Тайна крови

Местные окружили стены замка с вилами, факелами, у кого-то даже были мечи и револьверы. — Они по всему периметру, — Лионель закрыл шторы. — Неужели, — нервно сглатываю, — солдаты при дворе не смогут угомонить народ? — Их слишком мало, — рыкнул Сильвестр, — практически вся армия отправлена на защиту границ. — Серьёзно? — обомлела, — то есть, вы хотите сказать, что отправили всю силу на границы, а нас оставили с десятком стражников и двумя десятками будущих оруженосцев? — Во дворце имеются и другие мужчины, — Рокэ. — Которые ужраны в салат, — бросаю ненавистный взгляд, — твоя была идея? — Да, — кивнул, — я же не знал! — Думать головой надо, хоть иногда. — Если тебе что-то не нравится, — прошипел, — оружие в руки и вперёд! — С радостью. — Нет, — прошептал Эстебан, — вы останетесь в замке и это не обсуждается. В случае чего, покинете его пределы. Что-то он мне уже не нравится. А обратно можно, ну или поменять на другого? — Соглашусь с сыном, — герцог одобрительно кивнул. Ты мне уже тоже не нравишься. Не надо так делать. Я передумала быть Колиньяр. Как оформить возврат? – Мы подготовили всех тех, кто в состоянии. Ждем вашего приказа. — Сколько мятежников? — Около четырёх сотен, — Савиньяк устало потёр глаза, — может, чуть меньше. — У них взрывные коктейли, — слышу взрыв. — Давайте попробуем решить конфликт мирно, но, — посмотрел на Лиона, — будьте добры, укрепите все входы и выходы, в том числе, — вздохнул, — главные ворота. — Будет сделано. — Тогда, по позициям. Мятеж застал нас врасплох. Как это и бывает, но сегодня, всё хуже, чем обычно. Воинов нет, люди пьяны. Удобный момент выбрали. — Иди в комнату и жди там, — Колиньяр подошел сзади, — я вернусь. — Не ходи, — прикрываю глаза. Из головы не выходило пророчество Маркуса. — Понимаешь, — отвел взгляд, — некоторые люди созданы для выполнения определенной цели. Выполнив её, в них больше нет надобности и всё. Помянем. — Что за цель? — Удивишься, но, — цокнул, — не знаю. Знаю лишь то, что Эстебан умрёт и не доживёт до девятнадцатилетия. При том условии, что выполнит поставленную задачу, а если нет, то желаю вам побольше детишек и седых волос. — Я обязан быть там, — притянул к себе, — всё будет хорошо. Вот увидишь. — Это опасно. — Как будущий король, — одними губами, — я должен защищать свою страну, корону, подданных и королеву, — поправил кольчугу, — мне пора. — Ты только, — бросаюсь на шею, — аккуратнее будь, ладно? — Посмотрим. Как и велел Эстебан, я вернулась в комнату. Не знаю когда, но он перетащил свои вещи обратно, при этом повесив портрет. — Мне остаться или спуститься вниз? — Кутх. — Если не сложно, — выдыхаю, — будь там. Присмотри за Колиньяром и остальными. — Он должен знать правду. — Узнает, когда наступит время. Тем более, подобные вещи говорят родители. — А если герцог умолчит? — Мне Эстебан не поверит, понимаешь? — Да, — фыркает, — пойду. — Осторожнее. С ехидной улыбкой, он подошёл ко мне и провел пальцами по глазам. — Спокойной ночи. — Не смей меня, — рухнула на кровать. — Уже, — накрыл пледом. И так каждый раз! Буквально через несколько секунд, я уже сладко спала. За окном лил дождь и сверкала молния. Мне всегда это нравилось, особенно, наблюдать за этим гневом небес. Есть что-то притягательное. — Тебе не страшно? — Сэмюэль подошёл ко мне. — Нет, — подхватываю его и усаживаю на колени, — а тебе? — Не знаю, — серо-зелёные глаза наблюдали за черным небом, — красиво. — Говорят, что дождь — хороший знак, — потрепала по густым чёрным волосам, — приносящий людям удачу. — А папа говорил, что дождь приносит очищение и покой тем, кто его просит. — Это я папе говорила, — смеюсь, — кстати, а он где? — С дедушкой в мастерской, — потёр глаза. Для своих почти трех лет, Сэмюэль был крайне умным и смышлёным мальчиком. Хорошо разговаривал, мыслил, интересовался тем же, чем и взрослые. Умел считать, учился читать. Любовь к искусству ему досталась от Эстебана. Даже взгляд у него был осознанным. Принц Талига отличался от сверстников. — Песочница промокла, — вздохнул, — опять. — Осень — сезон дождей. — Скоро день моего рождения. — Что тебе подарить? — прижимаю сына к себе. — Дядю Лионеля, — с радостной улыбкой посмотрел на меня, — и Ричарда, и Арно с Валентином. — Савиньяки сейчас в Агарисе, милый. А вот Окделл вполне может приехать на праздник. Сэмюэль всегда с визгом встречал дорогих нам людей. Мальчишка не отлипал от них, постоянно любопытничал и просил Ричарда что-нибудь ему рассказать. Парням нравилось нянчиться с юным принцем, брать его с собой на прогулки, даря возможность нам с Эстебаном побыть вдвоём. — Сэмми, — Колиньяр появился в комнате, — а не пора ли вам, Ваше Высочество, уже пойти спать? — Пора, — зевает, — и папа, я — Сэмюэль, а не Сэмми. — Сэмми, — потрепал по волосам. — Хочешь, уложу тебя спать или почитаю сказку на ночь? — Мама, — улыбается, — я же уже взрослый. Ты устала сегодня, тебе надо отдохнуть. Поцеловав меня в щёку, он соскочил с колен и обняв Эстебана за ногу, пожелал нам спокойной ночи, отправляясь в свою комнату. — Ему всего три года, — в шоке. — Будет три, — усмехнулась, — быстро время пролетело. — Слушай, — игриво дернул бровью, — может, второго? — Ой, — смеюсь, — нет, спасибо. Если хочешь, то пожалуйста. — С радостью бы, да и тем более, это будет проблематично. — Почему? — Тебе ни одно из предложенных имен не понравилось. Из-за чего ты решила назвать сына в честь своего деда. — Вообще-то, — подхожу к нему, — моего деда звали Самуил, но в Талиге эту форму имени произносили с трудом, изменив её на Сэмюэль. Официально, по документам, он Самуил. — Сэмюэль Колиньяр, — почесал бороду, — красиво, так-то… Слушай, — прищурил глаза, — если бы тогда, ещё в Лаик, ты бы меня отшила. — Началось, — закатила глаза. — Мир бы лишился такого красавца как он, — улыбается, — весь в отца… Весь в отца. А все благодаря моей настойчивости! — Конечно-конечно, — киваю. — Я спас империю! — Лимон надо? — Зачем? — удивился. — Рожа у тебя больно довольная. — Ой, — фыркнул, — я не мог налюбоваться тобой, когда ты была беременна, — прикоснулся к животу, — это было чудесно. — Ты часто разговаривал с ним. — Признаться честно, — облизнул губы, — мне было всё равно, кто родится. Мальчик или девочка. Главное то, что ты будешь матерью этого ребёнка. Остальное — пустяки. — Удивительно, но Колиньяры плодовиты на мальчиков. — Я бы ещё девочку хотел, — поджал губы, — маленькую принцессу, которой достанется твой характер и она будет строить всех подряд, — усмехнулся. — Эсми, — раздался знакомый голос, — красавица моя, просыпайся. Открыв глаза, увидела перед собой Эстебана. На лице множество царапин, рассечена бровь, в волосах листья. — Уже утро? — Да, — кивнул. — Мятеж! — соскочила, — сколько жертв? — Тише, — смеется, — все закончилось хорошо. Жертв нет. Лишь побитые и раненые. Мятеж подняли люди Чести, которые проникли в Олларию. — Как ты себя, — коснулась его щёки, — чувствуешь? Что-то сломал? — Нет, — улыбается, — лишь пара ссадин. Ничего серьёзного. Я рад, что ты уснула. Кутх целенаправленно вывел меня из игры. Вот гад! — Вырубило. Что было? — Из серьёзного ничего, — присел на край кровати, — нападавшие и их организатор схвачены. Сильвестр желает тебя видеть на допросе. — Да, — киваю, — а придворные? — Ну, — закатил глаза, — некоторые прятались в покоях, а некоторые мешали. Пьяный воин — хуже врага. — Тебе надо принять ванну и обработать раны. — Хорошая идея, — кивает. Пока Колиньяр смывал всю грязь и кровь, я скинула свадебное платье, сменив его на черное с длинным рукавом и расшитым золотом плечами. Причесалась, смыла весь макияж и выпила валерьянки. — Я готов, — вытирает голову полотенцем. — Боже, — прикрыла рот рукой, — на тебе живого места нет. Весь торс в синяках, кровоподтёках и ушибах. — Кольчуга не сильно спасает, когда тебя сносят бревном. — Садись. В основном, он молча сидел и чуть ли не засыпал, но вот когда дело дошло до брови, Эстебан заматерился. — Да блять, — шипит, — больно! — Конечно больно, — дую, — я же зашиваю! — Что? — обомлел. — То. — Эсмилир, — зашёл Савиньяк, — мы ждем тебя. — Минуту, — оборачиваюсь, — Господи… Лионель выглядел ещё хуже. Даже приём ванны ему не помог. Очевидно, что сломан нос, из-за чего тот отек. — Вообще дышать не могу. — Овёс замочу, потом воду эту выпьешь и сельдереем зажуешь. — Фу, — скривился, — гадость. — Отек быстрее спадёт. Все. — Спать, — рухнул на кровать. По пути к кабинету кардинала, спросила у Лионеля, как ему нос сломали. — Они ворота вынесли, — дышит ртом, — и по десять человек на каждого налетели. Думал, убьют… Легким движением руки, вправила Савиньяку нос и протянула платок, чтобы вытереть кровь. Тот даже понять не успел, что произошло, но понял, что надо орать. — Дышит? Кивает, схватившись за стену. — Не благодари. — Кто по живому вправляет? — возмущается, — невыносимая боль! — Он бы сросся неправильно, — пожимаю плечами. Сильвестр и Джонатан уже ждали нас. Герцог Колиньяр выглядел вполне нормально. Нормальный фингал. — Идём? — Идем. Спустившись в подвал, зашли в одну из камер, в которой сидел знакомый мне мужчина. Сразу в пот бросило. — Ты чего? — прошептал Лион. — Он был в деревне, — взглотнула, — когда родителей убили… Высокий, здоровый, с лысой головой, которую пересекает огромный красный шрам и с глазами убийцы. Такое тяжело не запомнить. — Её знаю, — сплюнул кровь, — девчонка Кольта. — Я — графиня Эсмилир Колиньяр, а ваше имя? Джонатан удивился и довольно сложил руки на груди. — Зови меня Зверем. — Отлично, — Савиньяк поставил перед ним табуретку и сел на нее, — кто вас послал? — Создатель. — Очень смешно. — Он ничего не скажет, — отошла в сторону, — побои ему не приносят особой боли, которая способна развязать язык. Будет только ёрничать, а мы потеряем время. — Девка умная. — У нас есть фляга с водой? — Да, — кивнул герцог, — вам для чего? — Вы можете положить её на перекладину и слегка приоткрыть? Чтобы капало прямо на голову. Он выполнил мою просьбу. — И что? — смеется, — меня водой не напугать. — Воды хватит на несколько часов, — улыбаюсь, — все это время она будет капать на вашу голову. Мозг не выдержит такого однообразия: камера, капля, одиночество, руки и ноги связаны. Вы сами скажите нам то, что требуется. Господа, — смотрю на мужчин, — не хотите ли отдохнуть? — Это бесполезно, — кардинал. — Посмотрим вместе. Под зловещий смех убийцы, мы поднялись в столовую. Я взяла для Эстебана овощной суп-пюре, запечённое куриное филе и свежий хлеб. — Ты есть хочешь? — глажу по влажным волосам. — Угу, — сонно кивнул. — На столе стоит поднос. Поешь что-нибудь, пока не остыло. — Эсми, — открыл глаза, — прости меня. — За что? — За испорченный вечер нашей свадьбы, — поднялся, — у меня были другие планы на это время. — Твоей вины в этом нет, Эстебан, — наклонилась к нему и поцеловала в висок, — отдыхай. — Спасибо, — зевнул. — И приятного аппетита. Гости начали разъезжаться, восхваляя кардинала за оперативность и силу нашей армии. Создавалось впечатление, будто Сильвестр лично взял оружие в руки и пошел подавлять мятеж. На самом деле, он был в храме и молился. Я хотела найти Кутха и задать ему трёпку за то, что отключил меня от мира, но передумала. Сон мне понравился. Он был наполнен любовью и счастьем. Надеюсь, будущее будет именно таким. Хочу запомнить его в мельчайших деталях. Так, кажется, кто-то размяк и поплыл? Что за милые мысли? Эсми, я тебя не узнаю. — Итак, — кардинал, — есть предположения о том, что, как и почему? — Сговор с местными жителями? — Рокэ. Первый маршал Талига был в прекрасном состоянии, будто ничего не произошло. — Может, они давненько затаились в Олларии и ждали подходящего момента? — Лио. — Август Штанцлер, — осенило, — он же был на свадьбе! — Я его не видел, — Алва. — Мы с Эсмилир его заметили, — Савиньяк потер глаза, — после церемонии он ушел. — Крыса сутулая, — прорычал Джонатан, — я то думал, что он с благими намерениями приехал! — Это лишь догадки. — Сильвестр! — взревел, — сам подумай. Август мстительная и расчётливая скотина, которая пытается добраться до Окделла. Мы все замерли. — Где Ричард? — В комнате, — ответил Лионель. — Не смейте его трогать, — оглядела всех присутствующих, — даже мысли себе такой не допускайте. — Почему? — удивился Алва. — Прежде, чем принять какое-то решение, он просчитывает не только варианты, как его принять, но и последствия, которые у него будут. Не думаю, что он как-либо повлиял на Ричарда. Слишком рискованно, учитывая то, что юный герцог сейчас в Олларии и хорошо общается с людьми нового дворянства. — Замечательный оратор, способный заговорить любого, — продолжает со мной спорить, — способен перевернуть значения слов так, что черное станет белым и наоборот. — Ричард — умный парень, который всё понимает. — И его хотят поставить на место Эгмонта, — не унимается. — Он не похож на своего отца! — ударила по подоконнику, — дети не должны отвечать за грехи своих родителей! Окделл другой. — Почему вы так яро его защищаете? — удивился кардинал. — Потому что, — выдыхаю, — вы готовы повесить на парнишку все смертные грехи и обвинить в том, чего он не делал. Для начала, надо разобраться в ситуации, а потом уже обвинять. Ответьте мне, Ричард хоть раз заставил в себе сомневаться? — Нет, — Лионель. — Нет, — кардинал. — Я на него даже не смотрю, — Алва закатил глаза. — Твоя ненависть к людям Чести слепит, мой дорогой друг. — Да, — кивает, — я их ненавижу. Гадкие и бесполезные пережитки прошлого. — Спасибо, — хором с Лионелем. — А разве, я сказал что-то обидное? Вы не можете смириться с тем, что власть вам больше не принадлежит и пытаетесь вернуть все обратно. Смотреть противно. — Не говорите так обо всех, Рокэ, — Джонатан скривился, — на стороне людей Чести есть и ваши люди. — Давайте перестанем делить людей на «ваших» и «наших», — Сильвестр, — на чем мы остановились? Желание проломить голову Первого маршала было очень сильным. — Штанцлер, — напоминаю. — Я считаю, что свадьба была лишь предлогом, для того, чтобы посмотреть на ситуацию в Олларии. Август явно с кем-то разговаривал, что-то видел, что-то слышал и уже, — смотрит на меня, — сообщил сообщникам о том, что дочь Александра Кольта и сын Джонатана Колиньяра заключили брак. Первый законный брак человека из рода людей Чести и человека из нового дворянства. — Главное, чтобы никто не прознал про Эстебана, — Колиньяр, — они не должны узнать про это. Необходимо тянуть время до последнего. Заметив то, как Алва смутился, я прямо спросила: — Ты что, идиот, проболтался?! — Нет! — округлил глаза, — но думаю, он все понял. — Сука, — прошипел Джонатан. — Нам нужны великие потрясения! — закинула ногу на ногу, — нам нужен великий Талиг! — тру нос. — Благодарим вас, — Лионель поклонился перед другом, — Первый маршал Талига. — Я ничего такого не сказал! — орет, — он спросил про отставку Фердинанда, а я спросил про то, похож ли Колиньяр на короля. — То есть, — вздохнул Сильвестр, — своим вопросом, вы подтвердили слухи? Не хватает картофельных чипсов и пива. Цирк какой-то. — Об этом все говорили! — защищается. — Теперь, мне понятно, — поправил рубашку, — почему мятежники всем скопом напали на моего сына. — Скорее всего, — задумалась, — они пришли именно за ним. Если Август понял все правильно, то отдал приказ об убийстве Эстебана. Фердинанд уйдёт, преемника нет, выбор регента затянется, а следовательно, Талиг ослаблен. Была бы королева, но, — вздыхаю, — увы. — Нам необходимо дождаться дня святого Иоанна. Всего лишь две недели. — А если, — Лионель, — король выберет кого-то другого? — Кого? — Савиньяков, — подсказываю, — например. Лион показал себя благородным, храбрым и честным воином, как и Арно. — Не подставляй нас, — прошипел. — Или Валентина Придда? Интеллигентный юноша с хитрым умом и сообразительностью. Даже вы, кардинал Сильвестр, можете стать преемником. — Я? — смеется, — старый дядька? — Всем известно, кто правит Талигом, — Джонатан. — Давайте лучше чаю попьём, — отпил из кружки. — Вода отравлена? Кардинал поперхнулся и закашлялся. — Это был вопрос! — мне стало стыдно. — Без чая, — вытирается. По истечению времени, мы вновь спустились в подвал и насладились криками. — Прекратите! Это невыносимо! — А я говорила, — ехидно улыбаюсь. — Как всегда, — кивнул, — какая гуманная и изящная пытка, Эсмилир. Кто вам про нее поведал? — Папа. Зверя всего трясло. Он буквально готов был сорвать с себя верёвки. — А теперь, — Колиньяр, — поболтаем? — Это Август! — срывает голос, — он уже встретился с Эпинэ, Альдо Раканом и его бабкой. — Что они обсуждали? — Какой-то план, но, — опустил голову, — я не знаю конкретики. Что-то про девчонку Окделла. — Айрис? — Да, — кивает, — они хотят через нее подействовать на парнишку. Потому что, только за ним пойдут люди. Он сын Эгмонта. Кажется, она совсем не против, наоборот, горит этой идеей. — Ларак не позволит, — прошептал Сильвестр. — Девка хочет отомстить, ее подпихивает на это мамаша. — Полумёртвая синица рвется в бой, — усмехнулся Джонатан, — что-то ещё? — Они собирают армию. — А перемирие? — бросила взгляд на кардинала. — Видимо, ему не быть. — Как вам удалось пересечь границу? — Прикинулись музыкантами, которые едут на свадьбу, — усмехнулся, — проще простого. Больше я ничего не знаю. Я лишь простой наемник. Так, — замялся, — мелкая сошка. — Отлично, — киваю. — Отпустите? — Нет, — улыбаюсь, — убьём. — Что? — хором. — Мелкие сошки не участвуют в таких делах, как убийство семьи Кольтов, например. Слежка, допрос. Знаете, — смотрю в глаза, — я вспомнила ваше настоящее имя, Рой Раут. — Мразь. — Приятно познакомиться. Вы не просто наёмник, вы правая рука Августа. — А ты постарел, — захлопал Колиньяр, — браво, Эсмилир. Удивляете. — Хорошо помню тот день. — Жаль, что тебя не добили, — облизнул губы. — Поверьте, я тоже иногда жалею об этом. Некоторые мои догадки подтвердились. Сильвестр с восхищением наблюдал за этим. — Что делать с заключёнными? — спросил стражник. — Остальных отправьте на каторгу в горы, а этого, — махнул рукой, — убейте. — Так точно. Неужели, Август и люди Чести причастны к смерти моих родителей? Огонь по своим. Кардинал сказал, что он отдал приказ об убийстве, а что, если он сказал это специально? Зачем? Пробудить во мне ненависть, которая станет двигателем? Еще одна загадка. Прекрасно. Обсудив все услышанное, пришли к тому выводу, что на все посты будут отправлены письма. — Без распоряжения никого не впускать и никого не выпускать, — ставит печати, — надо объявить местным жителям, что перед выездом за границу, необходимо получить разрешение. — И предупредить запас о ситуации. Перед тем, как вернуться в комнату, зашла к Ричарду. На руке гипс. — Скоро заживёт. — Надеюсь, — улыбается, — как твои дела? — Потянет, — сажусь, — ты разговаривал с Августом Штанцлером? — Нет. — Правду. — Да, — опустил голову, — немного. — Именно он организовал ночное нападение на дворец. Его правая рука во всем признался. — Это было очевидно. — О чем вы разговаривали? — Он уговаривал меня сбежать с ним, — взглотнул, — обещал, что воссоединюсь с семьёй. — А ты? — Сказал, что не верю ему. Я скучаю по сестре и матушке, скучаю по Надору, но, — осёкся, — дядюшка Рэндж говорит, что не стоит лезть в конфликт. Больше потеряю. — А каково твое мнение? — Если Эстебан станет королём и начнётся война, то я пойду за ним, Эсмилир. Мама сказала, что я должен отомстить за отца и всех людей Чести, стать их главарём. Я не вижу в этом смысла. Не хочу проливать кровь. — Ричард, — прошептала. — Понимаешь, впервые за всю жизнь, у меня появились друзья. Да, Колиньяр постоянно меня называет «сыном предателя», но если это делает кто-то другой, то Эстебан ломает ему пальцы, — смеется, — я стал близок с Йоханом, Норбертом, Арно и Валентином. Мне это дало понять, что ненависть — глупость. Обо всем можно договориться. Конечно, — вздохнул, — матушка такого не одобрит, но я сам хочу решить, какую сторону принять. — Решил? — улыбаюсь. — Приму сторону друзей. А у тебя есть подруги? — Только Катари, — вздыхаю. — И всё? — И всё. Мне всегда хотелось иметь подруг, с которыми можно посмеяться, посплетничать про мужчин, женщин, обсудить какие-то платья или украшения, поплакать. Просто побыть в женском кругу. Дети в Агарисе были ко мне жестоки из-за алопеции, постоянно дразнили, говорили, что я вшивая и избегали моего общения. Книги мне заменили ребят. Конечно же, мама старалась делать так, чтобы я не расстраивалась. — Как не расстраиваться, мам? Даже Оливия смеется надо мной. — Детка, — гладит по голове, — это же шутки. — Очень обидные. В конечном итоге, подруга у меня появилась лишь в Олларии. — Ричард, — вздыхаю, — лично я, приму любое твоё решение. Более того, пойму его. Главное, если спрошу, будь честен. Договорились? — Я честен, — улыбнулся, — договорились. — Ты завтракал? — Да. Суп был вкусным. — Хорошо, — поднимаюсь, — как Арно и Валентин? — Попало меньше остальных, — закатил глаза. — Это же хорошо, — мотнула головой, — отдыхай. — Спасибо. Аккуратно, подобно мышке, пробралась в комнату и взяла полотенца. Что-то утомилась сегодня, чуть было в ванне не заснула. — Благодарю за потрясающий завтрак, — отношу пустые тарелки на кухню, — как всегда вкусно. — Госпожа, — поклон. Кухарки тепло ко мне относились, но слегка побаивались. Добрые женщины дали мне свежую булочку с сахаром. Вкус детства… Жуя ее, устроилась на подоконнике, глядя на горизонт. — Простынешь, — прохрипел Эстебан. — Не, — наслаждаюсь, — хочешь? — Можно, — кивнул. — Хоти дальше, — показала язык, — это моя булочка. — На здоровье, — откинулся на подушки, — как же все болит. — Обезболивающее надо? — Потом. — Кстати, когда ты успел перетащить все обратно? — Во время твоего нападения на торт, — смеется. — Было вкусно, — слезла, — ты сильно рисковал сегодня. Ты был целью мятежников. — Да? Я рассказала ему все произошедшее за то время, пока он спал. — Ну, — шокировано смотрит, — этого стоило ожидать. А если ты права и Фердинанд не назначит меня своим преемником? Ох, милый Эстебан, поверь, у него нет выбора. Ты законный наследник. — Только ты подходишь на эту должность, — пытаюсь скрыть волнение, — титул почти твой. — Думаешь, Сильвестр повлияет на это? На это уже повлияли. Твоя мама. — Вполне. Не представляю, что будет, когда Эстебан, в сердце которого живёт верность и преданность короне Талига, узнает про родство с Раканами. Страшно представить. — Не хочешь поделиться кусочком правды? — Смотря, какой кусочек ты хочешь. — Все. — Только один. — О чем вы с отцом молчите? — заправил прядь волос, — меня так яро пропихивают на трон, а я, как идиот, не знаю почему. — Настанет время, когда Джонатан сам себе все расскажет. — Я хочу услышать это от тебя. — Не могу, — глажу по руке, — ради твоей безопасности. — Эсми! — Эстебан, — отвожу взгляд, — попробуй простить и понять меня. — Скажи честно, я — приёмный? — Да, — киваю, — внебрачный сын отца Фердинанда, а твоя мать — Матильда Ракан. — Отвали, — закатил глаза, — и шторы закрой. — Командир, — смотрю в окно, — дождь начинается. — Даже пахнет им. — Люблю такую погоду. Под нее спится хорошо.