Как похудеть за неделю?

На встрече друзья разузнали о жизни и о новых новостях друг друга. Например, Сви сейчас была на практике и на 4-м курсе Пусанского университета. У нее не было отношений, но она намеревалась добиться Тэрри. Пока что у этой девушки стиль не изменился, и она все еще свэг. Хоть работа и учеба отнимают все ее время. Тэмин стал стажером еще до Чимина. И дебютировал тоже. Волосы он перекрасил в блонд, и ему очень даже шло. Лучше, чем с натуральными. У Тэмина был отдых перед новым камбэком, над которым ему еще работать очень много. Айдолам нельзя выходить в такие людные места, как кафе. В этом кафе они просто заказали один большой стол, но им предложили на вечер арендовать помещение. Странное предложение, но им лишь на руку. Ген Хи все еще учился на 4-м курсе, как и Сви, но уже в Сеульском университете. Он своим умом поступил на бюджет, и жизнь вроде складывалась. И Тэмина нашел, и без диплома не остался. А Сан Ху... у него немного сложная жизнь. Семьи у него не было никогда. Приемные родители, приемные родственники, все приемное. Приемные. С детства он был разумным и смышленым мальчиком и сразу понимал, что его биологическим родителям просто все равно на него. Его бросили — значит его бросили. Опять и опять. И как брошенный щенок, он поплелся за Чимином в Сеул. Каждое воспоминания об этом человеке бросало тело в дрожь. Чимин был настолько красивым... особенно щечки. Сан просто скулил, каждый раз вспоминая щечки старшего. Он бы мог признаться в любви еще в школе, но вместо этого он решил на прощание подарить Чимину свою серую толстовку, которой сильно дорожил. Сан был телом больше и выше Чимина, и толстовка пришлась последнему безразмерно большой. Распросил всех в округе, чтобы найти. Нашел. Постучал в дверь. Но вот открыл ему не Чимин. А парень Чимина. В университет он поступил в Пусане на маркетолога, как и мечтал. Он хорошо умел привлекать на себя внимание клиентов и хорошо продавал на практике полученный товар. После третьей встречи он понял, что все. Все. Тело больше не дрожит, ничего не бьется трепетом. Чимин в прошлом. Он был лишь школьной любовью, надо оставить его школьной любовью. И ничего большего. Он решил закончить все в тот вечер в кафе и просто отпустить. Не звонить, не писать и не просить с ним встретиться. Освободить человека от себя, освободить себя от ложных чувств. ... После того как Юнги с Чимином провели Тэрри до дома, они поехали в общежитие поздно ночью и, как ожидаемо, все уже спали. Поставив чайник, эти двое решили немного поболтать перед сном, к тому же Юнги хотел немного посидеть за работой несмотря на то, что младший строго запретил ему допоздна засиживаться. Уже сидя за столом, они лишь молча попивали зеленый чай Джина, внутри молясь, чтобы наутро старший не заметил отсутствия двух упаковок. За окном декабрьская ночь, чувствуется всемирный Новый год на улицах, и, несмотря на темноту ночи, все равно улица светится от различных гирлянд и светильников около дороги с пожеланиями на новый 2015-й год. Чай был теплым, кухня была теплой, рука Чимина, накрывшая ладонь Юнги, тоже была очень теплой. А у Юнги руки были всегда холодными. На руке Юнги красовались различные кольца разных размеров на почти каждом пальце. На запястье — несколько браслетов, а на шее — один кулон. Уже не было того Юнги, который не любил аксессуаров и желал лишь комфорт в своей ежедневной одежде. Оказалось, выйти из зоны комфорта и оставаться в комфорте очень даже можно. Они все еще сидели в той же одежде, в которой были на встрече, намереваясь после чая переодеться. Уютную тишину сломал первым Юнги, поставив свою кружку с чаем на стол, и второй рукой накрыв руку Чимина: — Чимин… мне все равно, влюблен ли ты в меня... Самое главное, влюблен ли ты в себя? Да, об этом им обоим стоило бы поговорить. Влюблен ли в себя Чимин? Каждый гребаный день, утро, вечер, ночь он смотрит в зеркало и думает: влюблен ли он в себя? Вроде бы жир есть на каких-то незначительных участках и вроде ничего страшного нет. На хейтеров как-то стало все равно, хоть они и начали всю эту войну Чимина с самим собой. Может быть, Чимин еще не до конца может смотреть в зеркало со взглядом, полным любовью, может, Чимин все еще, смотря на своих коллег и друзей со скулами, завидует. Может, Чимин, открывая браузер и находя там старые запросы про похудение, тихо плачет, закрыв рукой рот, чтобы никто не услышал. Может, он, находясь в танцевальной студии, все еще слышит свой крик. Может, он все еще жалок для себя. Но не так, как раньше. Чимин никогда в жизни не собирается повторять свой прошлый неудачный опыт над собой же. Никогда. В. Жизни. Причина проста: он начал любить себя сильнее, а если не себя, то Юнги. Он не собирается давиться таблетками и собственными слезами заново. Это. Уже. В прошлом. Осматривая свое отражение каждый день, он не раз ловил себя на мысли, что день не такой уж и гребаный. А он не то чтобы осматривается — он любуется собой. Так что ответ прост: — Очень. ... После чая Чимин быстро помыл за ними посуду и попрощался с Юнги на ночь с теплым поцелуем в щеку. Юнги тепло. — Сука, блять, я тебя убью! — чтобы переодеться, Чимин зашел в комнату, включил свет, как перед лицом оказался Тэхен с игривым взглядом, стоящий прямо возле дверного проёма. Тэхен не отвечал ему и продолжил стоять так еще несколько секунд. — Я знаю, что ты спишь с открытыми глазами, соседи же все-таки. Но чтобы спать с игривым взглядом во сне, еще и лунатить по дому, — это пиздец. Что? Чонгука во сне видишь? — Я не сплю, дубина, — отозвался Тэхен, дернувшись. — А про Чонгука — да, я его вижу во снах. Знаешь, чем мы там занимались? — Знать не хочется, но к сожалению, у меня такое чувство, что я знаю, чем вы там занимались. — Ну и хорошо, — улыбнулся тот. — Где ты был? — На кухне, а что? — С парнем своим? — Ну да, а что... — Блять. Они же с Юнги договорились никому не говорить о своих отношениях. Уже месяц прошел, как они встречаются, а Чимин все испортил. Его влюбленно–глупая улыбка быстро сменилась на открытый рот с ноткой осознания того, что натворил. — Т... ты! Ты никому не говори! — сразу начал угрожать Чимин. — А то я расскажу Чонгуку о твоих снах! — Хах, — подправляя свою челку, — об этом уже все знают. — О твоих снах? — О вас с Юнги. — Как это..? — Ну ваша драма такая показушная, скажем так, все мы смотрели ее с попкорном. При этом, кто ведет своего друга на встречу своих школьных друзей. Правильно, никто. Мы все сами догадались еще два месяца назад. — Мы встречаемся всего месяц. — Пофиг. А, — подняв брови и уголки губ, — ты актив? — Ты? Ты серьезно? — возмущался Чимин, — не слишком ли лично? — Да брось, просто скажи, что ты снизу. — Д... дело до этого не доходило, но я в любом случае актив. — Да, вот как? — играясь бровями. — Ну тогда иди к своей омеге, он сейчас один в комнате. — Омеге? Тэхен, может, тебе перестать фанфики читать? И вообще, у него сосед уже как месяц Хоби-хен, так что... — А, нет, мы с Хосоком решили оставить вас наедине, так что... — Блять, какого ху... — ошарашенный Чимин захотел заматериться, увидев как его одеяло начало двигаться и заметив макушку хена, которая там лежала все это время. Но Чимин остановился, чтобы не заматерить весь мир, потому что как-никак Хосок старше и неуважительно перед ним материться. — И тебе привет! — из-под одеяла вылезла рука, активно начавшая махать ему. — Он все это время тут был, и... он все это слышал... — глаза расширились от осознания. — Не думал, что мой друг — пассив. Чимин, а почему ты решил, что ты актив? — Все, я сваливаю отсюда. ... — Юнги-а? Спишь? — глухой стук в дверь и макушка Чимина. Юнги до этого жил один в комнате, в которой сейчас Намджун. А сейчас он переехал к Хосоку. Более темная комната, маленький диван и двухъярусная кровать. До Юнги там жил Чонгук, живущий на данный момент с Джином. Чимин быстро нашел Юнги, сидящим на диване с ноутбуком в холодной комнате, ибо тот решил открыть форточку в декабре, да еще и ночью. — Молодой человек! — вскрикнул Пак. — Почему не спим? И почему форточку открыли? Обнаглели? — Чимин? Что ты тут делаешь? — Я пришел проверить, спишь ли ты. — Где Хосок? — Там же, где твой сон. — Внутренне Чимин думал, что мог бы покрасивее сформулировать мысль. — Он с Тэхеном решили оставить нас наедине, — выдохнув, уже закрывал форточку. — Как так можно? Продуло же уже тебя всего! — Все хорошо, Чимин-а. — Юнги был сосредоточен далеко не в музыке: нажимая на клавишу и управляя скачанной Хосоком игру, не отрывая контакта, проговорил тот. Чимин уже закрыл все форточки, без стеснений переоделся прямо перед Юнги, оставшись в одних пижамных штанах и лег на кровать, накрывая себя пледом. — Юнги, ты ведь не работаешь, зачем зря свой режим портить? — Чимин-а, у меня очень важный раунд. Я должен его пройти! — Хорошо, но после того как пройдешь, сразу спать, договорились? — Хорошо-хорошо, сейчас. Так и прошла одна игра, а после и вторая. На третьей Чимин не выдержал. — Хорошо, я лучше буду лежать на диване, чем на кровати. Тебе ведь на диване неудобно будет. — Как это? Мы же можем вместе на кровати. — Видимо, не можем, ладно, я пойду... — Нет, все! Я выключаю игру! — закрыв ноутбук, Юнги даже подпрыгнул от своей скорости. Быстро повернувшись к кровати, он только заметил Чимина и то, что тот сидел на кровати в одних штанах. Юнги быстро может поменять свою бледную кожу на красную: стоит Чимину просто оказаться перед ним без майки, как старший становится живым помидором. — Выключи свет, милый. Мне завтра утром на тренировку, а я не могу уснуть со светом. Юнги послушно выключил свет и, в огромной белой футболке и в серых пижамных штанах, лег рядом с Чимином. Чимин лег в сторону окон, чтобы Юнги не было холодно и чтобы не продуло его. Слишком заботится. — Юнги-а, — произнес Чимин возле уха Юнги. Юнги лежал к нему спиной, а Чимин, как всегда, обнимал его талию. — Все знают о наших отношениях. — Об отношениях? Какие еще отношения? О чем речь? — О наших. — Разве у нас есть отношения, — развлекался старший и издевался, пока Чимин не отвернулся в сторону окон и не убрал руку с талии. — Ну, Чимин! Я просто шучу! — Смешно, я даже посмеялся, не слышал мой смех? — Не слышал. А что Хосок с Тэхеном сказали по этому поводу? — Заинтересовались, кто из нас актив. — Ч... что? — ну вот, Юнги заново помидор. Хорошо, что Чимин не видит его красного лица. — И что ты им сказал? — Еще рано, Юнги. Давай спать, у меня завтра тренировки. — Чимин все-таки повернулся к Юнги и все-таки обнял того за талию. — Спокойной ночи. — Юнги тепло. Очень тепло, тихо и спокойно. ... Только вот спокойствие разрушилось из-за вибрации на телефоне старшего. Ему кто-то звонил. Отобразился незнакомый ему номер, а Чимин, открыв глаза, начал спрашивать, кто это звонит в такой час. — Алло, кто это? — Это Мин Юнги? Прости, что поздно, я все это время искал твой номер и... Голос знакомый до боли. — Ханен?..