Полуправда

Вайт знал, что Шон сидит на кровати рядом с ним, но старался не обращать на это внимания. Излишне говорить, что не аллергическая реакция заставила его принять позу эмбриона на полу, а реакция Блэка на что-то. Тод сказал ему, что это аллергическая реакция на лекарство, из-за которой Блэк на мгновение перестал дышать. Это было быстро отменено, и его близнец был в порядке, но, черт возьми, время—даже на пять минут раньше, и Шон не обнаружил бы его таким. На самом деле у него была аллергия на ананас, но не такая ужасная, как он себе представлял. Те несколько раз когда она проявлялась, у него просто было расстройство желудка и легкая сыпь. Это было единственное правдоподобное оправдание, которое он мог придумать, хотя его мозг все еще был в смятении. Похоже, это сработало. Он принял лекарство Гумпы только для того, чтобы заставить их почувствовать, что они что-то сделали, и чтобы было более правдоподобно, что завтра с ним все будет в порядке. Что радовало во всем этом разгроме, так это то, насколько встревожен был Шон. Он казался искренне напуганным, увидев Вайта в таком состоянии. Блэк и Шон не были друзьями, Шон был откровенен в этом, но он явно глубоко заботился о близнеце Вайта. Если бы Блэк был хоть немного милее, они могли бы быстро подружиться. Действительно, что, черт возьми, не так с его близнецом? Вайт этого не понял. Каждый человек в этой банде был милым, преданным, хорошим человеком. Почему Блэк был так враждебен ко всем им? Это был один из многих вопросов, которые Вайт задаст ему, когда он наконец проснется. В какой-то момент он заснул, заснул так глубоко, что если и видел сон, то не помнил его. Когда он все-таки проснулся, это произошло постепенно. Ему было тепло, уютно, Вайт еще не видел необходимости быть в сознании. Однако что-то дразнило его. Он был прижат к чему-то теплому, чему-то, что пахло мужской кожей? Эм, что? Моргая проснувшимися глазами, он оценил ситуацию. В какой-то момент он повернулся во сне, закинул руку на бедра Шона и прижался лбом к бедру мужчины. Вайт не мог удержаться от мысленного стона. Это было чудо, что Шон не ... подождите. Подождите секунду, рука Шона лежала у него на плече, слегка покоясь там, удерживая его рядом. Окей, это может быть нормально? Шон, по крайней мере, не поднял шума из-за объятий. В отличие от прошлого раза. Вайт отодвинулся на несколько дюймов, наклонив голову, чтобы посмотреть Шону в лицо. Он, казалось, спал, утренний свет мерцал на его неподвижных чертах. Или, по крайней мере, так было до тех пор, пока он не почувствовал, что Вайт пошевелился, а затем он моргнул, просыпаясь, резко опустив голову. Ах, он, должно быть, дремал, раз так быстро проснулся. - Как ты себя чувствуешь? - глаза Шона быстро изучали его лицо. - Устал, - честно признался Вайт. - Хотя со мной все в порядке. - Прошлой ночью у тебя не было другого приступа удушья, так что лекарство, должно быть, сделало свое дело. Просто отдохни сегодня, хорошо? Прогуляй занятия и поспи. Нам не нужно, чтобы ты падал в обморок. - Шон строго ткнул в него пальцем. - И больше никакого пузырькового чая для тебя. Улыбка тронула губы Вайта, когда он снова закрыл глаза. О, Шону было не все равно. -Любопытный. - Заткнись. Ты - проблемный ребенок. Проблемный ребенок, за которым Шон тщательно присматривал. Вайт не мог не чувствовать тепла под этой постоянной заботой и беспокойством. В этот момент Шон встал, схватил одежду и полотенце и направился в ванную внизу. Вайт отпустил его, не сказав ни слова, позволяя глазам закрыться. Честно говоря, поспать еще несколько часов звучало неплохо. В последнее время ему не хватало качественного сна. После того, как Шон уйдет, он встанет и пойдет проведать Блэка, может быть, заскочит и поговорит с Тодом. Это была последняя связная мысль, прежде чем он снова заснул. __________________________________________________________________ Шон молчал, пока собирал свой рюкзак, крадучись выходя из комнаты на цыпочках, чтобы не разбудить Блэка. Он уже снова заснул, что на самом деле было хорошо. Шону тоже хотелось бы снова заснуть после того, как он не спал всю ночь, но он не осмеливался пропускать занятия. Он не мог вздохнуть спокойно, пока не оказался на первом этаже. Сначала он направился на кухню, нуждаясь в кофе (особенно кофе) и завтраке, и не удивился, обнаружив, что Гумпа уже там, взбивает яйца. Гумпа оторвал взгляд от плиты и поприветствовал его. - Как он? - Ночью у него не было другого приступа. Он просыпался достаточно долго, чтобы нагрубить мне, а потом снова заснул. - Шон пожал плечами, как будто этого было достаточно. - Хорошо. - Гумпа тихо вздохнул. - Он чертовски напугал меня прошлой ночью. Если у него такая сильная аллергия, он должен был сказать что-нибудь раньше. Как часто мы ели вместе? Это могло бы стать проблемой. - Я согласен с тобой. Было глупо не предупредить нас. - Шон покачал головой. Блэк мог быть таким упрямым в самых странных вещах. Гумпа бросил на него долгий взгляд, скривив рот набок. - Знаешь, месяц назад ты бы не захотел бодрствовать всю ночь, присматривая за ним. - Месяц назад он был абсолютным ублюдком. Я не знаю, почему он так сильно успокоился, но у меня такое чувство, что возвращение его брата играет в этом свою роль. Я не испытываю ненависти к этой его версии. - Может быть. - Гампа пожал плечами, затем кивнул подбородком в сторону шкафа. - Принеси несколько тарелок. Шон принес тарелки и кружки, накрыв стол, чтобы они могли поесть. Он быстро съел свой завтрак, а затем вышел за дверь, так как никогда не знаешь, что будет с пробками, и он не хотел опаздывать. Когда он ехал, старался не слишком задумываться о наблюдении Гумпы. Хотя было довольно трудно этого не сделать. Правда, месяц назад Шон позволил бы Блэку сгнить. Он работал с этим человеком только потому, что у них были одни и те же цели, а Блэк был хорошим бойцом. Он действительно не доверял ему, особенно после катастрофических результатов той первой миссии. Но Блэк месячной давности был совсем не таким, как сейчас. Этот Блэк прикрывал его спину. Этот Блэк был честен с ним, помог бы ему, если бы он в этом нуждался. Был ли он все еще груб? Конечно. Иногда его язык был острым до крови. Тем не менее, это было по крайней мере на пятьдесят процентов лучше, и Шон абсолютно не жаловался. Хотя это может быть немного проблематично. Шон застонал, уставившись на красный свет и желая, чтобы он был зеленым, чтобы попытаться отвлечься от собственных мыслей. Проблема возникла прошлой ночью, когда Блэк перевернулся и прижался к Шону. Он был таким милым, таким уютным, таким доверчивым. Это проделало забавные вещи с сердечными струнами Шона. Он не смог удержаться, чтобы не положить руку на это теплое плечо, призывая Блэка оставаться на месте. Во сне, когда его защита была ослаблена, он был греховно милым. Шон хотел этого осознания примерно так же сильно, как получить пулю в голову. Влечение к Блэку было верным способом оказаться в неглубокой могиле. Блэк убил бы его, если бы попытался сделать шаг к нему. Шон даже не хотел приближаться к нему. К черту это. Слова прозвучали достаточно твердо в его голове. Если бы он мог просто заставить остальную часть себя согласиться, возможно, это бы к чему-то привело. Но воспоминание о мягком дыхании Блэка у его бедра, его руке, обнимающей Шона, о том, как он сонно моргал, глядя на Шона, такой мирный и доверчивый—это было похоже на физическое воспоминание, запечатленное на коже Шона. Черт возьми. Теперь, когда он осознал это, Шон не знал, что с этим делать. Игнорировать это казалось самым безопасным вариантом. Несомненно, самый здравомыслящий. Было ли для него слишком поздно желать, чтобы Блэк снова стал мудаком?