Горько-сладкое

— Эй, прекрати! — слышались возмущённые вопли Егора. Он сидел на бортике бассейна, окунув ноги в воду. Миша поднимал вокруг себя тучу брызг, и все они летели на него. — Я думал, раз ты решил пойти со мной в бассейн, то хотя бы искупаешься, а не будешь сидеть там, как привередливый кот, — донёсся смеющийся голос Миши. Он, наконец, прекратил брызгаться и подплыл ближе к бортику. Они находились в бассейне одни, видимо, в такую рань действительно никто не приходил на тренировки. — Я пришёл с тобой, чтобы лично убедиться, что на моего парня никто не пялится, — ответил Егор. Миша скептическим взглядом обвёл пустое помещение: — Я же сказал, что так рано прихожу только я. Тут вообще никого не бывает. — А инструктор? Мне не понравилось, как он на тебя посмотрел, — Егор кинул раздражённый взгляд на дверь, за которой скрылся инструктор. — Шанс того, что он гей, стремится к нулю, — Миша подплыл к бортику и улыбнулся сидящему там Егору. — Про тебя я то же самое думал, кстати, — сказал Егор. Миша вытолкнул своё тело из воды и упёрся ладонями о бортик. — Ну, я-то особый случай. — Почему? — хрипло спросил Егор, наклонившись к лицу Миши. — Потому что у меня не осталось бы шансов в любом случае, даже будь я убеждённым гетеросексуалом. Ты слишком хорош, чтобы тебе сопротивляться. С этими словами Миша потянулся к лицу Егора, обхватывая руками его тёплую шею. — Правда?.. — на лице Егора появилось самодовольное выражение. Миша едва коснулся его губ своими, а затем, посильнее ухватившись за шею, увлёк Егора вниз в воду. После тучи брызг, ругательств и громких отплёвываний от попавшей в рот и нос воды, Егор всё-таки смог произнести возмущённое: — Ах ты, хитрец! — Это чтобы ты не зазнавался, — рассмеялся Миша, отплывая подальше. Когда Егор всё-таки догнал Мишу, то ухватил обеими руками за талию, притянув ближе. Он жадно смотрел на его губы, Миша едва слышно пробормотал: — Егор, здесь камеры. — Плевать, — прохрипел он и наклонился к губам, прикрыв глаза, уже предвкушая жаркий поцелуй. Но получил в ответ лишь тихий всплеск, и изящное тело ловко выскользнуло из его рук, скрываясь под водой. — Рыжий чертёнок, — с досадой пробормотал Егор, стискивая зубы и смотря на насмешливую улыбку любимых тонких губ. Всё, что теперь оставалось, это жадно смотреть и ждать момента, когда они будут дома — вот тогда уж он докажет Мише, что от него лучше не убегать! Он внимательно наблюдал за выбирающимся из воды Мишей, за тем, как тот вытирается полотенцем. Позже, не сводя пристального взгляда, последовал за ним в раздевалку, а потом и в душевую. — Егор! — возмущённо прошипел Миша, почувствовав на своей талии сильные руки. — Я всего лишь спинку потереть, — хрипло прошептал ему в ухо Егор, а затем начал покрывать шею мокрыми поцелуями, — к тому же здесь нет камер. — По-моему, ты собрался потереть не только спинку, — взволнованно пробормотал Миша, чувствуя, как сзади упирается что-то твёрдое. — Я здесь ни при чём, это ты сводишь меня с ума, — прошептал Егор, одной рукой ухватившись за твердеющий Мишин орган, а другой — за его запястье, укладывая его ладонь на свой. Они старались вести себя тише, к тому же шум льющейся воды был весьма кстати, но Миша никогда не умел сдерживать стонов от накатывающей волны наслаждения, и Егора это безумно заводило. В момент кульминации он накрыл Мишины губы своими, пытаясь заглушить рвущийся наружу стон, но, сам не сумев удержаться, громко рыкнул, изливаясь в его ладонь. Из душевой кабинки выходили по очереди. Сначала смущённый и озиравшийся по сторонам Миша. Чуть позже не спеша и вальяжно вышел Егор. «Как довольный сытый кот. Разве что не облизывается», — промелькнуло у Миши в голове.

***

Чуть позже этим же днём они сидели в кофейне и внимательно смотрели на принесённые Майей прозрачные кружки с каким-то новым напитком. — Это будет коронный напиток моей кофейни, — гордо говорила она, ставя поднос на столик, — но сначала надо убедиться, что он съедобный. Этим вы и займётесь! Удачи! Майя задорно рассмеялась, увидев опасливые взгляды Егора и Миши. Заверив, что просто пошутила и эти напитки за счёт заведения, она удалилась на кухню. — Как думаешь, мы выживем после того, как выпьем это? — на полном серьёзе спросил Егор, обращаясь к Мише. — Если скажем ей, что напиток невкусный, то не выживем, — рассмеялся Миша и храбро схватился за одну из кружек. Он внимательно осмотрел содержимое — напиток был слоёный, на дне было что-то светлое, затем тёмно-коричневое, затем белоснежное, а наверху что-то оранжевое. Миша уже хотел было сделать первый глоток напитка, ароматно пахнущего мандарином, как услышал вибрацию телефона. Егор достал свой смартфон, взглянул на экран и, сжав зубы, выключил. Миша мигом догадался, кто звонил. И вновь почувствовал себя жутко виноватым. Это ведь из-за него Егор поссорился с отцом, это он внёс разлад в их семью. Миша корил себя за это, а Егор лишь фыркал и говорил, что Миша здесь совсем ни при чём, что у них с отцом уже давно такая конфронтация, а увольнение Егора стало последней каплей. Он без труда смог найти работу, всё-таки айтишники — ценные кадры, но, естественно, оклад был гораздо ниже. — Егор, ответь, — тихо, но настойчиво попросил он, глядя ему в глаза. — Не хочу опять выслушивать его претензии, — сквозь зубы пробормотал он. — Вдруг что-то важное, ответь, — настаивал Миша. Егор, сдавшись, снова достал смартфон. Пока он односложно и отрывисто разговаривал, Миша уставился в окно. Снег на улицах весь стаял, оставляя после себя лишь грязь. Весна не просто наступала на пятки зиме, она её обогнала и готовилась оставить далеко позади. Вскоре люди вновь начнут снимать с себя куртки и плащи, но Мишин страх чужих прикосновений как будто уменьшился в размерах, съёжился с появлением в его жизни Егора. Миша вновь стал разглядывать содержимое кружки, пытаясь угадать по виду, из чего это всё сделано. Затем осмелился испробовать глоточек и ему понравилось. Этот необычный вкус, когда горький шоколад смешивается со сладкими сливками, действительно запоминается своей терпкостью и пряностью. Он вновь поставил кружку на стол, когда Егор, закончив разговаривать, выключил телефон и убрал в карман. Миша, пытаясь улыбнуться, облизнул губы от остатков напитка и взглянул на него, но, видимо, не сумел скрыть виноватое выражение лица, так как Егор потянулся к его руке и, осторожно сжав ладонь, попросил не надумывать «всякую ерунду в своей рыжей головушке». Затем, бережно стирая остатки сливок с верхней губы, проговорил: — Он хочет увидеться. — Ты же не откажешься, Егор? Если существует шанс, что вы помиритесь, его надо использовать, — взволнованно спросил Миша. — А ты сам откажешься или нет? — пристально взглянул на него Егор. — Что? — Он предлагал встретиться вчетвером, приглашал в ресторан. — Вчетвером? — Ага, он, оказывается, матери позвонил, это её идея с рестораном. Интересно, она вообще помнит, какого я года рождения? Держу пари, что нет, — усмехнулся Егор. Миша почувствовал, как к горлу подкатил ком. Снова встречаться с этим человеком? Да ещё и знакомиться с мамой Егора? И всё это одновременно. Что может быть страшнее? Он посмотрел в любимые карие глаза напротив и понял — ради того, чтобы они вот так радостно сверкали, он готов на всё. Он тяжело сглотнул, затем кинул твёрдый взгляд на Егора и утвердительно кивнул: — Хорошо. — Не волнуйся, Миш. Он… хочет извиниться. Сказал, что… — Егор сымитировал отцовский тон, — «мы расстались на не совсем дружеской ноте, а парень он вроде неплохой». «Ох, извинения, это ещё хуже!», — метались испуганные мысли в голове Миши. Как бы ему достойно справиться со всем этим. Егор тем временем берёт его руки в свои и пронзительно смотрит в его распахнутые глаза: — Если ты не хочешь, я тоже никуда не пойду. Ты мне очень дорог. Я последую за тобой куда угодно, Миш. Миша смотрит в карие глаза и понимает, что пустота, таившаяся в них, давно исчезла без следа, теперь там нет места безысходности, там только мягкая теплота. И это, безусловно, восхищает Мишу больше всего. Да, когда рядом Егор, Миша чувствует, что справится со всеми трудностями. А их ведь, наверняка, предстоит немало. Полосы чередуются, как чередуются вкусы в этом напитке, то горькое, то сладкое, но такова жизнь. От этого никуда не денешься. Самое важное — найти того, кто будет поддерживать тебя всегда, несмотря ни на что. Тогда и горечь становится не такой горькой, словно разделяясь на двоих, а сладость, наоборот, преумножается, становясь больше. Миша безумно рад, что нашёл такого человека. Хотя… наоборот, ведь это Егор нашёл Мишу. Ведь это он, не заметив в пустом зале единственного человека, наткнулся на него и опрокинул кофе. Он испортил Мишин свитер, и это единственное, что он испортил в жизни рыжика. Всё остальное он бережно взял в свои ладони и подарил всю теплоту и заботу, на которую был способен. Они ещё долго сидели в кофейне, смеясь и разговаривая, с наслаждением смакуя по глоточку горько-сладкий напиток, а затем бережно стирали остатки сливок с губ друг друга. А снаружи за окном капельки первого весеннего дождя тихо забарабанили по крышам и тротуарам. Одна упала прямо на нос дремавшему рядом с кофейней псу, другие капли скатывались со стеклянной поверхности окна и двери, оставляя за собой неровный влажный след. Вывеска со словами «Горько-сладкое» тихонько покачивалась и скрипела, обдуваемая весенним ветром.

— КОНЕЦ —

***

Длинные изящные пальцы с каким-то затейливым маникюром в виде страз осторожно взяли его подбородок, тёмно-карие глаза, так похожие на Егоровы, светились искренним любопытством. — Ох, какой прелестный лисёнок, Егорушка! Как ты умудрился захомутать такого? Егор неодобрительно глянул на мать и пробормотал: — Я и сам до сих пор задаюсь этим вопросом. Пожалуйста, не прикасайся к Мише, я же упоминал, что он не любит чужих прикосновений, — с этими словами он решительно отстранил руку матери от Мишиного лица. — Но мы ведь не чужие теперь, правда, Миша, — тепло улыбнулась она, затем, наклонившись к нему, заговорщицки сказала, — ты можешь звать меня мамой. Кашель поперхнувшегося коньяком отца отвлёк внимание женщины на себя, нахмурившись, она обратилась к бывшему мужу: — Ты опять начинаешь вечер с алкоголя? — Без него мне не выдержать твоих выкрутасов, — ответил он. Миша со стоическим спокойствием наблюдал за возникшей перепалкой между родителями Егора, хотя на самом деле от волнения ему хотелось убежать подальше. Егор, наклонившись к нему, хитро улыбнулся и проговорил: — Миш, честное слово, я не знаю этих людей. Они не со мной. Миша тихонько прыснул от смеха, затем сказал: — Ну, вот, ты начал шутить всё чаще. Это прогресс. — Шутить?! При чём здесь шутки? В каком это месте я сказал шутку? — недоумённо спрашивал Егор, хотя карие глаза всё так же искрились весельем. Он обхватил под столом влажную ладонь Миши и сжал в своей, это подействовало успокаивающе, и волнение немного отступило. В ответ рыжик тоже сжал его руку и улыбнулся. Хорошо, что он рядом. Простите, я не могла не вставить этот краткий эпизод. Он стоит у меня перед глазами так отчётливо, что я не могу не поделиться им с вами. :)