***
— Гарри, ты какой-то молчаливый, всё хорошо? Поттер перевёл взгляд с пейзажа за окном на Гермиону. За несколько часов с момента посадки он не сказал ни слова. — Предвкушаю встречу с тётей и дядей, — отмахнулся он и снова уставился на проплывающие мимо деревья. Гермиона поджала губы и вернулась к чтению. Гарри больше не мог им доверять. Знала ли Грейнджер о зельях? Занималась ли сама этим? Надо будет выяснить позже, когда он разберётся с Малфоем. — Ты уже решил, что будешь делать с призом? Всё-таки, сумма большая, — Рон потёр шею. — В сейф положу, пусть лежат, — Гарри не хотел с ним говорить, но без доказательств бросаться обвинениями глупо. Сейчас его больше волновало то, придёт Малфой или нет. И так ли ему необходимо ехать в Нору. Если он будет сильно отпираться, Уизли что-то заподозрят. Но там ему будут подливать зелья. Как же быть? За такими невесёлыми мыслями закончилась поездка. Ребята подхватили свои чемоданы, вышли из поезда, дождавшись конца толчеи. Попрощались и разбрелись кто куда. Мистер Дурсль уже ждал его на парковке. Гарри запихнул чемоданы в багажник и сел в машину. Дядя вернон, мрачнее тучи, сел за руль и поехал, кидая гневные взгляды в зеркало заднего вида. Гарри, к своему удивлению, обнаружил, что даже рад своему возвращению в мир магглов. По крайней мере, тут не надо ломать голову над тем, кто друг, а кто враг. Они подъехали к дому, и, конечно же, Гарри сам дотащил свой багаж до комнаты. — Ужин на столе, — бросила тётя Петунья, проходя мимо открытой двери. Но Гарри был не голоден, да и ему бы кусок в горло не полез. Бросив чемоданы как попало, и поставив клетку с буклей на стол, он плюхнулся на кровать, сложив руки за головой. Вот так, в тишине, он мог подумать обо всём, что его волновало. Надо решить, как действовать дальше.Неделю спустя
Практически перед рассветом, Гарри осторожно вышел из дома под мантией, отошёл на безопасное расстояние и вызвал «Ночного рыцаря». О Дурслях он не беспокоился — оставил записку на кухонном столе, что вернётся либо к ужину, либо попозже. Автобус, громко сигналя, подъехал, раскрыл двери. Гарри заплатил за проезд и присел на койку. Стэн его не узнал, Поттер предусмотрительно замазал шрам косметикой тёти Петуньи и надел самую безразмерную толстовку с плеча Дадли.Во время поездки у него было время поколдовать над очками — слижком уж они приметные своей круглой формой. Трансфигурировать оправу оказалось несложно. Подъехали к «Дырявому котлу» они уже ближе к обеду. Гарри не стал задерживаться и сразу пошёл в Косой переулок. При себе у него был список покупок первой необходимости. В Гринготтсе он снял со своего счёта немного денег. Сначала он зашёл в магазин зелий. Маскировка сработала — продавец его не узнал и без лишних вопросов продал три пинты зелья детоксикации и безоар. Если в Норе Гарри всё же будут опаивать, он будет наготове. В лавке артефактов Поттер прикупил распознаватель зелий — серьга в раковину уха, нагревающаяся, если в еде или напитках окажется неучтёнка. Ещё он проконсультировался с продавцом о том, какие ещё артефакты не помешало бы взять. Мужчина посоветовал кулон от простеньких сглаза и порчи, ещё одну серьгу уже от ментальных атак. Кольцо на мизинец — от Обливиэйта. Он истратил почти все деньги, что снял со счёта, а в списке покупок была ещё половина. Надо вернуться в банк. В Гринготтсе Гарри для начала обменял выигрыш на фунты. Тысяча галлеонов превратилась в пять тысяч фунтов. Гарри сложил купюры в предложенный гоблином конверт и запрятал на дно рюкзака. Потом снял со своего счёта ещё денег на сегодняшние траты. И уже после этого спросил у гоблина, с кем он может обсудить финансовые вопросы. Через десять минут явился другой гоблин, представился Рукокрюком и предложил Гарри пройти в один из кабинетов для приватных разговоров. Поттер уселся в мягкое кресло, попутно возвращая очкам прежнюю форму. Гоблин прищурился. — Надо же, мистер Поттер, я вас не узнал, богатым будете. — Не хотелось, чтобы о моём визите знал каждый, кто сейчас находится в Переулке. — Понимаю, — Рукокрюк деловито кивнул, — тогда давайте перейдём у сути беседы. — Конечно. Хочу узнать состояние своего счёта, с которого обычно снимаю средства. И ещё могу ли я узнать информацию о том, есть ли на моё имя другие счета? Кто ими распоряжался и снимались ли с них деньги от моего имени. — Конечно, мистер Поттер, вы имеете право запросить подобную информацию. Пока я подготовлю выписки, желаете чаю или кофе? — Кофе, пожалуйста. Рукокрюк удалился, кивнув, а Гарри закинул нога на ногу и стал ждать. На самом деле, его просьба была как будто пальцем в небо. Он не был уверен, что гоблины предоставят ему такие сведения, он же ещё несовершеннолетний. Видимо, магам на такие мелочи всё равно. Спустя полчаса гоблин вернулся со стопкой пергаментов. — Помимо счёта, завещанного вам вашими родителями, есть благотворительный. Его открыл Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Любой желающий мог отправить свои пожертвования вам туда. Это активно происходило в основном первые пять лет после тех трагических событий. На нём лежит две тысячи галлеонов и триста сиклей. С него практически не снимались средства, кроме как на покупку метлы «Нимбус-2000». Деньги сняли с помощью письма, подписанного мистером Дамблдором. До сегодняшнего дня вы приходили с сопровождающими, которые также приносили в качестве подтверждения письма мистера Дамблдора. Но среди них было письмо, просящее покрыть штраф на Артура Уизли в три сотни галлеонов. И ещё одно на покупку новой волшебной палочки для Рональда Билиуса Уизли. — Что за штраф? — не понял Гарри. — Это мне неизвестно, — пожал плечами Рукокрюк, — но это было в 1992 году, в сентябре. И тут до Гарри дошло. Вот же ж гады… — Это всё? — Ещё на имя Поттеров есть сейф, но он принадлежит роду. Пока вы не вступите в права наследника рода, доступа к нему у вас нет. — Что ж, — Гарри хлопнул по подлокотникам кресла, — спасибо. Могу я взять эти выписки с собой? — Конечно, — гоблин протянул ему бумаги. Гарри вышел из здания банка, полный разочарования. Получается, Уизли брали деньги из его сейфа. Ему, собственно, было бы не жалко, если бы они просто попросили, Гарри был бы рад им отплатить за заботу. А вот так, за спиной и тихо, да ещё и тот штраф за Фордик. Это ведь Рон его тогда подговорил. Поттер обязательно припомнит это другу. Или уже бывшему другу? Он вошёл во «Флориш и Блоттс». Гарри за неделю своих раздумий осознал, что кроме учебников и литературы о квиддиче ничего не читал, а зря. Зелий ли это вина, или сам Гарри не захотел проявлять интерес — уже не важно. Главное сейчас — восполнить упущенное. Благодаря продавцу он набрал столько книг, сколько смог бы унести за раз. Там были и книга родословных всех аристократов Британии, и «Зельеварение для чайников», «Беспалочковая магия» и ещё несколько весьма полезных книг. На автобус он сел, груженый под завязку. И вещами, и мыслями. Ему предстоял очень тяжёлый разговор.***
Гарри сложил покупки на стол, вынул из рюкзака конверт с деньгами и спустился на кухню. Тётя Петунья мыла посуду, дядя Вернон читал газету. Дадли умотал куда-то со своими дружками, но так даже лучше. Гарри сделал глубокий вдох, как будто собрался нырять глубоко-глубоко. — Я бы хотел с вами поговорить. Они никак не отреагировали на это, что ожидаемо. Поттер присел за стол, сцепив руки в замок. — Пожалуйста, послушайте меня. Все эти годы мы с вами не могли найти общий язык. Я не понимал, за что вы ко мне так относитесь, но у меня было время подумать об этом. На вас повесили заботу о нежеланном ребёнке, да ещё и, скорее всего, вам пришлось тратить ваши личные деньги на оформление мне документов для школы и прочее. Не скажу, что это оправдывает ваше поведение, но понять вас мне всё же удалось. Скорее всего, это последнее лето, которое я проведу здесь. Они отвлеклись от своих дел и посмотрели на Гарри в недоумении. — Почему? — спросила тётка. — Жить под одной крышей тяжело всем нам. Не хочу обременять больше ни вас, ни себя. В том мире мне предстоит сделать очень многое, и, скорее всего, я больше не буду к вам возвращаться. Дядя отложил газету, пожевал губами, из-за чего его усы смешно встопорщились. — Это было бы очень удачно, но, боюсь, не выйдет. — Почему? — удивился уже Гарри. — Вместе с тобой было ещё и письмо, — вклинилась Петунья, — там было написано, что мы обязаны содержать тебя как минимум до выпуска из, кхм, этой школы. — У вас сохранилось это письмо? — Оно сгорело сразу после того, как мы его прочли, — покачал головой мистер Дурсль, — Ещё там было сказано, что если мы отдадим тебя в приют, или откажемся принимать на каникулы, то они обязательно об этом узнают и примут меры. Гарри хмыкнул. Так вот почему Дурсли не отдали его, несмотря на всё. Он вздохнул. — Вам больше не стоит об этом беспокоиться. Думаю, вы сделали уже достаточно. Возьмите, — он положил конверт на стол, — здесь пять тысяч фунтов. У дяди и тёти округлились глаза. — Откуда… Ты их украл? — у Петуньи загорелись глаза. Гарри сдержался от резких комментариев. — В этом году я участвовал в одном Турнире, и получил награду. Обменял на ваши деньги. Они настоящие, можете проверить. Сумма большая, потратьте, на что посчитаете нужным. Например, на отпуск. Из-за меня вы тогда не смогли уехать на Майорку, вот, можете сейчас. Когда вернётесь, меня уже тут не будет. Дядя Вернон осторожно достал из конверта одну банкноту, повертел её так и этак, просмотрел на свету. — Возьми часть из этого, — бегая глазами туда-сюда, сказал он, — если ты собираешься уезжать, тебе потребуется на что-то жить и есть. Мало ли, вдруг форс мажор произойдёт, кхм, какой-то. Деньги лишними не бывают. Гарри приоткрыл рот от шока, он правда не ожидал такого. — Нет, родители оставили мне сбережения, от голода я не умру. Так что забирайте всю сумму. Он встал из-за стола, пошёл к лестнице. — И ещё, — он обернулся, — простите, пожалуйста, за хвост Дадли и за надутую Мардж. Мне правда жаль, что так вышло. Ни дядя, ни тётя, ничего ему не ответили. Гарри зашёл в пока что свою комнату, раскрыл дверцы шкафа и начал доставать оттуда те немногие вещи, что у него были. Надо заранее собраться.