Страхи и их последствия

      Рану это всё уже чертовски надоело. Его гениальный расчёт летит в пизду из-за этого недорослика. Что у него вообще в голове? Там наверное не мозги, а чистое желе с малиновым вкусом.       Сегодня утром закатил истерику из-за того, что Ран его не так обнял. Видите ли, он слишком сильно прижался и вообще, нашу Украинскую принцессу бесит чрезмерный телесный контакт со стороны старшего. Это вообще нормально? У него думалка на жаре растаяла?       Нет, чтобы спокойно дать затащить себя в постель, с последующими долгими и крепкими отношениями, всегда всё нужно усложнять до конченого идиотизма. Это уже чересчур. Риндо первый решил начинать день с объятий, а сейчас кидается возмущениями. Ну и пошёл он. Пиздюк малолетний.       Чайник уже битые минут пять свистит, оповещая о том, что вода закипела, но старший Хайтани слишком погрузился в свои мысли, чтобы замечать подобные мелочи. Соседи доброжелательно выводят его из прострации, возвращая в реальность трёхэтажным матом, осыпающим его через стенку. И это самый дорогой жилой комплекс? Стоит поставить на стены звукоизоляцию.       Включив погромче какую-то песню, которую Ран слышал впервые, но она была достаточно громкая, чтобы заебать соседей сильнее, он, пританцовывая, поплёлся выключать чайник и наводить себе спасительную кружку чая. Музыка долбила по ушам, отчего сильно болела голова, но это позволяло хоть как-то отвлечься от заёбывающих его мыслей.       Утро. Риндо свалил в университет, а Рану ко второй. Что может быть лучше? Теперь старший Хайтани полностью предоставлен себе. Выключив надоевшую музыку, он пошёл в их спальню и, взяв всё ту же книжку по психологии, уселся с ней на подоконник, продолжая чтение. Какое-то время назад Ран спрашивал у брата, зачем тому столько книг с психологией человека, на что тот ответил ему, что после их изучения он на правах профессионала сможет говорить Рану, что тот долбаёб. Тогда ему не хило досталось.       А может он прав и тупой на самом деле не Риндо, а сам Ран? Пытается что-то там наворочать толком не прощупав почву. Ну да, вот он, великий гений стратег, который не знает, как влюбить в себя своего брата. План? Был у него один, который был надёжен, как швейцарские часы ровно до того момента со «странным сном» Риндо. Какая оса ужалила этого молокососа в задницу? Да не, тут точно не просто в задницу. Тут либо в очко, либо сразу в хуй.       Страницы сменяют друг друга, минута летит за минутой, час за часом. Ой… Час? Ну подумаешь — опоздал на вторую пару, с кем не бывает. Опоздал — значит можно не ходить. Он не пойдёт, а мысли пойдут. К брату в жопу.       Риндо… Он ведёт себя хуже девушек во время месячных. Постоянные скачки настроения и ругань на пустом месте. То не трожь его, он злой, то лезет обниматься; то не разговаривай с ним, ты его бесишь, то ты не уделяешь ему внимание; то он заебался и никуда не хочет, то рот ему не заткнёшь, с его просьбами сходить в парк аттракционов или клуб. Это вроде биполярное расстройство личности, нет? К сожалению ответа на этот вопрос нет даже в куче всех этих книг. А может и есть, но Ран просто его не распознал.       — Какой же ты странный, — мыслит в слух Ран, рассматривая их совместную фотографию на книжном стенде, — вроде как открытая книга, но стоит только туда сунуться, как захлопнешься и нос прищемишь.       Положив на полку бесполезный кусок бумаги с текстом, который набирали явно пьяные в хлам имбецилы не смыслящие в психологии от слова совсем, старший Хайтани потянулся, приводя в порядок застоявшиеся мышцы.       — Ты обычно заставляешь меня делать разминку в такие моменты, — посмеялся Ран, говоря это фотографии брата, — надеюсь скоро мы будем вместе… — он выдержал короткую паузу и провёл пальцами по стеклу рамки. — Я устал ждать.       Когда всё началось? Наверное семь лет назад, когда Ран слишком часто начал ловить себя на мыслях о своём братишке. Сначала он не придавал этому значения, ссылаясь на беспокойство о его будущем. Но бушующее воображение и разыгравшиеся гормоны раз за разом подкидывали ему влажные сны и мокрые фантазии, где Риндо развязно выстанывал его имя подставляясь под ласковые губы и нежные руки. Сначала такие сны не на шутку пугали, но спустя какое-то время это стало единственным способом его удовлетворить.       Ран бесспорно любил Рина и хотел для него лучшего партнёра. Лучшего в лице себя. Да, изначально его терзали сомнения по поводу правильности этого решения, но когда же великих братьев Хайтани волновала такая вещь, как «правильность»? Поэтому отбросив последние сомнения Ран выработал план, следуя которому он влюбит в себя своего горячо любимого братишку.       В раздумиях парень и не заметил, как начал делать разминку. Такую, которую заставлял его делать Риндо. От этого увлекательного занятия его отвлёк телефонный звонок.       — Здравствуйте, это Хайтани Ран? — фу, какой противный голос прозвучал из трубки.       — Ну да, я, — ответил он, закатив глаза и зачем-то кивнув, — а кто беспокоит?       — Судзуки Даичи, ректор факультета психологии где учится ваш младший брат. — мужчина представился — это Рана совершенно не волновало, но стоило ему только упомянуть Рина, как тот тут же напрягся. — Вы можете сейчас подъехать, нам нужно обговорить некоторые аспекты касающиеся Риндо.       — Конечно, — старшего Хайтани конкретно разозлило, с каким тоном он произнёс имя Риндо, из-за чего последнюю фразу он процедил сквозь зубы и она была настолько пропитана ядом, что хватило бы, чтобы отравить всех в Роппонги, — сейчас буду.       Так, что этот пиздюк уже успел натворить? Избил кого-нибудь? Ладно, это не так критично, они часто кого-то избивают. Испортил какое-нибудь университетское имущество? Тоже не страшно, портить всё — это их стезя. Застали трахающимся с кем-нибудь в кабинете?       Только от одной мысли об этом Рана уже выворачивало. И казалось бы, какое ему дело, с кем там ебётся его младший брат. Да, по сути старшему Хайтани действительно не важно, но Ран у Рина должен быть первым и последним. Кто так решил? Он сам.       Да нет, не мог он ни с кем потрахаться, слишком правильный для этого. Может накурился в промежутке между парами? А вот это больше походило на правду. Хотя бы потому что такое уже происходило. Разговор тогда выдался особенно интересным, но Рану не запомнился, потому что тот предварительно закинулся амфетамином.       Как он собирался, помнит смутно, но из мыслей вышел, когда уже выходил из дома, взяв ключи от машины. Тут у них вкусы разошлись. У Риндо до сих пор стоит на мотоциклы, а Ран, как и большинство взрослых людей, отдаёт предпочтение автомобилям. Ну не ему его судить, у каждого своя хотелка.       Дорога до нужного учебного заведения была не такая уж и далёкая. На машине пятнадцать минут езды, на байке и того быстрее. Стеклянное здание отражало свет, ослепляя глаза. Как Риндо вообще тут ездит?       — Вызывали? — только открылась дверь, как Ран перешёл к теме разговора. Ну а зачем лишние прелюдии? Они же не ебаться собираются.       — Хайтани Ран? — противная старуха деканша сидела и проверяла какие-то документы. Как она вообще тут не откинулась? Ей сколько? Лет сто, не меньше.       — Он самый, — кивнул старший Хайтани, мысленно удивляясь тому, что Риндо до сих пор терпит это, — что он натворил.       — Прогуливает пары уже неделю, так сегодня вообще нагрубил и ушёл! — влетел какой-то мужчина. Внешне он был довольно привлекателен и сносен. Чуть гнусавый и шепелявый голос позволил распознать в нём звонящего. — Я курирую группу психологов и многое повидал к себе за это время, но это верх неуважения! — Судзуки с каждой секундой становился всё краснее, от переполняющего его возмущения. — Вы его вообще воспитываете?       — Смею предположить, что сейчас он немного запутался и из-за этого пытается отвлечься, — пожал плечами Ран. Серьёзно? Его из-за этого позвали? Вот же ж, а он мог это сейчас выпивать с Санзу… — Риндо молод и горяч, и, естественно, что у него, как и у других людей есть проблемы. — старший Хайтани сейчас старался донести не доносимое. По крайней мере их то, что он толкует абсолютно не волнует. — Он действительно немного возбуждённее обычного, но это никак не скажется на его успеваемости, я уверен в этом.       — Мы делаем предупреждение, — обречённо выдохнула старуха деканша.       В её глазах Ран был молодым и глупым мальчишкой не повидавшим жизнь, и чхать она хотела на то, что за плечами его куда больше опыта, чем за её, — если такое ещё раз повториться, нам придётся отчислить вашего брата.       — Я вас услышал, — кивнул Ран и обернулся на замершего позади Даичи, когда почувствовал, что тот дёргает его за рукав, — вы что-то хотели? — Поговорим наедине? — не дожидаясь ответа низкорослый и худощавый мужчина, переполненный уверенностью в том, что за ним обязательно пойдут, двинулся прочь из кабинета в пустующую аудиторию. — Мне кажется… — Начал он, стоило им пересечь порог кабинета.       — Что-о-о-о? — протянул Ран. Он уже конкретно так устал.       — Мне кажется, что ваш брат — гей, — закончил свою мысль мужчина, протирая платком вспотевший от растущего напряжения лоб, — думаю вам стоит обратиться к психологу, дабы выяснить корень проблемы…       — Вы хотите сказать, что мой брат — псих? — спросил Ран. Глаза его округлились, а зрачки сузились.       — Да. —       Звеньк. Это разлетелась в дребезги последняя нервная клетка Рана. Хрусть. А это сломался чужой нос. Да кто он такой, чтобы называть Рина психом из-за его ориентации? Бесит. Следующий удар приходится в живот. Будь под рукой любимая телескопка — он бы уже лежал в морге под скальпелем патологоанатома, но ему повезло. Поэтому доломав ещё несколько рёбер до кучи, Ран развернулся к выходу из помещения.       — Вам стоит поменять место работы, — бросил он, перед тем как уйти, — психология — не ваша сфера.       Верно как-то раз сказал Риндо: «красота человека заканчивается там, где начинается его разум».       Домой-домой-домой. Внутренний голос просто орал о том, что если он сейчас же не вольёт в себя много, просто ОЧЕНЬ много алкоголя, то запихнёт эту несчастную телескопку кому-нибудь в задницу. Так, между делом.       За разборками в деканате он и не заметил, как успело стемнеть. Интересно, Риндо добрался до дома? Где он был, если его не было ни в универе, ни дома? Вариант с Харучиё отпадает сразу, он учится на два курса младше старшего Хайтани, но они ходят в один ВУЗ и последнюю неделю Санзу прилежно сидел на всех парах. Какая муха его укусила, интересно? Или он так время между приёмами коротает?       Машина уверенно рассекала вечерний воздух. Не холодный и не жаркий. Самое оно, хотя это так в машине кажется. На деле же должно быть немного прохладно. Стоило бы пройтись и освежить голову, но машину бросать не хотелось.       Наверное Ран наломал дров, избив этого идиота. Возможно теперь у Риндо будут проблемы даже хуже, чем те, что есть сейчас. Но зато его честное имя не будет запятнано слухами.       Автомобиль паркуется и первое, что бросается парню в глаза — свет в их с Риндо спальне. Быстро преодолевая лестничный пролёт, не в силах ждать лифт, Ран залетает в квартиру.       Хлюп. Хлюпающие звук тронули барабанные перепонки старшего Хайтани, а надрывистые вздохи и тихий скулёж заставляли член налиться кровью. Он тихо прошёл вглубь и заглянул в приоткрытую дверь.       Риндо полусидя полулёжа расположился на кровати в майке старшего брата. Держа край одежды в зубах, он одной рукой играл с соском, то массируя ореол, то сжимая и оттягивая нежную кожу пока вторая рука… О боже… Пальцы с хлюпками то входили, то выходили из красной опухшей от растягивания дырочки. Глаза наполненные слезами смотрели прямо на стоящий член, а из занятого рта доносилось тихое мычание подавляемых стонов.       — Ран… — развязно простонал Риндо, когда наконец поднял глаза на стоящего в дверном проходе Рана. — Братик, помоги, пожалуйста, — говоря он всё орудовал и орудовал пальцами, стараясь войти глубже, но не получалось, — я не могу кончить.       Боже, если это сон, то пусть Хайтани Ран больше никогда не проснётся…