Страхи и их последствия

      Море алкоголя. Десятки танцующих девушек. Выкуренная половина пачки сигарет. Снова море алкоголя. Снова девушки. Оставшаяся половина пачки. Стоп, хотя ладно, с сигаретами на сегодня всё.       Замкнутый круг, который позволяет расслабиться и забыться в сладкой неге опьянения, но желание помнить всё, что здесь творится всё-таки велико, так что напиваться они не планируют.       Люди вокруг танцуют, прилюдно отдаются разврату и просто отрываются по полной. Они не знают прошлого и будущего, они знают только здесь и только сейчас. Каждый из этих людей наденет свою маску, стоит им только выйти из этого прокуренного табаком и травкой места.       Люди не безгрешны и куда лучше предаваться своим грехам с кем-то. С кем-то таким же грязным, таким же гнилым и морально изуродованным. Выпуская весь негатив в одном месте будет легче заставить нормальных людей поверить, что ты такой же, как они — «адекватный».       Адекватный? Брехня. Они чертовски скучны в своей правильности и непорочной чистоте. Эти люди не знают, как надо веселиться и что такое жить. Что такое жить так, словно тебе вышибли мозги. Они не ведают, что значит отрываться по полной так, чтобы после пьянки не было никаких воспоминаний, а если и были, то только самые постыдные и от этого только более приятные.       Какая-то брюнетка так однозначно садится Риндо на бёдра, нарочито двигая тазом так, чтобы он тёрся о пах Хайтани младшего. Тихо постанывая она пыталась заставить Рина проявить к ней хоть мизерный интерес.       — Ну Рин, ну посмотри на меня, — захныкала она уже в наглую садясь прямо на пах.       — Айко, я уже кажется сказал, что ты меня не интересуешь, — шипит Риндо и ему титаническими усилиями удаётся не въебать ей по лицу и не сломать что-нибудь, — всё что касается секса — это к брату. — Риндо спихнул с себя наглую девицу и оглянулся по сторонам, глазами ища брата. — Кстати, где он?       — Он уже уединился с Нанами, — грустно вздохнула она, садясь обратно на Риндо и прижимаясь габаритной грудью к нему в плотную.       — Ну так присоединись третья, уверен, они не будут против, — если она сейчас не уйдёт, он точно ей вмажет.       — Какой же ты противный, — поморщила носик Айко, слезая с колен, — не удивительно, что у тебя до сих пор нет девушки.       — Ага, а теперь проваливай, — кивнул Риндо и вернулся к своему напитку и ленте инстаграма.       У Риндо есть привычка, которая пошла ещё с детства: он ломает всё, что ему не нравится и его раздражает, а она его чертовски разозлила. Её же счастье, что она свалила, целее осталась.       Рин покачал головой и написал Санзу, с вопросом, мол куда он потерялся. Ответ пришёл почти незамедлительно, но был совершенно нечитабелен. Опять закинулся и валяется где-нибудь обдолбанный. Нахуя было приглашать, если в итоге снова пропадаешь непонятно где? Хотя тут всплывает обратный вопрос, зачем приходить если знаешь, что так и будет? Ответ: чтобы забыться.       Каждый забывается в чём он хочет. Рин топит себя в море алкоголя и кальянном дыму. Ран ловит кайф от женщин и мужчин, что так хорошо принимали его и так податливо подставлялись под жестокость. Санзу улетает в облака и мир иллюзий от новой дозы экстази, или чего-то там ещё, что ему подсунули, не важно, он просто закидывается наркотой и его уносит.       Рана до сих пор нет. Неужели она реально пошла к нему. Вот идиотка… Спросить у него, когда он освободится, или лучше не стоит? В какой он вообще комнате? В голове Риндо мысли в огромном количестве метались со скоростью света, не давая сосредоточиться ни на чём. И из этого миллиарда можно было выделить одну единственную «хочу домой».       Громкая музыка неприятно била по ушам, отдаваясь звоном и болью в голове. С алкоголем пора завязывать. Рин быстро скрылся в самой дальней комнате коридора, там, где по идее никого нет и музыку более или менее не слышно. Это гостевая спальня, в которой обычно спали сами Хайтани, остающиеся ночевать у друга.       Его задевало, что на таких мероприятиях Ран всегда отдавал предпочтение девушкам, а не ему, но поделать с этим ничего не мог. Поэтому сейчас, закрывая за собой дверь на замок, Риндо просто надеется на то, что скоро они уйдут отсюда и он снова станет центром мира своего старшего брата.       Падая на кровать он быстро напечатал сообщение Рану, где извещает о своём местонахождении и просит пойти домой, как только он закончит. Секунда и звук пришедшего уведомления слышится за стенкой, в комнате Санзу.       Шлепок, женский вскрик, мужской низкий, но довольно громкий стон. Стон Рана. Риндо, будто испугавшись чего-то закрывает рот руками. Глаза мечутся где угодно, только бы не задерживаться на той стенке, что их разделяет.       Взгляд натыкается на собственные штаны, где как вулкан среди земли виднеется крепкий такой стояк. Да что уж крепкий, каменный. Серьёзно, из-за стона? Хотелось бы верить, что из-за стона девушки. Как её там? Нанами, вроде. Но стоило только снова до ушей донестись стону старшего, как в штанах больно заныло.       Это ещё что за херня? Какого у него встаёт на парня? Да ладно ещё просто парня, это уже проходили. На брата? Эта самая неудачная шутка судьбы, которую он испытал за свою жизнь. Да быть того не может, он может и не совсем нормальный, но это уже слишком, даже для него. Всё это просто разыгравшееся воображение и алкоголь в крови, вот и всё.       А стоны всё продолжались и продолжались, а в штанах становится всё теснее и теснее. Ну не уйдёт же он отсюда так. Звучит как оправдание, хотя бы потому, что это оно и есть. Поэтому сейчас, когда он оправдан для своего пьяного мозга, он перебирается на пол и облокачиваться на ту самую стенку, прислушиваясь к звукам, запуская руку под штаны и нижнее бельё. Старший Хайтани явно не прочёл сообщение, иначе бы вёл себя тише.       Освобождая орган, Риндо беззвучно выдыхает сдавливая его в руке и надавливая на головку большим пальцем, размазывая поступившую каплю предэякулята. Рин пару раз с нажимом провёл вверх-вниз, блаженно прикрывая глаза и слушая, не замечая, как проваливается в фантазии.       Ран гладит его член, накрывая своей большой ладонью. Он смотрит своими фиолетовыми глазами прямо в его — Риндо, и тот готов поклясться, что видит в них желание. Рука чуть влажная и горячая скользит вниз, перебираясь пальцами к яичкам и играясь с ними. Ухмылка на красивом лице, обрамлённом двумя косичками была такая нежная, а взгляд такой любящий, словно и не Риндо они принадлежат. Ран чуть подаётся вперёд и тянется за поцелуем, губами ловя каждый стон младшего и…       И Рин возвращается из мира грёз, стоит ему только почувствовать разрядку и услышать стук в дверь. Прислушавшись он не услышал за стенкой больше никаких звуков, а значит это был брат. Быстро приведя себя в порядок, он с самым раздражённым лицом, на которое только способен, открывает дверь и видит неловко улыбающегося брата. И чёрт, член снова начинает наливаться кровью.       «Прости, друг, сейчас не твой выход» мысленно отдал приказ «лежать» своему стояку Риндо и сложив руки на груди выдал.       — Вы бы ещё громче тарахлись, а то не все слышали, — стараясь выглядеть максимально недовольным буркнул Риндо.       — Прости, Рин, я не сразу прочитал сообщение, — виновато сказал старший брат, обнимая своего младшего.       Вот и всё, фенита ля пиздец, докатились до того, чтобы в тихую дрочить на брата, а потом ещё и его обвинять. Отлично, Риндо, так держать. Гей гомофоб — отличная комбинация, младший Хайтани, ты выиграл эту жизнь.       Обняв его в ответ он уловил шлейф чужих, приторно сладких духов и недовольно поморщился.       — Приедем домой, помойся, — буркнул Рин, — от тебя за километр пасёт чем-то до тошноты сладким.       — Ахаха, а что, ты ревнуешь? — посмеялся Ран, выходя в шумный зал.       — Нет, — тихо прошептал младший, а может ему показалось, что он это прошептал. Алкоголь явно затуманил его бедные мозги и, скорее всего, они уже успели расплавиться ещё в той комнате, от горячих фантазий, которые сам ему и подкидывал. Этакий новый способ самоуничтожения.       — Что ты сказал? — в попытке перекрикивать музыку спрашивает Ран, утягивая младшего за собой.       — Не дождёшься, говорю! — кричит Риндо и вдыхает свежий воздух, стоит им только выйти из здания.       Красный как рак Рин просто надеется на то, что его старший брат настолько же глухой, насколько и сильный, ибо будет неприятно позже участвовать в рубрике «подъёбы от долбоёба» с Раном Хайтани в роли ведущего.       На улице пахло свежестью недавно прошедшего дождя, который порадовал уставших от знойного июня японцев. Прохладный воздух ударил в лицо, остужая тело и отрезвляя мысли.       Тело стало ватным, голова невесомой, а руки неосознанно потянулись к старшему брату, чтобы сжать в своих объятиях. И наверное задушить, покуда он совершенно не уделяет Риндо времени, тратя его на шлюх дам лёгкого поведения. А это бесило. И нет, он не ревновал. А может и ревновал, он и сам пока не понял. Ой, как же всё это сложно.       Тепло родного тела согревало в ночной прохладной свежести и расслабляло. Словно они сейчас не стояли посреди какого-то дорогостоящего района Токио, а лежали дома в обнимку под мягким пледом. Уютно и хотелось спать.       — Какой у меня жестокий брат, — шуточно надулся старший Хайтани, снова загребая брата в объятия и утыкаясь носом тому в макушку и, чувствуя как тело того оседает, подхватывает на руки уже мирно сопящего Риндо.       В отличие от Риндо, Ран трезвый, а ещё у него прекрасный слух. И этот самый прекрасный слух позволил ему расслышать и ругань за стенкой и тихие стоны оттуда же и даже его «да», сказанное шёпотом. Но ведь игра будет скучной, если сказать об этом Рину.       Поэтому снова и снова вдыхая запах джина вперемешку с нотками чего-то хвойного, Ран наслаждается моментом их такой редкой близости, довольствуясь текущей ситуацией и надеясь, что дальнейшая игра пойдёт по его плану.       Машина подъехала и аккуратно усадив сначала спящего брата, а после и сев сам, обратился к водителю.       — В Роппонги, пожалуйста. — вежливо улыбнулся Ран, решив, что небольшая прогулка будет его брату на пользу.       — Куда конкретно? — уточнил водитель, очевидно новичок, раз их не узнал.       — Роппонги Хиллз, — кивнул Ран, приобнимая брата за плечо и облокачивая на себя.       — Он пьян? У вас был какой-то праздник? — попытался завести разговор мужчина, и это было совершенно неуместно.       — Мне кажется, в ваши обязанности не входит изучение личной информации клиентов, — буркнул Риндо, обнимая брата и утыкаясь носом ему в плечо. Его тошнило, срочно нужен воздух, — откройте окно, пожалуйста. Огорчённый неразговорчивостью клиентов, водитель исполнил просьбу и дальше ехал молча, лишь слушая о чём вещают сидящие сзади.       — Рин-Рин, ты можешь поспать ещё немного, я тебя разбужу, — заботливо обратился к брату старший, приглаживая блондинистые волосы, что растрепались от сквозняка.       — Не хочу — Риндо наконец отпустил Рана из хватки своих объятий и отвернулся к окну, подставляя лица прохладному воздуху.       — Простудишься, — ухмыльнувшись предупредил Ран, — я тебя лечить не буду.       — Будешь, — пожал плечами Риндо, откидываясь спиной, на брата, — ты слишком меня любишь, чтобы бросить больного.       Ран добродушно засмеялся, давая младшему поудобнее устроиться на нем. Он правда любил своего маленького Риндо самой чистой и искренней братской любовью. А может и не братской. Этого Риндо знать не мог, но точно может сказать одно — Ран его ни за что не бросит.