Звук падающих снежинок

When you cried I'd wipe away all of your tears When you'd scream I'd fight away all of your fears And I've held your hand through all of these years But you still have all of me... Evanescense - My Immortal За лобовым стеклом проносятся заснеженные пейзажи. В машине тепло и уютно, и Аина удобно устроилась на сидении, чувствуя себя комфортно в этом изобилии белого вокруг. Да, зима её любимое время года, ведь зимой Рождество и её день рождения. А ещё зимой можно лепить снеговиков. За рулём машины сидит Чанёль и весело рассказывает какую-то историю, задорно смеясь сам себе. Аина тоже смеётся, а в голове мысли: Как прекрасно, что мы до сих пор вместе. И наверное всё не так уж важно, если Чанёль до сих пор улыбается ей, как сейчас... Аина рассматривает фотографии Сехуна на экране своего сотового, который сейчас находился в Америке на языковой стажировке. Этот мудрый не по годам и преданный подросток с робкой улыбкой тонких губ и искринками смеха в тепло-карих глазах... Аина была рада, что ему нравится в Штатах и что он там завел себе новых друзей... Кстати о друзьях. Аина вспоминает, что сейчас Туяра с Тао одна и посылает ей сообщение: Мы почти приехали в наш новый дом. Спустя почти миг приходит ответ: Чанёль в порядке?.. Сердце кольнуло острой болью. Аина сглотнула - она не знала, что ответить на этот вопрос. Девушка искоса взглянула на парня, сидящего рядом. Дутая куртка, задорная шапка-ушанка, беспечная улыбка - Чанёль был сосредоточен на дороге, так как получил права недавно, но всё равно улыбался своим мыслям. Аине стало грустно от того, что так будет не всегда. Они не всегда будут беспечны... Аина как раз печатает ответ Туяре, когда машина вдруг вильнула вправо. Аина испуганно ойкнула и выронила сотовый из рук. --Чанни! Она заметила, как парень схватился руками за голову и жмурился от боли, позабыв о дороге. Машина начала вилять и терять контроль. Аина в панике схватилась за руль со своего пассажирского сидения, второй рукой - за плечо Пака. --Чанни! Приди в себя! Прошу! Чанёль стискивает зубы от боли и воет. Их машина съехала с трассы и уткнулась носом в сугроб. Парень стоял, оперевшись о капот, и смотрел на белое-белое небо. Аина подошла к нему и протянула ему таблетку успокоительного, которую нашла в дорожной сумке в багажнике. Без эмоций на лице, Чанёль глотает таблетку и запивает минералкой, так же заботливо протянутой девушкой. --Ты... в порядке?..- Аина прекрасно знала, что Чанёль ненавидит, когда она спрашивает о его состоянии и беспокоится за него. Но на этот раз они запросто могли разбиться на машине. Девушка перепугалась не на шутку. --Я в норме,- бесцветным голосом отвечает парень, продолжая разглядывать небо, словно ждёт чего-то. Аине отчаянно хочет поймать его взгляд и получить успокаивающую улыбку - но Чанёль усиленно игнорирует её. --Дальше поведу я,- Аина ёжится от холода.- Всего немножко осталось. Аина упорно молчит, вцепившись пальцами в кожаную обивку руля и уперевшись взглядом на заснеженную дорогу. Чанёль хмуро кутается в шарф на пассажирском сидении, пряча ладони в карманах куртки. Такая вот непривычная тишина длится всего минут 10. Чанёль и Аина просто не в состоянии долго молчать (как Тао и Туяра :). Спустя полчаса они уже развеселились, позабыв о том случае, как будто ничего и не было. Однако в их глазах остались искорки тревоги... --Вау...- единодушно выдыхают они, когда перед ними на дороге вырастает двухэтажный белый дом, словно целиком сделанный из снега. --А Химчан не соврал,- присвистнула Аина, заезжая в ворота. Девушка паркуется рядом с крыльцом и нетерпеливо выпрыгивает из машины. Чанёль тоже спешит выйти, подобрав дорожные сумки из багажника. Аина с восторженным пищанием бежит к крыльцу, а Чанёль смиренно останавливается, снова задирая голову к небу. Начинался снегопад. Первая пушистая снежинка коснулась его носа. Белые лохматые хлопья танцуют, накрывая землю. Чанёль прикрывает глаза и улыбается... --Чанни, ты где?- раздаётся возмущенный голос Аины изнутри дома. --Сейчас,- усмехается парень и наконец заходит в пустующий дом. Мебель прикрыта чехлами, на полу пыль, пустые полки. Но Аине жутко нравилось - столько места для того, чтобы обставить всё своими вещами! Она бегает вокруг с громкими комментариями. Чанёль ставит сумки на пол и непривычно оглядывается - такой чужой дом. До них тут жили чужие люди. Но от мысли, что теперь это принадлежит им - ему и Аине - парню становилось как-то по-особенному уютно. Словно они наконец-то приобрели своё гнёздышко. --Я пошла на второй этаж!- Аина уже бежала наверх по ступенькам, будоража уже застывшую вокруг многолетнюю тишину. Она громко топает и бегает по коридору, заглядывая в каждую комнату и с нескрываемой детской радостью визжит, ведь она так долго этого ждала. --Чанни, тут такая огромная комната!- кричит она.- Её можно переделать в музыкальную студию и расположить тут наши музыкальные инструменты, которые привезут на следующей неделе!- девушка вся переполнена планами на будущее. --Чанни?- Аина прислушалась к тишине.- Чанёль?.. Снизу раздался тревожный грохот, следом - чей-то вой. Аина сорвалась с места и пулей помчалась вниз. Она нашла Чанёля скорчившимся на полу и шипящим от нового приступа боли. --Чанни!- девушка бросается на колени рядом с ним.- Я здесь, я рядом! --Убери... Убери этот звук...- почти плачет Чанёль, отчаянно жмурясь. Губы Аины дрожат, она в безмолвной истерике от страха. Это происходит. Снова. Из дома раздается страшный крик и громкий звон бьющейся посуды. ******************* Чанёль лежит в постели прямо в одежде, поджав колени к груди. Он бесцельно смотрит вперёд, такой одинокий в этой пустой комнате с занавешанными шторами. Он отчётливо слышит, как она плачет на первом этаже. Слышит её рваное дыхание и жалобные всхлипывания. И наверное он ничего не сможет сделать, чтобы оградить её от новой порции боли и страха. Страха за него. Чанёль до боли сжимает кулаки и закрывает глаза. Он просто хочет исчезнуть. Аина тихо плачет и собирает осколки с пола. Она старается сдержаться от рыданий, потому что знает, что даже если Чанёль сейчас находится на втором этаже, он её услышит. Но она не может подавить в себе эти слезы, что рвутся наружу. Просто она так сильно устала от всего этого... --Доктор, его приступы боли не прекращаются. --Что ж, мы предполагали такой исход. --Мы можем ему помочь?.. --Несомненно можем. Просто у Пак Чанёля ослабло зрение, из-за чего он смог побороть в себе светобоязнь. Однако ухудшающееся зрение посодействовало обострению его итак феноменального слуха. Он может слышать то, что мы не можем. И иногда неизвестные звуки мучают его, терзают изнутри. Из-за чего и возникают эти приступы боли. --И что мне сделать, доктор?.. --Аина-ши, мы предлагаем вам курс лечения, который ослабит его слух, максимально приблизив его превышенный диапазон к стандартному. Или же вы можете переехать из шумного города в тихий пригород, где раздражающих звуков будет меньше. --А это поможет?.. --Конечно. Аина тихо выдохнула. Она так надеялась, что переезд поможет. Что неизвестные звуки, терзающие Чанёля, покинут его и больше не будут мучать. Но всё повторялось. Снова и снова. Снова и снова. Аина берёт телефон и набирает номер, который успела выучить наизусть. --Ало, доктор, приступы возобновились. --Жаль. Видимо, дело не в городе. Тогда нам придется применить курс лечения. --Да, придется. --Когда мы можем приехать к вам с лекарствами?.. --Может, с четвёртого?.. Когда мы закончим с переездом. --С этим лучше не тянуть, Аина-ши. Пак Чанёлю может стать хуже. --Я знаю. Спасибо. Аина отложила телефон и судорожно выдохнула. А в это время Чанёль на втором этаже сильнее вжался в подушку, желая оглохнуть навсегда... ************************* Утром в постели непривычно холодно. Аина не хочет просыпаться среди этих чужих стен. Ей так одиноко. Просто-напросто одиноко. --Тук-тук,- Чанёль заглядывает внутрь.- Доброе утро, божья коровка Аина. Девушка притворяется, что всё ещё спит, нарочно оттягивая момент, когда снова простит ему всё то, что она пережила. И придется пережить ещё. Чанёль неловко топчется на пороге, сомневаясь стоит ли будить её. Всё же решив, что не стоит, он уходит, аккуратно прикрывая за собой дверь. Его шаги стихают, отдаваясь гулкими ударами пульса в висках девушки. Пак Чанёль - аутист. Он гиперактивный, гиперчувствительный, гиперэмоциональный. В нём всего слишком много - слишком много улыбок, слишком много эмоций, слишком много мыслей. Аина помогла ему побороть самую страшную его болезнь - светобоязнь, которая не позволяла ему нормально жить вместе с другими людьми. И после того, как Чанёль снял чёрные очки и смог по-настоящему наслаждаться солнечными лучами, Аина была безмерно счастлива. Счастлива гулять с ним по парку, держась за руки, счастлива встречать рассвет, счастлива тонуть в солнечных брызгах, когда он рядом. Но эта идиллия длилась недолго. Зрение начинало слабеть. Как и осязание - Чанёль почти не различал запахов и вкуса еды. Но зато необычайно обострился слух, который и раньше у Чанёля был уникальным. Приступы боли от "неизвестных звуков" участились, практически отравив им жизнь. Чанёль ушёл из своей музыкальной группы, после того как приступ настиг его во время выступления на концерте. Аина уволилась из своей работы, чтобы всегда быть рядом с ним в случае чего. Она начала жить в постоянном страхе, в постоянном ожидании "ужасного". Даже если бы Аина могла, она бы не ушла. Внутри неё есть чувства гораздо сильнее, чем страх или ненависть к такой жизни - это любовь к Чанёлю. Настоящая, чистая любовь. Бессмертная любовь. Которая ничего не требует взамен, которая не знает преград, которая бесстрашна и необыкновенна. Эта любовь наполнила Аину до краёв, и она не могла существовать без неё. Без этих добрых карих глаз и низкого успокаивающего голоса. Без своего любимого аутиста. Чанёль готовит завтрак на кухне, что-то напевая себе под нос. Он иногда смеялся сам себе и настолько сосредоточился на еде, что от неожиданности вздрогнул, когда маленькие хрупкие руки приобняли его сзади. Аина прижалась к нему, утыкаясь лбом о его спину, и шумно выдохнула. Чанёль замер, не понимая что происходит. --Аина?.. --Я люблю тебя. И останусь рядом с тобой. Чанёль кладёт кухонный нож на разделочную доску, расцепляет её руки и оборачивается к ней, ловя её взгляд. --Я же вижу, что это в тягость тебе. Я стал бременем. Прости. Аина мотает головой, сердито надув губы. --Ты о чём? Никакое ты не бремя! Это я такая эгоистичная и непонятливая. Всегда требую внимания... --Так и должно быть. Ты должна получать внимание, получать любовь и заботу. Жить нормальной жизнью,- в глазах Чанёля впервые отразилось сожаление. Сердце Аина защемило, когда она расслышала в его голосе нотки горечи. --Я и живу нормальной жизнью, Чанёль. --Я ненормальный. --Ты дурак?! Ты самый нормальный человек на земле.- к горлу девушки подступал тугой ком, и она сглотнула, сдерживая слёзы.- И не спорь. Я ведь всё равно с тобой. --Ради чего? --Ради тебя, дурак. --И что я даю тебе взамен?.. --Всё. Ты даешь мне всё. Чанёль ещё долго смотрит на неё, поджав губы. На языке вертится столько всего, но он не может этого сказать. Мысли как всегда путаются, теряются, переплетаются, меняя очертания. Вот так всегда в голове Чанёля - слишком много мыслей. --Прости.- всё, на что его хватило сейчас. --Не извиняйся. Это я должна извиняться,- Аина снова прижимается к нему. Чанёль в ответ приобнимает её за плечи, такую маленькую, такую беззащитную, но такую преданную. Иногда Чанёль действительно жалеет, что Аина просто не возьмёт и не уйдет от него. Она бы не мучалась так из-за него. Но с другой стороны он счастлив, что она каждый раз остаётся, вопреки всему. В одиночестве он бы сошёл с ума. Снова остался бы один в темноте, как когда-то... --Айхщ...- Чанёль жмурится, хватаясь за голову. --Снова?- Аина испуганно смотрит на него.- Чанни?.. --Всё... в порядке...- процедил Чанёль, торопливо отворачиваясь.- Сейчас пройдёт... --Присядь, Чанни!- её голос снова дрогнул. Ей снова страшно. --Нет, я в норме,- упрямо мычит Чанёль, пытаясь побороть приступ, накативший на него волной сильнейшей боли. Невыносимый звук резал слух, высверливая в черепной коробке дырки и проникая внутрь, дёргая всё оголённые нервные провода и заставляя его согнуться пополам. Из груди вырывается крик. Невыносимый звук заполняет собой всё вокруг, принося муки парню. Он уже не контролирует себя, падая на колени. Перед глазами красная пелена - словно все капилляры лопнули, забрызгав ярко-красной кровью белую кухню. Когда Чанёль готов был разбить голову о кафель, лишь бы "вырвать" этот звук из себя, он начинает слышать голос. Её голос. Всё в порядке, я рядом. Я рядом, ты меня слышишь? Ты должен меня слышать! Чанни! Звук начинает слабеть, начинает испуганно отступать, подобно темноте, которая вжимается в углы, когда в комнату проникают солнечные лучи. Голос прорезает эту болезненную тишину, успокаивая Чанёля и ведя его обратно в реальный мир. Чанёль хватает руками пустоту, и тогда ладони девушки ловят его пальцы. Приступ стремительно слабеет, отпуская его. Парень наконец-то смог вдохнуть воздух. Уходит примерно десять минут, на то, чтобы Чанёль окончательно пришел в себя. Молчаливая Аина рядом, готовая придти на помощь. Чанёль сидит на стуле, потупив взгляд и выпадая из этой реальности. --Я принесу успокоительное,- роняет она тихо и выходит. Чанёль прекрасно слышит, как она поднимается на второй этаж, заходит в спальню. Как роется у себя в сумках, как жужжат молнии и шуршат пакеты. Чанёль всё прекрасно слышит, и это его проклятье. Он так же отчётливо может слышать, как ровное дыхание девушки сбивается, как по щеке скользит первая слеза. Это просто невыносимо для обоих. --Аина?.. --Что? Да, сейчас, прости. Я задумалась,- девушка торопливо вытирает слезы и выдыхает, приходя в себя. Дрожащими пальцами вытаскивает бутылочку с таблетками. Дрожащими пальцам отвинчивает крышку и неуклюже роняет всё на пол. Чертыхается, а из груди всё ещё рвутся рыдания. Стараясь не смотреть на застывшего на пороге парня, она садится на корточки и собирает рассыпанные по ковру белые таблетки. Мнимая надежда на то, что всё будет хорошо, душит обоих, не давая жить дальше и заставляя навсегда застыть друг от друга на расстоянии двух так и не сделанных шагов. --АИна, я в порядке. Правда. --Я рада. Ложь. Чанёль чувствует ложь. --Прекрати. Посмотри на меня. --Подожди, я же занята. Но Чанёль никогда не позволит ей остаться в одиночестве, ведь она этого не заслуживает. Чанёль уверенно пересекает эти два самых шага и поднимает её на руки. --Чанни?- Аина изумлена от такого, ведь обычно парень не любит прикосновения и всегда ограничивается одними невесомыми объятиями раз в месяц. Но сейчас Паку так отчаянно хотелось убедиться в том, что она не отдаляется от него. --Ты со мной?..- неуверенно, и с доверием. Аина наконец выдавливает вялую улыбку и кивает. --Я с тобой. И казалось бы, что небеса падают на них, а им всё равно, ведь они вместе. Сплетая пальцы и сплетая поцелуи, они могут хоть целую вечность привыкать друг к другу заново, но никогда не уставать. Это не было похоже ни на что другое, слишком особенно, слишком захватывающе. Чанёль был слишком близко, как никогда. Аина настолько отучила себя от лишних раздражающих прикосновений, что сейчас не могла заставить себя коснуться его кожи. Но Пак только улыбается, пусть они оба до сих пор так робки. Кажется, что воздух раскален до предела и растекается по его спине, капельками пота застывая под пальцами Аины. Чанёль целует её нежно, но Аине больно, от каждого его проявления заботы. Будто его губы касаются открытых ран на её коже, пытаясь залечить их. И вскоре боль становится приятнее, когда вся эта недосказанная отчаянная любовь становится ощутимей. Чанёль нетерпелив, его опять слишком много - слишком много беспорядочных поцелуев, слишком много требовательных прикосновений, слишком много любви. Он давит её к постели, заставляя судорожный выдох затаиться где-то в уголка горящих губ. Аина, словно пробуя, осторожно проводит длинными ногтями по его напряженным плечам. --Щекотно,- хихикает Чанёль с весёлой улыбкой, а Аина смеётся. Дразнясь, Чанёль прикусывает кожу на её шее, и девушка возмущенно визжит, под конец всё же срываясь на смех. Аина ощущает его тяжесть, ощущает каждый напряжённый мускул. Проводит кончиками пальцев по выступающим рёбрам, по выступающим лопаткам, и тихонько выдыхает. Чанёль гладит её волосы и невесомо целует в прикрытые веки, отдавая всю свою нежность без остатка. Если он вообще способен на нежность. Ведь он такой уникальный, у него всё особенное, начиная от широкой притягательной улыбки и заканчивая движениями пальцев. И нежность тоже особенная. Но это именно то, что так необходимо Аине - глоток его необычного мира, как спасательный круг в этой серой обыденности. Такой мягкий Чанёль со своими углами и своей диковинкой. --Я люблю тебя - невольно срывается с её губ. --Дыши со мной,- шепчет в ответ Чанёль.- Наши сердца бьются в такт. Осталось только выровнять наше дыхание. Аина послушно выполняет приказ, и Чанёль улыбается. --Я тоже люблю тебя,- и очередной сумасшедший поцелуй, уводящий в пропасть бездонных чувств. Аине казалось, что они медленно умирают, в объятиях друг друга, угасая в этой всепоглощающей любви. И когда они вот-вот должны были разбиться, Чанёль делает последний выдох - и напряжение отпускает, даруя долгожданное облегчение. Они улыбаются и смеются, не спеша отстраняться друг от друга. Чанёль и Аина просто лежат, смотря в окно. За окном умиротворённо падающие белые-белые снежинки, плавая в воздухе и кружась. --Аина...- Пак наконец заводит серьёзный разговор, который был неизбежен.- Я не хочу проходить курс лечения. --Что?..- Аина слишком расслаблена и слишком счастлива, чтобы возмущаться и ругаться. --Знаешь... я долго над этим думал. Если мне ослабят слух, я не смогу быть прежним, понимаешь?.. Я не смогу слышать каждую струну своей гитары. Не смогу слышать твоё дыхание. Твои слёзы и твоё сердцебиение. И... не смогу слышать звук падающих снежинок. --Снежинок?- Аина поворачивает к нему голову. Чанёль кивает. --Звук падающих снежинок. Мой любимый звук. --Ты... можешь их слышать?..- Аина не может в это поверить. --Угум. Знаешь, иногда он такой громкий, что перекрывает твой голос. Неужели тебе не слышно?.. Аина прикусывает губу, не зная что ответить. --Это похоже на бьющийся хрусталь. Словно тысячи хрустальных осколков бьются друг о друга. Знаешь, у каждой снежинки свой звук. Свой оттенок звона. --Каждая снежинка уникальна,- усмехнулась Аина. --Это очень красиво, лучше чем игра любой симфонии. Как жаль, что ты не можешь этого слышать. Тебе бы понравилось. --Я верю...- Аина прижимается к нему и целует в шею.- Жаль, что у меня такой никчёмный слух. Чанёль усмехается. --Но... как же твои приступы?- тихо спрашивает девушка. Глаза Пака становятся грустными, но он улыбается уголками губ. --Я знаю, что если лечение не провести, то эти звуки будут мучать меня. Они настолько сильные, что заглушают собой все остальные, даже звон падающих снежинок. Но... есть один звук, который сильнее их. --Какой?.. --Твой голос,- Чанёль приобнимает её.- Это ты. Если ты рядом, я смогу сам справиться с этими невыносимыми звуками. Так было всегда, разве нет?.. Аина тихо кивает. Наверное, так оно и есть... --Ало, доктор?.. Простите пожалуйста, но я передумала. Мы не будет проходит терапию. --Но... --Нас с Чанёлем всё устраивает. Спасибо. С нами всё хорошо. Чанёль выздоравливает :)" Они сидят на балконе и играют в шахматы. В те самые шахматы, правила которых знают только они двое. На Чанёле очки с чёрной оправой, чтобы лучше видеть, на губах - неизменная улыбка. Аина сидела напротив, с безмятежным видом. Все страхи наконец-то по-настоящему отпустили её. Когда первая снежинка касается земли, Чанёль поворачивает голову, словно на звук. Они молча наблюдают, как с белоснежных небес медленно падают белые хлопья, словно перья из крыльев ангелов. Пушистые снежинки торжественно танцуют, позволяя времени на миг застыть. Для Аины это просто красивое зрелище, но для Чанёля это нечто большее. Звуки, которые он может слышать - они и приятные, и мучительные. Но он не хочет терять их, ведь его мир становится особенным, благодаря им. Аина смогла это понять, но что важнее - принять. Ведь ей так важно, чтобы Чанёль был счастлив. Пускай будут трудности - но всё будет хорошо. Пока он может слышать как тысячи хрустальных снежинок создают удивительную звонкую симфонию их любви.