Halkegenia Online v2.0

      Мир может измениться в одно мгновение. В один момент — величественное шествие лучших представителей Тристейна. В другой — ужас, толпа, спасающаяся бегством. В Ньюкасле Гиш понял, что на поле боя нет безопасных мест. Ему не приходило в голову, что поле боя само может следовать за ним, может найти его где угодно.       Вокруг был воплощённый хаос, запах серы перебивал всё, а воздух имел привкус древесного угля. Царственное торжество лучших людей Тристейна превратилось в бардак. Безумие сотен людей, пытавшихся что-то сделать, и не смогших ничего, хуже того, своими бестолковыми попытками они мешали сделать что-то полезное другим.       Гиш ничем не отличался от прочих, но знал больше, чем большинство. Он знал, что кто-то назвал Мортимера самозванцем. Он знал, что «самозванец» тут же попытался всадить нож в живот принца Уэльса, но был остановлен мисс Асуной и мисс Мидори, продемонстрировавшими небывалую скорость и мастерство владения мечом. Он знал, что самозванец-«Мортимер» бежал, а мисс Мидори и королевские рыцари отчаянно преследовали его. Он знал, что некоторые маги и дворяне вокруг него неуверенно направляют свои жезлы на фейри. Он знал, что все они подверглись атаке — территория замка подвергается обстрелу, и, похоже, теми самыми фейерверками, что были призваны украсить торжество.       Но, зная всё это, самое большее, что мог сделать Гиш, — это держаться в стороне, прикрывая Монморанси и пытаясь сконцентрироваться, чтобы поставить ветровой барьер. К чёрту остальных, если их убьют!       Даже в неразберихе королевские рыцари доказали, что заслуживают звания «элиты». Пока мушкетёры направляли гостей и их приближенных внутрь, в безопасное место дворца, рыцари и военная аристократия сражались с огненным ливнем.       Заклинания ветра развернулись почти одновременно, продолжающийся шквал фейерверков отскакивал от магических щитов, одни взлетали в небо, чтобы безопасно взорваться, а другие врезались в высокие стены, окружающие дворцовую территорию, освещая сады вспышками звездного и адского огня.       Затем настала их очередь, Монморанси и его самого, их затащили внутрь. Но не успел Гиш толком понять, что происходит, не успел даже высказаться, как взлетел в воздух — вскинутый на мощное плечо старшего брата.       Он еле успел попрощаться с Монморанси, стараясь придать голосу уверенность, а затем его чуть не размазало по братскому плечу ускорением.       Монмон, толпа и дворец стали быстро удаляться, трава и булыжники мелькали внизу. Он с ужасом подумал, что они делают почти лигу в минуту!       Одному Основателю известно, почему брат прихватил именно его. Наверное, потому, что только Гиша, самого мелкого из всех братьев, можно было закинуть на плечо, как похищенную девицу.       — Брат-от-пу-сти-ме-ня! — выдавил из себя несомый, едва не прикусив язык на последнем слове. Нет, ну это уже просто смешно!       — Чего ты там бурчишь? — прохрипел Райнхардт, похоже, он едва удерживался на ногах из-за своего резвого галопа и всё новых чар ускорения, которые он продолжал добавлять. — Не готов спасти королевство ещё раз?       «Ещё раз»? Он его и в первый раз не спасал! Гишу хотелось сказать брату что-нибудь нелестное… и незрелое, — но он не стал. Вопрос, естественно, был риторическим, они были Грамонами, и их воинский долг, как Грамонов, к сожалению, был очевиден. Хотя время было неудачным, но Корона снова нуждалась в их услугах.       Отец знал это, когда без сомнения ворвался в центр хаоса, требуя порядка и организуя ответные действия. Райнхард знал это, бросившись вдогонку за госпожой Мидори и рыцарями Мантикоры. Эрвин знал это, собирая воду из фонтанов и прудов сада и выстраивая полусферический барьер против импровизированной бомбардировки. Знал это и Аксель, который вместе с другими дворянами с удовольствием сбивал фейерверки, прежде чем они успевали разорваться на улицах или на крышах домов.       И Гиш тоже знал это — как бы ни была ему ненавистна мысль о том, что это может означать. И при этом он имел наглость испытывать стыд?! Он стиснул зубы, и изо всех сил вжался в огромное плечо Райнхарда, пытаясь понять, куда они двигаются и что вообще происходит.       За считанные мгновения они преодолели расстояние от выходящих в сад балконов дворца до парадных ворот, над которыми то и дело раздавались взрывы, и соединились со вторым отрядом рыцарей Мантикоры, двигавшихся в том же направлении. Огромные ворота из кованого железа на тяжелых металлических петлях, всё ещё удерживаемые крепким замком, преграждали им путь на улицы Тристании.       Самозванец взбежал на врата с почти сверхъестественной скоростью, а мисс Мидори даже не взбежала, а просто нечеловечески прыгнула, едва вписавшись в узкую щель между верхом створок и каменной аркой, которую они запирали.       Брат слабо присвистнул, что само по себе было достижением, — непохоже, что его можно было легко впечатлить. Теперь настала их очередь преодолевать препятствие — а времени было в обрез.       К счастью, главные створки ворот, толстые, окованные железом, из сплошного массива твёрдого дерева, были широко распахнуты, упираясь в стены. Всё же, что преграждало им путь, — это парадные, представлявшие из себя изящную кованую решётку, не слишком подходящую для противостояния квартету рыцарей-магов… Или закалённого в боях «треугольника» Ветра.       От могучего порыва Райнхардта врата распахнулись, почти сорванные с петель, громыхнув о наружную поверхность каменной стены дворца и заставив стражу, стоявшую с той стороны, броситься в укрытия; в сторону отлетел замок на обрывках цепи. Они вырвались в узкие улочки — а затем рванули вверх.       Порывы магического ветра, заклинания снижения веса, чары ускорения и полёта, личные уникальные приёмы, — рыцари использовали все имеющиеся в их распоряжении способы, чтобы быстро подняться с земли на крыши домов, откуда им открывался прекрасный обзор для погони за самозванцем.       У Гиша перехватило дыхание. Вечерние огни столицы, обычно мягко мерцающие, как звёздочки, сегодня полностью померкли перед вспышками от непрекращающегося шквала ракет и сотен магических огней, запущенных многочисленными волшебниками столицы в попытках понять, что происходит, а кое где их затянуло дымом, поднимавшимся из простолюдинских и купеческих кварталов,       Когда Райнхард перемахивал провал между двумя домами, Гишу удалось мельком взглянуть на улицу внизу. Толпы людей, намеревавшихся насладиться праздничной ночью, теперь не знали, что делать и куда бежать. С колоколен по всему городу доносился набат, в который вплетался звон колоколов пожарных команд.       — Ты видишь их, брат? — крикнул Райнхард, наверняка, как обычно, близоруко щурясь.       — Отсюда? — ядовито поинтересовался Гиш, возмущённый бестолковостью старшего. — И как я должен это делать, вися тут задницей вперёд? — Если это дойдет до Маликорна и остальных — он этого не переживёт. — Ты что, просто не мог нацепить свои чёртовы очки?!       — Ба! Бесполезные штуки! — отмахнулся капитан. — В любом случае, именно для этого я и взял тебя с собой — мы все знаем, что ты глазастый! Да. Теперь смотри вперёд, брат!       Бурча себе под нос, Гиш сделал то, что ему велели. Он крутил головой по сторонам в поисках хоть какого-нибудь намёка на то, где госпожа Мидори и остальные продолжили преследование. Если самозванец опустился на уровень улиц, то они, скорее всего, никогда бы его не нашли. Спрятавшись под карнизами и извилистыми узкими улочками, он был бы почти невидим сверху и легко растворился бы в толпе, став единым целым с массой людей. А потом… потом пиши пропало.       Одно из сильно преуменьшенных преимуществ ношения чужого лица для попытки убийства заключалось в том, что собственное лицо оставалось невидимым. Убийца просто исчезнет, сняв маску.       Поэтому не было смысла искать его внизу. Но, возможно, ему пока не позволили спуститься на землю: Мидори и другие рыцари висели у него на пятках. Если они дышали ему в спину, то самозванцу было просто необходимо подняться повыше, чтобы сбежать, иначе он попал бы в ловушку толпы на улицах. А если так…       В свете ещё не взорвавшегося фейерверка на крыше второго этажа мелькнула красная полоса, а за ней — чёрно-белые фигуры.       — Брат! — Гиш ткнул туда, надеясь, что зрение Райнхарда испорчено не настолько безнадежно, чтобы он не видел указующей руки. Утвердительный рык — и они снова пустились в путь по крышам столицы.       Магия ветра, особенно для таких сложных вторичных заклинаний, требовала быстроты ума и концентрации. На таких безрассудных скоростях что угодно — подгнившая черепица, сорвавшаяся плитка, неверный отблеск фейерверка или крошечная ошибка в заклинании — что угодно могло привести к смерти. Знание этого совершенно не грело теперь, когда Райнхард нёсся вперёд на ещё большей скорости, наплевав на осторожность. Гиш непрерывно шептал молитву Основателю — очень тихо, чтобы не вызвать насмешек старшего.       На крышу рядом с ними грохнулся догнавший их рыцарь Мантикоры.       — Капитан Грамон, сэр!       — Где, чёрт возьми, кавалерия?! — рыкнул брат.       Кстати, а на самом деле — где? Гиш поднял глаза к затянутому облаками ночному небу в поисках знакомых крылатых очертаний. На Марсовом Поле размещался целый отряд драконьих всадников, у рыцарей Грифона и Мантикоры тоже были свои скакуны.       — У нас всего две лётные пары в конюшнях дворца, остальные на Марсовом Поле или в дальнем патруле, — мрачно ответил рыцарь. — И…Когда мы попытались их вывести — звери были словно пьяные. Не иначе как отравили.       Райнхард выругался. Гиш был склонен согласиться. Яд, достаточно сильный, чтобы пробить сопротивление мантикор, убил бы человека на месте. Впрочем, это наверняка было учтено — доза была недостаточной, чтобы вызвать подозрение при первом взгляде и не поднять тревогу слишком рано, но её хватило, чтобы удержать могучих зверей на земле.       — Мы послали весть на Марсово Поле, чтобы немедленно поднимали драконов! Ну, если они уже не сделали этого при виде происходящего!       Райнхард хрюкнул, но было ли это подтверждением сказанного или вызвано напряжением после последнего прыжка — Гиш не взялся бы определить.       — Тогда приготовьте сигнальные ракеты, нам нужно будет дать сигнал для драконов…       — Но… Ух… Брат! — попытался сказать младший, но его снова тряхнуло. Чего бы он только не отдал за нормальную лошадь (или даже за крылья фейри) в этот самый момент! Но нет, в данный момент лорды фейри находились в окружении недоброжелателей, и каждый из них взял с собой лишь горстку стражников, как и подобает тем, кто доверяет свою защиту Короне.       — Что там? Говори, брат! — рявкнул маг ветра, не обращая внимания на приближающуюся соломенную крышу с дымоходами.       — Я не думаю, что они увидят ракету на фоне фейерверка! — Гиш указал на заполненное дымом и огнём небо. Раздражённое фырканье старшего говорило о его согласии:       — Элегантно, да! — рыкнул Райнхард. — Ба! Не время мешкать. Враг перед нами, не позволяйте их уловкам замедлить вас!       Энергично размахивая жезлом, капитан устремился вперёд, рыцари следовали за ним по пятам. Правда, он не вполне понимал, в каком направлении ему следует бежать. Гишу не раз приходилось поправлять его, но теперь они направлялись к крышам, где Мидори и её сопровождавшие почти нагнали самозванца.       Человек, или кто он там был, был быстр, Гиш это признавал. Он бежал, сильно наклонившись вперёд, почти падая, и демонстрировал потрясающую скорость без всяких признаков применения магии. Конечно, он не мог быть фейри, иначе уже давно использовал бы крылья. Но не то чтобы это имело значение для сотен свидетелей покушения. Они, конечно, сделают свои собственные предвзятые выводы, и что-то в Гише заставило его задуматься — а не было ли это само по себе одной из целей задуманного покушения?       Но если это и не так, то это сработало как отличный отвлекающий манёвр. Самозванца нельзя было отпускать, они должны были устроить погоню. Нужно было схватить его, чтобы доказать без сомнения, что он на самом деле НЕ лорд Саламандр.       Теперь они были близки к тому, чтобы сделать именно это. На столичных крышах, возможно, и не было толпы, но они не были лишены своих опасностей. Двух-, трёх- и даже четырёхэтажные здания стояли бок о бок вперемешку, резко меняя рельеф, крутые крыши создавали коварные препятствия и давали множество мест, где можно было спрятаться под карнизами, укрываясь от обнаружения с воздуха.       Двое из рыцарей, сопровождавших Мидори, поднялись в небо, используя заклинания полета, но это была в лучшем случае слабая замена крыльям фейри, и они не могли, поддерживая полёт, применять магию для того, чтобы достать убегающего негодяя. Более того, небо, в которое они поднялись, нынче было довольно враждебным: один из рыцарей лишь чудом уклонился от шального фейерверка.       Или вовсе не шального? Самозванец направлялся к реке с того момента, как они его заметили. Теперь, когда они спустились с крыши соседней церкви, ничто не мешало им видеть русло и две баржи, стоящие в центре реки, длинные и глубоко сидящие в воде.       Только одна из них вела огонь, другая казалась мёртвой как могила, даже фонари на ней погасли. Неужели экипаж погиб? Были ли экипажи предателями с самого начала, или на баржи проникли ночью? Застигнутые врасплох, простые речники, управляющие баржами, и рабочие, обученные наводить пусковые стойки и зажигать фейерверки, не смогли бы противостоять даже небольшой группе магов.       Кто бы ни управлял ими сейчас — это были союзники самозванца, это стало очевидно, когда снаряды и ракеты начали падать все ближе и ближе к преследующим королевским гвардейцам. Они врезались в дымоходы и окна, разрываясь, как бомбы, срывались с крыш, проскакивали через солому — и поджигали город.       Преследователи мчались, уклоняясь от атак, заклинания отражали то, что подлетало слишком близко, а удача спасла их от нескольких очень близких ударов. Но это замедляло их, не позволяя настигнуть самозванца, который мчался, совершенно игнорируя возможную опасность.       Не позволяя им — но не ей. Мисс Мидори всё ещё шла по пятам, преследуя преступника, как его собственная тень, — и всё время сокращая расстояние. Её элегантное платье уже давно погибло, осталось только нижнее — короткая накидка без рукавов и юбка, не стеснявшие движений.       Великолепно. Гиш наслаждался зрелищем — и не только изящных ножек, обтянутых чулками.       Самозванец бросил на преследовательницу яростный взгляд через плечо, перемахнул на следующую крышу и ловко метнул нож, спрятанный в рукаве. Да как ему вообще удалось проникнуть на праздничный вечер, припрятав столько оружия?!       Нож улетел в сторону — тонкий чёрный клинок отбил его в последний момент. Для той, кто могла разрубить арбалетный болт в полёте, метательный нож был детской забавой. В ответ, потянувшись за спину, Мидори достала несколько серебристых дротиков, зажав их между тонкими пальцами. Метательными иглами было весьма трудно убить, но они могли отвлечь или заставить запнуться от боли, а на таких скоростях один неверный шаг положил бы конец погоне.       Три маленькие капли серебра пересекли расстояние, но самозванец лишь поймал их на руку, не обратив внимания на боль от уколов.       — Ты, там! — крикнул Райнхард одному из ближайших рыцарей. — У нас есть шанс зажать его в клещи! Вперёд!       И действительно, по прикидкам Гиша, они пересекутся с Мидори и её целью как раз в тот момент, когда те доберутся до причалов на реке. Если и можно было найти подходящее время и место, чтобы положить этому конец, то это было именно оно.       — Есть, сэр! — хором ответили рыцари. Хотя Райнхард не был их непосредственным командиром — они были готовы подчиниться опытному офицеру.       Рассыпавшись по крышам, они растянулись полукругом, заходя с запада, а Мидори и её группа, увидев идею Райнхарда, повторили, зайдя с востока. Теперь у них был шанс.       Прицеливаясь, один за другим, стараясь не задеть вырвавшуюся вперёд мечницу, рыцари замедлились и начали стрелять. Шквал заклинаний ветра и воды, призванных скорее ошеломить и ранить, чем убить, обрушился на самозванца. Впрочем с такого расстояния они промахивались, а те немногие, что попали близко цели, были изрядно на излёте.       Что-то не так! Слева от них, казалось, из ниоткуда, вырвался поток магического огня и попал в рыцаря, тот на глазах Гиша прокатился по крыше и врезался в дымоход.       — Брат!       Он увидел, что произошло дальше: окно распахнулось, кто-то внутри выпустил еще одно заклинание, и пламя метнулось на соседнюю крышу, чтобы перехватить другого рыцаря. Тому удалось уйти — он подпрыгнул в воздух, затем замедлился и перенаправил себя мощным порывом ветра. Упавший вскочил — и замер, увидев, как на крышу высыпали люди, одетые в тёмно-синее и размахивающие мечами и жезлами.       — Идите вперёд, мы ими займёмся, — крикнул он Райнхарду и Гишу, махнув рукой собрату по ордену. Приняв защитную стойку, двое мужчин преградили дорогу заговорщикам, завязав с ними жёсткую магическую перестрелку.       — Брат?!       Рыцари Мантикоры были лучшими в королевстве, но если эта атака была спланирована так хорошо, как казалось, то без помощи они долго не продержатся!       — Доверяй своим союзникам, брат! — крикнул в ответ Райнхард, продолжая преследование. — Доверяй им так же, как они доверяют нам! Мы, Грамоны, не можем сделать меньше! Почтим их жертву! А теперь вперёд!!!       Это был не вопрос доверия! Скорее это был вопрос, будут ли они следующими, кого убьют сегодня ночью!       К тому времени, как братья догнали Мидори, самозванец был практически окружён, он отчаянно рвался к докам, а рыцари наседали со всех сторон. Только двое всё ещё следовали за Мидори, но Гиш слышал звуки битвы и видел вспышки заклинаний — верный признак того, что остальные всё ещё живы и сражаются в своих собственных битвах.       Только когда братья достигли пристаней, Грамон-младший с удивлением понял, что слишком уж отчётливо слышит звуки стычек, но потом осознал, почему. Фейерверки, которые только что непрерывно грохотали, — смолкли. Это не было похоже на то, что они закончились, скорее, они ждали, выжидая время для контратаки.       — Теперь он наш! — прорычал Райнхард и спрыгнул на улицу.       — Подожди, брат!       Из второй, спящей баржи вырвался огонь. Воздух раскалился от одновременного грохота десятков зажигательных снарядов, запущенных единым залпом. Они не были нацелены ни на массивного рыцаря Воздуха, ни на Мидори, скорее, все ракеты были направлены так, чтобы взорваться на небольшом расстоянии от баржи. Все они вспыхнули, как стена разноцветных солнц, ослепляя глаза и скрывая то, что следовало за ними. В ярости света, словно паутина коварного и злобного арахнида, скрывалась настоящая стена из железной проволоки.       Рыцари среагировали быстро, пуская в ход порывы ветра, чтобы отбросить себя из-под удара, пытаясь прорубить себе путь магическими атаками или накрывшись призванными щитами, когда на них рухнула неумолимая стена туго натянутого металла.       Мидори, как всегда, поступила по своему — сверкнув глазами, она просто выбрала отверстие и пролетела сквозь него, как дротик. Взмахнув мечом, она перевернулась в воздухе, падая вниз, на спину самозванца… И в последний момента деревянная стена строения соседнего строения вылетела наружу, зацепив фехтовальщицу облаком обломков и отправив её в беспорядочное падение по улице.       Мисс Мидори, нет!       Райнхард и Гиш были ближе, чем остальные; времени на уклонение не было, брат даже не успел поднять жезла. Они на полном ходу влетели в тросы. Старший пошатнулся, младший ощутил, что теряет вес, поднимаясь в воздух.       Внутренний монолог Гиша в этот момент состоял исключительно из непристойностей. Будучи магом-«точкой», умелым магом-«точкой», вплотную приближавшимся к рангу «линии» благодаря опытному наставничеству отца, отпрыском благородного рода Грамонов, — он не любил быть неэлегантным. Но элегантность их не спасёт. Ему нужно было что-то простое, что-то быстрое. Из кончика его палочки вырвались бронзовые лепестки, сплетаясь и расширяясь, превращаясь в тонкую бронзовую оболочку, которая окружила их обоих. Это не слишком хорошо защищало от твёрдой земли, но должно было хоть как-то помочь.       Молясь, чтобы этого было достаточно, Гиш схватился за брата, сжался в клубок и закрыл глаза.       Сила удара о землю была поразительной! Гиш и раньше получал удары — пощёчины от разъярённых девушек, удары от более сильных мужчин — на тренировках (и не только), и, конечно, не стоит забывать его почти фатальное столкновение с нежитью. Но это не смогло подготовить его к грохоту, с которым бронзовая сфера, окружившая их, прорвалась сквозь тросы, затем отскочила от противоположного здания и, наконец, покатилась по земле. Ещё одно мгновение выворачивающей душу невесомости — а затем финальный вышибающий искры из глаз удар.       Наступившая после гробовая тишина была настолько поразительной, что Гиш уверился в собственной смерти.       Когда он, всё же, осмелился открыть глаза — то увидел лишь непроглядную тьму. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, пробормотать заклинание, — и бронзовый кокон рассеялся в облаке пыли и земли. Всё его существо болело, но прежде всего ему надо было побеспокоиться о брате.       — Райнхард? — Гиш перевернулся, оттолкнувшись от земли. — Райнхард, с тобой всё в… — и потерял дар речи, побледнев.       Его брат со стоном тяжело приподнялся, надрывно кашляя.       — Да… Это было немного неприятно. — Маг ветра поморщился, ощупывая себя свободной рукой. — Но, если ты можешь уйти с места посадки на своих…       — Брат… — голос младшего дрожал, ему казалось, что он вот-вот потеряет сознание от ужаса.       Старший скорчил гримасу, было видно, что он испытывает куда больше боли, чем хотел бы признать.       — А ты чего так заикаешься? Это не пристало воину, — Райнхард, кривясь от боли, потянулся вниз, чтобы потереть больную конечность, — и замер, не обнаружив ниже правого колена ничего. В тусклом свете Гиш разглядел белую кость среди стекающих красных струек.       Не будет преувеличением сказать, что глаза брата едва не вырвались из глазниц, он болезненно зашипел. Гордый представитель рода Грамон не позволил себе заорать, — но это слабое проявление боли потрясло Гиша. Быстрее! Его надо перевязать! Жгут, что угодно, остановить кровь!       Младший поспешно наколдовал нож и принялся полосовать собственный камзол на полоски.       — Эй, не дёргайся, брат! — попросил он, приступая к работе, пальцы не слушались. Райнхарду нужен был настоящий маг Воды, та жалкая магия исцеления, которая была доступна Гишу, была бы здесь более чем бесполезна.       Старший недовольно скривился:       — Чем… что они запустили в нас? Похоже на проволоку?       — Проволока со складов, — согласился Гиш. Его брат не успокоится, пока не получит ответы на свои вопросы. — Убийца сбежал, когда потерпел неудачу, но, похоже, он не собирался сдаваться в плен. Они должны были подготовиться к нашему преследованию. Это значит, что он и его союзники с самого начала планировали этот маршрут. — И они тупо следовали за ним по пятам, как верные гвардейцы Короны и страны. — И вспомни, что сказали рыцари, — мантикор кто-то отравил.       Райнхард зарычал от ярости… и боли, когда младший резко затянул жгут.       — Им кто-то помогал… Пррроклятые прредатели!!! — прорычал старший, схватившись за правое колено. Шипение боли перекрыло отдалённый грохот. — Послушай меня, Гиш… мы не можем спустить это… Мы не можем позволить ему сбежать! Наша семья… уже заключила союз с фейри, ради нашего блага и блага всего Тристейна. — Как будто Гишу нужно было это пояснять. — Это… — Райнхард втянул воздух: — Если это какая-то уловка, чтобы вбить клин между нами и нашими союзниками, — это может погубить не только фейри, но и всех нас.       Подобно тому противостоянию, которое в одно мгновение вспыхнуло на вечеринке. Достаточно было одного неверного движения, одного заклинания, произнесённого в страхе… Это могло бы перечеркнуть многое, развязать ненависть, бурлившую под поверхностью у большинства дворян. Гражданская война в Тристейне — и готовящееся вторжение из Альбиона. Рецепт катастрофы.       — Гиш. — Райнхардт прислонился спиной к стене. — Ты — Грамон, ты знаешь свой долг перед Короной, Королевством и Семьёй. — Вымученная улыбка. — Не разочаруй меня, младший!       Как брат мог сказать такое?! Его нога! Он только что потерял ногу — и он беспокоится о семье и королевстве?! Он… он был… Гиш медленно встал. Он был… Издав невнятный, гневный крик, юный волшебник повернулся в сторону шума и сорвался на бег, рыча. Он был абсолютно прав!       И даже когда Гиш бежал, чувствуя на каждом шагу, что вот-вот обмочится, он думал только о том, что это будет означать для них, для всех них, если они сейчас проиграют. Страна погрузится в хаос или, что ещё хуже, в гражданскую войну, вторжение невозможно будет остановить. Все окажутся в опасности. Воины, такие как Грамоны, — в первую очередь. Но и… Но и… Монморанси!       Ему хотелось рыдать. Когда она злилась, то пугала его до чёртиков, когда она была счастлива, то была лучшим другом, которого он мог пожелать, а когда он был в растерянности — он мог рассказать ей всё. Ему повезло, очень повезло, что она у него есть. И она будет в такой же опасности, как и все остальные, если в Тристейн вторгнутся, если этому самозванцу позволят сбежать! Неприемлемо!!!       Пыль, поднимавшаяся из-за угла, заслонила ему обзор, но слабый порыв ветра освободил дорогу. Гиш обогнул угол и остановился, чувствуя, как дрожат ноги при виде того, что появилось из тени развалившегося склада.       Признаться, впечатляло оно только размерами, отец никогда бы не потерпел такого неуклюжего, отвратительного сооружения из камня, дерева и обломков. Это говорило о силе мага, способного заставить двигаться столь крупный конструкт, и его неряшливости, не позволившей подобрать нормальные материалы. Медленные размеренные движения, каменная длань отбросила остатки крыши, он встал во весь рост, почти пять майлов в высоту[1] и вдвое меньше в ширину в плечах, голова — бесформенный кусок камня, слишком длинные руки — грубое собрание осыпающейся земли, гравия и деревянных балок.       Он шёл вперёд, ровной, удивительно человечной походкой, покачивая конечностями при каждом шаге, к одинокой фигуре, скорчившейся посреди развалин ворот, перегораживающих один из обслуживающих пристани проездов.       — Мидори!       Гиш увидел, как она выкарабкивается из обломков арки, морёный дуб за её спиной был разбит в щепки. Руки держатся за живот, лицо кривится от боли. Избитая и окровавленная, платье и чулки порваны, на ногах синяки и порезы — теперь она едва ли походила на искусную фехтовальщицу. Скорее она была похожа на маленькую обиженную девочку, которой не место среди битвы и смерти.       Голем, похоже, думал так же, подняв одну руку в мощном движении, готовясь к сокрушительному удару вниз. Мидори удалось посмотреть вверх одним глазом, она чуть присела, и в темноте у неё за спиной замерцало слабое свечение — или ему показалось?       Вся его решимость, с таким трудом собранная, вновь попыталась рассыпаться. Что он может сделать против чего-то подобного?! Это была работа сильной «линии», да что там, нужен, по крайней мере, «треугольник», чтобы заставить такую мешанину обломков и земли двигаться так легко. И всё же…       Не ври себе, Гиш!       Рука начала набирать скорость, падая. Он выхватил свою палочку.       Голем остановился… Движение прекратилось, рука задрожала, словно удерживаемая на месте. Гиш чувствовал, словно эта рука давит на его череп, он бросил все силы на то, чтобы разорвать магию конструкта. Учитывая разницу материалов, из которых состоял голем, было несложно вмешаться во внутреннюю паутину магии, — но он не мог сдерживать эту атаку долго. Он уже чувствовал, как давление на виски перерастает в боль, — плата за попытку контролировать конструкта, далеко превосходящего возможности скромной «точки»       Внезапно потеряв равновесие, голем пошатнулся вперёд, спотыкаясь и разрушая улицу перед собой, но достаточно медленно, чтобы Мидори успела оправиться и отпрыгнуть с дороги, становясь рядом с ним.       — М-мидори? — спросил Гиш, задыхаясь.       — Я в порядке, — отозвалась фехтовальщица. — Не волнуйся.       Длинные предплечья впились в землю, выправляя равновесие, позволяя чудовищу неуверенно устоять, поворачивая голову из стороны в сторону, словно решая, на кого напасть сначала, — на Мидори или на Гиша. Оно выбрало парня. Наклонившись вперёд, мусорный голем с необычайной ловкостью рванул вперёд, намереваясь просто размазать молодого мага по брусчатке. Попытки замедлить его продвижение были бесполезны — управляющий големом намного более опытный маг направил всю свою волю на то, чтобы погнать своё творение вперёд в бой.       Массивный каменный кулак замахнулся, если он попадёт — Гиша просто расплющит! Он почувствовал, что летит назад от мощного рывка за воротник, костяшки голема пронеслись, как пушечное ядро, так близко, что он почувствовал ветер от его пролета. Гиш прокатился по земле — а на его месте оказалась она.       — Нет! Мисс Мидори! Бегите!       Без меча, без какого-либо оружия вообще — на что она надеялась?! Ещё один титанический кулак опустился, чтобы раздавить её в лепешку. Чуть вдохнув, Мидори сделала шаг — и удар голема оставил отпечаток в земле на том месте, где она только что стояла. Гиш наблюдал за происходящим, и, хотя он знал, что то, что он видит, реально, — он всё ещё не верил в это. Лишь неожиданность позволила конструкту задеть мечницу в первый раз, и теперь, когда тот столкнулся с Мидори, здесь, на открытом пространстве, то не никак не смог бы её достать.       Разочарование големовода проявилось в движениях его марионетки, ещё один кулак врезался в землю, где только что стояла Мидори, конструкт снова потерял равновесие, и на этот раз девушка была готова, приняв низкую стойку и прижав руки к бокам.       Но… У неё же нет оружия… Меч был потерян в неразберихе, у неё были только голые руки. Руки…       Не заметить этого было невозможно: сияние, собравшееся в ладони её левой руки, мерцало, пуская отблески по всему предплечью, словно она сжимала в кулаке пригоршню магического света. А затем, когда голем попытался отступить, она ударила.       Голем зашатался, почти упал назад, предплечье ещё дымилось там, где только что был кулак, ныне разбитый на осколки. Гиш никогда бы не подумал, что существует существо из плоти и крови, способное нанести подобный удар. Но, как бы впечатляюще это ни было, — ещё не всё было кончено.       — Гиш, — приказала Мидори. — Мечи.       Он повиновался, без единого слова. Это было самое малое, что он мог сделать, самое малое. Из его палочки хлынул поток бронзовых лепестков, опустившихся на землю, где они начали трансмутировать, собирая местный грунт и превращаясь в полдюжины простых, но вполне пригодных коротких мечей.       Он создал сразу несколько, просто для того, чтобы дать Мидори возможность выбора, и не ожидал, что она схватит сразу два, зашагав навстречу чудовищу с абсолютной уверенностью в себе.       При следующем ударе голема она подпрыгнула, заскочила на его кулак и устремилась вверх по руке, а затем посыпались искры, конструкт отпрянул назад, удар за ударом обрушивался на его голову, пока та не начала рассыпаться, пока… Пока клинки в руках Мидори не сломались. Неуклюжий взмах культи смахнул воительницу.       Приземлившись и откатившись назад, она схватила два следующих меча и снова бросилась в атаку, нанеся двойной удар по левой лодыжке — под звон опять разбившихся клинков.       — Гиш!       — Да! — понял он, выпуская очередную волну бронзовых лепестков, не просто рассыпая, а обрушивая их на Мидори. Подобного он никогда не видел. Десятки клинков появились вокруг поля боя, каждый раз, когда один ломался или тупился, она просто хватала следующий, не ослабляя поток ударов и с грохотом дробя камень.       Голем и его хозяин не выдерживали. Отчаянным взмахом разрушающейся руки они смогли отбросить Мидори. Она поймала удар, скрестив два очередных меча, но её всё равно отшвырнуло, прокатив по земле и чуть не впечатав в парня.       К этому моменту он уже не волновался за неё, ему просто нужно было знать, чего она от него хочет. Мимолётный взгляд, уловленный краем глаза, — и он мгновенно всё понял. Мечи появились один за другим, двумя частыми рядами. Это был конец.       Мидори рванулась вперёд, и на мгновение Гишу показалось, что он видит что-то у неё за спиной, дымчатую черноту, собирающуюся между её лопаток, — но времени на раздумья не было, и он сосредоточился, снова, до треска в черепе, бросая всё, что мог, во внутренности голема — и снова ему удалось замедлить конструкт, не намного, но, похоже, достаточно.       Достаточно, чтобы тот, когда удары Мидори снова посыпались на него, не смог защититься. Конечности трескались, обломки дерева и камня разлетались в стороны, голем медленно пятился назад между линиями наколдованных мечей, редкий из которых выдерживал больше одного мощного удара, уступая место для следующего. Безостановочно, не замедляясь.       Мидори отбросила обломок последнего клинка и нанесла уже знакомый ему удар рукой с магическим усилением — пробив грудь чудовища сквозь землю и гравий. Оно замерло, с последним грохочущим стоном голем начал рушиться сам в себя, более не скрепляемый магией, разваливаясь на части, пока, наконец, не осталась лишь груда обломков.       А за облаком пыли и дыма в дальнем конце пристани улепётывал самозванец, направляясь к одному из входов в городские водные туннели. Если он попадет в этот лабиринт — они никогда его не найдут! Он был уже практически там!       — Мидори!       Девушка схватила свежесозданный меч и удивлённо моргнула, ощутив знакомый вес и баланс. Гиш счёл это приятным штрихом — он взял на себя смелость очень тщательно запомнить характеристики и форму оружия фехтовальщицы. Она не сказала ничего, ещё раз показав свою скорость, парень побежал следом, хотя и знал, что никогда не сможет за ней угнаться.       Самозванец нёсся по гальке вдоль берега, он взбежал по последним ступеням к входу, оставался последний майл… И тут что-то, возможно, интуиция, заставило его повернуться… Мелькнула бронза.       Гиш медленно выдохнул, в глазах на мгновение поплыло. Он почувствовал, как что-то холодное и мокрое ударило его по щеке, а затем ещё и ещё. Капля за каплей, дождь всё усиливался, и наконец он обнаружил, что стоит посреди ливня.       До него донёсся знакомый, почти успокаивающий голос.       — Гиш?       Нельзя было терять времени. Голем! Там, где был голем, обычно находится контролирующий его големовод, эта грубая поделка не смогла бы так действовать без контроля создателя!       — Мисс Мидори, вы видите его?!       — Гиш?       — Вы видите мага, мага, который управлял этим големом?!       — Гиш.       — Он должен быть где-то здесь…       — Гиш! — прозвучало громко и властно, он замер, как в детстве, когда его отчитывала няня. Мидори подняла на него глаза и медленно покачала головой. — Он, наверное, уже давно ушёл. Кроме того, мы получили то, что хотели. — На лице юной фехтовальщицы появилось выражение плохого предчувствия, когда она подняла за волосы свою ношу. — Я очень надеюсь, что это был не лорд Мортимер… Иначе его брат меня прибьёт.       «И, возможно, в буквальном смысле», — подумал Гиш, столкнувшись нос к носу с выражением глубокого шока на лице самозванца.       — Возможно, надо было с ним полегче? — неуверенно предположил он.       Мидори покачала головой.       — Он не собирался сдаваться просто так, а мы уже потеряли людей. — Она внезапно огляделась вокруг. — Ты был с кем-то?..       Глаза Гиша расширились.       — Брат! Пожалуйста, мы должны поспешить к нему, пожалуйста, он…       Забыв обо всём остальном, они побежали обратно, Гиш провёл их к переулку, где оставил Райнхарда. Когда они добрались туда, то обнаружили капитана в компании двух выживших рыцарей Мантикоры. Форма была изодрана, у одного была повязка на правом глазу, но было ясно, что они победили, хоть и с трудом.       — Брат! — вскричал Гиш, увидев, что Райнхард лежит неподвижно, укрытый плащом до шеи.       Тяжёлая рука крепко легла ему на плечо.       — Его только что усыпили, чтобы мы могли переносить его без боли, — сказал перевязанный. — К счастью, рана довольно чистая, и жгут вовремя наложили. Мы отправим его в лазарет Марсова Поля, как только кавалерия приземлится.       Сверху донёсся громкий крик и шум крыльев кружащихся драконов, — слишком поздно, чтобы принести пользу, но, тем не менее, это успокаивало, свидетельствуя, что порядок восстанавливается.       Хотя бы дождь поможет с пожарами… Это было слабое утешение для катастрофического вечера.       Переведя взгляд на Мидори, Гиш увидел, как она передаёт отрубленную голову второму рыцарю. Она стояла на холоде, промокшая до костей. Остатки её некогда прекрасного платья прилипли к коже, отчего она казалась ещё меньше и хрупче, чем обычно. Её била мелкая дрожь, хорошо скрытая, но все же заметная.       Гиш покачал головой. Он был Грамоном, а Грамоны были джентльменами.       — Мисс Мидори? — Он аккуратно набросил ей на плечи свой камзол.       Она опустила взгляд на одежду, пощупала руками материал, слегка нахмурилась:       — Гиш… Она мокрая насквозь.       — Эм… Главное — это намерение? — всё, что пришло ему в голову.       Мидори открыла рот, чтобы ответить, но вместо этого только вздохнула.       — Гиш…       — Да?       — Просто заткнись.       — Э… Да.       Вскоре после этого прибыли остальные рыцари, которые, в основном, не пострадали, несмотря на сражение с сообщниками «лорда Мортимера». Они одержали победу, но не смогли захватить ни одного из нападавших — те либо сбежали, либо не смогли сбежать — и не стали сдаваться живыми. Оставалось только надеяться, что из расчленённого трупа самозванца можно извлечь что-то полезное.       Пока рыцари занимались другими частями тела, осматривали окрестности и исследовали брошенные речные баржи, Мидори и Гиш отправились во дворец, чтобы сделать свой доклад.       Прибыв туда, они обнаружили, что хаос, который они оставили после себя, практически не ослаб. Гвардейцы по-прежнему выкрикивали приказы, вельможи всё ещё переругивались друг с другом, но, по крайней мере, никто уже не направлял друг на друга жезлы, и, похоже, у этого безумия была какая-то общая цель.       — Гиш! — воскликнула Монморанси, которая при виде парня пробилась через забитый людьми коридор, крепко обнимая его. Если его будут так приветствовать каждый раз после того, как он влипает в неприятности, — возможно, оно того и стоит? Но сейчас не было времени для трогательных воссоединений. За те несколько мгновений, что у него были, он крепко обнял её, а затем отпустил, пообещав плачущей девушке скоро вернуться.       Конвой женщин-мушкетёров привёл их прямо в салон, где капитан Хэммонд совещался со своими офицерами и руководил наведением порядка в столице… Ну, или, по крайней мере, пытался это сделать, пока над ним нависал кричащий старик:       — Некомпетентность, нагромождённая на некомпетентность! У вас была только одна задача сегодня вечером — но вы её полностью провалили! Найдите её или прощайтесь с головой!       Наконец лорд-судья Ричмонд позволил взять себя под руки и вывести в коридор под задумчивый взгляд капитана.       — Сэр! Гиш де Грамон и мисс Мидори хотят поговорить с вами! — Мушкетёр неуклюже отсалютовала, после чего отступила к закрытой двери. И почему она без мушкета? Гиш прищурился, глядя на девушку. Она была такой знакомой…       Впрочем, и кроме мушкетёрши хватало странностей. Во-первых, в ней находились не только подчинённые капитана, и не похоже, что он один отдавал приказы.       — Нам нужно воспользоваться этим дождём. Сэр Боуэн, вы сказали, что ваши маги Земли могут перекрыть эти улицы? — Леди Асуна сосредоточенно склонилась над столом, тонким указательным пальцем постукивая по поверхности карты столицы. — Как вы думаете, мы сможем использовать разделительную улицу между районами как противопожарную полосу?       Рыцарь Грифона, задумчиво поглаживая подбородок, слегка кивнул.       — Она достаточно широкая. Но для такой работы нам понадобится больше магов Земли, чем у меня есть.       — В тренировочном лагере сейчас находится команда гномов-геомантов. Я уже послала им сообщение, — ответила леди Асуна, скрестив руки. — Если мы изолируем районы простолюдинов, то это позволит высвободить магов, которые иначе защищали бы свои предприятия и дома, для помощи в борьбе с пожарами.       — Очень хорошо, — сказал сэр Боуэн. — Я прикажу своим людям заняться этим.       Он взглянул на капитана Хэммонда, рыцарь Мантикоры просто пожал плечами:       — Боюсь, сначала я несколько утратил контроль, но, как только дворяне успокоились настолько, что оставили фейри в покое, те немедленно вызвались помочь в тушении пожаров и захвате всех оставшихся заговорщиков. Леди Асуна, по предложению принца Уэльса, занимается координацией.       — Асуна — изумительна в этом, — согласился принц. Сейчас, прислонившись к столу, он выглядел гораздо более усталым, чем менее часа назад. — Я не думаю, что мы могли бы найти лучшую кандидатуру.       Мидори смотрела на принцессу фейри, пока леди Асуна не подняла взгляд в ответ. Она ободряюще улыбнулась и снова повернулась к очередному дворянину в офицерском камзоле.       — Ну что ж… — Капитан Хаммонд посмотрел на них обоих. — Ваши доклады?       Они кратко и по существу поведали всё, что видели и через что прошли. Капитан слушал спокойно, периодически уточняя, и остался в целом доволен.       — Печально, что вы не смогли захватить его живым.       — Хотя, полагаю, я снова у вас в долгу, — добавил принц Уэльс. — Но, думаю, лучше не допускать повторения в будущем.       Вот уж точно! Гиш и Мидори вместе кивнули.       — Если позволите, это поэтому так на вас напустился лорд-судья? — осторожно спросил Грамон-младший. Хотя ему было больше интересно, каковы будут последствия для его собственной семьи. Он содрогнулся от этой мысли.       — Нет, это уже другой вопрос, — сказал капитан, снова поворачиваясь к карте. — Сэр Бьорн, оцепите этот участок возле реки, скорее всего, они попытаются выбраться здесь       — Да, сэр!       Рыцарь Грифона отдал честь и поспешил из комнаты. Капитан Хэммонд продолжил:       — Похоже на то, что принцессу похитили.       Эти слова висели в воздухе слишком долго, но никто и глазом не моргнул. Гиш почувствовал тошноту. Он был прав, подозревая, что всё не так просто. Принц Альбиона спасён, самозванец разоблачён и убит — неужели всё это было напрасно?!       — Но… как… как это?! — заикнулся парень. Сама мысль ужасала. Наследная принцесса была персоной первостепенной важности, её охрана была практически неприступной!       Однако не так давно капитан её самой надёжной личной гвардии стал ренегатом… Даже если остальные рыцари Грифона были верны — кто ещё мог предать её? Насколько глубоко проникли корни предательства? Он снова вспомнил об отравленных мантикорах…       — В суматохе отряд охраны оттёрли… — Капитан Хэммонд повесил голову. — Если это кому-то аукнется — то в первую очередь мне. Есть все признаки того, что они воспользовались проходами для слуг, чтобы сбежать в неразберихе. Это не должно было быть возможным, но, похоже, что там мог быть старый туннель, соединяющий собственно дворец с Палатой Лордов. Я не могу представить, как они его обнаружили, или кто вообще мог знать о его существовании.       — Тогда… — встрепенулся Гиш, — я немедленно вызываюсь помочь в поисках Её Высочества. Мы должны…       — Мы должны сохранять спокойствие, мистер Грамон, — ответил капитан Хэммонд. — Подумайте о том, как отреагировал бы ваш отец. У нас есть план, нам остаётся только ждать, когда он осуществится.       Гиш посмотрел на мисс Мидори, которая выглядела спокойной, как никогда, впрочем, как и все в этой комнате. Неужели он стоял в логове предателей?! Ему хотелось кричать. Какой к чертям план?! Их прекрасная принцесса оказалась в руках предателей, убийц и врагов королевства!       В дверь постучали — и внутрь заскочили пара слуг, дворецкий и горничная, дверь быстро закрылась за ними.       — И что вы, двое, хотите сообщить? — спокойно спросил капитан Хэммонд. Все присутствующие обратили внимание на новоприбывших.       Дворецкий скрестил руки на груди — бессовестный поступок, который совершенно неприемлемым образом помял его тёмную ливрею:       — Мы подтвердили, что искатель закрепился, он всё ещё передаёт сигнал, и остальная часть команды преследует его. А теперь могу я, пожалуйста, вылезти из этого клоунского костюма?!       Служанка, стоявшая рядом с ним, покачала головой:       — Но… ты выглядишь, как настоящий Себастьян![2] — Затем она подняла руку и провела пальцем по воздуху, небольшое облако света собралось в её ладони, складываясь в руны. Руны фейри.       Глаза Гиша расширились. Как такое возможно, если только…       — Ты фейри! — воскликнул он, обвиняюще тыча пальцем.       Двое «слуг» закатили глаза.       — Ты сам догадался? — фыркнул «дворецкий». — Знаешь, если кто-то собрался убить принца Альбиона, маскируясь под фейри, то мы были просто обязаны поучаствовать в маскараде!       Ну… нет… но… Он слишком устал для всего этого…       — Пожалуйста. — Гиш потёр переносицу. — Объясните.       — Это вполне нормально — быть в замешательстве. — Принц Уэльс мягко усмехнулся. — Но, как сказал капитан Хэммонд, ПОХОЖЕ на то, что Генриетту похитили. Но похожесть может быть обманчивой.       — Обманчивой? — Гиш покачал головой.       — Если коротко, — Мидори улыбнулась, — то та, которую похитили, — не настоящая Генриетта. — Она повернулась и указала на мушкетёра, стоявшую возле двери. — Настоящая вот.       — Неужели нужно было так быстро всё испортить? — Обиженно надувшись, «мушкетёр» начала распускать свой короткий хвост. Волосы рассыпались и упали на воротник её мундира. Теперь её личность была болезненно очевидной — но, конечно, никому бы и в голову не пришло всматриваться. Уж точно не в ничтожную стражницу-простолюдинку. — Я думала, что хорошо справляюсь!       Гиш почувствовал, что сейчас упадёт.       — Ты прекрасно справлялась, — заверил принц «мушкетёра», которая была принцессой Генриеттой де Тристейн, а затем повернулся к ошеломлённому Грамону. — Наша приманка более чем способна позаботиться о себе, и на неё наложено несколько заклинаний фейри, чтобы мы могли следовать за ней. Это задумывалось, как крайняя мера, но я должен признаться, что она сработала просто отлично и может привести нас прямо в логово предателей.       — Вот только не сглазь… — проворчал переодетый дворецким фейри.       Последовавший за этим стук в дверь показался неким предзнаменованием, и все взгляды неумолимо обратились к принцу Уэльсу. Мидори издала длинный, глубокий вздох и, вместе со всеми остальными в комнате, повернулась посмотреть, кто это.       Звуки споров с другой стороны внезапно прервались, двери распахнулись, впуская леди Алисию, леди Моржану в компании генерала Юджина и очень побитой мечницы-саламандры, шедших позади, — а впереди... На секунду Гишу показалось, что к ним явился мстительный призрак.       — Лорд… Мортимер? — спросил капитан Хэммонд. По всей видимости настоящий.       Прежде, чем кто-либо успел что-либо сказать, леди Алисия вырвалась вперёд, глаза были прищурены, лицо наполнено диким гневом:       — Я спрашиваю в последний раз. ГДЕ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, САКУЯ?!       ______________________________       [1] Три на полтора метра с хвостиком.       [2] Отсылка к аниме/манге «Тёмный Дворецкий».