Что Реальность? (А что Ложь?)

— Урахара Киске, — пробасил Ямамото; ни положение крыльев, ни выражение морщинистого лица не выдавали истинных чувств древнего шинигами. Руки чесались достать веер и укрыться за ним от прожигающих взглядов, но подобное ребячество сейчас нисколько бы не помогло делу. Наоборот, Ямамото не воспринял бы всерьёз просьбу бывшего капитана. Вместо этого, следуя плану, Киске опустился на колени, смиренно склонил голову и позволил крыльям сложиться в почтительную позу, обозначающую искреннюю мольбу. В просторном зале застыла тягучая глубокая тишина, все звуки мира вдруг куда-то подевались. Не смея отвести взгляд от пола у своих колен, Урахара чувствовал на себе взгляды собравшихся в зале совещаний шинигами. Вернее, это два белоснежных великолепия, покоящихся за его спиной, приковали к себе всеобщее внимание. Крылья Ичиго переливались золотом и сияли в слабом свете ламп. Каждое пёрышко было любовно вычищено и смазано маслом со специальной пыльцой — Киске с почтением относился к крыльям и ежедневно проявлял должную заботу и уход. Поэтому сейчас они представляли настоящее произведение искусства, будто бы сошедшие с фресок об ангелах западного верования. Сами по себе крылья не нуждались в дополнительных украшениях и без того были идеальны. Однако, Киске не желал полагаться на волю случая. Ведь он планировал склонить на свою сторону большинство голосов, намеренно демонстрируя крылья Ичиго в самом выгодном свете. И пусть Киске не мог похвастаться лоском аристократической породы — проживая долгое время под одной крышей с Йоруичи-сан, ему не составило особого труда освоить дворянские хитрости и этикет, которыми в данный момент он пользовался без зазрения совести. Даже самую маленькую косметическую баночку с пыльцой особых светлячков достать было очень тяжело и дорого, но, начиная своё предприятие по восстановлению сил Ичиго, Киске изначально подготовился к возможным тратам. В конце концов, какой может быть прок в деньгах, если не тратить их на пользу человеку, которого любишь? Из-за дискомфорта, вызванного нежелательным, но вынужденным вниманием, Киске приходилось сдерживать настойчивый порыв захлопать крыльями. «Место здесь принадлежит Ичиго!» — мелькнула неожиданно злая мысль, нехарактерная Киске. «Именно он дожен был стоять здесь с этими шинигами на правах равного и с достоинством нести за спиной свои чудесные крылья!» Киске считал себя ужасной альтернативой и поклялся исправить, то что натворил с жизнью Ичиго. Ведь был обязан ему многим. — Я всё понимаю, — наконец ответил Ямамото. Время, проведённое им в размышлении над предложением Урахары, протянулось вечностью. Тот продолжал стоять на коленях, не меняя позы, безжалостно давя даже малейшие зёрнышки надежды, прежде чем те могли бы укорениться в мыслях. Слова сотайчо имели нейтральную окраску и могли быть интерпретированы и как согласие, и как отказ. — Я дозволяю принести сюда катану, Урахара Киске. Неужели, правда… он сказал… — Сотайчо, ты имеешь в виду… — потрясённый голос Уноханы прервал гробовую тишину и попутно заглушил судорожный вздох Киске. Капитан четвёртого хотела всего лишь внести уточнение, а не открыто протестовала. Благодаря помощи неведомых сил, Киске удалось сохранить стойкую невозмутимость. Команда, направленная самому себе, мантрой крутилась в его голове: смотреть в пол, держать крылья сложенными в мольбе и ни в коем случае не позволять собственным эмоциям отразиться на духовной энергии! Он всей душой надеялся, что воспламенившийся в душе огонь не погасят отказом… — Временами Куросаки Ичиго двигали весьма странные мотивы, но он спас наши жизни! — сам Ямомото счёл необходимым напомнить о заслугах Ичиго? Вот так сюрприз. Этот древнейший титан никогда не объяснял причинно-следственные связи приказов даже самым доверенным лицам. — В наших силах отплатить ему за помощь! Даже если мы будем вынуждены отвернуться от наших тысячелетних обычаев, мы поступим именно так! В противном случае, отказавшись от нашего долга, навлечём несмываемое пятно позора на весь Готей-13! В завершении своей речи он ударил тростью об пол, добавляя весомости собственным словам, а затем поднялся на ноги. Киске застыл, не решаясь даже дышать. — Слушайте приказ главнокомандующего! Все капитаны и лейтенанты Готей-13 должны поместить свою реацу в этот клинок. Мы вернём Куросаки Ичиго силу шинигами! Невероятно… у него получилось! *** На выходе из зала совещаний Киске, выползающего оттуда на подкашивающихся ногах, поджидал Синдзи. — Эй, Киске! — дурашливо прокричал капитан пятого, вынудив, раздражённую чем-то Сой Фон, обойти их стороной с недовольной гримасой на лице. — Сто лет не виделись! Киске насторожился бы столь радушному приветствию, если бы всё ещё не был ошарашен решением сотайчо. Дружественная поддержка — какой бы подозрительной она ни казалась — сейчас была как нельзя кстати. Позади Синдзи маячили Роуз и Кенсей: эдакая разношёрстная парочка телохранителей. Пёстрые крылья Роуз, развеваемые лёгким утренним ветерком, ритмично трепетали, словно бы отстукивая неслышимую мелодию. В противовес светловолосому вайзарду крылья Кенсея были аккуратно сложены за спиной, а сам он, как собственно и всегда, выглядел готовым отразить любое нападение. Не сопротивляющегося Киске утащили под ручки на общую веранду «заговорщиков». Стал очевиден факт, что «похищение» спланировали заранее; все вайзарды были в сборе, а компанию им составляла, как ни странно, Йоруичи-сан. Впрочем, её-то появления и следовало ожидать. — Так-так, Киске, — протянул Синдзи, отхлебывая горячительный напиток из своей пиалы. — Как у вас дела с Ичиго? Вопрос был каверзным, а уклониться от ответа вряд ли получилось бы. — Что вы такое говорите, Синдзи-сан… Сверкнув хитрыми жёлтыми глазами, Йоруичи демонстративно фыркнула. — Не прикидывайся скромником, — упрекнула она, подливая из общего кувшина себе в чашу саке. — Мы все-е слышали, как восторженно ты о нём говорил. Если быть честным, Киске не следовало удивляться, что эта вездесущая женщина пробралась каким-то образом на сверхсекретное совещание капитанов. И при этом осталась незамеченной. — Не о чем говорить, — он отрицательно мотнул головой, а его крылья дрогнули из-за испытываемого хозяином дискомфорта. Абсурдно было думать, что между ним и Ичиго могли быть какие-то отношения, поэтому-то чувства, хранимые Киске к своему бывшему ученику, и вовсе не имели никакого значения. Поступок Ичиго был всего лишь проявлением невероятной самоотверженности… и не более! Бессмысленно искать скрытый подтекст, там где его нет. Такой уж Куросаки человек. Он без промедления пожертвовал бы собой ради едва знакомой девушки, а отдать свои крылья умирающему мужчине — для него самый естественный поступок. Ичиго сделал это, не требуя ничего взамен, без тайных мотивов и «чувств». Лиза поправила на переносице очки, зловеще блеснувшие линзами. Отчего возникло стойкое впечатление, что Йоруичи подглядывала не в одиночку. — Фу! Скукотища! — отвернувшись, разочарованно заявила Хиёри. — Примите мои извинения, — ответил Киске, хотя сам понятия не имел, за что именно просил прощения. Может быть за то, что не подкинул в кормушку этим пираньям очередной повод посудачить? Йоруичи смерила друга долгим пытливым взглядом, после чего переключилась на обсуждение последних сплетен Сейрейтея. «Мы продолжим этот разговор», — словно обещала она. Погрузившись в размышления, Урахара размеренно попивал саке из собственной пиалы. Он привык довольствоваться малым. Его сердце согреется от одной только счастливой улыбки на лице Ичиго, когда сила к вернётся нему. А большего и не нужно. *** Изобретение Урахары поочерёдно переходило из рук в руки капитанов и лейтенантов, а с наступлением вечера оказалось у вайзардов, а когда каждый из них закончил направлять свою энергию в клинок, в этот процесс неожиданно вмешалась Йоруичи. На губах Киске застыл невысказанный вопрос, когда катана оказалась у доверенной подруги в руках, источающих трескучую золотую реацу. Она на ряду со всеми добавила свою силу к мощному коктейлю, что уже плескался в клинке. Йоруичи не вернулась на службу в Готей и никогда не считала себя обязанной этой организации так, как до сих пор был обязан Киске. И этот её поступок означал… Она делилась своей силой не по приказу сотайчо, а потому что сама так захотела. Потому что искренне одобряла поступок старого друга. Судорожно сглотнув образовавшийся в горле комок, Киске принял из её рук клинок реацу. В груди заворочалось сладкое удовлетворение, оттого что какая-то часть его всегда жаждала одобрения этой женщины. — Иди, — подбодрила она друга, и с лёгким сердцем он ушёл. Перед Сенкаймоном его встретила группа из шести вооружённых шинигами. Половину из них Киске ожидал увидеть здесь при любом раскладе: например, Рукию, Ренджи и даже капитана Кучики; но не думал, что кто-то ещё последует за ними.  — Сотайчо приказал нам вернуть силу Куросаки Ичиго по двум причинам, — стал лаконично объяснять Хицугая. — Одна из них, чтобы вернуть наш долг. — Разумеется, — понятливо покивал головой Киске, — а другую причину зовут Куго Гинджо. В знак согласия Хицугая тоже кивнул. — В основном мы будем выступать в качестве свидетелей, — с этими словами Кучики Бьякуя смерил строгим взглядом Кенпачи и Мадараме, словно бы тонко напоминая им следовать заранее обговоренному плану. — Но мы также уполномочены вмешаться, если Куго Гинджо приведёт с собой подкрепление. Судя по предвкушающему оскалу на лице Зараки, его обрадовал бы именно второй расклад событий. — Первыми выступят Урахара Киске и Рукия, — продолжил объяснения Кучики-сан. — Остальные будут дожидаться обусловленного сигнала, находясь на определённом расстоянии, чтобы преждевременно не спугнуть противника. Киске по достоинству оценил ироничный драматизм ситуации, но спорить не стал, даже если ему хотелось лично преподнести Ичиго эту катану. Сопроводительный эскорт слаженно прошёл через Сенкаймон и оказался в тренировочном комплексе Урахары, а на выходе их дожидался напряжённый Куросаки Ишшин. В то же мгновение Киске почувствовал, как внутри всё похолодело от волнения или даже предчувствия. — Гинджо-сан начал наступление? — требовательно спросил он, не обращая внимание на тон, прозвучавший резче обычного. — Союзник Гинджо изменяет воспоминания, — с нехарактерно серьёзным видом объявил Ишшин. — Он воспользовался этой способностью на друзьях Ичиго, и те проникли в магазин, чтобы выманить сёстер и самого Ичиго. Я успел усыпить девочек, но не смог помешать ему уйти вместе с ними. Киске мысленно выругался. — Мы должны поторопиться! О сёстрах Куросаки позаботится Тессай и не позволит им стать разменной монетой в играх Гинджо, а вот друзья Ичиго — совсем другое дело. Изменение воспоминаний… это вообще возможно? *** Перед ними предстал полнейший хаос. Хлёсткие капли дождя нещадно доставали до лица и глаз, а поля шляпы нисколько не помогали их оградить. Могло ли быть такое, что сами небеса, разверзшись бесконечной водной стеной, оплакивали выплёскивающееся отчаяние Ичиго? Ведь ещё секунду назад, Киске мог бы поклясться, ничего не предвещало погодное ненастье. Куго Гинджо обнаружился на противоположной стороне поляны, а по правую руку от него — незнакомый мужчина. Сигнатура их реацу не оставляла и тени сомнений. В тот день, когда на Юзу напал пустой, именно эти двое шпионили за Ичиго. Куросаки, словно подкошенный, упал на колени. Из-за наклона головы разглядеть выражение его лица, скрытое намокшими рыжими прядками, не представлялось возможным. И всё же Киске не упустил из виду крупные слёзы скатывающиеся по щекам эмоционально разбитого парня. Впервые его сознание превратилось в сплошную пустоту — оглушительную и устрашающую, а в груди давила неясная теснота, не позволяя свободно дышать. Но постепенно белый шум, звенящий в ушах, стих, а реальность происходящего захватила внимание мужчины. Мгновения… прошло всего лишь несколько мгновений? В незащищённую спину Ичиго вонзился клинок, излучающий ослепительную силу и направляемый руками Кучики Рукии. Почти сразу же девушка выдернула опустошённое и выполнившее своё предназначение орудие, а настроение Ичиго переменилось за одно мгновение, будто щёлкнули переключателем. Киске видел всё своими глазами. В ту же секунду его сердце опалила жгучая ревность, прежде чем логическая часть сознания взяла верх над неуместными чувствами.  — Как бы сильно он не изменил твоё прошлое, изменить твоё будущее он не сможет! А разорванные узы можно восстановить ещё раз! Или я не права, Ичиго?! Куросаки с открытым ртом счастливо пялился на девушку, едва ли вслушиваясь в её слова. А тем временем она уже приняла вид, будто собирается начать новую обличительную речь, заведя руки за спину. Со своего ракурса Киске — и, вероятно, только ему — удалось разглядеть, как она раздавила пальцами капсулу, вызывая тем самым из межпространства подкрепление. Киске был искренне рад, что они не застали Ичиго в момент слабости и слез. Прерывая перебранку двух друзей, с противоположной стороны поляны раздалось омерзительное на слух хихиканье. — Думаешь, что к Куросаки вернулась вся сила, раз он теперь выглядит как шинигами? — выплюнул Гинджо. — В первый раз тебе удалось сделать это только потому, что у него была собственная скрытая сила. Он вытянул вперед огромный клинок, а его губы растянула предвкушающая ухмылка. В небесном пространстве над их головами стремительно начала скапливаться реацу, предвещающая появление Сенкаймона. И все же этот дурень Гинджо продолжал красоваться непонятно для чего, а потому не смог вовремя этого заметить. — А сейчас её нет! Потому что всё, что ещё оставалось, я силой забрал до последней капли! — кричал он, как будто напоминание об этом кому-то вообще было нужно. Между тем, запрокинув голову, Киске спокойно наблюдал, как в небе разверзлись огромные врата. — Невозможно восстановить силу Куросаки с нуля, даже если ты одна вложишь в него всю свою реацу! — Идиот! Рукия сделала это не одна! Створки Сенкаймона распахнулись с грохочущем шумом — пять деревянных панелей поочерёдно, натыкаясь на невидимые перекладины, раздвинулись. Вот уж, бессомнено, столь эффектное появление можно с лёгкой руки приписать драматическим талантам капитана Кучики. А когда переливчато-розовое сияние растворилось… — Ренджи! — ослепительно улыбнувшись, воскликнул Ичиго. — Мы все поместили в этот меч часть своей реацу! — прокричал Абарай в сторону Куго, полностью игнорируя счастливое приветствие друга. — Этого достаточно для одного-единственного Ичиго! — Ты ведь Гинджо, верно? — повысила тон Рукия. — То что ты украл, было лишь крошечной частью ещё не восстановившейся силы Ичиго. Истинная сила находится в нём самом! А такие как ты никогда не исчерпают этот источник, сколько бы ни старались! Презрительно фыркнув, Гинджо перекинул свой меч через плечо. — Ичиго! Они ничего о тебе не знают! Не знают, какие трудности ты преодолел! Покажи им, Ичиго, что отчаяньем тебя никогда не сломить! И тогда Куросаки медленно крутанул Зангетсу в руке, видимо, уже обратив внимание на изменения, а затем бросился на врага. Это был пробный взмах и слабая поступь, он на ходу подстраивался к новой форме и размеру клинка, но Гинджо этого не осознавал. — Уже лучше! Но волноваться не о чем! Он ловко уклонился от следующего взмаха Зангетсу. Его реакция оказалась на достойном уровне, но вот последующие слова Куго вынудили Урахару заскрипеть зубами от неприязни. — Признаю, Гецуга Теншо стала сильнее, но этого недостаточно, чтобы убить меня, Куросаки! Ты промахнулся! — Придурок, — Ичиго закончил шунпо за спиной противника, — это вообще-то не Гецуга, а обычный взмах. Мой меч изменился, так что я просто подстраивался к нему. Съязвил так, словно снял слова прямо с языка Киске. Рукия изящно прикрыла рот ладошкой, а вот другие шинигами были не так сдержаны. Например, Ренджи практически сложился пополам от хохота. А Зараки… по всей видимости, демон битвы был готов в ту же секунду отшвырнуть Гинджо с дороги и самому сразиться с Ичиго. Однако, сосредоточившись на Гинджо, Куросаки ничего из этого не заметил, а тот судорожно пытался найти пути отступления. Бедняга еще не осознал до конца, что от мощи концентрированной реацу, которая быстро заряжалась в Зангетсу, ему ни за что не скрыться. Силой этого удара раскололся небосвод, и разорвались грозовые тучи, проливая лунный свет на землю. — Прости, я промахнулся, — голос Ичиго прозвучал почти застенчиво, а затем, изменив угол захвата на рукояти и размахнувшись, он направил Зангетсу на врага. — Этого больше не повторится. Киске позволил себе в последний раз взглянуть на Ичиго, подавляющего Гинджо яростной силой своего защитного инстинкта, и переключил внимание на два приближающихся источника реацу. Вычислив местоположение Иноуэ и Садо по духовной подписи, он вышел из шунпо за их спинами и за один шаг взобрался на ветку разлапистого дуба. Подойти незамеченным к подросткам оказалось совершенно нетрудно, что красноречиво говорило об их текущем ментальном состоянии.  — Кучики-сан, Абарай-кун, Тоширо-кун… — облегчённо запричитала подруга Ичиго. — Все они пришли остановить Куросаки! Было неожиданно слышать что-то подобное, в особенности от неё; с другой стороны, и появление силы, меняющей воспоминания, Киске не предугадал. — Что-то не так… — манипулировали Садо или нет, как оказалось, хотя бы он не растерял способность думать критически. — Почему все они на стороне Ичиго? — Что? — Разве они пришли не для того, чтобы остановить Ичиго? Выглядит так, будто бы они собираются сражаться против Гинджо! Иноуэ испуганно ахнула, по-видимому, не найдясь с ответом. Отлично, пускай продолжают сомневаться. Киске не сталкивался с такими ситуациями на личном опыте, но знал о существовании некоторых психосенсорных способностей, которым удавалось противостоять благодаря сосредоточенному самоанализу. Может быть, и они без посторонней помощи догадаются о происходящем, тем более если союзник Гинджо оставил нетронутыми воспоминания о шинигами. Ведь даже Айзену оказалось не по силам обмануть Унохану. — Что это с вами? Вы сомневаетесь в своём прошлом? А вот и вылез злостный манипулятор, чьё появление сопровождалось мертвенно-зелёным всполохом необычной реацу. Это всё, что Киске удалось рассмотреть, притаившись на своём насесте, но любопытствовать он пока не спешил. — Цу… Цукишима-сан, — выдохнула Иноуэ. — Как странно, ты не веришь в прошлое, что мы пережили вместе? И хотя Киске не видел лица этого Цукишимы, один лишь тон  заставил его занервничать: по спине пробежала стая мурашек, а чувство неправильности забило набатом. Наверняка даже Садо и Иноуэ, которых манипуляциями вынуждили безоговорочно доверять этому человеку, почувствовали тоже, что и он. — Кто защитил тебя от родителей и всю жизнь растил, Орихиме? А тебе, Чад, кто подарил этот медальон? — Не понимаю… Я выжила только благодаря Цукишиме-сан… — запричитала Иноуэ. — Это он защитил меня от родителей. Тогда почему… Сочувственно поджав губы, Киске порадовался тому, что Ичиго… что остальные её друзья были далеко и не слышали невольного признания. Такими вещами девушка должна была делиться только по собственному желанию. — Я… я всегда… Цукишима-сан… — Садо отвечал словно под пыткой, — я всегда доверял тебе… Киске встретился взглядом с Ишшином. — Цукишима! — завопил Гинджо. — Перестань рыться в их воспоминаниях! Если сломаешь, они станут бесполезны! Забыл уже, сколько людей так угробил? До чего же просто было обезвредить обоих ребят. — Фух! Вовремя подоспели! — обрадованно заявил Киске, скрывая под маской беззаботности собственную неприязнь и отвращение. — Выведя их из равновесия, ты упростил нам задачу. От души благодарю. Даже брошенного вскользь взгляда Киске оказалось достаточно, чтобы удовлетворённо отметить, каким менее напряжённым стал выглядеть Ичиго. — Теперь они ему не помощники, — объявил он намеренно громче. — Ваши друзья больше не будут страдать! Все остальные уже давно в безопасности, так что сражайтесь и ни о чём не беспокойтесь, Ичиго-сан! Затем он ощутил приближение ещё несколько источников реацу странного происхождения. Вот и ожидаемое подкрепление. С ними без труда разделаются шестеро присланных шинигами, а у Киске ещё остались дела поважнее. Обменявшись понимающими взглядами с Ишшином, они вместе утащили Садо и Иноуэ с поля боя. Чуть погодя он обязательно вернётся, чтобы засвидетельствовать триумф Ичиго.