Ветер в голове

Каникул отвратительнее у Гарри ещё не было. Родители пропали с радаров, скинув его в детский сад миссис Уизли, Сириуса никогда не было дома, он появлялся только глубокой ночью, принимал душ и заваливался спать, чтобы утром опять уйти на какое-то супер-важное задание мракоборческого отдела или Ордена. Тонкс и Наземникус появились на Гриммо всего дважды. Гарри оказался прав — Тонкс действительно была весёлой и простой, но такой же раздражительно занятой, как и остальные. Компания Фреда и Джорджа быстро ему надоела. Братья прекрасно понимали друг друга с полуслова, но Гарри — нет. Ему постоянно нужно было объяснять, чем он хочет заняться. Да и жизнь в ритме шуток и приколов нон-стоп, двадцать четыре на семь, его быстро утомила. Иногда ему хотелось просто помолчать. С Джинни всё тоже стало ясно достаточно скоро. Гарри делал всё так, как учил его Сириус. Давал понять, что Джинни ему интересна, но в то же время постоянно делал вид, что это состояние — хрупкое и временное. День в карете, год пешком. И это работало. Очень быстро Гарри стал замечать, что Джинни ждёт его внимания, старается чаще бывать рядом, когда говорит что-то смешное — сразу следит за его реакцией и всё в этом духе. Только на свидание не соглашалась идти. Гарри предложил второй раз и снова получил отказ. И вроде бы ребус решён, не сложный, но решён он только в теории, а на практике Гарри остался тем, кого уже дважды послали. Это не давало покоя. Не сразу он вспомнил, что камнем в этом ботинке стала Гермиона Грейнджер. Джинни не для красного словца сказала, что полностью ей доверяет, и только совет подруги держал её от Гарри на почтительном расстоянии. Вспомнил об этом Гарри в день, когда идиот Рон решил с ним подраться. На самом деле это было весело. Гарри нравилось выводить его на эмоции, Рон зажигался с полуоборота и окрашивал серые скучные будни каким-то подобием красок. За неимением других источников эмоций, Гарри питался его раздражением, как вампир. В тот день он читал кое-что интересное. Книга о Салазаре Слизерине, добытая из мешка с мусором, рассказывала историю одного из Основателей Хогвартса. Когда Гарри читал про реликвии Слизерина, Рон как раз начал предъявлять ему за незаправленные кровати и прочий бред. Он кинул в него медальон и Гарри не слабо удивился, заметив поразительное сходство оружия, выбранного Роном для броска, с картинкой в книге. Гарри хотел рассмотреть медальон поближе, но придурок Уизли начал драться. Он всё же отвоевал медальон, принёс его к себе в спальню, дал на проверку нюхлеру и зверь подтвердил, что вещь — это чистое золото. Буква S из мелких драгоценных камней на крышке потускнела, но даже если это подделка, то очень хорошая. Можно будет козырнуть как-нибудь перед Малфоем, чтобы он позеленел от злости. Вспомнив Малфоя, Гарри обрадовался, что скоро покинет Гриммо и отправится в школу. Школа, письма… Его же наверняка назначат старостой. Его и Гермиону Грейнджер, потому что больше просто некого. Быть может это ему и поможет наладить с ней деловые отношения, чтобы она отстала от подруги и Гарри наконец-то решил свой ребус? Он не стал откладывать и пошёл к зануде с предложением. Она его отшила, уверенная, что помощь Гарри ей никогда не пригодится. Может так и было на протяжении четырех лет. Ему тоже от Гермионы ничего не нужно было, их интересы разделяло расстояние в миллион световых лет, но он-то знал, что им придётся посотрудничать, а Гермиона не знала. Момент истины Гарри доставил мощное удовольствие. Гермиона узнала, что он стал старостой и наверняка пожалела, что отшила его. Гарри не собирался ей мстить, ему это было не интересно, но нервы потрепать ей клятвенно пообещал. Поздравлять Невилла и Гермиону пришёл Орден, но не в полном составе: без Дамблдора, родителей Гарри, мистера Уизли, Тонкс и Римуса. Зато Сириус оставил свои неотложные дела, искренне радовался за Невилла и поздравлял Гермиону. О своем назначении Гарри никому не сказал, кроме тех, кто и так это узнал без его помощи. На самом деле, он не знал, что с этим назначением делать. Нельзя было сказать, что Гарри стремился стать старостой. Ему нравилось думать, что его путь в школе похож на путь папы. И Сириуса. Но их не назначали старостами, и Гарри знал, что весёлого в этой должности мало. Для галочки — очень даже не плохо, но теперь, когда он убедился, что достоин, готов был отдать значок обратно. Но так это не работало. Козырнув значком перед занудой и Уизли, Гарри удовлетворил задетое самолюбие, вернулся к себе и сник. Он чувствовал себя на Гриммо лишним. Все эти люди по отдельности ему нравились в разной степени, но вместе — нет. То, что объединяло их, Гарри не принимал. Борьба с Волан-де-Мортом. А на праздничном вечере других разговоров не вели. Гарри спустился и проверил. Грюм принёс фотографии Ордена первого созыва и показывал их Невиллу, а тот выглядел так, как будто сейчас расплачется. Гарри усмехнулся. Неужели непонятно, что ему больно смотреть на погибших родителей? Гарри ни за что бы не рискнул поговорить об этом с Невиллом, потому что не хотел бы, чтобы с ним говорили на такие темы. Это личное и больное. Гарри взял себе вишнёвый сок, незаметно долил туда вина из графина и пошёл между гостей, прислушиваясь к их разговорам, чтобы выбрать себе компанию. Кингсли рассказывал о своих проблемах на работе Стерджису и Эммелине, Гарри услышал имя отца и остановился неподалёку: — Без Джеймса у нас, конечно, полный завал. Сириус его подстраховывает, но вчера и сегодня он даже носа не показал на работе. — Где же он был? — спросила Эммелина. — Заданий от Ордена он тоже не получал, я курирую списки. — Иди спроси, рискни, — усмехнулся Стерджис. — Нам всем нужен отдых, тут к гадалке не ходи. И кто-то умеет сачковать к своей радости, а кто-то — мы. Гарри огляделся по сторонам и нашёл Сириуса. Только теперь он пригляделся к крёстному как следует — Сириус не выглядел, как человек отдохнувший. Наоборот, всегда идеально свежая кожа лица посерела от недосыпа, волосы он собрал в хвост, чего никогда не делал. Сириус поглядывал на часы и слушал миссис Уизли и Билла вполуха, кивая невпопад. Гарри направился к нему, ощутив что-то, похоже на плохое предчувствие. — Эй, можно тебя на минутку? — Что такое, чемпион? — натянуто улыбнулся Сириус. Гарри отвёл его в сторону. — Мне надо домой, сможешь отвезти? — Опять? Мы уже проходили это. — Нет, мне действительно надо. Могу вернуться через пару часов, хочу поговорить с мамой и папой. Сириус напрягся, вздёрнул удивлённо брови, не понимая, откуда у беспечного крестника этот серьёзный настрой. — Что-то случилось? — Нет, — повинуясь инстинктам, наугад отвечал Гарри. — Так ты отвезёшь меня? Сириус рассмеялся и приобнял Гарри за плечи. — Отдыхай, Гарри, завтра Джеймс и Лили тебя заберут. Вообще-то это был сюрприз, но я его испортил. Лады? Ждёт до завтра твоё возвращение? Гарри ничего не ответил, Сириус подвёл его к компании Невилла, Гермионы и Рона и исчез в толпе. Троица тут же замолчала, хотя до этого что-то активно обсуждала. — Чего тебе? — грубо спросил Рон. — Можно нам без тебя тут постоять? Или после уроков оставишь? Гарри допил свой запретный коктейль и, проигнорировав колкость Рона, поспешил за Сириусом в коридор. Он заметил, как мелькнула на лестнице мантия крёстного, Сириус поднялся к себе. Но он смотрел на часы определённо не для того, чтобы вовремя лечь спать… Гарри бесшумно пошёл за ним, добрался до спальни и прислушался. Сириус что-то искал, из комнаты доносились громкие звуки отодвигаемых ящиков и стук брошенных на пол вещей. Гарри спустился этажом ниже и выглянул через окно маленькой гостиной на улицу, откуда хорошо был виден задний двор. Мотоцикл Сириуса стоял под деревом, фары ярко освещали стену дома. Сириус собирался уезжать. Времени было мало. Гарри рванул из гостиной, перескакивая через три ступеньки, добрался до спальни Фреда и Джорджа, нырнул под кровать и вытащил одну из мётел братьев. Молнию он оставил дома, мама сказала, что на Гриммо она ему не пригодится, придётся довольствоваться тем, что есть. Нервничая, он спустился в коридор, распахнул тяжёлую подвальную дверь и скрылся на тёмной лестнице. *** Гермиона знала о приключениях очень много. Приключение складывалось из проблемы, желания ее решить, и предпринятых для этого действий. На своём веку они с Невиллом и Роном решали немало проблем, которые в итоге превращались в настоящие приключения, так что, к своим неполным шестнадцати, Гермиона научилась ощущать приближение зарождающегося приключения каким-то необъяснимым шестым чувством. Гарри что-то задумал. Взгляд Гермионы выхватил его из толпы гостей случайно. Сначала она просто заметила, что идиот подливает себе вина из графина в сок. Закатив глаза к потолку, Гермиона только ещё раз убедилась, что у него в голове бардак, но зачем-то продолжала за ним наблюдать. Возможно дело было в том, что им предстояло вскоре проводить вместе много времени, и Гермиона не хотела превращать свою работу старостой в фарс. Ей нужен был надежный партнер, она шла к этому назначению четыре года и не позволила бы беспечному ловцу всё испортить. Ну, или дело было в шестом чувстве… Но Гермиона следила за Гарри, стараясь не выпадать из разговора с Невиллом и Роном. Гарри крутился возле Кингсли и Стерджиса, потом ринулся к Сириусу и говорил что-то ему непривычно серьёзно. Гермиона убедилась в этом, когда Сириус подвёл Гарри к ним, потому что Рон попытался его зацепить, но тот не отреагировал. Такого на памяти Гермионы, за проведённые вместе две недели, ещё не было. Гарри обожал цепляться с Роном, Гермионе даже казалось, что он получает от этого особенный вид извращённого удовольствия. Однако, Гарри ничего Рону не ответил и ушёл вслед за Сириусом. — Что это с ним? — спросил Невилл. — Нервничает, что его персоне сегодня мало внимания, — злорадно улыбнулся Рон. — Никому до него дела нет, вот и бесится. Да пошёл он, надоело говорить о Гарри Поттере. Гермиона, ты в порядке? — Я? — очнулась Гермиона, прекращая гипнотизировать темноту коридора, в которой исчезли Сириус и Гарри. — Да. Я сейчас вернусь, только родителям письмо допишу. — В одиннадцать часов ночи? — крикнул ей вслед Рон. Гермиона не стала отвечать, она остановилась на лестнице и прислушалась. Кто-то, стараясь ступать как можно тише, ходил по лестнице — вверх, вниз, снова вверх. И вот шаги стали громче, Гермиона юркнула в темноту, ближе к кухне, и выглянула из-за постамента с гербом Блэков. Гарри, с метлой на плече, прошмыгнул мимо и спустился в подвал. Зачем ему метла в доме? Вряд ли он проникся словами Рона о важности уборки и решил прибраться в подвале. Он собрался куда-то улететь… — Вот идиот… Ничего серьёзного с Гарри связано быть не могло, но всё же стало интересно, что заставило его делать что-то запретное. Что могло расшевелить такого безалаберного парня, как Гарри? Гермиона решила не гадать, а проследовать за ним и спросить. Останавливать его она не собиралась, пусть катится на все четыре стороны, это его личное дело. Может, опять закапризничал и решил сбежать домой? Гермиона спустилась в подвал и успела увидеть, как Гарри лезет по сложенной из коробок лестнице вверх, к маленькому, грязному окну у потолка. Сначала он выбросил наружу метлу, потом подтянулся на руках и скользнул в отверстие сам. Гермиона не успела его окликнуть, пришлось лезть следом. — Сумасшествие какое-то… Зачем мне это надо? — вопрошала Гермиона тихо, осторожно ступая по сооружённому картонному подъёму. Выбралась она не без сложностей, ползла из окна, как змея, извиваясь всем телом. Ругаясь уже отборными словами, которые почерпнула из богатого лексикона Рона, Гермиона поднялась на ноги на заднем дворе и отряхнула джинсы и футболку от пыли и травы. Сначала она услышала рёв сильного мотора и замерла. Здесь есть кто-то ещё? Гермиона огляделась по сторонам и застала Гарри, выглядывающего из-за угла как раз в тот момент, когда он перекидывал через метлу ногу. — А ну стой! — велела она, догоняя беглеца и хватая метлу за прутья. Гарри обернулся, едва не свернув себе шею. — Ты что тут делаешь?! — зашипел он. — Я… — Гермиона растерялась. А что она, действительно, тут делает? — Смотрю, чтобы ты не натворил дел. Куда ты собрался лететь? Ордену не хватало только ещё одного слушания, теперь уже о нарушении Статута о Секретности! — Отпусти метлу и исчезни! — Рёв мотора стал громче, свет фар выхватил тот угол, за которым прятался Гарри, и он отступил назад, прислонившись к стене. Попытался выхватить метлу у Гермионы, но она держала крепко. — Что тебе надо? — Скажи, куда ты летишь? — уже из чистого упрямства спрашивала Гермиона. - И за кем? — Не твоё дело! Иди в дом! — Не моё? Отлично. Лети, — Гермиона отпустила метлу и направилась обратно к подвальному окну, под звук удаляющегося рёва мотора. — Сейчас найду миссис Уизли и скажу ей, что ты сбежал. Она так и собиралась сделать. Мистер и миссис Поттер будут переживать за сына, если он улетит в неизвестном направлении среди ночи, а так, они хотя бы будут знать, когда именно он исчез, на чём и в какую сторону. И совесть Гермионы будет чиста. Она уже было собралась лезть обратно, присела у окна, но тут вдруг что-то потянуло её вверх, сначала за шиворот футболки, потом за бока. Гермиона не успела ничего сообразить, как уже оказалась на метле, как принцесса на коне, свесив ноги. — Ногу перекинь, — посоветовал ей Гарри, набирая высоту. — Свалишься. Гермиона в ужасе взглянула вниз. Её ступни оторвались от травы, земля стала отдаляться, как в самом страшном сне. Она ужасно боялась высоты. — Мамочки, — опомнилась Гермиона. — Верни меня. Верни на землю! — Не верещи и держись! — За что?! Верни! Я не хочу лететь, я не умею! — Ногу, говорю, через метлу перекинь! Гермиона, попискивая от страха, одним махом сделала так, как ей было велено, зажмурившись до боли в глазах. Легче не стало. Глаза она не открывала, но нащупала плечи Гарри и вцепилась в них мёртвой хваткой. — Я поняла. Нет, я правда всё поняла, не надо было тебя ни о чём спрашивать, ты свободный человек, волен делать что хочешь, лететь куда хочешь, я никому не скажу, поставь меня на землю! — на одном дыхании выдала Гермиона. Гарри ей ничего не ответил.