Глава 8: Государственная тайна
10 февраля 2022 г. в 18:00
— Как именно ты планируешь это сделать? — спросил Анон, приподняв бровь.
Саншайн придвинула свой стул чуть ближе к Анону, и это усилие не осталось незамеченным озадаченным сейчас человеком.
— Если ты скажешь мне, какие у тебя проблемы с женитьбой на принцессах, я посмотрю, что я могу сделать, чтобы это исправить. — предложила Саншайн с лёгкой улыбкой на мордочке.
— Как именно ты бы это сделала? — спросил Анон, делая ещё один глоток сидра.
— Ну… Скажем так, у меня есть связи с принцессами. Я знаю Селестию всю свою жизнь. Я уверена, что смогу убедить их обеих решить любые проблемы, которые тебя беспокоят. — объяснила Саншайн.
— Я… Не уверен, что доверяю тебе настолько, чтобы сообщать такую информацию. Я ничего о тебе не знаю. А принцессы, наверное, перерезали бы мне горло или что-то в этом роде за такое. — покачал головой Анон.
Саншайн побледнела:
— Ч-что?! Нет! Никто бы так с тобой не поступил! — воскликнула она, хватая Анона за руку копытом.
Анон слегка подпрыгнул от внезапного прикосновения, но быстро понял, насколько приятным было это ощущение. Он неловко почесал затылок свободной рукой, пока Саншайн продолжала смотреть на него так, словно он только что сказал ей, что у него умер щенок.
— Даю тебе слово, что всё, что ты мне скажешь, я использую только для помощи. Я хочу только самого лучшего для Эквестрии.
— Ну, проблема в том, что твоё определение помощи и моё, вероятно, две разные вещи. — вздохнул Анон.
— Ты уверен? — спросила Саншайн.
— Послушай… Я тебя совсем не знаю, и я, действительно, не пытаюсь… — начал Анон.
— Это всё из-за того, что ты и принцессы, на самом деле, не любите друг друга? — прервала Саншайн.
Анон сделал паузу, нахмурил брови и поджал губы:
— Это было так очевидно? — спросил он.
— Честно говоря… Мне это казалось, довольно, очевидным. Я уверена, что большая часть Эквестрии думает так же. На бумаге написано одно, а на деле другое. В газеты могут что-то сообщить, но мы все знаем, что они принадлежат принцессам. Так что они просто пишут всё, что нужно им, а не правду. Я думаю, почти все видели, как расстроилась Луна. — ответила Саншайн, сочувственно похлопав Анона по плечу.
Анон нахмурился, когда его глаза упали в пол.
— Значит, это было довольно очевидно, да?
— Даже если было и очевидно, что они не любят тебя прямо сейчас, это не значит, что ко дню свадьбы они не полюбят тебя. — предположила Саншайн.
Анон рассмеялся ровно один раз и покачал головой:
— Я почти уверен, что к тому времени Луна меня казнит, если быть честным.
Лицо Саншайн тут же исказилось в тревоге:
— Что?! Нет! Луна никогда бы так не поступила! — воскликнула она.
Анон откинулся назад от её резкого смена тона:
— Э-э… Это была просто шутка. — сказал он.
Саншайн тут же сдулась:
— О боже мой… Прости, я просто… Я не хочу, чтобы ты думал, что кто-нибудь когда-нибудь сделает с тобой что-то подобное.
Анон почесал затылок:
— Э-э, извини. Я всё ещё привыкаю к твоему пони-чувству юмора. Мой намного мрачнее. — сказал он с нервным смешком.
— Я понимаю, но, пожалуйста, не говори таких вещей! Я обещаю, что никто никогда не причинит тебе такой боли. — Саншайн ещё раз схватила Анона за руку своими копытами.
— С-спасибо. Постараюсь больше так не шутить. Просто от привычки трудно избавиться. — ответил Анон.
Саншайн, наконец, отпустила руку Анона и снова села прямо на стуле с той же прекрасной улыбкой.
— Спасибо. Я рада это слышать. А теперь, пожалуйста, расскажи мне, что тебя беспокоит. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь. — сказала Саншайн.
Анон вздохнул и посмотрел в свой напиток. Он несколько раз покрутил кружку с сидром, прежде чем сделать ещё один глоток и поставить обратно на стойку.
— Ну… Я думаю, не помешало бы тебе это сказать. Не то, чтобы большая часть Кантерлота ещё не поняла это. — признался Анон.
— Так что это? — настаивала Саншайн, явно вовлечённая в разговор.
— Ну… Если говорить грубо, то Селестия просто вытащила меня из комнаты и сказала, что я женюсь на ней. Не то чтобы я был против… Может быть, если бы она сделала это год назад, я бы ополчился на это, но после года осознания того, что я никогда не вернусь домой, и что я больше никогда не увижу другого представителя своего вида… — Анон тяжело вздохнул. — Так что я принял решение провести с одной из вас, пони, всю оставшуюся жизнь.
— Ты просто хочешь, чтобы это была не она. — закончила за него Саншайн, а в её глазах было слегка удручённое выражение.
— Вовсе нет, — ответил Анон, заставив Саншайн задуматься, — Она и Луна просто великолепны. Просто… Потрясающе красивы. — усмехнулся Анон.
Очень слабые следы румянца поползли по щекам Саншайн, прежде чем Анон продолжил.
— По сути, она как мать целой нации. Ну, я имею в виду… Разве вы, пони, не смотрите на неё, как на какую-то богиню? Бьюсь об заклад, у неё между ног точно огромные мамочки-доярки… — незакончил и замолчал Анон.
— Извини, что это была за последняя часть? — спросила Саншайн, дёрнув ухом в сторону Анона.
— Ничего, ничего. На самом деле, она вообще ничего ко мне не испытывает. Даже крошечного базового уровня влечения. Она просто использует меня, чтобы избавиться от жаждущих жеребцов. — уныло вздохнул Анон.
Уши Саншайн откинулись назад, когда её взгляд скользнул по барной стойке, а затем опустился на пол. Анон сделал ещё один глоток сидра, опустошив оставшийся стакан, прежде чем бросить ещё один взгляд на Саншайн.
— Конечно, хуже всего то, что Селестия милая. Но Луна … Ох, Господи. — покачал головой Анон.
Саншайн слегка съёжилась:
— Ч-что такого плохого в Луне? — спросила она.
— Луна просто ненавидит меня. С того момента, как я вошёл в замок, она была только враждебной… Может быть, она просто защищает свою сестру, или, может быть, она просто зла на ситуацию и решает отыграться на мне … Или, чёрт возьми, она действительно просто ненавидит меня без веской причины. Я не знаю, выбирай сама. В любом случае, это не имеет значения. Она довольно ясно дала понять, что не хочет иметь никаких отношений со мной. Совсем. — вспомнил Анон прошлый вечер, глядя в свой пустой стакан.
Саншайн потёрла переднюю ногу копытом:
— Н-ну… Ты сказал это кому-нибудь из них? — спросила она.
Анон громко рассмеялся:
— Ты что, шутишь? В ту секунду, когда я им не понадоблюсь, они выкинут меня и оставят гнить. Кроме того, мы уже поссорились прошлой ночью. Я уверен, что они работают над тем, чтобы найти какую-нибудь пони для моей замены прямо сейчас. Несмотря на это, последней каплей было то, что они сказали мне, что я должен умереть в одиночестве, если я останусь с ними. Они не любят меня, и никакая другая пони не сможет быть в моей жизни.
— Я не знала! — начала Саншайн, прежде чем закашляться, но через пару секунд снова продолжила, — Я имею в виду, я не знала, что они дали тебе такие условия… Ты уверен, что они категорически запрещают тебе искать другую кобылу? — спросила она.
— Селестия была довольно ясна. Если я хочу быть с другой кобылой, она должна хранить всё в полном секрете. Никакой свадьбы, никакого медового месяца, никакой публичной привязанности, только всё за закрытыми дверями. — покачал головой Анон.
Саншайн поджала губы:
— Ты не знаешь этого наверняка. — стала утверждать она, — Но что, если сёстры захотят измениться?
— Уж очень мизерный шанс на это. — невесело усмехнулся Анон.
— Что, если я докажу, что ты ошибаешься? — объявила Саншайн.
Анон приподнял бровь:
— Как ты вообще сможешь это сделать? — спросил он.
— Возвращайся в замок и поговори с принцессами, когда закончишь здесь. А я поговорю с ними, и думаю, ты обнаружишь, что принцессы более склонны меняться, чем ты думаешь. — предложила Саншайн.
— Когда ты так говоришь, это звучит так, как будто ты какой-то босс мафии, который держит принцесс под своим контролем, — предположил Анон, прежде чем покачать головой, — Но забудь об этом, это не стоит твоего времени. Я уже принял решение. Если я вернусь в замок, то только для того, чтобы сказать им, что меня они больше не смогут использовать.
— Что, если бы ты дал им ещё один день? Просто выслушай меня. Ещё один день, чтобы увидеть, права ли я и готовы ли принцессы измениться. Я обещаю тебе, что они либо не знают, либо просто не понимают, что они делают.
Анон поджал губы, обдумывая предложение Саншайн. Он мельком взглянул в свою пустую кружку, прежде чем тихо вздохнуть и снова взглянуть на алебастрового единорога.
— Ладно… Полагаю, что ещё один день можно и подождать. Но я всё же должен спросить… Почему тебя это так волнует? — спросил Анон, нахмурив брови от любопытства.
Это заставило Саншайн задуматься над словами, прежде чем взять себя в копыта и откашляться.
— Ты кажешься, действительно, хорошим жеребцом. То, что случилось с тобой, было несправедливо, и я хочу помочь тебе, потому что это то, чем я занимаюсь. Просто дай мне день и твои проблемы с королевскими сёстрами будут решены. — заверила Саншайн, а её обаятельная улыбка снова украсила милую мордочку.
Анон усмехнулся:
— Если ты так настаиваешь. Вы, пони, всегда так стремитесь помочь совершенно незнакомым людям. Попав в мой мир, тебя бы ограбили, или того хуже.
Саншайн нахмурилась.
— Извини, извини. Чёртова привычка. — сказал Анон, пренебрежительно махнув рукой.
Саншайн снова улыбнулась:
— Хорошо… У меня в это воскресенье выходной. Как ты думаешь, ты сможешь встретиться со мной, чтобы я могла ткнуть тебя лицом тем, насколько я была права? — ухмыльнулась она.
Глаза Анона расширились:
— Т-ты хочешь снова пообщаться со мной? — спросил он с явным удивлением в голосе.
— Ну, конечно. Теперь мне нужно кое-что тебе доказать. — поддразнила Саншайн.
Анон недоверчиво покачал головой:
— Вау… Э-э, конечно. Да, я думаю, что смогу ускользнуть в воскресенье. — ответил он, и на его лице появился след румянца.
Саншайн просияла:
— Рада это слышать. Как насчёт того, чтобы встретиться в Гранд-парке в центре Кантерлота?
Анон кивнул:
— Конечно, я приду… Ну, тогда скоро увидимся, Саншайн. — улыбнулся он.
— Ну, пока, — подмигнула Саншайн, прежде чем залпом выпила остатки своего сидра и спрыгнула со своего барного стула.
Анон с благоговением смотрел, как гибкая кобыла подбежала к бармену и дала ей более, чем достаточно битов, чтобы покрыть два сидра несколько раз. Она направилась к двери и помахала на прощание, прежде чем полностью покинуть бар, оставив Анона безмолвным.
Анон какое-то время смотрел ей вслед, прежде чем до него дошло:
— П-подожди! Я тоже должен был угостить тебя выпивкой! — крикнул он ей вдогонку, но единорожка исчезла прежде, чем его слова успели до неё долететь, оставив его просьбу без ответа.
Анон просто смотрел ей вслед еще несколько мгновений, прежде чем снова медленно повернуться на стуле лицом к бару:
— Чёрт возьми… Кажется, я влюбился. — прошептал он.
— Я был бы разочарован, если бы ты этого не сделал. — ответил Джавелин, неожиданно садясь на табурет Саншайн, рядом с Аноном.
— Какого хрена?! — воскликнул Анон, спрыгивая со стула.
Джавелин лишь усмехнулся, когда Анон чуть не упал. Высокий человек быстро восстановил равновесие и повернулся к единорогу, который теперь держал в своих волшебных руках два подноса с едой.
— Куда ты, чёрт возьми, ушёл? Почему ты ничего не сказал? Где ты взял эту еду? Я и забыл, что всё ещё чертовски голоден. — затараторил Анон, дико жестикулируя руками.
— Что ж, отвечая по порядку: я видел, как эта великолепная кобыла смотрела на тебя, поэтому я дал тебе и ей немного пространства, — подмигнул Джавелин, когда Анон нахмурился, — Что касается второго вопроса, обратись к моему первому ответу. В-третьих, я заказал еду в ресторанной части клуба. — ответил он, как ни в чем не бывало.
Анон потер виски:
— Угу… Не оставляй меня больше одного, чувак. Я не знаю, что, чёрт возьми, сказать кобылам. Большинство из них, в конечном итоге, просто игнорируют меня или довольно быстро посылают.
— Возможно, но на этот раз всё получилось? — спросил Джавелин, ставя подносы перед собой и Аноном.
— Вряд ли. Хотя, Саншайн была… Очень милой. Например, она хотела поговорить со мной и выслушать. А ещё она захотела помочь мне со всей этой ситуацией с принцессами, — объяснил Анон, глядя на поднос, — Это то, что я думаю?
— Если ты думаешь, что это палочки из моцареллы, то да. Что касается этой кобылы, что именно ты ей рассказал? — спросил Джавелин, приподняв бровь.
— Я не сказал ей ничего, кроме очевидного для каждого пони в Кантерлоте. Принцессы просто выбрали меня, чтобы уклониться от закона, о существовании которого Селестия забыла. Дальше я ничего не объяснял. — признался Анон, прежде чем посмотреть на жареные сырные палочки.
Джавелин вздохнул:
— Ты должен быть осторожен с тем, с кем ты делишься этой информацией. Хотя, многие жители Кантерлота наверняка могут сказать, что принцессы тебя не любят. Но есть пони, которым нужна такая информация, чтобы использовать её против принцесс. Ты уверен, что можешь доверить ей такую информацию? — спросил он, бросив на Анона критический взгляд.
Настала очередь Анона вздохнуть:
— Я не знаю, чувак… Я просто… Я чувствовал, что могу доверять ей. Она буквально догадалась, что сёстры меня не любят, и сказала мне, что это довольно очевидно… Всё, что я ей сказал, она в значительной степени уже знала. — признал он.
Джавелин пожал плечами:
— Ладно. Если ты уверен, что ей можно доверять, тогда я не из тех, кто будет жаловаться на то, с кем ты разделяешь свою личную жизнь. — сказал он, прежде чем откусить палочку моцареллы.
— Знаю, знаю. Я сохраню их маленький грязный секрет. — признал Анон, пока копался в своей еде.
Позже, этой же ночью
Саншайн телепортировалась обратно на свой балкон и быстро направилась к своему косметическому зеркалу. Она снова наложила заклинание трансформации: белый свет энергии исходил от её рога и поглощал её тело в процессе. Через несколько мгновений, более низкая и гибкая кобыла-единорог по имени Саншайн выросла и превратилась в высокую царственную принцессу Селестию. Когда свет померк, солнечный диарх взглянула на себя в зеркало, удостоверившись, что ни одна из деталей её альтер-эго не осталась на её истинной форме.
Удовлетворившись собой, принцесса поспешила обратно на балкон и посмотрела на медленно заходящее Солнце.
Аура Селестии окружила её рог, пока она мягко направляла Солнце вниз, в горизонт. Алебастровая аликорн посмотрела на противоположную башню, чтобы увидеть свою сестру, которая работала над тем, чтобы поднять Луну. Как только их соответствующие небесные тела были на месте, а их рога больше не светились, Селестия повернулась мордочкой к своей сестре.
— Тебя не было большую часть дня, сестра. Я полагаю, что с Анонимусом всё в порядке? — спросила Луна. В её тоне было сдержанное любопытство.
— Я разговаривала с Анонимусом в моей старой форме, до того, как я вознеслась. — ответила Селестия, кивая.
— Твоя старая форма? Селестия, я не думаю, что кто-нибудь в Эквестрии помнит, как ты выглядела двенадцать сотен лет назад. — усмехнулась Луна.
— Точно. Это сработало как идеальная маскировка. И Анонимус не заподозрил, что это я. — улыбнулась Селестия.
— Это хорошо. Что ты ему сказала? Как он? — надавила Луна.
— Он… Он не здоров, Луна. Боюсь, мы произвели на него не самое лучшее впечатление, загнав его в сильный стресс. Хуже того, он возненавидит нас из-за ещё одного дня, проведенного с нами, и это в лучшем случае. — вздохнула Селестия.
Луна нахмурилась:
— Я… Надеялась не услышать этого. Думаю, он ещё меньше будет рад мне. — угрюмо пробормотала она.
Селестия закусила губу:
— Он пошутил… Что ты, скорее всего, прикажешь казнить его ещё до того, как мы доживем до дня нашей свадьбы. Я думаю… Я думаю, что он изрядно тебя боится. — призналась она.
Луна вздрогнула:
— Ну вот, опять… Причиняю боль всем существам вокруг себя… И заставляю их бояться меня.
Селестия быстро телепортировалась к сестре и закинула ей на спину крыло:
— Ну-ну, сестричка. Не бойся. У меня есть и хорошие новости.
Луна посмотрела на Селестию, её глаза были влажными:
— Что за новости?
— Мне удалось убедить Анонимуса дать нам второй шанс. — сказала Селестия.
Выражение мордочки Луны сразу же посветлело:
— Правда?
— Да. Хотя, нам нужно многое обсудить, чтобы выполнить свою часть сделки. — кивнула Селестия.
— Ты о чём? — спросила Луна.
— Во-первых, я считаю, что разрешить ему встречаться с кобылами вне нас. Это жизненно важно для его психического здоровья. Если он не откажется от сделки, то мы должны убедить Анонима, что ему разрешено быть с любой кобылой по его выбору. А нам нужно просто контролировать его, чтобы новости о его «тайных» отношениях не просочились. — объяснила Селестия.
— Но, сестра… Если Анонимус будет пойман с другой кобылой, это может обернуться для нас катастрофой. Жеребцы могут потребовать аннулирования брака из-за его супружеской неверности. — надавила Луна.
— Мы могли бы сказать, что он ищет потенциальных кобыл в наш табун. — предложила Селестия.
— И ты думаешь, что жеребцы Кантерлота смирились бы с этим, не закатывая истерики? - подняла бровь Луна.
Селестия покачала головой:
— Я не говорю, что это идеально… Но никто из нас не любит Анонимуса… И я не хочу, чтобы он отказывался от своей любви только ради нас. Если позволить ему встречаться с другой кобылой, пока он женат на нас и сделать его счастливым, то это цена, которую я готова заплатить. Кроме того, жеребцы Кантерлота могут закатывать истерики сколько угодно. Законы им всё равно не изменить. — объяснила она.
Луна несколько мгновений обдумывала слова сестры, пока Луна-спутник медленно поднималась в ночном небе. Последние блики солнечного света исчезли, оставив небо усеянное яркими звёздами.
— Я… Полагаю, в этом есть смысл. Если ты абсолютно уверена, что мы сможем удержать дворян от начала бунта, тогда я доверюсь твоей идее. — сказала Луна.
— Они ничего не смогут с этим поделать, как бы сильно они этого ни хотели. Спасибо, Луна. Я думаю, мы наконец-то нашли способ сделать эту жизнь такой, чтобы мы все были счастливы. — радостно ответила Селестия, нежно уткнувшись носом в щёку сестры.
Луна улыбнулась от проявления любви, прежде чем Селестия отстранилась:
— Ты уверена, что Анонимус примет эти условия, Тия? Прошлой ночью он, казалось, полностью покончил с нами… Не то чтобы я его виню.
Селестия покачала головой:
— Потребовалось немного убеждения, но с моей сноровкой мне удалось заставить его поговорить со мной и довериться. Он даст нам второй шанс.
— Должны ли мы беспокоиться о том, что ты сделала это всего за несколько коротких часов? — осторожно спросила Луна, приподняв бровь.
Селестия усмехнулась:
— Я бы не слишком беспокоилась. Я просто вытащила из него информацию, на которую уже и так знала ответ. Он был очень молчалив. Я думаю, что, пройдя формальное обучение, из него вышел бы отличный принц.
— Приятно это слышать, — вздохнула Луна с облегчением, — Я беспокоилась, что он захочет в отместку выдать наши секреты миру.
— Нет, ничего подобного. Насколько я могу судить… Он искренне не хочет причинять вред нашей репутации. Он просто хочет иметь возможность жить на своих условиях. — объяснила Селестия.
— Я понимаю. — кивнула Луна.
— Это подводит меня ко второму пункту моих обязательств. Ты должна перестать использовать старое кантерлотское общение с Анонимусом. Если он будет нашим принцем, тебе придётся с ним познакомиться поближе. Тем более у тебя больше власти, чем у него. — продолжила Селестия.
Луна вздохнула:
— Я… Я знаю. Мне очень жаль. Я вернулась только год назад и многое изменилось. Мне сложно приспосабливаться к каждому новому закону и культурному сдвигу. Но я не хочу делать Анона несчастным. Я слишком хорошо знаю, каково это быть единственным в своём роде в незнакомом месте. — ответила она, низко опустив голову.
Селестия снова уткнулась носом в шею сестры. Меньший аликорн тихо что-то пробормотала от ласкового жеста, прежде чем Селестия отстранилась.
— Я знаю, как ты старалась, и я так горжусь тобой. Тебе удалось преодолеть огромные трудности и по-прежнему оставаться любящей пони, которую я знала тысячу лет назад. У тебя всего несколько… Препятствий, которые ещё предстоит преодолеть, но больше всего я благодарна тебе за то, что ты готова измениться. — улыбнулась Селестия.
Луна почувствовала как румянец заливает её щёки, и стыдливо спряталась за гривой, пока Селестия на это лишь тихонько хихикнула.
— Спасибо, сестра. Было ли что-то ещё об Анонимусе, что мне нужно знать? — спросила Луна, оставляя в покое свою гриву.
— Ещё одна, последняя деталь. Это также совпадает со вторым пунктом. Я понимаю, если тебе будет неудобно делать это прямо сейчас или когда-либо, но я действительно думаю, что многое можно получить, узнав поближе Анонимуса. — ответила Селестия.
Луна склонила голову набок:
— Что ты имеешь ввиду, сестра?
— Я надеялась, что ты подумаешь о том, чтобы проводить с ним некоторое время, помимо наших обязательных встреч, как я сделала сегодня. Ты увидишь, что у вас двоих больше общего, чем ты думаешь. Не говоря уже о том, что это поможет ему завести больше друзей. Я знаю, что дружба творит чудеса, и Твайлайт тому подтверждение. — объяснила Селестия.
Мордочка Луны скривилась в замешательстве:
— Сестра… Ты просишь меня ухаживать за Анонимусом?
Селестия побледнела:
— Нет! Я имею в виду… Если ты захочешь, то непременно, но я предлагаю другое, проводить с ним больше времени. Если тебе неудобно делать это из-за последних дней, то используй маскировку, как я. Аноним понятия не имел, что разговаривает со мной сегодня, он просто думал, что разговаривает с кобылой по имени «Саншайн». — поспешно поправила она себя.
— Итак… Я должна использовать свою старую форму, как ты? — спросила Луна.
Селестия задумчиво поднесла копыто к подбородку:
— Ну… Учитывая, что меня никто не узнал, а тебя ещё труднее найти в книгах по истории, по крайней мере, до твоего вознесения. Я думаю, это было бы идеальной маскировкой.
Луна несколько мгновений обдумывала предложение сестры, прежде чем стук в дверь заставил их обеих дёрнуться. Лунный аликорн поспешно откашлялась и заговорила.
— Да? Кто это?
— Ужин, принцессы. Повара готовы и ждут ваших распоряжений. — отозвался голос из-за двери.
Селестия кивнула:
— Хорошо. Мы сейчас будем в столовой.
— Конечно, Ваше Высочество. — ответил голос.
— Анонимус присоединится к нам? — спросила Луна, когда она и Селестия зажгли свои рога.
— Думаю, да. Ты готова поговорить с ним? — ответила Селестия.
— Конечно.
Сёстры исчезли с хлопком и появились в столовой. Охранники, расставленные по всей комнате, быстро вытянулись по стойке смирно и отдали честь, когда аликорны заняли свои места. Как только они сели, Луна с любопытством оглядела комнату.
— Я нигде не вижу Анонимуса. — заявила она.
Селестия тоже оглядела комнату и нахмурилась, прежде чем махнуть копытом одному из охранников.
— Да, принцесса! — сказала гвардеец, подбежав к солнечному аликорну.
— Лейтенант, Анонимус вернулся в свою комнату? — спросила Селестия.
— Он ещё не вернулся, принцесса. — ответила лейтенант.
Селестия нахмурилась.
«Это не может быть хорошим знаком». — подумала она.