как хорошо поставил на место высокомерную старшекурсницу. — Конечно, хён, — дожевав еду и вытерев губы салфеткой, кивает Ли, после чего добавляет, что хотел бы взять номера и остальных ребят тоже.