All's Fair in Love and War (В любви и на войне все средства хороши)

Рейвен рысью шла по тротуару одной из многочисленных улиц, расположенных вдоль среднего района Кантерлота. С пергаментом в магической хватке и адресом Джавелина, написанным перед ней, она быстро направилась к месту назначения. Достигнув перекрестка, секретарь огляделась, прежде чем перейти дорогу и войти в тупик. Она прошла мимо нескольких одинаковых домов, прежде чем добраться до места назначения и подойти к входной двери. Она вежливо постучала в дверь несколько раз и стала ждать ответа. Через несколько секунд она услышала шаги копыт за дверью и она открылась. Джавелин распахнул дверь, слегка отшатнувшись в шоке, увидев, кто был на его крыльце. — М-мисс Инквелл? Что, э… Что происходит? — спросил Джавелин, вынуждая себя улыбнуться. — Здравствуйте, сержант. Вы знаете, что можете звать меня просто Рейвен, верно? Я думаю, мы достаточно знакомы, чтобы, по крайней мере, звать друг друга по имени, — усмехнулась Рейвен, побуждая Джавелина посмеяться вместе с ней, — Но если серьёзно, мне бы очень пригодилась твоя помощь. Ты видел Анона? — спросила она, и в её голосе просочилось немного беспокойства. Джавелин поджал губы и покачал головой: — Э-э, нет… Нет, я не могу сказать, что у меня он у меня… А что-то случилось? — спросил он. Рейвен с любопытством посмотрела на Джавелина: — Ты не слышал? — Что не слышал? — спросил Джавелин. — Анон покинул замок. Очевидно, принцессы лгали ему. Притворяясь пони, которыми ими не являются, ну и всё в таком духе. — сообщила Рейвен, подозрительно щурясь. Джавелин неловко потёр затылок: — Н-ну, я не могу точно сказать. Я только проснулся сегодня утром, и мне сказали, что я могу пойти домой и… Если тебе дали свободное время, то действительно стоит взять его и отдохнуть от этой чёртовой работы. — застенчиво ухмыльнулся он. Рейвен нахмурилась: — С каких это пор ты стал пони, который берёт отпуск и действительно наслаждается выходным днём? Ты работал в поте лица, чтобы поймать удачу и стать сержантом. Джавелин усмехнулся: — Ну, прошлой ночью у меня остались небольшие синяки и ссадины. Рейвен подняла бровь: — Понятно… Так ты говоришь, что вообще не видел его сегодня? — Нет. Сегодня я не видел Анона. Если он появится, я обязательно сообщу тебе или кому-нибудь, когда буду в замке. — предложил Джавелин. Рейвен одарила его невозмутимым взглядом, который продолжался, почти, целую минуту. Маленькая капелька пота образовалась в уголке брови Джавелина, и его глаза метнулись куда угодно, только не на единорога, стоящего перед ним. — Джавелин, либо ты позволишь мне увидеть его, либо я телепортируюсь внутрь. — объявила Рейвен. Выражение её мордочки не изменилось. — Кого увидеть? Я живу один. — продолжал врать Джавелин. Рейвен медленно подняла бровь, её рог загорелся ярким белым светом. Видя, что это битва проиграна, Джавелин глубоко вздохнул. — Хорошо, хорошо. Заходи. Ты просто напугаешь его, если телепортируешься внутрь. — смягчился он и вышел за дверь. Рейвен кивнула и погасила заклинание телепортации, направляясь в гостиную Джавелина. Она быстро оглядела скромно оформленную комнату, слегка одобрительно кивнула и снова повернулась мордочкой к Джавелину. — Спасибо. И где он? — спросила она. Джавелин покачал головой в знак поражения: — Он на кухне. Сказал ему, что приготовлю ему маргариту, чтобы он почувствовал себя лучше. Рейвен снова подняла бровь. — Что?! Не то чтобы бедный жеребенок не заслужил этого после той дерьмовой ночи, которую он пережил. — заявил Джавелин, направляясь на кухню. Рейвен бросилась догонять жеребца: — Я не говорю, что он не заслуживает утешения, но алкоголя? Правда? В такой час? Ещё даже не полдень. — У нас не впервой. — пожал плечами Джавелин. Рейвен закатила глаза, когда дуэт подошёл к входу на кухню. Сразу же секретарша увидела человека, которого она искала, сидящего за стойкой с четырьмя пустыми стаканами рядом с ним и пятым в руке, безрадостно потягивающего напиток через соломинку. — Ради Фауста, Джавелин! Пять рюмок до полудня? — воскликнула Рейвен, нахмурившись, глядя на гвардейца-жеребца. — Эй! Расслабься, две из них мои! — возразил Джавелин. Рейвен кивнула и вздохнула через ноздри: — Это будет долгий день. — Ну, как я уже сказал, бедный жеребенок заслуживает чего-то хорошего после того, что произошло. — ответил Джавелин. Рейвен быстро взяла себя в копыта и подошла к Анону. — Анон, мне нужно с тобой поговорить. Ты в порядке? — спросила она, с любопытством глядя на него. Мужчина, о котором шла речь, не ответил. Он безжизненно продолжал потягивать свой напиток, в то время как его взгляд оставался прикованным к столешнице перед ним. Рейвен медленно посмотрела на Джавелина с обеспокоенной и нахмуренной мордочкой. — Он в таком состоянии уже некоторое время. Я изо всех сил стараюсь помочь ему вырваться из этого, но… Ну, ты можешь видеть, как это происходит. — пожал плечами Джавелин. Рейвен снова обратила внимание на Анона. Она заметила, что табурет рядом с ним свободен, и после некоторого раздумья забралась на него и села, став почти, на уровне его глаз. — Анон, послушай меня, нам нужно поговорить, ладно? Ты меня вообще слушаешь? — спросила Рейвен, постукивая Анона по плечу копытом. И снова никакой реакции. С разочарованным вздохом секретарша зажгла рог, выхватила напиток из рук Анона и развернула его стул, пока он не оказался лицом к ней. Внезапное движение вывело Анона из ступора, и он быстро взглянул на белого единорога, сидящего перед ним. — Анон, нам нужно поговорить. — строго заявила Рейвен, видя, что его глаза теперь сосредоточены на её мордочке. Анон испустил долгий вздох, перешедший в стон. Поднёс руку к лицу и ущипнул переносицу. Рейвен и Джавелин обменялись быстрыми взглядами, когда Анон медленно отдернул руку и посмотрел на неё вновь. — Нет. — категорически заявил он. — Нет?! Что значит «нет»? — возмущённо воскликнула Рейвен. — Я знаю, почему ты здесь, и ответ всё тот же — нет, — ответил Анон тем же тоном, что и раньше. — Анон, я даже ни о чём тебя не спрашивала. У меня лишь примерное понимание ситуации, но мне нужно знать твою точку зрения. Пожалуйста. — спросила Рейвен, глядя на него своими лучшими щенячьими глазами. Анон выдерживал её взгляд, почти, целую минуту, прежде чем закатить глаза и тяжело вздохнуть: — Чёрт побери. Не смотри на меня так. — Прости, Анон, но мне нужно узнать от тебя, что произошло. Это единственный способ хотя бы начать исправлять всю эту ситуацию. — ответила Рейвен. — Тут нечего исправлять. Всё кончено. Я покончил с ними обеими. — заявил Анон с резкостью в голосе. Рейвен слегка отшатнулась: — Анон, я знаю, что принцессы напортачили, но не мог бы ты рассказать мне, что именно произошло вчера вечером? Принцесса Селестия была настолько расстроена этим утром, что почти ничего мне не рассказала. Я хочу услышать твою точку зрения на происходящее. — возразила она. — Хорош. — зарычал Анон. — Анон, давай. — настаивала Рейвен. — Ладно. Ты хочешь знать, что произошло? Луна поцеловала меня. Когда я спросил её об этом после того, как она сбежала от меня, она рассказала мне всё. Она сказала мне, что и она, и Селестия с самого начала притворялись Саншайн и Найтшейд. …Что они ходили со мной на свидания и всё это время лгали мне. Вот что, чёрт возьми, произошло. Теперь ты довольна? — с горечью вспоминал Анон. Рейвен нахмурилась, услышав слова и тон Анона, но, несмотря на это, продолжала: — Хорошо, принцессы солгали тебе о том, кем они были. Но лгали ли они о том, что чувствовали? — задала она вопрос. — Какое это вообще имеет к этому отношение? — возразил Анон. — Я спрашиваю, лгали ли они также о том, что они чувствовали к тебе, когда притворялись Саншайн и Найтшейд?! Ложь о том, кем они были, — это одно, а ложь о том, что ты заставлял их чувствовать, — это совсем другое. — объяснила Рейвен. — Ты не понимаешь? Это всё было чертовой ложью! С самого начала они использовали меня, чтобы просто трахаться, не беспокоясь о том, что другой пони попытается заставить их вступить с ними в брак! Ничто и никогда не было реальным! — воскликнул Анон. Тон его голоса быстро нарастал. — Анон, пожалуйста, успокойся немного. Я понимаю, что ты злишься. Я понимаю, что ты расстроен. Я не пытаюсь изменить твоё мнение или убедить тебя, что ты ошибался насчёт них и что тебе следует бежать назад прямо в копыта, но я стараюсь, чтобы вся информация здесь была освещена. — ответила Рейвен, умиротворяюще выставив копыта. — Тут нечего понимать. Они обе патологические лгуньи, — Анон сделал ещё один глоток и продолжил, — Хуже всего… То, что мой тупой мозг увидел все признаки этого и не придал этому значения. — сказал он и низко опустил голову. Рейвен и Джавелин переглянулись ещё раз с беспокойством в глазах. — Мне просто так сильно хотелось верить, что я наконец-то нашёл пони, которому я действительно нравлюсь. Что я на самом деле не умру в одиночестве, не имея кого-то, кого буду любить… Я так сильно хотел верить в эту чушь, что просто не замечал всего. — уточнил Анон, потеряв взгляд в напитке. — Анон… Мне очень жаль, что ты так думаешь… Но я думаю, что есть способ решить эту проблему, и все пони, включая тебя, смогут быть счастливы. — предложила Рейвен, нежно положив копыто на спину Анона. Нежная ласка не была нежелательной, но Анон быстро сбросил копыто Рейвен со спины и повернулся, чтобы ещё раз посмотреть ей в глаза. — Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что они мне действительно нравятся и я хочу их вернуть? Что последний месяц был лучшим месяцем в моей жизни, потому что я наконец почувствовал, что такое любовь? Что они обе чувствуют то же самое? Всё это больше не имеет значения. Если бы они были честны со мной с самого начала, я был бы с ними прямо сейчас. Вместо этого они ходили за моей спиной и лгали мне каждый раз, когда я был с ними! Как я могу им снова доверять? Как я могу верить, что то, что они говорят, не является просто ложью, чтобы заставить меня остаться, чтобы вновь притворяться, что любят меня достаточно долго, чтобы я умер, а затем они могут просто вернуться к статусу-кво?! — спросил Анон, снова повысив голос. — Анон, я не собираюсь защищать то, что сделали принцессы. Это было неправильно, и все мы это видим… Но если бы ты видел Селестию сегодня утром… Ты бы не сомневался, что они чувствовали то же самое. Я работаю её секретарём уже десять лет. Она буквально никогда не была такой подавленной и грустной, как сегодня. Луна провела всю ночь безутешно плача в обсерватории. Они сделали с тобой какие-то ужасные вещи… Но их чувства к тебе — не ложь. Возможно, это единственная их часть, о которой ты знаешь, что это не ложь. — искренне продолжала объяснятьРейвен. Анон покачал головой: — Ну и что? Даже если они на самом деле чувствуют то же самое ко мне, доверия больше нет. Это как грёбаный смертный приговор, а не настоящие отношения. — Анон, они принцессы Эквестрии. Они буквально перемещают Солнце и Луну вокруг планеты. Конечно, с ними будет тяжело. Ты не можешь сказать мне, что принял эту должность, думая, что ты просто собираешься ходить на обычные свидания и заниматься обычными делами? У тебя были отношения с двумя бессмертными пони, которые повидали больше, чем почти вся Эквестрия вместе взятая. Делает ли это их слишком недоверчивыми и трудными для понимания? Иногда да. Ни одна из них не доверяла тебе, пока ты не показал им, что ты не просто жеребец, который хочет славы и восхищения, говоря, что ты спал с ними. К сожалению… Я полагаю, в тот момент было уже слишком поздно. — предположила Рейвен, печально покачивая головой. Анон усмехнулся: — Знаешь, тебя тогда не было, чтобы знать всё точно, но всё же изо всех сил стараешься оправдать их. Рейвен нахмурилась: — Анон, я всего лишь пытаюсь убедиться, что ты понимаешь, «почему» они сделали то, что сделали. Возможно, я немного предвзята, но это обычно случается, когда ты работаешь с кем-то достаточно долго, чтобы увидеть, как они жертвуют собой каждой частью себя для всех остальных. И Селестия, и Луна, возможно, не идеальны… Эй, они могут быть также подвержены ошибкам, как и любой из нас, или даже хуже… Но есть одна вещь, которую я знаю о них совершенно точно. Ни одна из них не хотела причинить тебе боль. — ответила она. — Да? Что ж, этот корабль уплыл. Я с ними покончил. Навсегда. — пробормотал Анон. Рейвен тихо вздохнула про себя: — Я понимаю, Анон. Я думаю, ты прав, злясь, и они тоже не заслуживают того, чтобы их просто так прощали… Но я также думаю, что ты совершаешь ошибку. Что ж, оставлю тебя в покое. — сказала она, вскочив со стула и подходя к двери. Анон даже не смотрел, как она уходит, вместо этого предпочитая допивать свой напиток и с тихим стоном упасть лицом на столешницу. Джавелин бросился к двери вместе с Рейвен, задумчиво поджав губы. Как только они достигли дверного проёма, Рейвен использовала свою магию, чтобы открыть дверь, и вышла на солнечный свет, задумчиво нахмурив брови. Джавелин подошёл к ней с беспокойством на мордочке, наблюдая за секретарём. Он быстро закрыл за ними дверь и откашлялся. — Я знаю этот взгляд, Рейвен. О чём ты думаешь? — осторожно спросил Джавелин. Рейвен покачала головой: — Я не знаю. Я сочувствую Анону, правда. Принцессы полностью разрушили его доверие к ним до такой степени, что он даже не подумает, что они действительно любят его. — предположила она. — Любовь — слишком сильное слово, не так ли? — спросил Джавелин. — Я знаю что говорю, видев это этим утром. За месячную интрижку ты не впадаешь в ту депрессию, которой не видел следующие полвека. Особенно, когда ты здесь достаточно долго, чтобы поиметь с дюжину своих любовников. Даже если сама Селестия этого не осознает… Она влюблена в Анона. Луна, вероятно, тоже. Последнее, что я слышала, она всё ещё была в своей комнате, практически не желая есть или разговаривать с кем-либо из пони. — объяснила Рейвен. Джавелин поднял бровь: — Правда? Ух ты… Я… Я не думал, что они уже так привязаны к нему. Я имею в виду, очевидно, он им очень нравится, но любить его? И правда. — покачал он головой. Рейвен кивнула: — Они из тех времён, когда пони доживали только до двадцати… Может быть, тридцати. Для них месяц отношений может быть с тем же успехом, по крайней мере, как год. Тем не менее… Должен быть способ спасти это. Я просто знаю, что должен. Анон не простит их какое-то время, это ясно. — вздохнула она. — Некоторое время? Рейвен, я не удивлюсь, если он затаит обиду до самой смерти. — ответил Джавелин. Рейвен топнула копытом по земле: — Ну, он не должен! Я знаю, что они облажались! Тартар, они знают, что облажались! Я хочу, чтобы Анон был счастлив так же, как и все, но я также хочу, чтобы были счастливы принцессы. Они любят его, и знаешь что, я думаю, что Анон их тоже любит. Ему просто слишком больно признать это прямо сейчас. — твёрдо заявила она. Джавелин слегка отшатнулся: — Рейвен, у Анона разбито сердце. Чтобы исправить эту ситуацию нужно время. Это не значит, что ты можешь просто наложить заклинание, чтобы исправить всё, что нанесла та злополучная ночь его доверию к ним. Рейвен тяжело вздохнула: — Я знаю это. Я знаю… Но я не хочу, чтобы Селестии или Луне пришлось выйти замуж за какого-то снобистского дворянина, который хочет просто использовать их для своей политической выгоды. Ты знаешь не хуже меня, что любое стадо, которое объединит в себе принцесс Эквестрии, станет самым могущественным стадом на земле. По крайней мере, с Аноном… Я знала, что он искренне хотел лучшего для всех вовлеченных пони. Я не могу сказать этого о дворянах которые попытаются занять его место. Джавелин издал длинный, низкий свист: — Ух ты… Честно говоря, я не думал, что тебя это так волнует, Рейвен. Рейвен покачала головой: — Сначала я этого не хотела… Но потом, когда я увидела, какими счастливыми он сделал их обеих… Когда я увидела, как они начали вести себя как маленькие кобылки, взволнованные своим первым свиданием с ним… Это дало мне надежду, что вся эта дерьмовая ситуация может разрешиться. Он привязался ко мне… И я думаю, что он будет самым счастливым, если снова воссоединится с ними. — Рейвен, я не думаю, что он доверял бы им настолько, чтобы снова быть с ними вместе. — ответил Джавелин. — Что ж, тогда нам нужно убедить его дать им ещё один шанс. Если они когда-нибудь снова солгут ему, то я тоже оставлю их! Мне всё равно, что для этого нужно, я хочу, чтобы мои друзья снова были счастливы. Самыми счастливыми, кого я когда-либо видела, было тогда, когда они были все вместе! — заявила Рейвен, повысив голос. Джавелин поднял копыта, защищаясь: — Хорошо, хорошо… Ну, что мы можем тогда сделать? Я имею в виду… Ты видела, как Анон это воспринимает. Ты сказала, что Селестия в депрессии, а Луне и того хуже. Что мы будем делать? — спросил он. — Я… Не уверена. Я надеялась, что Анон не собирается отмахиваться от всего, что я пыталась предложить… Я знаю, что ему больно, но если бы он только знал, как много он значил для принцесс, я бы думаю, он действительно начал понимать, что они хотят это исправить. Они хотят это исправить больше, чем спать или есть. — рассуждала Рейвен. — Ну… А что, если мы соберем их вместе в одной комнате, чтобы они могли извиниться? Никаких попыток изменить его мнение или вернуть его, просто честный разговор и искреннее извинение. — предложил Джавелин, пожав плечами. Рейвен вздохнула: — Я не знаю… Как мы вообще собираемся собрать их всех в одном месте? Джавелин задумчиво почесал подбородок. Через мгновение у него возникла идея: — Я не слишком уверен, сможем ли мы заполучить обеих принцесс одновременно, но когда будет их следующее публичное выступление вместе? — спросил он. Рейвен постучала по подбородку: — Ну… У них будет церемония перерезания ленточки на открытии нового океанариума на следующей неделе. — ответила она. — Ну, а что если, пока они там, я приведу Анона и мы запрём их в комнате, чтобы поговорить? — предложил Джавелин. — Ты хочешь запереть принцесс Солнца и Луны, королевских диархов Эквестрии и наших начальников в комнате с человеком, который ненавидит их обеих? — Рейвен была невозмутима. Джавелин смущённо пожал плечами. Рейвен вздохнула: — Знаешь что, это может быть достаточно безумно, чтобы сработать. — Действительно? — взволнованно спросил Джавелин. — Только если я смогу заставить прийти ещё кого-нибудь. — покачала головой Рейвен. — Кого? — Вот увидишь, я смогу вовремя доставить ей письмо. — ответила Рейвен.

***

Анон наблюдал за последними солнечными лучами, когда шар оранжевого света опустился к краю горизонта и скрылся из виду. Кроваво-красный свет залил небо, когда Анон сидел на скамейке лицом к океану и наблюдал за зрелищем. Он был одет в чёрную толстовку и тёмно-синие джинсы. Его руки лежали на своих коленях, и он задумчиво катал язык. Неизвестное количество времени Анон сидел там, наблюдая за закатом, застывшим в своём падении. Он лениво ущипнул большой палец одной рукой и издал долгий, тихий вздох. — Уходи. — пробормотал он, но его голос звучал так, будто он был криком. Позади него Луна замерла на полпути. Она снова поставила копыто на землю и легла на землю. — Ты знал, что я здесь? — спросила она напряжённым голосом. — Я слышал, как ты телепортировалась. Пожалуйста… Просто уходи. — ответил Анон, всё ещё смотря вперёд. — Анон… Пожалуйста, дай мне сказать. Я просто хочу объясниться. Как только я закончу, я оставлю тебя в покое на столько, сколько ты пожелаешь, клянусь. — умоляла Луна, встав и сделав к нему шаг. Анон покачал головой и усмехнулся: — Ты уже объяснилась. Я не понимаю, что ещё ты хочешь объяснить мне сейчас. — ответил он. — Если ты просто дашь мне шанс, я тебе расскажу. — сказала Луна, снова подойдя к нему на пару шагов. Анон вздохнул: — Хорошо. Он повернул голову и увидел Луну, которая приблизилась к скамейке. По её внешнему виду было ясно, что дела у неё идут не очень хорошо. Её грива больше не развевалась на таинственном и неосязаемом ветру. Вместо этого это был полный беспорядок секущихся кончиков. Звёзд, ранее обрамляющих её неземную гриву, больше не было, и казалось, что это были обычные волосы. Её шёрстка была неопрятной и даже грязной, а на самой кобыле вообще не было никаких привычных регалий. Анон, почти, незаметно нахмурился, рассматривая её внешний вид, но ничего не сказал, когда она села перед ним на круп. Лунному аликорну потребовалось время, чтобы собраться с мыслями, прежде чем заговорить ещё раз. — Анон… Я знаю, что мы с Тией причинили тебе боль… И мы не заслуживаем прощения. Мы лгали тебе… Притворялись пони, которыми мы не являемся… И я просто не могу не замечать, как сильно это тебя ранило. Сказав это… Я просто… Я хотела, чтобы ты знал, что мы просто хотели убедиться, что с тобой все в порядке… Это никогда не должно было заходить так далеко …Когда… Когда мы возвращаемся к нашим старым формам, нам становится трудно думать так, как мы думаем сейчас. Мы думаем, как молодые кобылы в расцвете сил перед сезоном течки… Но это не оправдывает это. — объяснила Луна, опустив глаза в землю. Анон кивнул, но ничего не сказал, побуждая Луну продолжить: — Однажды, Тия пригласила тебя на второе свидание… Ситуация стала намного сложнее. Конечно, я не снимаю с себя вины… Я пошла к тебе в виде Найтшейд по собственному желанию, но… Пожалуйста, поверь мне, что на самом деле я просто хотела убедиться, что с тобой всё в порядке. Ты выглядел таким напряжённым после своего первого дня с Рейвен и после всего, через что я тебя заставила пройти, я просто… Я не хотела, чтобы ты больше грустил. Я слишком хорошо знала, каково быть изгоем в чужом мире. — продолжила Луна. Анон поджал губы, глядя на печальную фигуру Луны перед собой. Спустя мгновение он наконец заговорил. — Та ночь в парке. Когда ты позволила мне обнять тебя… Было ли что-нибудь из этого реальным? — тихо спросил он. — Каждую секунду. Анон… Единственная разница между тем, когда я была с тобой как я, и когда я была с тобой как Найтшейд в тот момент, была моя внешность… Всё остальное было одинаково. — ответила Луна, глядя на Анона. Анон кивнул: — Так зачем продолжать врать? Почему бы просто не сказать, что Найтшейд и Саншайн должны были уйти навсегда или что-то в этом роде? Зачем продолжать притворяться кем-то другим? — Потому что мы не хотели разбивать тебе сердце. Анон… Я столько раз пыталась сказать тебе правду… Но каждый раз казалось, что какая-то невидимая сила удерживает меня от честности с тобой. Если бы мы с Тией могли вернуться и всё исправить… Мы бы это сделали. Я знаю, что это не исправит ситуацию, и ничто никогда не сможет помочь, кроме нас самих. Пожалуйста, просто знай, что мы собирались тебе сказать. Мы договорились перестать лгать тебе, когда закончится течка… Мы хотели быть уверены, что мы обе будем в ясном уме, когда скажем тебе правду, и мы, конечно же, не хотели видеть тебя в виде Найтшейд или Саншайн, пока мы были в течке. — уточнила Луна. Анон кивнул, видимо, удовлетворённый таким ответом: — Значит, ты хотела лгать только ещё две недели. Интересно. Луна еще раз низко опустила голову: — Мне очень жаль, Анон. Мы просто хотели убедиться, что сможем объяснить это тебе, не разбивая тебе сердце… Очевидно, мы потерпели неудачу в этом отношении. Я… Мне больше нечего сказать. Больше никаких оправданий. Просто… Пожалуйста, знай, что мы с сестрой очень заботимся о тебе… И даже если ты нас ненавидишь, мы всегда будем рады твоему возвращению с распростертыми копытами. — Я думаю, мне бы хотелось, чтобы ты ушла прямо сейчас, Луна. — ответил Анон, снова глядя на закат. — Я понимаю… Спокойной ночи, Анон. — ответила Луна, вставая на копыта. Темный аликорн низко опустила голову, проходя мимо мужчины, тихо сидевшего на скамейке. Она быстро зажгла свой рог и телепортировалась из сна Анона, оставив его в полной тишине. Только тогда его слёзы наконец смогли упасть.