***
Припарковав машину у двора, Минхо выбрался из салона, чувствуя боль во всём теле после вечерних занятий танцев. Взлахматив всё ещё чуть мокрые после душа волосы, парень хотел зайти в дом и провалиться в сон, пока мама не начала настаивать, чтобы он поужинал. Вот только взгляд его зацепился за парнишку, что сидел на лавочке дома напротив в обнимку с гитарой и с блокнотом на коленях. Хоть часы и показывали одиннадцать вечера, их улица была отлично освещена фонарями, так что сомнений в том, кто это, не было. — Как жизнь, студент?! — прекрасно знающий, что занимаясь музыкой, Джисон абстрагируется от всего мира, Минхо технично подошёл к нему со спины. И когда он резко навалился на плечи Хана, тот чуть не подпрыгнул от страха. Успев вовремя подхватить гитару, Джисон облегчённо выдохнул и успел ударить друга по плечу, даже не оборачиваясь. — Сколько раз я говорил так не делать, хён?! — возмутился он, но прозвучал не так угрожающе, как планировал. — Я целый год на эту гитару копил деньги! — цокнул он, когда Минхо занял место на беседке рядом с ним и поднял с газона упавший блокнот. — Всё, не злись, прости, — смеётся Ли, поднимая руки в примирительном жесте. — Я рад, что мы ещё разговариваем, — с ухмылкой добавил он, своим загадочным прищуром давая понять, что ждёт объяснений того, что произошло несколько дней назад в столовой университета, так как после того случая у них не было возможности увидеться. Но когда вместо ответа, Джисон лишь крепче обнял гитару и опустил голову даже ниже, чем обычно, Ли тяжело вздохнул и положил ладонь на его плечо, несильно сжав. — Не получилось с институтом искусств? — Не получилось, — кивает Хан, — Видимо мотивационное письмо их не зацепило, — пожимает он плечами, ведь других причин отказа он не видел: его оценки были очень высоки, да и творческий экзамен был сдан на отлично. Вот только на вопрос в мотивационном письме почему он подается в искусство и почему они должны принять именно его, чем он отличается от других, Хан ответить не смог. Да и чем он может отличаться? Обычный парнишка, который почему-то решил, что ему найдется место в альма-матере многих знаменитых поэтов и композиторов. — В последний момент успел подать документы в другие университеты. И меня приняли в Хангук. — Философия? — спрашивает Минхо, уверенный, что в бизнес младший уж точно не подастся, а помимо своих в их столовую идут только с корпуса философии и политологии. Он был удивлен, что Джисона не приняли в университет искусств, ведь даже с минимальными познаниями в создании музыки, Минхо был уверен, что у младшего редкий талант, не говоря уже о берущей за душу лирике, что он строчит в своем блокноте, когда накатывает вдохновение. Но уверенный, что Хан начнет отрицать свой талант и загонять себя ещё сильнее, чем раньше, если он будет подробнее расспрашивать, решил дальше не трогать эту тему. — Угу, — опять же кивает Джисон, наконец опустив гитару на газон и опрокинув голову назад. — Уверен, тебе понравится наш универ, — ободряюще улыбается Ли. — Не Сеульский или Ёнсе, конечно, зато у нас всегда лучшие тусовки! — заявляет он, наконец добившись того, чтобы Хан улыбнулся, хотя улыбку эту сопровождало цокание и качание головой. — Будешь ди-джеем на всех вечеринках, разве не круто? — Никогда не любил делать это за даром, — ухмыльнулся парень. — Но ради халявной выпивки можно пару треков покрутить, — добавил он через пару секунд размышлений. — Вот, узнаю своего друга! — хлопнул его по спине Минхо. — Как там универ? Не тесно в лекционном зале? — ухмыляется он. — Вас философов и социологов целая орава. — Да, студентов в моем потоке гораздо больше, чем я себе представлял, — признается парень, который никогда не любил людные места, а в первый день и вовсе чуть не задохнулся в этой толпе. Благо, его новый знакомый с группы, мальчишка по имени Ян Чонин, предложил пойти в столовую корпуса по соседству, чтобы не быть задавленными в первый же день. — Надеюсь, скоро все успокоятся и можно будет свободно дышать в коридорах, — добавляет парень, который, в отличие от друга, никогда не чувствовал себя комфортно в толпе. — Но если в буфете не будет мест, ты всегда можешь к нам зайти! Уверен, ребята будут рады с тобой познакомиться, — бодро заявляет Минхо, всегда желавший познакомить друга детства и с остальными ребятами из универа, уверенный, что они хорошо поладят. — Кстати, заходи завтра, я вас представлю! — Не думаю, что это хорошая идея, — качает головой Джисон, больше всего боявшийся именно того, что старший начнет навязывать ему свою крутую компанию, которую даже в других факультетах хорошо знали и уважали. — О чем ты? — как всегда не понимает Ли и Хан тяжело вздыхает. — Я не хочу представляться в университете, как друг детства третьекурсника Ли Минхо, понимаешь? — как можно мягче говорит он, приложив все усилия, чтобы выдержать зрительный контакт, который никогда не умел поддерживать даже с ближайшим другом. Он прекрасно знал, что иерархия в университете тоже присутствует и старших все уважают, хотят с ними дружить, метят на свободное место за их столом. Но ему было достаточно того, что в школе он был другом «красавчика, который занимается танцами», «большеглазого парня из выпускного класса». Его даже на тусовки приглашали с надеждой, что он возьмёт с собой старшего. Девушки, к которым он набирался смелости подойти первым, просили его рассказать какой на самом деле этот недоступный красавчик. Теперь он понимает, что чувствовала Сомин, проводившая гораздо больше времени с Минхо и даже попавшая с ним в одну группу в университете. — Я хочу найти друзей сам, чтобы они тянулись ко мне, а не к моему другу, — дождавшись пока он договорит, не вставляя ни слова, Минхо продолжал задумчиво на него смотреть. Он знал, что все в школе знают об его дружбе с младшим, но никогда и не подозревал, что он мог воспринимать это болезненно и тем более, что его попытки каждый раз пригласить Хана за столик старших в столовой, звать на вечеринки и свести с красивой девушкой могли быть восприняты им болезненно. — Прости, — грустно улыбается он и Хану, заметившему, что старший всё понял без слов вдруг стало не по себе от того, что он возможно выразился слишком резко. — За что ты извиняешься? — попытался он рассмеяться, хлопнув Ли по спине. — Это естественно, что ты хочешь познакомить меня с друзьями, да я и не против в принципе, просто говорю, что не хочу втиснуться в популярную компанию, используя твое имя. — Господи, тебе и не нужно ничьё имя, чтобы найти друзей, — качает головой Ли, улыбнувшись и давая понять, что не обиделся и все понимает. Джисон настолько многогранный и интересный человек, что рядом с ним Минхо даже иногда чувствует себя ограниченным, так что он просто не может не заинтересовать новых друзей. — Но если что… — начал было он, но закативший глаза и поднявший ладонь Джисон перебил его: — Нет, хён, даже если кто-то будет меня бить, я не пойду жаловаться тебе, даже не думай! — протараторил он, на подсознательном уровне догадавшись что тот именно хотел сказать. Точно также Ли мог угадать его ход мыслей — в детстве они называли это силой родственных душ, заставляя Сомин обижаться на них. — Ты недооцениваешь старшекурсников, они порой бывают очень жестоки, — не унимался Минхо, заставив Джисона в очередной раз устало выдохнуть. - Я ведь рассказывал тебе как познакомился с Чан-хёном? - это был скорее риторический вопрос, потому что Джисон прекрасно помнил рассказанную ему историю знакомства ныне лучших друзей. Когда тогда ещё первокурсник Минхо, благодаря смазливой внешности, с первых дней начал пользоваться популярностью среди девушек: сверстниц и старших, многих это не устроило. Второкурсники и даже третьекурсники искали причины ввязаться с ним в конфликт и поставить на место. В один день дошло даже до драки из-за девушки, которая проявляла к нему знаки внимания, а позже выяснилось, что за ней ухаживал третьекурсник. Минхо до сих пор было жутко представить, что бы с ним сделала эта пара старшекурсников ростом под два метра, если бы к нему на помощь не пришёл однокгруппник-иностранец, в паре с которым ему удалось дать отпор желавшим его проучить. Такие случаи повторились ещё несколько раз, иногда конфликт заканчивался в их пользу, иногда они оказывались избитыми, но в конце концов даже старшие поняли, что иерархической системе подчиняться первокурсники не намерены. Позже к ним перестали лезть. - Из-за такой же фигни мы познакомились и с Хёнджином! К нему приставали его же сверстники только с нашего факультета, не знаю чем такой добрый парень как Хёнджин мог их разозлить, но Чан-хён умудрился вмешаться и там! В итоге прослыл жутким второкурсником, который побил первокурсников и люди с богатой фантазией даже умудрились придумать историю про то, что он учится на год младше потому что его оставили на второй год из-за хулиганства. - Знаешь, я слышал про это, - Джисон тоже подтвердил, что в эту легенду верят очень много студентов и даже распространяют среди первокурсников. - Вот! А ведь он и мухи не обидит, пока первые не полезут! — Вижу, у Чан-хёна традиция заводить друзей, заступаясь за них, — смеётся Хан, зауважав третьекурсника больше чем раньше. — И ему нормально с этим жить? — спрашивает он, прекрасно помнящий, как Минхо упоминал, какой Чан на самом деле добрый и трудолюбивый студент, стремящийся не нарушать правила. А тут ходит легенда о том, что его оставили на второй год за хулиганство. — С тем, что мир полон придурков, которые с удовольствием додумают то, чего сами не знают? — с ехидной улыбкой уточняет Ли. — Он вообще не парится об этом, — отмахивается парень, заставляя Джисона восхищаться Баном ещё больше, ведь если бы вокруг него ходили подобные слухи он бы не выдержал, — Да и зачем тратить энергию на незнакомых людей, которые никакого отношения к твоей жизни не имеют? — Минхо вдруг вспомнился Ёнбок, так вежливо разжевывающий свою точку зрения остолбеневшей Сомин на днях. — Да, ты прав, — кивает Джисон, не желая копать эту тему глубже, ведь навряд ли такой уверенный в себе парень, как Минхо, сможет понять, что наплевать на всех лишь чтобы сэкономить энергию не так уж легко.***
Феликс снова оказался в корпусе экономистов, чтобы встретиться с Чаном и вместе пойти обсудить условия новой работы в языковом центре, где старший уже давно работает. — Профессор Хван! Профессор Хван! — внимание парня привлёк знакомый женский голос, обладательница которого, снова и снова поправляя лямку сумки на правом плече, бежала со всех ног, держа в руке две нетолстые папки, чтобы догнать преподавателя средних лет, который по видимому спешил на лекцию. Присмотревшись к темноволосой девушке с большими черными глазами, на которой были светлые свободные джинсы и белая джинсовая куртка, Ёнбок узнал в ней девушку, с которой столкнулся в столовой в свой первый день в этом университете. С тех пор прошло больше двух недель, но Феликс хорошо помнил эти круглые глазки и был уверен, что не обознался. — Профессор, подождите, — с третьей попытки окликнула мужчину студентка и он, остановившись на месте, обернулся к ней. — О, Сомин, здравствуй, — приветливо, будто с родственницей, поздоровался преподаватель, улыбнувшись. — Здравствуйте, профессор, — пытаясь отдышаться, поклонилась девушка. — Я искала вас по всему корпусу, чтобы отдать это, — выпрямившись и заправив за ухо прядь растрепавшихся длинных волос, Сомин протянула учителю папки. — Что это? — вопросительно прищурился мужчина и, поправив очки на переносице, внимательно взглянул на титульные листы каждого файла. — Я думал, что ясно дал понять всему вашему потоку, что работы с опозданием не принимаю? — сменив тон на профессионально ровный и даже холодный, говорит он. — Да, я понимаю, — незамедлительно кивает девушка, ведь другого ответа и не ожидала. Она хотела уже что-то добавить, как мужчина продолжил: — Если понимаешь, будь любезна, передай Чхве Хонджуну и Пак Сонхве, чтобы в следующий раз сдавали работу вовремя и тогда они получат свои баллы, а за эту самостоятельную работу я им ничего не поставлю, — не поднимая голос ни на октаву выше, говорит учитель. Поняв, что девушка просит не за себя, Феликс сделал вывод, что она староста группы, которым вечно приходиться унижаться перед лекторами, чтобы замять косяки своих одногруппников. — Но, профессор, у них обоих были уважительные причины, — состроив самое жалобное лицо, на которое была способна, Сомин снова протянула преподавателю папки. — Как вы знаете, они оба подрабатывают помощниками менеджера в крупной фирме и перепутали крайние сроки сдачи работы из-за своей загруженности. — Перепутали не на день, не на два, а на целых четыре? — прищурился мужчина, иронизируя ситуацию и этим самым делая положение третьекурсницы ещё более глупым. — Профессор… — девушка снова попыталась обходительно улыбнуться, но профессор покачал головой. — Юн Сомин, я очень ценю твои старания быть хорошим другом и старостой для своей группы, но правила для всех едины, — развел руками мужчина. — И честно говоря, я бы принял работы, если бы верил этим двоим. Ты сама знаешь, что их россказни о стажировке довольно сомнительны, ведь они ни разу с прошлого года не смогли провести исследование по своей фирме и предоставить анализ на семинарах. Так что, нет, я им не доверяю. — Но мне-то вы хотя бы доверяете? — третьекурснице пришлось применить запрещённый метод давления на учителей, ведь почти все они души не чаяли в старостах групп, которым преподают в силу того, что они помогали им с организацией разных мероприятий, проверкой отчётов, иногда даже с проверкой их научных трудов, ничего не прося взамен. — Я лично ручаюсь за них и обещаю, что они впредь будут сдавать все работы вовремя, — добавила она мягче, смущенная тем, что поставила учителя в такое затруднительное положение, ведь по его лицу можно прочитать, что даже если не хочет принимать эти папки, он в последнюю очередь хочет расстроить любимую студентку. — Это в последний раз, — тяжело вздохнув и высунув указательный палец перед её лицом, профессор принял папки. — Впредь я не приму ничью работу, даже ради тебя, — предупредил он. — А теперь можешь идти, удачи на занятиях, — снисходительно улыбнулся он, чтобы дать понять девушке, что не зол на неё лично. — Большое спасибо, профессор! — просияла Сомин и согнулась в поклоне. — Хорошего дня! — добавила она уже в спину мужчине. Наблюдая за детской радостью на лице девушки, Феликс не заметил, как на его лице также появилась слабая улыбка. Он всегда уважал труд своей старосты, которая тоже всегда говорила, что всё уладит, но сейчас он наглядно увидел, как именно проходит процесс «улаживания», что, как оказалось, приносит мало удовольствия просящему. — Он взял? — Ли, наблюдавший за девушкой, не мог не заметить, как на неё буквально навалились с двух сторон рослые парни, что позволило ему догадаться, кому принадлежали просроченные самостоятельные работы. — Взял, — подтвердила Сомин, кивнув, и двое одновременно ударили по воздуху и дали друг другу пять, благополучно забыв о старосте. — Но он сказал, что это последнее предупреждение для вас и что в следующий раз такой поблажки не будет, — добавила третьекурсница, на что её одногруппники, даже не думавшие слушать девушку, монотонно закивали. — Я серьёзно, ребята, — твёрже говорит Юн, чтобы привлечь внимание парней, которые даже не удосужились поблагодарить её, — В следующий раз постарайтесь сделать всё вовремя. — Поняли мы, поняли, — закатил глаза короткостриженый парень, отмахнувшись от старосты. — Заладили все, будто мы специально не успеваем к крайнему сроку. Я же по-человечески объяснил тебе, что мы были загружены на работе, — раздражённо добавляет он, из-за чего Сомин захотелось сжаться в комочек или же просто сделать так, чтобы она никакого замечания им не делала. — Я так и сказала профессору, — опустив тон уже ниже некуда говорит девушка, даже не думая упоминать, что это вообще-то не подействовало, пока она не начала умолять профессора. Это ведь не их дело, они даже не просили её умолять, она могла просто сказать им, что преподаватель не принял их работы, а надавить на него, чтобы тот сдался было её собственным решением. — Вот и молодец! — хмыкнул второй парень с отросшей шевелюрой, положив руку на плечо друга. — Идём уже, Джун, а то опоздаем на работу, — нарочито громко, чтобы староста услышала, обращается он к третьекурснику и они вместе направляются к выходу. Феликс, ставший невольным наблюдателем развернувшейся сцены, продолжил смотреть на оставшуюся стоять посередине коридора девушку, не узнавая в ней ту, кто устроил ему словесные нападки в день их первого столкновения. — Долго ждал? — из мыслей его вырвал голос Чана, который весь воздух из груди второкурсника выбил внезапным появлением. — Н-Нет, всё нормально, — покачал головой Ли, — Идём, — произнёс он, слабо улыбнувшись, после чего они вместе направились к двери. Прямо перед самым выходом парень решает обернуться, чтобы взглянуть на девушку в последний раз, но на месте её уже не обнаруживает. — Думаю, директор будет рад увидеть тебя вживую, — говорит старший, ведь помнит, как начальнику нравился Феликс, когда он в прошлом году работал у них дистанционно, ведя только онлайн занятия практического английского языка. Стоя у него над душой, Бан всё-таки выведал у Феликса с чего вдруг ему понадобилась дополнительная подработка, после чего последовали и другие вопросы, так что теперь третьекурсник в подробностях знал, почему друг начал жаловался на то, что жить в Сеуле неприлично дорого. Он продолжал задавать рандомные вопросы, но внимание Феликса привлекла та самая пара третьекурсников, опережавших их только на пару шагов. — Вот и я говорю, что ей будет с того, что попросила профессора принять работы, — недовольно говорил короткостриженый парень. — Все учителя её обожают, естественно, что никто не откажет, а тут драму, блять, устроила. Не делать так больше, тоже мне! — Вот и я о том же, — с сердцем поддержал его второй парень, — ходит вечно с недовольным лицом, будто это не её обязанность решать такие вопросы! — цокает он и Феликс внезапно ловит себя на том, что ему становится жалко девушку, которая ради этих двоих упрашивала мужчину сделать одолжение ей лично и ручалась за них, хотя оказалось, что преподаватель на самом деле был прав на их счёт. — Таким, как она, вечно погруженными в конспекты и учебники, не понять, что у остальных есть личная жизнь и другие проблемы, помимо учебы, так что забей, — снисходительно отмахивается парень, после чего Ли мысленно закатил глаза от их «крутости». — Хэй, ты меня слушаешь? — снова вырывает его из пучины ненужных мыслей голос Чана. — Прости, задумался, — виновато улыбается Феликс, приказав себе забыть эту ситуацию, которая его никоим боком не касается. — Что ты говорил? — Я спрашиваю, за сколько ты снимаешь квартиру? У тебя однокомнатная? — уточняет Бан, прилагая максимум усилий, чтобы помочь другу не только обосноваться в новом городе, но и жить комфортно. — Восемьсот тысяч, — отвечает Ли, которому внезапно эти цифры начали казаться просто огромными. И не только ему, если судить по широко распахнувшимся глазам старшего. — Только вот это не однокомнатная, — добавил он, потупив взгляд. — Ты серьёзно считаешь копейки, но всё ещё не можешь смириться с тем, что бывают однокомнатные квартиры? — прищурился Чан. — Тесно мне в однокомнатной, хён, я задыхаюсь. Как ты не понимаешь? — надулся парень, который судя по своей миниатюрной комплекции и не должен занимать много места, не мог некомфортно чувствовать себя в маленьких помещениях. — А ты сколько за однокомнатную? — переводит он стрелки на друга. — Пятьсот, — отвечает Чан и Феликс, который молился, чтобы сумма была больше половины его арендной платы, запрыгал внутри. — Хён, а не хочешь ко мне переехать? — с сияющими глазами спросил он, подведя разговор к тому, с чего вообще хотел начать всё. — На пятьдесят тысяч меньше, да ещё и коммуналку будем на двоих делить. Я сам готовлю каждый день. Ты будешь только в выигрыше! — Ага, в выигрыше, — фальшиво улыбнувшись, закивал Чан, после чего закатил глаза. — Мы эту однушку с Чанбином снимаем вдвоём и все равно еле справляемся с расходами, так что прости, друг, — развёл он руками, под шокированным взглядом Ли, который получил новую порцию культурного шока. — А как вы там спите-то?.. — через полминуты созрел для вопроса будущий социолог. — Вы что, типа?.. — Да, милый, мы спим в обнимку, а вместе простыней у нас радужный флаг, — протараторил Чан, наблюдая, как зрачки младшего с каждым произнесённые словом становятся все шире, а челюсть опускается всё ниже. — Так вот почему у тебя целый год и три месяца нет девушки, — задумчиво произносит Ли и кивает собственным мыслям. — Ты был в процессе принятия своей сексуально-гендерной идентичности… А я об этом даже не знал, хён, прости! — Чего принятия? — успевший впасть в глубокие раздумья из-за одного термина, Чан поспешил замотать головой, чтобы отогнать эти мысли. — И откуда ты вообще знаешь, что у меня не было отношений год и три месяца? — Ханна сказала Оливии, — пожимает плечами Ликс, напомнив, что их младшие сёстры тоже дружат. — А она-то откуда?.. — хлопнул себя по лбу Чан, никак не в силах привыкнуть к тому, что его младшая сестра, находясь на другом континенте, осведомлена в подробностях его личной жизни лучше его друзей и порой даже него самого. — Ладно, проехали. — Стоп, ты ведь говорил, что Чанбин-хен из богатой семьи. Ты, получается, папочку завёл? — продолжал задавать вопросы Феликс, наплевав на то, что ни на один пока ответа не получил. — Во-первых, Чанбин младше меня, а во-вторых, ты серьёзно поверил в то, что мы вместе? — прищурил он глаза, не в силах понять, перед ним сейчас двадцатиоднолетний студент, когда-то возглавлявший все рейтинги школы или же неопытный девственник, который никак не отличит ориентацию даже по очевидным признакам. — Почему факт того, что Чанбин-хён младше, идёт раньше того, что я засомневался в твоей гетеросексуальности? — интересуется Феликс, все ещё невинно хлопая глазами. И после этого Бан понимает, что между ними всё-таки была не только пропасть в девять тысяч километров, но и психологическая, которая расстилалась куда дальше. Но когда он осознал, что именно это в Феликсе ему и нравилось, начал невольно смеяться, хлопая Ли по плечу. — Однокомнатные квартиры не совсем такие, какими ты их себе представляешь, Ликси, — мягко говорил он. — Ты думаешь, что будешь вынужден жрать, срать и сосаться в одном и том же месте? — смеётся он, но когда получает в ответ согласный кивок, сильнее сжимает плечо младшего, чтобы сдержаться от того, чтобы не ткнуть его носом в пособие о том, что вообще из себя представляют квартиры и что считается комнатой. — Послушай, уборная и кухня-студия ни в одной стране не входят в число основных комнат. У тебя будет место для готовки и жрачки и спальня, которые в большинстве случаев оснащены не только кроватями, но и диваном за дополнительную плату, — начал на пальцах объяснять Чан. — Сортир тоже, разумеется, изолированный! — добавил он, чтобы не дать своим ушам услышать такой вопрос. — Это же круто! — воскликнул вдруг Ли, счастливо улыбаясь. — Я имею ввиду не то, что вы с Чанбин-хёном не вместе, он кажется классным, а то, что я могу тоже переехать в однокомнатную квартиру или же взять себе соседа, чтобы не мучаться с арендной платой каждый месяц! — озвучив своё гениальное обнаружение, он закинул руку на плечо друга. Но вспомнив, какой большой депозит он внёс за эти апартаменты, Феликс решил, что второй вариант ему подойдёт больше. — Хён, у тебя нет доверенных лиц, кто ищет квартиру или сожителя? — спросил он, и в глазах его читалось: «У тебя всегда есть решения всех проблем, ты не можешь сказать нет». — Боюсь, нет, — пожимает он плечами, с чистой совестью наплевав на то, как жалобно блестят глазки младшего. — Да, брось, хён, — тянет он жалобно. — Что насчёт Сынмина? Он кажется аккуратным, — спрашивает он, представляя как бы было интересно жить с этим персонажем, у которого на лбу написано, что от плюшевого щеночка у него только лицо. — Ишь, размечтался, — смеётся Чан. — Не смей говорить это при Хёнджине, а то познакомишься с его стороной, которая соответствует внешности. — Они что?.. — на этот раз несильно удивляется австралиец. — Нет, Ликс, нет, — тяжело вздыхает Чан. — Почему у тебя один ответ на всё? Чтобы больше вопросов не возникло, скажу сразу, у Минхо тоже нет парня, мы все по девочкам. — Ясно, — ничуть не обиженный на тон друга, кивает Феликс. — Просто ты сам так выразился, что ничего другого в голову не могло прийти. — Выразился я, как раз таки точнее некуда, Хёнджин хоть и с плюшевым сердцем, Сынмина он никому не отдаст. Несмотря на то, что тот постоянно ворчит из-за сложенных не по парам носков, неровно заправленной кровати, пропущенной складочки на шторах или из-за единственной корочки, которая не должна была быть на жаренной картошке, Хенджин его всё равно обожает. Это, наверное, и есть слепая любовь, — невольно улыбается Чан, ведь будь он таким же аккуратным и чистоплотным как Хван, давно бы нашёл другого соседа, ведь в его случае выбор пал на Чанбина лишь потому, что он был не меньшим неряхой, чем он сам и перед ним можно было не стесняться грязных носков или свалить всё на него в случае, если в квартире образуется плесень или заведутся тараканы. — Эти двое больше всех удивят, когда узнаешь их получше. — Я заметил, — кивает Феликс, ведь с первого взгляда понял, что не стоит клеить на Хенджина ярлык крутого мачо, который трахает все что движется, а на Сынмина скучного ботаника и любимчика всех учителей. Постоянно невольно обращающий внимание на мельчайшие детали, он за всю жизнь научился читать сигналы. — А что на счёт Минхо-хёна? — спрашивает он, вспомнив большеглазого парня с идеально прямым носом, который в своём образе разбивателя сердец не заставлял сомневаться. Все девушки ведутся на подобную опасную ухмылку. — А с ним такое же не прокатит, — усмехнулся Бан, качая головой. — В отличие от Хенджина, внутри него не спит добрый и милый котёнок. Он такой же засранец, каким и выглядит и иногда просто невыносим! Они с Сынмином одного поля ягоды, из-за чего терпеть друг друга не могут. — Спасибо за такую подробную характеристику, — кивает Феликс, — Но я спрашивал, не ищет ли он соседа по комнате? — А, ты об этом? — протянул старший. — Боюсь, нет, он живёт у родителей. — Ты сейчас прикалываешься? — округлил глаза Ли, не в силах представить кто в свои двадцать один, который по корейским меркам уже двадцать два, живёт с родителями. — Нет, — качает головой Бан. — Он типа близко к университету живёт? — Нет, он живёт в Кимпхо, — всё с тем же невозмутимым видом отвечает Крис, после чего распахнулся и рот его собеседника. — Это же почти час езды даже на такси! — не мог поверить Феликс, даже не пытаясь представить сколько времени и сил поездка займет на автобусе. — Он летом машину купил, — как бы невзначай вставляет Бан, — Но это не главная причина. Просто он единственный ребенок в семье, а отец работает аудитором и постоянно в командировках. Он не хочет маму одну оставлять дома, всё равно будет всё время переживать за неё. — А… Тогда верно, — кивает Феликс, внезапно зауважавший третьекурсника. — Я и сам не уверен, оставил бы Лив с мамой одну, если бы у папы была такая работа. — Вот такие вот дела, — заключает Чан. — А за других своих знакомых я навряд ли смогу поручиться. Но я поспрошу у ребят тоже, не кисни, найдём кого-нибудь, — ободряюще улыбнувшись, кивает он, а в ответ Феликс тоже улыбается, ведь знает, что хёну можно доверять, они что-то придумают.***
— Я не могу поверить, что я проиграл в дебатах на тему Макиавелли! — Сынмин, который никогда не рвёт на себе волосы из-за провала, и сейчас пытался сохранять спокойствие. Прошло уже две недели с начала нового семестра, скоро уже начнется пора курсовых работ, так что сегодня, пока второкурсники не сильно загружены, их куратор на лекции первокурсников философии и политологии устроила дебаты в формате «Линкольн-Дуглас», который также известен как формат «один на один». Сынмин выступал против их одногруппника, с которым не мог поделить первенство в группе. — Но он изначально был в выигрыше, когда ему выпала позиция "Цель не оправдывает средства". Опровергающих это высказывание аргументов куда больше, так что понятно почему он победил, — Хенджин хоть и расстроился за друга, ведь никто не предполагал, что парень выдвинет такие хорошие аргументы на проигрышную тему, но понимал, что «оппозиция» выиграла честно. — Дебаты вовсе не о правде и неправде, Хенджин, — закатывает глаза Ким, — Это умение преподносить свою позицию так, чтобы она стала общей истиной. — Если честно, я был уверен, что победа будет за тобой, — их отвлек незнакомый звонкий голос со стороны. Когда обернулись на источник звука, друзья заметили двух парней, скорее всего первокурсников, которые выходили из той же аудитории, которую минуту назад покинули второкурсники. Миловидный парень в свободных светлых джинсах и черной футболке поло с лисьими глазками улыбнулся Киму и продолжил: — Когда ты обозначил понятие цели в своей первой речи и потом ещё и задал вопрос оппоненту согласен ли тот, что цели бывают благоприятные и нет, а он согласился, я думал победа уже у тебя в кармане. Ведь если он, как защитник всего хорошего опровергнет правильность угона машины для оказания помощи раненому, покажет какой он узколоб и будет противоречить самому себе. — Вот именно! — счастливо воскликнул Сынмин, явна начав симпатизировать незнакомцу. — Но ведь твой противник взял под сомнение понятие благоприятной цели, ведь оно само по себе субъективное, — подал голос другой мальчик, который уступал в росте своему другу и тон у него был менее оживленный. Потирая пальцы, парень не поднимал головы и говорил почти шепотом: — Для кого-то благоприятная цель это безвозмездное спасение жизни незнакомого человека, для кого-то получение заветной работы, о которой он мечтал долгие годы. Тебе был задан вопрос: «Если человек соврет о предыдущем опыте работы, чтобы получить работу и помочь своей семье выбраться из нищеты, эта цель может считаться благоприятной?», на что ты ответил… — Нет! Если бы я сказал да, он бы сказал, что таким образом он отобрал возможность у другого кандидата, у которого могут быть обстоятельства даже хуже! — Да, ты раскусил его, — кивнул первокурсник, — Но вопрос изначально был проигрышный, если бы ты ответил да, ты бы привел к тому, что даже за благоприятной целью есть эгоизм, а ответив нет ты поставил под сомнение существование благоприятных целей. — Но это другое! — воскликнули в один голос Сынмин и первокурсник, что парень аж вздрогнул и попятившись назад, врезался в Хенджина, который еле сдерживал смех, наблюдая за тем, как этот первокурсник начал выводить Сынмина из себя даже больше, чем выигравший у него оппонент. — Л-Ладно… — пробормотал он, решив молчать. — Вижу, ты очень внимательно слушал, — говорит Хенджин, неожиданно положив ладонь на его плечо и несильно сжав. — Я тоже считаю, что это был очень спорный кейс, — улыбается он, заметив, что первокурснику было не очень удобно высказывать своё мнение старшему и желая разбавить обстановку. — Меня, кстати, Хенджин зовут. Хван Хёнджин. Политология, второй курс, — он протягивает собеседнику руку. — Я знаю, — тихо ответил парень и тут же спохватился. — То есть, тут вас знают все… Хотя, неважно, — замотал он головой и решил хоть и запоздало, но пожать протянутую руку. — Я — Джисон. Хан Джисон. — Очень приятно, Джисон, — улыбнулся Хенджин. — Ты на философии или политологии? — Философия, — ответил за него его друг, с которым Сынмин успел найти общий язык и даже обменяться номерами телефонов. — Мы одногруппники. Я — Ян Чонин, очень приятно, хён, — когда парень широко улыбнулся, его лисьи глазки превратились в милые щелочки, а на щеках заиграли ямочки, на которые у Хвана была слабость и неудивительно, что его глаза умиляюще заблестели. — Хван Хёнджин, — улыбается в ответ второкурсник, пожимая протянутую руку. — Не могу поверить, что мы тут уже хёны, Сынмини! — Ты ещё заплачь от счастья, — цокнул Ким, обратив внимание на парнишку, который довольно смело отстаивал свою позицию и который почему-то выглядел знакомым. — Меня Ким Сынмин зовут, — протянул он тому руку, улыбаясь и тем самым показывая, что недавнюю дискуссию не стоит воспринимать лично. — Второй курс, политология. — Хан Джисон, — выпрямившись и наконец подняв взгляд, Хан пожал тому руку, сдержанно улыбаясь в ответ. — Философия, первый курс, — вернувшись к тихому тону, добавил он, опять потупив взгляд. — Джисон… Хан Джисон… — задумчиво повторил Ким, будто пробуя эту имя на вкус. — Где-то я уже слышал это имя… Хан… Хани… Точно, ты же донсэн Минхо-хёна! — щелкнул он пальцами, уверенный, что не обознался. На прошлой неделе он точно видел этого парня в столовой экономистов и хорошо запомнил, ведь для него стало открытием, что Ли может ласково обращаться к кому-то без последующих издевок. — Правда? — просиял и Хенджин, внимательнее всматриваясь в нового знакомого. — Точно, да! Вы ещё соседи, да? — Хорошо, что мы встретились! — воскликнул Сынмин, ухмыляясь. — Я хотел пожать руку смельчаку, который проигнорировал нашего дьявольского хёна. Так ему и надо, молодец! — одобрительно закивал он, хлопая парня по плечу. — Я не то чтобы проигнорировал его… — смущённо опустил голову будущий философ. — Просто… Иногда… — Иногда хочется завести друзей в новом месте самостоятельно, не задействуя связи, — закончил за него Хёнджин, который уловил образовавшееся тогда напряжение. Если бы тогда Джисон присоединился к ним, получилось бы так, что они подружились только из-за Минхо, а не из-за собственных достоинств Хана. — Я ни в коем случае не хочу прекращать дружбу с хёном, он мой самый близкий друг, почти семья, — говорит Джисон, чувствуя себя не очень хорошо от того, как всё могло показаться друзьям Минхо, ведь первое, что он сделал, попав в новую среду — это проигнорировал приветствие лучшего друга. — Но зная его, он начнет спрашивать не бьёт ли меня никто, хорошо ли относятся и что ещё хуже, начнёт таскать по вечеринкам и представлять разным девочкам, которые забудут моё имя, как только он уйдет. — Но ты ведь не можешь знать, — пытается его убедить Хёнджин, но Сынмин с ухмылкой качает головой. — Может, — с таким же выражением лица добавляет Чонин. — Сегодня у нас занятия в одно время начались и хён подбросил меня до универа, — пробубнил Джисон под вопросительные взгляды старших. — Так? — спросил Хван, в то время как Сынмин уже догадался, как именно всё пошло дальше. — За полдня к нему уже подошли познакомиться трое девочек, которые либо взяли номер Минхо, либо оставили свои, чтобы он передал, — ответил за него Ян, который был свидетелем всего этого. — Даже пацаны начали звать в свою компанию «друга Минхо-хёна». Насколько я понял он и какой-то Бан Чан тут что-то вроде криминальных авторитетов, — произнёс он и второкурсники прыснули от смеха, в очередной раз став свидетелями того, что Чана считают неким дьяволом, который пугает всех лишь из-за того, что в прошлом году они с Минхо преподали урок некоторым первокурсникам, которые пытались избить Хенджина. — Ты бы не сокрушался из-за этого так, — вдруг лениво говорит Сынмин, сложив руки за головой, что Джисон естественно принял за оскорбление. — Ты не… — Хочешь сказать, что я не понимаю? — ухмыляется Ким и указывает пальцем на Хенджина. — Ты это лицо видел? — спрашивает он, продолжая смеяться, пока Хван невинно хлопает глазами, изредка сдувая с лица волосы и надувая пухлые губы. — Так вот, я живу с этим с начальной школы, — заключает он, — и всегда извлекал из своего положения «лучшего друга принца» выгоду, — пожимает он плечами, заставляя Хана заинтересованно слушать его и даже поразиться, насколько высоко человек должен ценить и уважать себя, чтобы чувствовать себя уверенно рядом с таким, как этот Хенджин. — В школе девочки подходили ко мне лишь чтобы попросить его номер или же передать ему вкусняшки. — Я что-то внезапно начал думать, что до меня дошла лишь половина посылок, — цокает Хенджин, качая головой. — Не обольщайся, ты и половины не получал, — усмехнулся Сынмин. — Услуги курьера, знаешь ли, не бесплатные. — Я что-то тоже захотел популярного друга, — хитро прищурившись, говорит Ян, предвкушая сладость этого положения. — Чонин-а! Как ты можешь так говорить? — возмутился Хан, которого ничуть не радовала перспектива стать курьером для Минхо. — Я не говорю, что ты обязательно должен быть у него на побегушках, — поняв, как это все прозвучало, Сынмин решил исправить ситуацию. — Минни, я никогда не считал, что ты у меня на побегушках! — от сердца возражает Хван, испугавшись, что все эти передавашки в школе и иногда в универе могли ударить по самооценке лучшего друга. — Господи, только прозвища из начальной школы не хватало, — скривился он, смирив друга злым взглядом. — Успокойся, я не пытаюсь сказать, что страдаю в твоей тени, — уверяет он его, добавляя, что там иногда очень даже удобно. — Знаешь, Джисон, всё дело в том, как себя ощущаешь ты сам. Ты можешь думать, что являешься его подручным, который на всех тусовках идёт по акции «один плюс один» и достойным лишь делиться подробностями жизни звезды, либо ты можешь признать свои собственные достоинства, которые перевесят ярлык друга красавчика и гордиться тем, что ты тот, кому человек, за которым бегает пол универа доверяет и кто знает его не только, как принца, — мягко улыбается он, похлопав нового друга по плечу, прекрасно зная, что Хенджин сейчас смотрит на него как гордый отец, который воспитал прекрасного сына. — Сынмин-хён, ты крутой! — озвучил его мысли Чонин, показав большой палец. — Осталось теперь найти популярного друга! Хёнджин-хён, у тебя случайно братьев или кузенов нет? — спрашивает он, на что старший отрицательно качает головой, умиляясь с настроя первокурсника. — Спасибо, Сынмин, правда, — улыбнулся Джисон, внезапно обрадовавшись, что у Минхо в университете такие хорошие друзья. Зря он переживал, когда тот только поступил в универ, боясь, что он попадет в плохую компанию и изменится до неузнаваемости. Сейчас он будто понял причину, почему Минхо если и изменился со школы, то только в хорошую сторону. Но если по Сынмину было видно, что с самооценкой у него проблем никогда не было, Джисон себя таковым не находил. Навряд ли он может относиться к этому с самоиронией, давая всем понять, что его не задевает образ «приложения» к кому-то. — Ты ведь не будешь нас избегать из-за того, что мы оказались друзьями хёна? — прочитав всё на лице Джисона, Хенджин решил больше не давить на него и разбавить обстановку. — Заметь, мы тебя даже не узнали, вы сами к нам подошли и очень понравились, честно, — говорит он, с умилением наблюдая за тем, как на лице Яна расцветает улыбка. — Нет, что вы… — замахал он руками, смущённо улыбнувшись. — Как будто я ему позволю! — закатил глаза Чонин. — Сынмин-хён разрешил обращаться к нему, если у меня появятся вопросы по темам или же вообще любые другие, — улыбается он. — А ты, я вижу, тоже будешь рядом, как по акции «один плюс один», хён, — усмехнулся он, подмигнув Киму. — Я не!.. — вспыхнув от неловкости, ведь и вправду обязательно пошел бы с Сынмином на встречу с новым другом, Хенджин обиженно надул губы, но не смог ничего возразить и взглянул на Кима, ища защиту. Но тот лишь рассмеялся и потрепал по волосам Яна. — Схватываешь на лету, малой, мне нравится! — показал он большой палец, после чего младший и вовсе расплылся в довольной улыбке. — Черт, мне нужно бежать, — отвлекает всех тихий голос Джисона, получившего уведомление на телефон. — Квартиру смотреть снова? — спрашивает Ян, который за неделю знакомства успел хорошо понять куда новый друг спешит каждый день. — Угу, — кивает он, тяжело вздыхая. — Квартира вроде красивая, надеюсь с сожителем возможно будет договориться, — тяжело вздыхает он, вспоминая все неудачные попытки съехать в квартиру ещё летом, которые не увенчались успехом именно из-за потенциальных соседов, которые то не внушали доверия, то были слишком активными и постоянно нарушали личное пространство парня, не позволяя посидеть наедине с собой. — Стой, ты ищешь квартиру? — заинтересованно спрашивает Хенджин. — Ну, да, — кивает он. — Из Кимпхо добираться проблематично, да и хочется пожить самостоятельно, если честно, — пожимает парень плечами. — Не против сожителя? — опять же спрашивает Хван. — Если бы я сам мог осилить цену приличной квартиры, был бы, — хмыкнул Хан. — Я не хочу в сырую развалюху, где вид только на мусорные баки, — скривился парень, ведь как творческая личность, душа искала вдохновение везде и он просто не мог позволить себя задыхаться в таком месте. — Но приличную однушку на свою зарплату не потяну, а с сожителем мне будет тесно. Так что хорошо было бы, если бы была двухкомнатная, чтобы у обоих было личное пространство, — добавляет он, опуская голову. — В пределах какой суммы ты ищешь? — продолжил допрос длинноволосый. — Триста-четыреста со своей стороны смогу скинуть точно, — задумавшись, ответил Хан, — мне бы просто чистую комнату с кроватью, а не раскладушкой, и тихий сосед, — говорит он, вопросительно смотря на второкурсника, надеясь, что после этого мини анкетирования тот предложит ему что-то. — За восемьсот можно приличную двухкомнатную квартиру снять, — присвистнул Сынмин, поражаясь тому, что первокурсник столько зарабатывает, — У Ликса вроде квартира столько же стоит, да? — задумчиво спрашивает он, догадавшись, чью кандидатуру Хёнджин хочет предложить. — Ликс? — склонил голову набок Хан. — Да, это наш друг, — кивает Хёнджин, — Феликс Ли. Недавно перевелся из Сиднея, учится на социологии, второй курс. — Ну и имечко гламурное, — прокомментировал Чонин, прыснув от смеха. — Он хотя бы говорит на корейском? Или, Джисон, ты дружишь с английским? Я слыхал, что австралийский акцент самый сложный для понимания. — Ну, не то чтобы я хорошо знал английский… — с сомнением тянет Джисон, но Сынмин тут же успокаивающе качает головой, положив ладонь ему на плечо. — Не беспокойтесь, он отлично говорит на корейском, не успеешь понять, как он будет учить тебя новым местным терминам, — оповестил он, после чего у Хана на сердце отлегло. — Он уже снимает двухкомнатную квартиру недалеко отсюда, ищет сожителя, потому что стало проблематично арендную плату одному платить, — пояснил он, на что Джисон понимающе закивал. Многие тут целой компанией снимают однокомнатную квартиру, навешав хозяевам лапшу о том, что это просто друзья в гости пришли, потому что стипендии и подработки на большее обычно не хватает. Но Джисон считал, что ему повезло, ведь как только он стал совершеннолетним его наняли как постоянного диджея в популярный клуб друзья семьи, которые всячески поощряли музыкальное чутье Хана, да ещё и фрилансинг приносит немаленькие деньги, так что он считал, что может позволить себе приличную квартиру. — Если хочешь, я могу на днях представить вас друг другу и вы обсудите детали. — Было бы хорошо, — Джисон был рад познакомиться с этими ребятами и решил, что даже если с этим австралийцем не сложиться, плюс одна неудача его не особо расстроит. — Круто, — большая ладонь Хёнджина опустилась на его плечо, а второй он протянул ему свой мобильный, — Напиши номер, чтобы мы организовали вам свидание, — улыбнулся он, надеясь, что эти двое найдут общий язык и они смогут убить двух зайцев одним ударом.