kiss me first

Нервы Прана были настолько напряжены, что практически горели. Никогда, даже в своих самых смелых мечтах, он не представлял, что Пат так будет лежать под ним: без футболки, не более того. Он пытался восстановить в своей памяти все шаги, благодаря которым он оказался в такой ситуации, но голова просто опустела. Сейчас есть только Пат, притворяющийся больным в своей комнате, чтобы привлечь внимание. И Пран, который сдался без боя, потому что не сделай он этого, оказался бы просто дураком. Но затем Пат, лежа под ним, прислонился к его груди, и Прану пришлось начать щекотать его, лишь бы он не успел заметить, как реагирует на это его встающий член. Это странно, разве нет? Они уже целовались однажды, и это было горячо, но сейчас все немного по-другому. Даже несмотря на то, что Пат вел себя соблазнительно и дерзко, Пран не мог знать, действительно ли он хотел сделать с ним это. Поцелуи – это одно, но секс – ощущение чужого члена, твердой груди и крепких рук – совсем другое. Уж не Прану ли об этом знать. Несмотря на то, что большую часть своей жизни он осознавал, что ему не нравятся девушки, он не мог открыться своим друзьям. Пока он тосковал по парню, который, как он думал, никогда с ним не будет, его приятели дразнили его за то, что он никак не мог найти себе подружку. Как Пран мог рассказать им правду? Правду, в которой ему нравится это: не девушка, лежащая рядом с ним в постели, но Пат, которого он хочет так отчаянно, что это приносит боль. - Ты первый, - Пран ловит себя на мысли, что говорит это, потому что боится сделать первый шаг. Он не осознавал, насколько близко оказались их лица в тот момент, когда щекотка закончилась и комната наполнилась их тяжелым дыханием. Пат должен сделать это первым, потому что Прану нужно знать, что это реальность. Он знает, что это несправедливо: взваливать всю ответственность только на плечи Пата. Пат и не догадывается, как долго Пран тосковал по нему. Возможно, Пат также не уверен в себе, просто не показывает этого. - Ты первый, - повторяет Пат, поддразнивая его кокетливой улыбкой, но Пран видит серьезность в его глазах. Они всегда превращают все в игру. Всегда в испытание, чтобы увидеть, кто сдастся первым. Пран ненавидит проигрывать, но на этот раз он почти надеется на неудачу. - Ты первый. – Они повторяют это друг другу, словно вызов. Пат держит обе руки, сжимая голову Прана по бокам, прижимает его к себе и пытается вывернуть его локоть. Пран тянется и тянется, сопротивляясь порыву, на всякий случай, если Пат имеет в виду совсем другое. Просто на случай, если, даже несмотря на их поцелуй на крыше, Пат все еще видит в нем того, кого можно просто обыграть в споре. Это происходит случайно, неосторожно и болезненно, чего Пран совсем не ожидал. Борясь с железной хваткой Пата, его собственные ладони соскользнули, и зубы врезались прямо в верхнюю губу Пата. Они оба застонали от удара, и ощущения были далеко не приятными, потому что Пран почувствовал вкус крови, но Пат воспользовался возможностью, как он обычно и поступал. Он стиснул волосы у основания шеи Прана, чтобы удержать его на месте. Пран открыл было рот, чтобы возразить, но Пат обхватил его верхнюю губу своими, и Пран осознал, что они начали целоваться. Сдаться так легко, когда ты уже это сделал. Пран держал свое тело на приемлемом расстоянии от тела Пата, смущенный собственным возбуждением, вместо этого прижимаясь к нему губами, чтобы разделить его энтузиазм, хотя бы отчасти. Этот поцелуй лучше, чем тот на крыше, по крайней мере потому, что никто из них не плачет, а рот Пата такой горячий, что Пран не в силах отстраниться. Они целовались с открытыми ртами, погружаясь друг в друга все глубже и глубже, пока их губы не стали красными и влажными. Пран не знал точно, кто первый ввел язык, но он почувствовал, что Пат у него во рту, а он сам облизывает зубы Пата. Они застонали одновременно, потому что язык был чем-то грязным, чем-то, что было следующим шагом к возбуждению. Не то чтобы Пран уже не был возбужден. Так оно и было, и именно поэтому он провел руками по обнаженной груди Пата, исследуя то, к чему он раньше даже не мог прикоснуться, как он думал. Его большие пальцы задержались на сосках Пата, он улыбнулся ему в рот, когда Пат выгнулся к нему, и оттянул бедра назад, на тот случай, если бы они соприкоснулись. - Почему ты так далеко? – пробормотал Пат, надув губы, прямо в рот Прана. - О чем ты? – спросил Пран, притворяясь, что не понял, и безуспешно пытаясь вернуть губы Пата. – Я прямо тут. - Я об этом, - пояснил Пат, проводя рукой по спине Прана, и прежде чем тот успевает запротестовать, прижал их тела друг к другу. Бедра переплелись, промежности прижались прямо по тазовым костям. Хорошо. По крайней мере, Пран не единственный здесь возбужден. - Вот почему, - прошептал Пран, краснея с головы до ног. – Я- заткнись! – Пат засмеялся, поэтому Пран отстранился, чтобы посмотреть на него. – Что мне нужно было сделать, потереться о тебя? - Не то чтобы я против. - Ну же, где твое достоинство. – Пран попытался пошутить, хотя его собственная эрекция была до боли очевидна, и прямо сейчас, когда он прижимался к телу Пата, отстраниться было невозможно. С одной стороны, сильнее всего ему хотелось начать толкаться бедрами, потому что сдерживать внутри все, что накопилось, было равносильно смерти, а с другой - он уже был возбужден до предела и это было не менее неловко. – Может, нам стоит остановиться? Пат бросил на него такой красноречивый взгляд, что у Прана внутри все сжалось. - Не знаю, как ты, но я вообще не хочу останавливаться. – Увидев широко раскрытые глаза Прана, Пат быстро добавил, - я имею в виду, только если ты этого хочешь. Типа, мы можем остановиться. Все круто. Хотя мне, наверное, придется на секундочку исчезнуть в ванной. Без всякой на то причины. Пран спрятал лицо в шее Пата, одновременно возбужденный и очарованный. - Не хочу испачкать нижнее белье, - пробормотал он, двигая бедрами ради эксперимента, и это оказалось так приятно, что у них обоих сорвался гортанный стон. Пран не был уверен насчет Пата, но сам он никогда и ни с кем этого раньше не делал. Пат выглядел как человек с сексуальным опытом. Даже несмотря на сильное желание, Пран боялся, что может разочаровать Пата своими действиями. Что, если ему не понравится? Что, если он увидит член Прана и убежит с криками? - Тогда, наверное, нам стоит раздеться, - задыхаясь, предложил Пат, - и перестать слишком много думать. Все хорошо. Должно быть хорошо. Они так давно знают друг друга; иногда Пран забывает, что Пат почти что читает его мысли. Не все и не всегда, однако именно эту он может. Словно они вдвоем застыли во времени, и ничто другое не имело значения, кроме их ощущений. - Ладно, - прошептал Пран, уязвимый, но уверенный. Он потянулся к своим брюкам, в то время как Пат начал снимать его футболку. Она оказалась на полу, но штаны остались на нем, спущенные ровно настолько, чтобы его член мог освободиться. Полностью обнаженный он начинает ощущать себя неуверенно, и Пат, кажется, понимает это, потому что тут же раздевается сам. Какое-то мгновение они просто смотрят друг на друга. Член Пата больше, чем у него, но Пран отбрасывает в сторону свои комплексы, потому что понимает, что это не имеет значения. Ему нравится- конечно, нравится. Он твердый, хорошей длины и с выпуклой головкой, слегка красной от давления, и торчит ему навстречу. Прану интересно, что Пат думает о его члене, но прежде чем стеснение успевает взять верх, Пат облизывает губы и сжимает их члены в своем кулаке. - О, - прошептал Пран, обхватывая ладонь Пата своей рукой, а затем их рты снова столкнулись. Пран чувствовал жар, прижимаясь к Пату всем телом – с головы до ног. Они оба бездумно толкались, вжимаясь в их стиснутые руки, и им не хватало какой-нибудь дополнительной смазки, но Прану было все равно. Пат целовал так, словно желал его, и это все, о чем Пран мог думать. Об этом и его собственном удовольствии, нарастающем в нижней половине тела и щекочущем позвоночник. То, что они делали, не шло ни в какое сравнение с тем, чтобы заниматься этим самостоятельно. Руки Пата мозолистые из-за барабанных палочек, и хотя Пран тоже стирал ладони о музыкальный инструмент, у Пата они все равно были тверже и грубее. Много времени прошло с тех пор, как Пран играл на гитаре, так что со временем кожа смягчилась. Прану казалось, что комнату охватил пожар, но он ни за что бы не смог отстраниться. Такое ощущение… настолько жарко, что у него горели легкие. Дым языка Пата, его зубов охватывал их, полностью поглощая Прана. Он думал, что сделав это, он ощутил бы что-то более грандиозное. Так и было, но Пран понял, что напуган не так сильно, как мог бы. Он всегда верил, что это будет момент подтверждения: «О, так мне действительно нравятся мужчины», - столь глубокий и резкий, что ему пришлось бы сделать паузу, чтобы переварить его. Только все оказалось совсем не так. Это лишь: «Конечно». Лишь: «Почему я когда-то сомневался в этом?». - Быстрее, - умолял Пат, и Прану хотелось утонуть в нем. Пран оттолкнул руку Пата, беря всю ответственность за их удовольствие на себя. К его удивлению, Пат без жалоб принял подобную инициативу, вцепившись освободившимися пальцами в простыню рядом с головой, другая же рука запуталась в волосах Прана. Пран прижался губами к его шее, впитывая каждый звук, как вдруг Пат неожиданно коротко застонал на выдохе. Пран хотел было подразнить его за это, но отложил эту мысль, не желая, чтобы у Пата сбилось возбужденное настроение, поэтому продолжил молчать, потирая их члены друг о друга, как будто от этого зависела его жизнь. Смазка стекала с кончика его члена, смазывая их ровно настолько, чтобы кожа не натирала. «Было бы лучше, если бы она была более влажной», - лениво подумал Пран, желая найти что-нибудь подходящее на уровне вытянутой руки; все, что угодно, подойдет. Он подумал о том, чтобы все-таки встать и взять немного крема, когда Пат застонал: - Мне кажется, я сейчас кончу. – И разум Прана снова стал пустым. Все, что имело значение в этот момент, это дать Пату возможность кончить. Пран начал стараться в два раза усерднее, сжимая кончики их членов вместе; мягко прикусывая его ключицу, он прикасался своим ртом всюду, куда мог дотянуться. Он уже собирался наклониться и прикусить его за сосок, как вдруг Пат напрягся под ним, дернув Прана за волосы, и с рычанием кончил, и это ощущение было настолько неожиданным и приятным, что Пран сразу же последовал за ним, постанывая на груди Пата. Когда Пран посмотрел вниз, то увидел Пата, покрытого его спермой. Реакция оказалась просто первобытной, и он побоялся сделать что-то лишнее, так что он вежливо скатился с Пата, уставившись в потолок и тяжело дыша. - Ух ты, - прошептал он, не зная, что еще сказать. Пат отполз назад, чтобы удобно лечь на кровать, не обращая внимания на сперму у себя на груди. - Мы должны сделать это снова, - сказал он; на лице застыла улыбка, а глаза остекленели от удовольствия. - Прямо сейчас? – пропищал Пран, все еще приходя в себя. Пат пожал плечами. - Почему бы и нет? - Я ни за что не смогу снова. - Слабак. - Прошу прощения? – Пран знал, что это было обычной уловкой, но ему было все равно. Он пододвинулся к Пату, приподнимаясь на локте и многозначительно разглядывая его размякший член. Когда Пат просто поднял бровь, Пран стянул его шорты до самых лодыжек и провел пальцем по сперме на его животе. Пат, очевидно, не ожидал этого, потому что тут же свернулся калачиком с хриплым смехом, боясь щекотки. Пран прижал его к кровати, удерживая его руку, сильную и приятную – он обдумает это позже. - Я думал, ты готов, - поддразнил Пран, собирая сперму пальцами и наблюдая, как она капает обратно на член Пата. Он прикусил свою губу, когда снова сжал его член в кулаке, на этот раз влажный и липкий, из-за чего раздался непристойный хлюпающий звук, наполнивший комнату, когда он провел рукой вверх и вниз. Пран подумал, что Пат, должно быть, крайне чувствителен, судя по тому, как его член дернулся в знак протеста, и тем не менее, он не попросил Прана остановиться. Как будто ему это нравится, хоть и явно приносит боль; лицо Пата сосредоточенно, голова откинута на матрас. - Тебе нравится? – прошептал Пран, и это прозвучало настолько эротично, что он не поверил собственным ушам. – У тебя член встает. - Считай это за комплимент, - выдохнул Пат, ерзая на кровати, - так сильно ты мне нравишься. Прану это польстило, но он сохранил невозмутимое лицо. - Может, ты просто легко ведешься. - Сказал тот, кто дрочит мне. – Пран крепко сжал его, вкладывая в этот знак предостережение, но Пат просто застонал, как будто ему понравилась боль. Пран узнал гораздо больше, чем планировал на этот день. Часть его была взволнована тем, что позже он смог бы использовать эту информацию против Пата, а другая часть была просто безумно возбуждена. Он не твердый, потому что его рефракторный период длится не меньше получаса, но возбуждение все равно кипело в нем. Он просто не может не думать обо всем, что он бы хотел сделать с Патом – обо всем, что Пат мог бы сделать с ним. Что он хотел, чтобы они узнавали друг о друге, кусочек за кусочком. На этот раз Пран уделил больше внимания тому, что нравится Пату. Он набрал больше спермы в кулак, используя ее как смазку и непристойно размазывая вверх и вниз по его члену, как будто она создана для этого. У него все еще стояло только наполовину, но он явно наслаждался, безостановочно стонал и цеплялся за бицепс Прана, как будто от него зависела его жизнь. Пран подумал на мгновение, что Пат выглядит так очаровательно, выебанный и обезумевший от похоти, поэтому он не смог сдержаться и поцеловал его, скучая по вкусу его рта. Поцелуй был неаккуратный, если не сказать хуже. Пран быстро становился зависимым от этого чувства, и он надеялся, что Пат тоже. Похоже, так оно и было, если судить по тому, как он извивался. Как будто он одновременно толкался в кулак Прана и тут же отстранялся, тонул в перевозбуждении, но нуждался в нем, как в воздухе. По его лицу было заметно, как сильно он запутался, как будто ничто другое не имело значения, кроме рук Прана и его рта, и часть Прана чувствовала себя обожаемой. Когда Пат сосал его язык, Пран представил, будто это был его член, и удивился, когда его собственный дернулся от интереса, даже несмотря на то, что он был мягким и лежал на бедре. Инстинктивно он захотел натянуть нижнее белье, чтобы скрыть свою наготу от глаз Пата, но когда сам Пат был почти полностью обнажен и покрыт спермой, Пран понял, что его смущение довольно неоправданно. - Вот черт, я думаю, я снова кончу, - скулил Пат, оторвавшись от рта Прана, чтобы вместо этого уткнуться лицом ему в шею, - боже, Пран, ты же заставишь меня кончить. - Хороший мальчик, - прошептал Пран с трепетом, улыбнувшись, когда Пат задрожал. – Вот и все, пусти меня. Давай я помогу тебе. – Пран не знал, откуда он взял эти слова, но похоже, они сделали свое дело, потому что все тело Пата напряглось, когда его охватил сухой оргазм. Пран продолжал шептать ему, пока он проживал этот момент, переполненный любовью, и не веря, что это вообще с ним происходит. Он только что заставил кончить любовь всей своей жизни. Дважды. - Ладно, ладно, хватит, ай, - застонал Пат, слишком чувствительный, чтобы продолжать, наконец расслабляясь на простынях. Пран убрал руку с его члена и обнаружил, что вместо этого проводит ею по горячему месиву, оставшемуся на груди Пата, смешивая их освобождение вместе, очарованный этим. – Тебе правда это нравится, - заметил Пат, но без осуждения. Скорее он был удивлен, если не взволнован. Как будто увидел в этом возможность повеселиться вместе в будущем. Пран покраснел. - Я не знаю. Просто нравится. - Так же, как и то, что я твой? Его румянец расцветает еще ярче. - Нет, я… - Потому что ты можешь так сказать, - серьезно сказал Пат, - что я твой, я имею в виду. Пран посмотрел ему в глаза и не знал, что сказать. Что можно сказать после такого? Когда ты занимаешься сексом с парнем, которого любишь, и с которым на самом деле не дружишь, когда не знаешь, что означают ваши отношения, когда вы даже не должны приближаться друг к другу? - Может, ты хочешь, чтобы мы остались друзьями? – спросил Пран, отклонив его предложение и почувствовав себя глупо, как только эти слова слетели с губ. Пат закатил глаза, и Пран подумал, что, может быть, все будет хорошо. - Давай прекратим так делать. – Может и нет. Желудок Прана сжался. - О, хорошо, - сказал он, и разочарование, должно быть, отразилось на его лице, потому что Пат мягко и быстро поцеловал его. - Только не это, идиот. Я имею в виду… я понимаю, что мы с тобой не умеем не сражаться друг с другом. Но я больше не хочу соревноваться с тобой в этом. Я просто хочу быть твоим парнем. Цветок надежды расцвел в животе Прана. - Хорошо, - сказал он, не осознавая, что это для них может значить, но понимая, что он все равно этого хочет. – Как бы то ни было, нам надо привести себя в порядок. Пока твоя сестра не вернулась. Пат пошевелил бровями. - Хочешь принять душ вместе? - Не испытывай судьбу, - предупредил Пран, но когда Пат пошел за ним под водяные струи, обнял его за талию и поцеловал в затылок с такой нежностью, которой Пран никогда не знал, он позволил ему. В то время как все остальное в этом мире может быть неопределенным, их чувства – нет. На данный момент этого должно быть достаточно.