Crazy Little Thing Called Love

Его маленькая Воровка Книг. Она обожгла ему глаза, разум и сердце. Его Лизель. Его спаситель. Когда он впервые увидел ее, то не испытал ни привычного страха, волнения или неудобства. Он смотрел в эти детские глаза и дивился ее красотой. Наверное, впервые за такое долгое время, Максу удалось вздохнуть с облегчением. Позже Макс узнал, что Лизель, на самом деле, приемная дочь Хуберманов. Это было прозрачно видно, внешне она вовсе не похожа на Герр и Фрау Хуберманов. Когда еврея поселили в подвал из-за опасений, что кто-то его увидит, ему было ужасно одиноко и скучно. Не подумайте ничего дурного, разумеется, Макс был до смерти благодарен этой семье, а особенно маленькой Лизель. День ото дня они становились все ближе и ближе. Она бегала после школы сразу к нему и рассказывала о своем дне в школе. Так, из разговора, Макс узнал о задире - Франце Дойчере и его дружков, а также, о Руди Штайнере. Имя мальчика, которое чаще всего вырывалось из уст Лизель. Макс, сам того не понимая, временами испытывал странные чувства. То ли зависть из-за того, что Лизель может видеть мир, то ли ревность к воровке книг. Лизель была свидетельницей всех его странных ситуаций: воображаемые поединки с фюрером, разговоры о «Майн Кампф», его усердные тренировки в подвале. Но это не оттолкнуло Мемингер, а лишь усилило ее интерес. Она продолжала сидеть с ним в подвале и читать свои книги. А Макс закрашивал листы из книги Гитлера. Когда Макс Вандербург сильно заболел, Лизель читала ему вслух. Она читала каждый день после школы, сидела с ним по несколько часов. Он гулял где-то на грани жизни и смерти, а рядом в плаще наблюдала сама Смерть. Словно ждала подходящего момента, чтобы схватить Макса за руку и забрать с собой. Но лишь слова, которые неустанно произносила Лизель, смогли спасти разум Макса. Он потерялся во тьме, метался между бредом и явью, но лишь ее ангельский голос направил его. И, вот он открыл глаза. В ночь, когда Максу пришлось покинуть семью Хуберманов, он не знал что дальше делать, куда идти. Но оставаться дальше у них, он не мог. Он и так скрывался в их доме двадцать два месяца. Двадцать два месяца он не дышал свежим воздухом, не гулял на улице, не видел дождь, снег, град, радугу. Лишь однажды Лизель подарила ему снег. Она умеет удивлять. Сердце еврея разрывалось на части. Он не думал о себе, он думал о Лизель. Как же он бросит ее? Что с ней будет? Как же он сможет жить дальше без ее описания погоды, чтения и рассказов о своей жизни? Макс оставил теплый и печальный поцелуй на ее лбу, словно обещая, что однажды они еще встретятся. Однажды он обнимет ее и больше никогда не отпустит. Однажды она вновь обожжет его глаза, разум и сердце. На улице он обернулся и увидел Лизель в окне дома. Это была надежда. Макс улыбнулся Мемингер и помахал ей. Было тяжело идти дальше, но он, скрепя сердце, сделал шаг. Потом еще один и еще. А затем сам не заметил, как настал день, а он все шел и шел. А сердце его остался на Химмель-штрассе. Небесная улица. После его ухода, он увидел Лизель Мемингер вновь на Химмель-штрассе. Он шел вместе с остальными евреями в концентрационный лагерь Дахау. На рукаве Макса красовалась звезда Давида, словно клеймо. Он выискивал белокурую девочку, и вот, когда их взгляды пересеклись, сердце Макса бешено застучалось. Несмотря на терзающий голод, жажду и чувство усталости, еврей готов был плясать от счастья. Лизель не переставала удивлять, ведь подбежала к нему аж целых два раза. И целых два раза получила за это наказание. Фашисты не щадили никого. Когда хлыстом ударили Макса, он почти это не ощутил. А стоило им ударить Лизель, то Вандербург почувствовал ее боль в два раза сильнее. Он испытал небывалую благодарность Руди, мальчику с лимонными волосами, за то, что загородил собой Лизель от ударов хлыста. Когда война закончилась, в 1945 году, Макс Вандербург отыскал свою спасительницу. Он испытал огромную утрату, когда узнал, что умерли Герр и Фрау Хуберманы, и даже тот мальчишка Руди, к которому Макс иногда ревновал Лизель. Воровка книг изменилась за два года: она вытянулась, изменила прическу, а в глазах появилась печаль. — Лизель. Два взгляда. Две улыбки. Его маленькая Воровка Книг. Она обожгла ему глаза, разум и сердце. Его Лизель. Его спаситель.