Ненавижу...

Я всегда боялся человека, который выкупил меня у моего отца. Иван мне казался злым и жестоким. Я часто слышал о том, что он издевался над людьми, которые попадались у него на пути. В их число вошёл и мой отец, которого он хорошенько избил за то, что тот ему проиграл в покер и задолжал большую сумму. Иван забрал меня из дома моего отца. Не сказать, что я любил мой дом и моего отца, но… Всё случилось вечером. В дом ворвался Иван и до полусмерти избил отца, затем вошёл ко мне в комнату и наваляв мне хорошенько по лицу, увёл. Я тогда плакал, вырывался. Он заткнул мне рот ладонью, ведя к машине. На улице был дождь. — Будешь теперь отрабатывать плохие дела своего папочки, золотой сыночек Шиэн, — злорадно произнёс он и тронулся с места. Я старался сидеть неподвижно, затаив дыхание. Было страшно. Куда он меня везёт? Для чего? Что он будет со мной делать? Страх переполнял меня. Мне хотелось заплакать. Свернуться в комочек и зарыдать. Но я не мог показать свою слабость при нём. Он не должен видеть меня тряпкой… Я тогда даже не знал, что мне придётся показать ему. Слёзы — пожалуй, самое невинное, что моему похитителю удастся увидеть. Я тогда был ещё слишком невинен… Не знал, что меня ждёт… «Он похититель! Я недобровольно ушёл из дома, он насильно меня оттуда увёз!» — из телефонной трубки послышались гудки. Никто не поможет…  — Пожалуйста, отпустите! — я вырывался из крепкой хватки. Он меня швырнул на землю. Я ударился локтём и стиснул зубы, потирая ушибленное место. — Вставай! — он смотрел на меня сверху вниз. Тело покрылось мурашками. Я встал с земли. — Ещё раз попытаешься убежать — пожалеешь! — я почувствовал как пальцы больно впились в запястье. Я зажмурил глаза. С моих губ сорвался жалостливый стон. Я шмыгал носом, еле успевая за ним. Он слишком быстро шёл и настойчиво тащил меня за собой. Наконец-то я в укрытии от дождя. Как же тепло. Дом, в котором я оказался, был достаточно уютен. Двухэтажный. Он стоял около леса, далеко от людных глаз. Это было жутко… «А вдруг он маньяк?! Педофил? Или же кто-то похуже?» — с этими мыслями я напрочь забыл о том, как нахваливал этот небольшой и уютный домик. Слёзы из глаз потекли с новой силой. Моё лицо пропиталось насквозь в солоной жидкости. Я застыл, увидев как он приближается ко мне. Сердце ушло в пятки. «Пожалуйста, не трогайте ребёнка!» — я не мог пошевелиться, тело как будто онемело. Я упал на колени и склонившись, прикрыл лицо руками. — Ты будешь моей прислугой, — он вздёрнул мой подбородок и наши глаза оказались на одном уровне. Они у него были красивыми, добрыми… Я не понимал, как у злого человека могут быть глаза, подобны океану? — Да… — изо рта вырвался сдавленный хрип. — Это не вопрос, глупец! — он усмехнулся и потрепал меня по голове. Его рука была мощной. В этом я убедился, когда он на моих глазах раскровил голову отцу. Эта страшная картина до сих пор стояла перед глазами. Меня трясло, я не знал, что у него на уме, не знал, что он задумал, что мне теперь делать? — Вставай с пола. Успеешь ещё с ним найти общий язык, — он схватил меня за руку и поставил на ноги. Ноги дрожали, я вот-вот упаду снова. — Поешь, тебе нужны будут силы, — он повёл меня в кухню. Сказать честно, я ожидал, что он меня изобьёт и запрёт в подвале, как это делают с плениками, но никак не усадит за стол и накормит едой. Я не мог есть. Кусок в горло не лез. Я нацепил мясо на вилку и разглядывал его точно также, как мой похититель разглядывал меня, сидя напротив. Меня тошнило. Я не мог смотреть на еду. — Успокойся, — вздохнул он, — Всё позади. Я забрал тебя у него. Я с недоверием посмотрел на Ивана. — Твой отец проиграл мне большую сумму, и если бы я тебя не забрал у него, было бы хуже, — сказал он. Я не верил ему. Он чудовище! — Пришли бы злые дяди и выколачивали бы из него деньги. Тебя бы сдали в сексуальное рабство или же просто убили, — он улыбнулся. Его это веселит?! — Я не люблю, когда меня кидают на деньги, — сказал он, — должники у меня обычно страдают также сильно как и их дети, которых похищают и начинают медленно их убивать. Я подавился. — Я спас тебя, мой хорошенький, — спас от кого? От себя? — Ты будешь выполнять всё, что я тебе скажу. Безпрекословно! — от его слов я застыл. Мне расхотелось есть. Единственное, что мне хотелось — так это укрыться с головой в одеяло и ни о чём не думать. «Ты будешь выполнять всё, что я скажу… Беспрекословно… Бес-пре-кос-лов-но!» — жуткие слова встали поперёк горла. Он заметил моё лицо, перекошенное испугом. — Мне… Пятнадцать… — выдал я, заикаясь от ужаса, что отражался в моих глазах. — Я знаю сколько тебе лет, — сказал он, — Не бойся, насиловать не буду… Пока что не буду… «А что тебе мешает изнасиловать?! — меня переполняла злоба, — Как похищать человека — то это ничего, а как насиловать, то мы включили порядочного человека!» — Ты отказываешься есть, — сказал он, встав изо стола, — ты уже не слушаешься меня. Я дёрнулся. Он сел рядом со мной. — А знаешь, что делают с непослушными детьми? — он положил руку мне на плечо. — Знаю, — нехотя, кивнул я. — И что же с ними делают? — его рука переместилась мне на талию. — Наказывают, — сказал я. — И как ты хочешь, чтобы я наказал тебя? — спросил он, переместив ладонь мне на колено. Я стиснул зубы. Пот тёк со лба, в горле пересохло. — Я-я… Не знаю… — выдал я, повернувшись к нему лицом. — Тогда позволь выбрать мне, — он усмехнулся, — ты упустил такой шанс… Я хочу… — Прошу, не надо! — я не вытерпел и грохнул по столу кулаком. Я посмотрел на его лицо. Мне конец. Мне точно конец… Я вскрикнул, почувствовав как очередной раз меня награждают шлепком по мягкому месту. Что ж… Я ждал чего-то ужаснее. Хотя, получать кухонной лопаткой не очень приятно. Было уже достаточно больно. Мокрая рука коснулась моей задницы. Я мог предположить, что настал конец порки. Точно… Меня скинули с колен на пол, благо, я преземлился на руки. Я дотронулся до ягодиц, чувствуя какие они горячие. Кожа ныла под ладонью. Я мял и гладил её. Совсем забыв, что на меня смотрят, я покраснел и уставился в ответ на Ивана. Я натянул штаны и поднялся с пола. — Садись на место, будешь доедать! — я не мог спокойно сидеть. Пятую точку саднило. Я ёрзал на стуле. — Ты понял, за что получил? — спросил он. — За то, что не доел? — спросил я. — Нет, за то, что ты ослушался меня! — сказал он, притянув тарелку к себе. Он нацепил котлету на вилку и принялся кормить меня, как маленького. Мне было стыдно. — А также ты позволил себе ударить по столу, что не очень правильно, — сказал он. «А похищать людей это правильно?!» — я не мог сказать это вслух. Боялся. — Я тоже поступил мягко говоря неправильно, — сказал он, — но я сделал как лучше для тебя. Думаешь, твоему отцу было бы лучше, если бы ты находился у кого-нибудь в плену с отрубленным пальцем например, или же с выколотым глазом? Я покачал головой. — Ты бы тоже не захотел бы пережить весь этот кошмар, — сказал он, томно вздохнув. Докормив меня, он провёл ладонью по моей щеке. Только сейчас я заметил, что у него нет на правой руке мининца. Я ахнул. Он заметил это и отдёрнул руку от лица. — Что у вас с пальцем? — спросил я, догадываясь, что он имел ввиду. — Это не самая приятная история, — ответил Иван. Я заметил, как улыбка стёрлась с его лица. — Простите… — сказал я, чувствуя вину перед ним. — Теперь ты понял, чего тебе удалось избежать? — он похлопал меня по плечу. Я кивнул. — Отлично, — Иван вышел из кухни, — Чувствуй себя как дома.